Роды после аборта

— Что происходит, если после аборта следующего зачатого ребенка семья всё-таки рожает?

— Прежде всего, надо задать вопрос: каков мотив рождения этого ребенка? Если женщина рожает, потому что у нее сильное чувство вины, которое она осознает, и она хочет заменить, родить заместителя того убитого ребенка, — соответственно, всю жизнь этот ребенок будет играть роль заместителя того, умершего. На него будут накладываться обязательства повышенные — «ты должен быть тем лучшим» — потому что идеализируется образ умершего ребенка, которого они убили. Ты должен быть лучший, ты должен быть самый первый, ты должен быть идеальным.

Незавидна эта роль заместителя. Бедный этот ребенок, который растет под гнетом идеала. Кроме того, у него тоже будет синдром выжившего. У всех детей, рожденных после аборта, будет ярко выраженный синдром выжившего. Это экзистенциальное чувство вины: он живет, когда другие погибли.

Если же его родили не как заместителя, а просто потому что он долгожданный, желанный…

— Но как он мог быть долгожданным, если…

— Но родители ему декларируют, что он долгожданный. Не сразу родили после аборта, а через какое-то время, и сами себя сознательно уговаривали в том, что это у них долгожданный ребенок...

— Что «теперь мы готовы»…

— Да, «мы теперь уже созрели, мы всё сделали, подготовили». Ребенок всё равно будет знать, что он выжил. И какую же ответственность он несет, если должны были погибнуть до него для того, чтобы он жил.

— Ну, «знать» — это в кавычках, на подсознании.

— В кавычках, на подсознательном уровне.

У меня были примеры детей, которые были как раз с синдромом выживших. Более того, они четко «знали», кто у них должен был быть — братик или сестричка.

— Это как-то на подсознание тоже?

— Да, на подсознательном уровне. Этот феномен известен и по исследованиям, когда один близнец, например, умер внутриутробно, а второй родился. На протяжении всей своей жизни выживший знал, что он близнец, и что у него был братик или сестричка.

Точно так же и с выжившими детьми. Они очень часто говорят так: «Мы всю жизнь жили с сознанием, что нам кого-то не хватает, как будто кто-то должен быть, а его нет». И с этим вот чувством они живут всю жизнь. И соответственно, поведение этих выживших детей тоже может быть крайнее: часто они становятся очень послушными, очень положительными, очень хорошими детьми — “предельно хорошими детьми”. В кавычках, потому что они будут исполнять любую волю родителей, подсознательно боясь того, что от них могут избавиться, если они не будут хорошими.

— И как же они при этом могут относиться к своим родителям?

— Доверия к родителям нет, и не будет.

— Я слышал такую фразу, что выжившие дети мстят родителям за убитого.

— Да.

— И когда вы говорите, что у них есть чувство вины — у них есть чувство только своей вины, или всё-таки чувство вины родителей тоже?

— Родителей тоже. Даже если это чувство вины родителей не врожденное — они это чувствуют в семейных отношениях. Система семейная не позволяет никаких компромиссов, там дети всё чувствуют на себе.

Более того, на Западе дети выжившие становятся хорошим орудием мести своим родителям, становятся орудием мести в эвтаназии. Выжившие дети не будут сожалеть о том, что они согласятся на эвтаназию своих родителей.

Второе проявление будет наоборот — крайне агрессивное асоциальное поведение, ранняя сексуальная инициация, алкоголизм, наркомания суицидальное поведение — «полный букет при хороших родителях»…Они будут своим поведением подсознательно провоцировать родителей, доказывая им, что они не должны были родиться и также заслуживают наказания с их стороны и даже смерти.

Поиск по сайту: