Фрейдовская теория гендера

Заслуга Фрейда, по мнению феминистских исследовательниц, состоит в том, что вместо абстрактного субъекта классической философии он исследует специфику гендерных отношений, помещенных в конкретную психологическую реальность — реальность семьи: «женщина» и «мужчина» живут не среди абстракций, как это предполагалось в классической философии, они живут с отцом, матерью, братьями, мужьями, женами, сестрами и т. п. Поэтому классический психоанализ изучает психологические контексты именно этого круга отношений — то есть гендерные отношения в семье. В то же время место женщины в семье рассматривалось Фрейдом как зависимое и вторичное, за что он и подвергся позже феминистской критике.

С другой стороны, правомерно утверждать, что именно Фрейд ввел в современную культуру феномен женского как один из центральных феноменов, который традиционно был смещен на ее периферию. Женское у Фрейда ассоциируется с бессознательным, при этом основная заслуга Фрейда, в отличие от других ученых, в конце 19-го века занимающихся проблемой бессознательного, состоит в том, что его структуру он обозначил как гетерогенную, множественную и прерывистую, соотношение образов и структурных компонентов которой лишено последовательности, но именно эти качества бессознательного позволяют приблизиться к пониманию феномена женского в культуре.

В первый период творчества (1890-1920 годы) Фрейд пытается определить особенности гендерного различия в структуре детской идентичности, используя языковую технику свободных ассоциаций, а также анализ фантазий, влечений и языковых ошибок. Он устанавливает, что гендерные различия не являются данными от рождения, а формируются только на стадии так называемого «комплекса Эдипа» — когда полиморфная сексуальность ребенка стягивается в какой-либо один (мужской или женский) тип идентификации. Обретение одного типа идентификации всегда связано, по мнению Фрейда, с подавлением дру-

348

гих характеристик в изначальной полиморфной идентичности ребенка.

Женскую субъективность в этот период деятельности Фрейд определяет через референцию к Эдипову комплексу. Здесь используется очень простая схема детской сексуальности: ребенок испытывает влечение к родителю противоположного пола (комплекс Эдипа), что верно в отношении и мальчиков, и девочек («случай Маленького Ганса» в работе Анализ фобии пятилетнего мальчика, 1909¹ и «случай Доры» в работе Фрагмент анализа истерии (История болезни Доры), 1905²). Тех же взглядов ортодоксального психоанализа в отношении женской психологии придерживаются такие известные ученицы Фрейда как Мария Бонапарт и Элен Дейч. Например, Дейч в классической работе Психология женщины (1925) определяет женскую психологическую норму через понятия зависимости и жертвенности, считая символом женской судьбы судьбу Йокасты, матери Эдипа, в Эдиповом комплексе. На уровне социального функционирования женщина должна, по мнению Дейч, приспосабливаться к традиционным социальным ролям, чтобы обеспечить себе «нормальную» психологическую идентичность.

В работе Три очерка по теории сексуальности (1905)³ понятие гендерной симметрии было впервые Фрейдом нарушено. Легитимируя феномен перверсии в структуре сексуальности, Фрейд отказывается от критерия «нормальное»/»ненормальное» в ее структуре, что позволяет отказаться от критерия оценки в анализе гендерных параметров идентичности. Кроме того, именно в этой работе у Фрейда можно проследить признание им тех доэдипалъных фаз желания, которые впоследствии стали основными константами в психоаналитических концепциях женского желания в феминистском психоанализе.

Во второй период творчества (1920-1940 годы) Фрейд определяет женскую идентичность через понятие «бисексуальнос-

¹ Фрейд 3. Анализ фобии пятилетнего мальчика // Психология бессозна
тельного. М.: Просвещение, 1989. С. 39-121.

² Фрейд 3. Фрагмент анализа истерии (История болезни Доры) // Избран
ное. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. С. 177-336.

³ Фрейд 3. Три очерка по теории сексуальности // Психология бессозна
тельного. М.: Просвещение, 1989. С. 123-199.

ти» как принципиальной двойственности в структуре желания, пытаясь одновременно, по словам Сары Кофман, зафиксировать сложность и гетерогенность структуры женского, но в то же время редуцировать ее к бинарным терминам бисексуальности.⁴ В этот период он формулирует также известную идею о комплексе кастрации, объясняя им гендерную дифференциацию: девочка в этом определении — кастрированный мальчик, у которой этот комплекс проявляется через зависть к пенису. В то же время особенность фрейдовской трактовки комплекса кастрации состоит в том, что, по его мнению, определяющими в формировании пола человека являются не анатомические особенности девочек и мальчиков, но внутреннее и необъективируемое состояние страха, являющееся константным для природы человеческого субъекта — независимо от его половой принадлежности. Другими словами, понятие кастрации у Фрейда наделено амбивалентным значением в контексте маркировки гендерной идентичности человека: с одной стороны, оно сводит гендерное различие к анатомическому, с другой — проблематизирует его, уравнивая женскую и мужскую субъективность по отношению к сфере символической угрозы (кастрации). Позже данные теоретические выводы позволили феминистским теоретикам 70-х годов 20-го века сделать собственные выводы о том, что половая идентичность индивида (мужская или женская) определяется не биологическими, а социальными детерминантами.

Отход в теории психоанализа от трактовки гендерной идентичности в терминах фрейдова кастрационного комплекса связан с концепциями женского бессознательного и сексуальности Эрнста Джонса, который утверждал, что женская сексуальность не определяется механически через кастрационный комплекс, а формируется на уровне отношения ребенок/мать, где центральной фигурой отношений является мать и где отсутствует опосредование данной двойственной структуры третьим членом — функцией Отца. Оказывается, что отнюдь не фрейдовский Отец является объектом женского желания; более того, объектом женского желания, как позже определяет Лакан, никогда не является конкретный объект (пенис, например), а скорее то, что

⁴ Sarah Kofman, The Enigma of Woman: Woman in Freud's Writings (Ithaca: Cornell University Press, 1985), p. 16.

350

Лакан определяет как «потерянный», то есть символический объект. Поэтому позже структуру женской субъективности и желания феминистские авторы определяют как неопределимую через строгую гендерную идентификацию фрейдовского типа. Основная цель данной методологической переформулировки в отношении понятия женского у феминистских авторов — показать его сложность и независимость от структуры мужской идентичности.

Поиск по сайту: