Опять Ю.Лермонтов

Последние проводы, фотографии на память, взмахи рукой на прощание, и вот уже пять человек снова идут по заснеженному пейзажу тайги, затерянные вдоль русла заснеженной реки. Я чувствовал, что дню предстоит быть трудным, но сперва бежать пришлось по сносной, утоптанной дорожке, а потом - по лыжной трассе охотников.

Выбежав за ворота, стало понятно, что посёлок Оловянник, который мы видели до сих пор – это ещё не весь посёлок. Далее на восток, за забором и за стеной деревьев оказалось ещё около 15 разбросанных по территории старых деревнных построек, наполовину уже разваленных, со сломанными крышами, разбитыми стёклами, разных форм и назначений. Ощущалось, что когда-то в них тоже бурлила жизнь и жили люди. Возможно, смена горняков когда-то, лет десять-двадцать назад, была больше, да и олова в горах добывали не столько, сколько осталось сейчас. А может просто посёлок переместился по мере продвижения пород в горах. Так или иначе, режущим контрастом посёлку «зазаборному» и хорошо ухоженному, который мы только что оставили, казался этот - пустой, ненужный и заброшенный.

Мы бежали вверх и дальше, постепенно оставшись снова один на один с тропой и горами, снегом и лесом. Пару раз руководитель останавливал группу, чтобы свериться с картой и определить, как далеко мы продвинулись. Давил неплохой морозец, и видисмо благодаря этому мы с Анюткой увидели впереди очень красивую картину – ярко выделенную, почти белую луну на фоне очень полосато-бело-голубого вечереющего неба, ещё освещённого лучами солнца. Жаль, что на фотографии такого же эффекта не получилось, и облачных полос совсем не видно, также, как почти не видно и луну.

К вечеру передвижение начало протекать достаточно тяжело. По пути встречались лесные завалы; отдельные брёвна, через которые или под которыми надо было всё время пробираться, пытаясь экономить силы. Кругом было разбросано множество каменных минных полей, выступающих из-под снега, ступив на которые можно было легко сломать лыжу или даже ногу. Очень неудобные и неприятное места для прохождения.

В одном месте, под сопками, уже в верховьях реки, мы вдруг уткнулись носом в наледь. И только обходя воду стороной, вернулись назад, где от берега нас отделял только полуметровый перешеек мокрого снега, наполненного водой. Очень проблематично было пройти это место, не намочившись, но других путей поблизости не предвиделось.

Мы остановились, отдохнули, кто-то стал чинить какое-то снаряжение. Вечер совсем уже приблизился, и начал свежать ветерок, при том, что мороз особо нас не жаловал с утра. Впереди по курсу, на берегу, путь нам преграждал кустарник, и наверняка многие уже предвкушали нелёгкий путь, который придётся преоделать, продираясь сквозь него своими лыжами. Я тем временем пытался утрамбовать мокрый снег, ссыпая палками с берега сухой и, втаптывая его в наледь. В конце концов мои действия возымели успех, и мы осторожно переступая, пытаясь не намочить лыжи друг за другом перешли со льда на берег.

Пора было уже подумать и о стоянке, и руководители судорожно пытались определить место расположения избушки. Вскоре мы снова вышли на русло реки, и очутились в очень интересном месте. Мы проходили невдалеке от высокого каменистого склона, покрытого снегом, из которого повсюду торчали, казалось, совсем небольшие камни. Было очевидно, что когда-то, может ещё давно до моего рождения, здесь произошёл камнепад. Булыжники действительно казались мелкими, но когда Дима отправился на разведку в сторону этого холма, чтобы проверить, куда идти дальше, – оказалось, что камни не такие уж и маленькие, а просто напросто находились на большом расстоянии от меня. Он ушёл от нас метров на триста, а может и больше, не дойдя вплотную до обвала, но валуны вдруг стали казаться в половину его роста. Вот как обманчиво бывает под час зрение в тайге, а особенно вечером.

Справа, на юге от нас, а также впереди и позади - возвышались небольшие склоны, закрывающие весь обзор и скрывающие от заходящего солнца, а слева - появился полностью заросший приток реки Омот, по которому, как потом оказалось, назавтра нам предстояло продвигаться дальше.

В поисках будки Михаил и Дима в самом деле немного поплутали. Нам оставшимся пришлось прождать около получаса, пока они не вернулись с положительным результатом: в километре от впадения Омота в Урми действительно оказалась добротная избушка, оборудованная всеми удобствами, и даже с лабазом для сушки дров, травы, шкур и т.п.

К моменту подхода на стоянку уже давно сгустился вечер, но нам необходимо было только наготовить дров. А больше, кроме еды и изготовления удобной лежанки, - делать было нечего. Крыша над головой имелась, деревянная «палатка» тоже. Не нужно было заготавливать лапник на подстилку или мелко пилить дрова в расчёте на нашу короткую походную печку. И не смотря на то, что мне всё время казалось, что чего-то не хватает и чего-то мы недоделали, отсутствие большого объёма работы на этот вечер, как это бывает обычно, очень порадовало.

Место мы обнаружили прекрасное. Изба стояла на небольшой возвышенности над рекой, вокруг склоняли свои ветви могучие хвойные и лиственные деревья, а на небе начинали появляться первые звёзды. Мне вспомнились наши редкие ночёвки в таких же избушках с отцом, на Камчатке, когда мы отправлялись на рыбалку или охоту, пили спиртное со старыми знакомыми, и временно не существовало никаких проблем, а только уют, тепло и спокойствие.

Здесь не нужно было топить воду из снега – на другом берегу реки оказалась небольшая проталина, глубины которой хватало для того, чтобы наполнить котелки. До проталины быстро возникла узкая тропинка.

Миша и Дима соорудили из всех лыж, которые только смогли найти в округе (десять штук) хитрый настил, на котором мы уместили сь все впятером. Я наконец-то достал один из своих «кульков» - неожиданный сюрприз, который предъявляется для общего веселья, - пять солёных рыбок, которых собирался сьесть ещё на перевале. Рыбки были не ахти какие, но в той ситуации они всем показались очень даже вкусными, и никто от своей доли не отказался.

День опять закончился «батончески». Тепло и сухо. Ближе к ночи вообще стало так жарко, что все начали раздеваться, даже Аня к нашей всеобщей радости. Наверняка в тот вечер мы травили анекдоты, делились впечатлениями, подшучивали друг над другом, кажется что-то вспоминали о медведях; а мне очень понравилось это состояние, когда в одинокой избушке - жара, а на улице - мороз и тёмная таёжная ночь, ослепляемая серебристым лунным сиянием. Я бы с радостью повторил эту ночь ещё раз. Помню, что вставал на дежурство, и очень долго не хотел сменяться: от печи шёл неистовый жар, и я даже выбегал на улицу – выпить речной воды, поглядеть на звёзды, послушать, нет ли кругом медведей. А потом - завалился спать, предвкушая уже близкое окончание нашего путешествия.

Поиск по сайту: