Глава 3. 5. " Пролежал на спине, не спеша очухиваясь

5. "... Пролежал на спине, не спеша очухиваясь. Под окном

уже вовсю грохотали прицепы, а в квартире было тихо. От

вчерашнего бестолкового дня остался только легкий шум в

голове, металлический привкус во рту и какая-то неприятная

заноза в душе или в сердце, или бог знает еще где. Он стал

разбираться, что это за заноза, но тут раздался осторожный

звонок в дверь. А, это палыч с ключами, сообразил он и

торопливо соскочил с постели.

По дороге через прихожую он мельком отметил, что на кухне

все прибрано, а дверь в бобкину комнату плотно закрыта и

задернута изнутри занавеской. Дрыхнет лидочка. Встала, посуду

помыла, и снова завалилась.

Пока он возился с замком, звонок снова деликатно звякнул.

- Сейчас, сейчас... - Сиплым со сна голосом проговорил

он. - Одну минутку, арнольд палыч...

Однако это оказался вовсе не арнольд палыч. Шаркая ногами

по резиновому коврику, у порога стоял совершенно незнакомый

молодой человек. Он был в джинсах, в черной рубашке с

закатанными рукавами и в огромных противосолнечных очках.

Малянов еще успел заметить, что в глубине лестничной площадки,

возле лифта, маячат еще двое, но ему сразу стало не до них,

потому что первый произнес вдруг:

- из прокуратуры, - и протянул малянову какую-то

книжечку. В развернутом виде.

Очень мило! - Пронеслось у малянова в голове. - Все ясно.

Этого и следовало ожидать. Чувства его были расстроены. Он

тупо смотрел в раскрытую книжечку. Там была фотокарточка,

какие-то печати и надписи.

- Да-да... - Пролепетал он. - Конечно. Прошу. А в чем

дело?

- Здравствуйте, - произнес молодой человек очень вежливо.

- Вы - малянов дмитрий алексеевич?

- Я...

- Несколько вопросов с вашего разрешения.

- Пожалуйста, пожалуйста... - Сказал малянов. -

Подождите, здесь у меня не убрано... Только что встал... Может

быть, на кухню?.. Нет, там сейчас солнце... Ладно, заходите

сюда, я сейчас уберу.

Молодой человек прошел в большую комнату и скромно

остановился посередине, откровенно озираясь, а малянов кое -

как убрал постель, накинул рубашку, натянул джинсы и бросился

раздергивать шторы и открывать окно.

- Вы садитесь вот сюда, в кресло... Или вам удобнее за

стол? А что, собственно, случилось?

Осторожно перешагивая через разбросанные на полу листки,

молодой человек приблизился к креслу, уселся и положил на

колени свою папку.

- Ваш паспорт, пожалуйста. - Сказал он.

Малянов сунулся в стол, выкопал паспорт и передал ему.

- Кто еще здесь живет? - Спросил молодой человек,

разглядывая паспорт.

- Жена... Сын... Но их сейчас нет. Они сейчас в одессе...

В отпуске... У тещи...

Молодой человек положил паспорт на свою папку и снял

черные очки. Такой обыкновенный, простоватой внешности молодой

человек. И никакой он не из прокуратуры, а скорее уж продавец.

Или, скажем, мастер из телеателье.

- Давайте познакомимся, - сказал он. - Я - старший

следователь, зовут меня игорь петрович зыков.

- Очень приятно, - сказал малянов.

Тут ему в голову пришло, что он, черт возьми, старший

научный сотрудник и кандидат наук. И не мальчишка, между

прочим. Он закинул ногу на ногу, уселся поудобнее и сказал

сухо:

- слушаю вас.

Игорь петрович приподнял свою папку двумя руками, тоже

положил ногу на ногу и, опустив папку на колено, спросил:

- вы снегового арнольда павловича знаете?

Малянова этот вопрос врасплох не застал. Почему-то - ему

и самому не было ясно, почему - он так и ожидал, что

спрашивать его будут сейчас либо про вальку вайнгартена, либо

про арнольда палыча. Поэтому он по-прежнему сухо ответил:

- да. С полковником снеговым я знаком.

- А откуда вам известно, что он полковник? - Немедленно

поинтересовался игорь петрович.

- Н-ну, как вам сказать... - Проговорил малянов

уклончиво. - Все-таки мы знакомы давно...

- Как давно?

- Н-ну... Лет пять, наверное... С тех пор, как вьехали в

этот дом...

- А при каких обстоятельствах вы познакомились?

Малянов стал вспоминать. Действительно, при каких

обстоятельствах? Ч-черт... Когда он ключ принес в первый раз,

что ли?.. Нет, мы тогда уже были знакомы...

- Гм... - Сказал он, снял ногу с ноги и поскреб в

затылке. - Вы знаете, не помню. Помню, был такой случай...

Лифт не работал, а ирина - это моя жена - возвращалась из

магазина с покупками и с сынишкой... Арнольд палыч взял у нее

авоську и ребенка... Ну, жена пригласила заходить... Кажется,

в тот же вечер он и зашел...

- Он был в форме?

- Нет, - сказал малянов уверенно.

- Так... И с тех пор вы, значит, подружились?

- Н-ну, что значит - подружились? Он заходит к нам

иногда... Берет книги, приносит книги... Чаек иногда пьем

вместе... А когда он уезжает в командировки, отдает нам

ключи...

- Зачем?

- Как - зачем? - Сказал малянов. - Мало ли...

В самом деле, зачем? Как-то это мне никогда в голову не

приходило. Так, на всякий случай, наверное...

- На всякий случай, наверное, - сказал малянов. -

Например, приедет кто-нибудь из родных... Или еще

что-нибудь...

- Кто-нибудь приезжал?

- Да нет... Насколько я помню - нет. При мне, во всяком

случае, никто не приезжал. Может быть, жена что-нибудь по

этому поводу знает...

Игорь петрович задумчиво покивал, затем спросил:

- ну, а приходилось вам с ним говорить о науке, о работе?

Опять о работе...

- О чьей работе? - Мрачно спросил малянов.

- О его, конечно. Ведь он, кажется, был физиком...

- Понятия не имею. Скорее уж ракетчиком каким-нибудь...

Он еще не успел договорить, как его обдало холодом. То

есть как это был? Почему - был? Ключ не занес... Господи, да

что же случилось, наконец? Он уже готов был заорать во весь

голос: "то есть в каком это смысле был?", Но тут игорь

петрович совершенно сбил его с панталыку. Стремительным

движением фехтовальщика он выбросил в сторону руку и выхватил

у него из-под носа какой-то черновик.

- А это откуда у вас? - Спросил он резко, и мирное лицо

его вдруг хищно осунулось. - Откуда у вас это?

- По... Позвольте... - Проговорил малянов, приподнимаясь.

- Сидите! - Прикрикнул игорь петрович. Сизые его глазки

бегали по лицу малянова. - Как к вам попали эти данные?

- Какие данные? - Прошептал малянов. - Какие к черту

данные? - Заревел он. - Это мои расчеты!

- Это не ваши расчеты, - холодно возразил игорь петрович,

тоже повышая голос. - Вот этот график - откуда он у вас?

Он издали показал листок и постучал ногтем по кривой

плотности.

- Из головы! - Сказал малянов свирепо. - Вот из этой! -

Он ударил кулаком по темени. - Это зависимость плотности от

расстояния до звезды!

- Это кривая роста преступности в нашем районе за

последний квартал! - Обьявил игорь петрович.

Малянов потерял дар речи. А игорь петрович, брезгливо

оттопырив губы, продолжал:

- даже срисовать толком не сумели... Не так она на самом

деле идет, а вот так... - И с этими словами он взял карандаш

малянова, вскочил и, положив листок на стол, принялся, сильно

надавливая, чертить поверх кривой плотности какую-то ломаную

линию, приговаривая при этом: - вот так... А здесь вот так, а

не так... - Закончив и сломав грифель, он отшвырнул карандаш,

снова уселся и посмотрел на малянова с сожалением. - Эх,

малянов, малянов, - произнес он. - Квалификация у вас высокая,

опытный преступник, а действуете, как последняя сявка...

Малянов обалдело переводил взгляд с чертежа на его лицо и

обратно. Это не лезло ни в какие ворота. То есть до такой

степени не лезло, что не имело смысла ни говорить, ни кричать,

ни молчать. Собственно, строго говоря, в этой ситуации

следовало бы попросту проснуться.

- Ну, а жена ваша в хороших отношениях со снеговым? -

Спросил игорь петрович прежним вежливым до бесцветности

голосом.

- В хороших... - Сказал малянов тупо.

- Она с ним на "ты"?

- Послушайте, - сказал малянов. - Вы мне чертеж

испортили. Что это такое, в самом деле?

- Какой чертеж? - Удивился игорь петрович.

- Да вот этот, график...

- А! Ну, это не существенно. Снеговой заходит в гости,

когда вас нет дома?

- Несущественно... - Повторил за ним малянов. - Это,

знаете ли, вам несущественно, - проговорил он, поспешно

собирая со стола бумаги и кое-как распихивая их по ящикам. -

Сидишь тут, сидишь как проклятый, вкалываешь, потом приходят

всякие и говорят, что это несущественно... - Бормотал он,

опускаясь на корточки и собирая черновики, разбросанные по

полу.

Игорь петрович без всякого выражения следил за ним,

аккуратно ввинчивая сигарету в мундштучок. Когда малянов,

отдуваясь, потный и злой, вернулся на свое место, игорь

петрович спросил вежливо:

- вы разрешите закурить?

- Курите, - сказал малянов. - Вон пепельница... И знаете,

спрашивайте поскорей, что вам нужно. Мне работать пора.

- Это зависит только от вас, - возразил игорь петрович,

деликатно выпустив дым из угла рта в сторону от малянова. -

Вот, например, такой вопрос: как вы обычно называете снегового

- полковник, по фамилии или по имени-отчеству?

- Когда как придется, - буркнул малянов. - Какая вам

разница, как я его называю.

- Полковником тоже называете?

- Ну, называю. Ну?

- Это очень странно, - сказал игорь петрович, осторожно

стряхивая пепел. - Дело в том, что снеговой получил звание

полковника только позавчера.

Это был удар. Малянов молчал, чувствуя, что лицо его

заливается краской.

- Так откуда вы узнали, что снеговой произведен в

полковники?

Малянов махнул рукой.

- Ладно, - сказал он. - Чего там... Ну, прихвастнул. Ну,

не знал я, что он полковник... Или там подполковник... Просто

я вчера к нему зашел, увидел китель с погонами...

- А когда вы вчера у него были?

- Да вечером. Поздно... Книгу вот у него взял. Вот эту...

Это он зря сболтнул - про книгу. Игорь петрович сейчас же

книгу придвинул к себе и принялся ее листать, а малянов

покрылся холодным потом, потому что понятия не имел, что это

за книга и о чем.

- Это на каком же она языке? - Рассеяно спросил игорь

петрович.

- Э... - Промямлил малянов, вторично покрываясь холодным

потом. - На английском, надо полагать...

- Да нет, как будто... - Проговорил игорь петрович,

вглядываясь в текст. - Это все-таки кириллица у вас... Не

латынь... А! Да это же русский.

Малянов облился потом в третий раз, но игорь петрович

только положил книгу на место и, откинувшись в кресле,

уставился на него. А малянов уставился на игоря петровича,

стараясь не мигать и не отводить взгляда.

- На кого я похож, по вашему? - Спросил вдруг игорь

петрович.

- На продавца, - ляпнул малянов, не задумываясь.

- Неправильно, - сказал игорь петрович. - Попробуйте еще

разок.

- Не знаю... Пробормотал малянов.

Игорь петрович снял очки и укоризненно покачал головой. -

Плохо! Ну, плохо! Никуда не годится. Это же надо - на

продавца!..

- Ну, а на кого же? - Спросил малянов трусливо.

Игорь петрович назидательно потряс перед собой очками.

- На человека-невидимку! - Сказал он раздельно.

Стояла тяжелая ватная тишина, даже машины перестали

взревывать под окном. Малянов не слышал ни одного звука, и ему

опять мучительно захотелось проснуться. И вдруг в этой тишине

грянул телефон.

Малянов вздрогнул. Игорь петрович, кажется, тоже. Звонок

грянул вторично. Опираясь на подлокотники, малянов приподнялся

и вопросительно посмотрел на игоря петровича.

- Да-да, - сказал тот. - Это, наверное, вас.

Малянов добрался до тахты и взял трубку. Это был валька

вайнгартен.

- Здорово, астрофаг, - буркнул он. - Что не звонишь,

скотина?

- Ты понимаешь... Не до того было...

- Развлекаешься?

- Д-да... - Промямлил малянов. Он все время чувствовал у

себя на затылке взгляд. - Слушай, валька, я тебе попозже

позвоню...

- А что у тебя там? - Сейчас же встревожился вайнгартен.

- Да так... Я тебе потом расскажу.

- Девица?

- Нет.

- Мужчина?

- Ага...

Вайнгартен тяжело задышал в трубку.

- Слушай, - сказал он, понизив голос. - Я сейчас к тебе

приеду. Хочешь?

- Нет! Тебя еще здесь не хватало...

Вайнгартен снова задышал.

- Слушай, - сказал он. - Он рыжий?

Малянов невольно оглянулся на игоря петровича. К его

удивлению, игорь петрович на него вовсе не смотрел, а читал,

шевеля губами, книгу снегового.

- Да нет, что за чушь? Ладно, я потом тебе позвоню...

- Обязательно позвони! - Заорал валька. - Как только он

уйдет, сразу же звони!

- Ладно, - сказал малянов и повесил трубку. Потом он

вернулся на свое место, пробормотал: "пардон..."

- Ничего-ничего, - сказал игорь петрович и отложил книгу.

- Широкие у вас все-таки интересы, дмитрий алексеевич...

- Д-да... Не жалуюсь... - Промямлил малянов. Ч-черт, хоть

бы одним глазком глянуть, что это за книга. - Игорь петрович,

- сказал он просительно, - давайте, если можно, как-нибудь

закругляться. Второй час уже.

- Ну, разумеется! - Воскликнул игорь петрович с

готовностью. Он озабоченно взглянул на часы и извлек из папки

блокнот. - Значит, так. Вчера вечером вы заходили к снеговому.

Так?

- Да.

- За этой книгой?

- Д-да... - Сказал малянов, решив ничего больше не

уточнять.

- Когда это было?

- Поздно... Около двенадцати...

- Вам не показалось, что снеговой собирается куда-то

уезжать?

- Да, показалось. То есть не показалось. Он просто сам

сказал, что завтра утром уезжает и занесет мне ключи...

- Занес?

- Нет.

- Вы догадываетесь, куда он ездит?

- Н-ну, в общем догадываюсь...

- Он вам что-нибудь рассказывал об этом?

- Нет, конечно. Мы о его работе никогда не говорили.

- А откуда ваша жена знала, что снеговой не женат?

- Э-э... А-а... А она знала?

Игорь петрович не ответил. Он пристально смотрел на

малянова, и зрачки его странным и зловещим образом то

сужались, то расширялись. Нервы у малянова были натянуты до

предела. Ему казалось: еще секунда, и он начнет колотить

кулаками по столу, брызгать слюной и вообще потеряет лицо. Он

просто больше не мог. Во всей этой болтовне был какой-то

зловещий подтекст, все это было похоже на липкую паутину, и в

эту паутину почему-то то и дело затягивали ирку...

- Ну, ладно, - сказал вдруг игорь петрович, захлопывая

блокнот. - Значит, коньяк у вас здесь... - Он указал на бар. -

А водка - в холодильнике. Вы что предпочитаете? Лично вы.

- Я?

- Да. Вы. Лично.

- Коньяк... - Произнес малянов хрипло и глотнул. В горле

у него было сухо.

- Вот и прекрасно! - Бодренько сказал игорь петрович,

легко поднялся и мелкими шажками двинулся к бару. - Далеко

ходить не надо...

Малянов тупо смотрел, как он с необыкновенной ловкостью

расставляет на столе рюмки, тонкими ломтиками нарезает лимон,

откупоривает бутылку.

- Вы знаете, - говорил он, - если откровенно - дело ваше

дрянь. Вышки вам не дадут, но лет пятнадцать я вам, можно

сказать, гарантирую... - Он аккуратно, не пролив ни капли,

разлил коньяк по рюмкам. - Разумеется, всегда могут открыться

смягчающие обстоятельства, но пока я их, откровенно говоря, не

вижу... Не вижу, не вижу и не вижу, дмитрий алексеевич! Ну...

- Он поднял рюмку и приглашающе наклонил голову.

Одеревенелыми пальцами малянов взялся за свою рюмку.

- Хорошо... - Произнес он не своим голосом. - Но могу я

все-таки узнать, что происходит?

- Ну, разумеется! - Вскричал игорь петрович. Он выпил,

кинул в рот ломтик лимона и энергично закивал. - Разумеется,

можете! Теперь я вам все расскажу. Имею полное право.

И он рассказал.

Сегодня в восемь утра за снеговым пришла машина, чтобы

отвезти его на аэродром. К удивлению водителя, снеговой не

дожидался в подьезде, как обычно. Повременив пять минут,

водитель поднялся на лифте и позвонил в квартиру. Никто ему не

открыл, хотя звонок работал - водитель слышал это прекрасно.

Тогда он спустился вниз и из автомата на углу доложил по

начальству о создавшейся ситуации. Начальство стало звонить

снеговому по телефону. Телефон снегового был все время занят.

Тем временем водитель, обойдя дом, обнаружил, что все три окна

снегового раскрыты настеж и в квартире, несмотря на высокое

уже солнце, горит электрический свет. Водитель немедленно

доложил об этом. Были вызваны компетентные лица, которые,

прибыв, тут же взломали замок и осмотрели квартиру снегового.

При осмотре было обнаружено, что все электролампы в квартире

включены, на кровати в спальне стоит незакрытый, но собранный

чемодан, а сам снеговой сидит в своем кабинете за столом,

держа в одной руке телефонную трубку, а в другой - пистолет

системы макарова. Было установлено, что снеговой скончался от

огнестрельной раны, нанесенной из этого пистолета в правый

висок в упор. Смерть последовала мгновенно между тремя и

четырьмя часами утра.

- А я-то здесь при чем? - Просипел малянов.

В ответ игорь петрович подробно рассказал, как строилась

баллистическая кривая и как была обнаружена пуля, прошедшая

навылет и застрявшая в стене.

- Но я-то, я-то здесь при чем? - Спрашивал малянов,

истово ударяя себя в грудь. К этому моменту они уже выпили по

третьей.

- Но вам его жалко? - Спрашивал игорь петрович. - Жалко

его вам?

- Жалко, конечно... Он был отличный мужик... Но я-то!

Меня-то вы почему? Я и пистолета сроду в руках не держал! Я же

невоеннообязанный... По зрению...

Игорь петрович его не слушал. Он подробно рассказывал,

как следствию удалось в короткие сроки выяснить, что покойный

снеговой был левша, и очень странно, что застрелился он, держа

пистолет в правой руке.

- Ну да, ну да! - Согласился малянов. - Арнольд палыч

действительно был левша, я тоже это знаю, могу подтвердить...

Но я-то... Я ведь спал всю ночь! А потом, зачем я его буду

убивать, сами посудите!

- Ну, а кто же? Кто? - Ласково спросил игорь петрович.

- Откуда мне знать? Это вы должны знать, кто!

- Вы-с! - Гнусно-вкрадчивым голосом порфирия произнес

игорь петрович, разглядывая малянова сквозь рюмку одним

глазом. - Вы и убили-с, дмитрий алексеевич!..

- Кошмар какой-то... - Пробормотал малянов беспомощно.

Ему хотелось заплакать от отчаяния.

И тут легкий сквознячок потянул по комнате, шевельнул

сдвинутую штору, и яростное пополуденное солнце, ворвавшись в

окно, ударило игоря петровича прямо в лицо. Он зажмурился,

заслонился растопыренной пятерней, подвинулся в кресле и

торопливо поставил рюмку на стол. Что-то с ним случилось.

Глаза часто замигали, на щеки набежала краска, подбородок

дрогнул.

- Простите... - Проговорил он, озираясь с выражением

какого-то мучительного недоумения на лице. - Дмитрий

алексеевич! Да что же это такое? Где я?.. - Он взглянул на

рюмки, глаза его расширились. - Послушайте, что вы здесь?..

Он замолчал, потому что в бобкиной комнате что-то

грохнуло и разлетелось с длинным дребезгом.

- Это что такое? - Спросил игорь петрович,

насторожившись. Души человеческой снова не было в его голосе.

- Это там... Один человек... - Проговорил малянов, так и

не успев понять, что же произошло с игорем петровичем. Совсем

другая мысль вдруг осенила его. - Слушайте! - Вскричал он,

вскакивая. - Пойдемте! Вот, пожалуйста, там подруга жены! Она

подтвердит!.. Всю ночь спал, никуда не выходил...

Толкаясь плечами, они устремились в прихожую.

- Интересно, интересно... - Приговаривал игорь петрович.

- Подруга жены... Посмотрим!

- Она подтвердит... - Бормотал малянов. - Сейчас

увидите... Подтвердит...

Они без стука ворвались в бобкину комнату и остановились.

Комната была прибрана и пуста. Лидочки не было, постели на

тахте не было, чемодана не было. А под окном, рядом с

осколками глиняного кувшина (хорезм, 11 век) сидел калям с

необыкновенно невинным видом.

- Это? - Произнес игорь петрович, указывая на каляма.

- Нет... - Ответил малянов глупо. - Это наш кот, он у нас

давно... Позвольте, а где же лидочка? - Он оглянулся на

вешалку. Белого пыльника тоже не было. - Она, значит, ушла,

наверное?..

Игорь петрович пожал плечами.

- Наверное, - сказал он. - Здесь ее нет.

Тяжело ступая, малянов подошел к разбитому кувшину.

- С-скотина! - Сказал он и дал каляму по уху. Калям

шарахнулся вон. Малянов присел на корточки. Вдребезги. Какой

хороший кувшин был...

- Давно она у вас живет? - Спросил игорь петрович.

- Вчера приехала.

- А вещи ее здесь?

- Не вижу, - сказал малянов. - И пыльника ее нет.

- Странно, верно? - Сказал игорь петрович.

Малянов молча махнул рукой.

- Ну и черт с нею, - сказал игорь петрович. - Пойдемте

еще по рюмочке...

Вдруг входная дверь распахнулась, и в прихожую..."

6. "... Дверь лифта, загудел мотор. Малянов остался один.

Долго стоял он на пороге бобкиной комнаты, привалившись

плечом к косяку и ни о чем в общем не думая. Появился

откуда-то калям, прошел, нервно подрагивая хвостом, мимо него,

вышел на площадку и принялся лизать цементный пол.

- Ну, ладно, - сказал малянов наконец, оторвался от

косяка и прошел в большую комнату. Было там накурено,

сиротливо стояли три синие рюмки на столе - две пустые и одна

наполовину полная, солнце уже добиралось до книжных полок.

Он немного посидел в кресле, допил свою рюмку. За окном

грохотало и фырчало, через открытые двери доносились с

лестницы детские вопли и шумы лифта. Пахло щами. Потом он

встал, протащился через прихожую, ударившись плечом о косяк,

выволокся нога за ногу на лестничную площадку и остановился

перед дверью квартиры снегового. Дверь была опечатана, и на

замке стояла большая сургучная печать. Он осторожно коснулся

ее кончиками пальцев и отдернул руку. Все было правдой. Все,

что случилось, - случилось. Гражданин советского союза арнольд

павлович снеговой ушел из жизни".

Поиск по сайту: