Конкуренция как процесс взаимодействия

Из четырех основных типов взаимодействия — конкуренции, кон-/ фликта, аккомодации и ассимиляции — конкуренция является элементарной, универсальной и фундаментальной формой. Соци­альный контакт, как мы видели, ведет к взаимодействию. А конкурен­ция, строго говоря, есть взаимодействие без социального контакта. Если это покажется, учитывая сказанное, чем-то парадоксальным, то только потому, что в человеческом обществе конкуренция всегда осложняется другими процессами, а именно — конфликтом, асси­миляцией и аккомодацией.

Только в растительном сообществе мы можем наблюдать процесс конкуренции изолированным, не осложненным другими социальны­ми процессами. Члены растительного сообщества сосуществуют в отношениях общей взаимозависимости, которую мы называем соци­альной потому, наверное, что, хотя она и является тесной и жизнен­но необходимой, но не является биологической. Это отношение — не биологическое потому, что оно только внешнее, и растения, вхо­дящие в него, не принадлежат даже к одному виду. Они не скрещи­ваются. Члены растительного сообщества приспосабливаются друг к другу, как и все живые существа приспосабливаются к окружаю­щей их среде, но между ними не возникает конфликта или соперни­чества; конкуренция превращается в конфликт, только когда стано­вится осознанной, когда конкурирующие стороны идентифицируют друг друга как соперника или врага.

Это позволяет предположить, что может означать определение конкуренции как взаимодействия без социального контакта. Мож­но сказать, что собственно социальный контакт существует только когда встречаются два разума, только когда смыслы одного разума передаются другому разуму так, что они оказывают взаимное вли­яние друг на друга.

С другой стороны, социальные контакты не ограничиваются прикосновением, ощущением, речью; они, вероятно, более сокро­венны и более всепроникающи, чем мы себе это представляем. Несколько лет назад японцы — желтые — нанесли поражение рус­ским — белым. В течение нескольких следующих месяцев извес­тие об этом потрясающем событии проникло, как в последствии выяснилось, в самые отдаленные уголки на свете. Эта сенсация потрясла всю Азию и стала известна в самых глухих закоулках Центральной Африки. Везде она пробудила доселе неведомые фан­тазии. Вот это и означает социальный контакт.

А. Конкуренция и соревновательная кооперация. Социаль­ный контакт, который неизбежно ведет к конфликту, аккомодации или ассимиляции непременно создает также и симпатии, предрас­судки, личные и моральные отношения, которые видоизменяют, ус­ложняют и контролируют конкуренцию. С другой стороны, в пре­делах, образованных культурным процессом и устанавливаемых обычаем, законом и традицией, конкуренция неизменно стремится создать безличный социальный порядок, в котором каждый индивид, будучи свободен в преследовании своей собственной выгоды, и, в некотором смысле, понуждаем к этому, делает всякого другого инди­вида средством для достижения этой цели. Однако таким образом он неизбежно способствует всеобщему благополучию посредством вза­имного обмена услугами. Природа торговой сделки как раз и заклю­чается в том, что изолируется стремление к прибыли, и оно заклады­вается в основу организации дела; деловые отношения неизбежно приобретают безличный характер, приписываемый им повсеместно.

«Конкуренция, — пишет Ф. Уокер, — противопоставляется чув­ству. Как только какой-либо деятель в экономике делает что-то или воздерживается от действия под влиянием какого-либо чувства, отличного от желания дать как можно меньше, а получить как мож­но больше, будь то чувство патриотизма, или благодарности, или милосердия, или тщеславия, заставляющее его поступать иначе, нежели под воздействием личного интереса, — в этом случае он отступает от правила конкуренции. В этом случае она замещается другим правилом»².

В этом и заключается смысл известных выражений о том, что «не должно смешивать чувство с делом», что «дело есть дело», «кор­порации бессердечны» и т. п. Именно потому, что корпорации «бес­сердечны», так сказать, безличны, они и представляют собой наибо­лее передовую, эффективную и ответственную форму организации предпринимательства. Но по этой же причине они должны регули­роваться в тех интересах сообщества, которые не могут быть немед­ленно переведены в понятия прибыли и убытка для индивида.

Растительное сообщество — наилучшая иллюстрация того типа социальной организации, которая образована соревновательной коо­перацией (конкурентным сотрудничеством) потому, что в раститель­ном сообществе конкуренция не ограничена.

Б. Конкуренция и свобода. Экономическая организация обще­ства в той мере, в какой она является результатом свободной конку­ренции, есть экологическая организация. Помимо экологии расте­ний и животных существует еще экология человека.

Если предположить, что экономический порядок является из­начально экологическим, т. е. создан борьбой за существование, организацией наподобие растительного сообщества, где отношения между индивидами, если это можно себе представить, полностью внешние, то вполне обоснованно может встать вопрос, почему во­обще конкуренция и созданная ею организация должна рассматри­ваться как социальная. По сути дела, социологи вообще приравнива­ли социальный и моральный порядок; Дьюи в работе «Демократия и образование» приводит утверждения, предполагающие, что чис­то экономический порядок, в котором человек становится скорее средством, нежели целью для другого человека, является не-соци-альным, если не анти-социальным.

Тем не менее, факт заключается в следующем: этот внешний ха­рактер человеческих отношений является фундаментальным аспек­том общества и социальной жизни. Это просто еще одно проявление того, что мы называем дистрибутивным аспектом общества. Обще­ство складывается из индивидов, пространственно разделенных, рас­пределенных территориально и способных к независимому Передви­жению. Эта способность к независимому передвижению — основа и символ любой другой формы независимости. Свобода — это, в сущности, свобода передвижения, а индивидуальность немыслима без способности и возможности приобретать индивидуальный опыт в результате независимого действия.

С другой стороны, не менее верно и то, что общество можно счи­тать существующим постольку, поскольку эта независимая активность индивида контролируется в интересах группы в целом. Вот почему проблема контроля, если употреблять это понятие в его очевидном смысле, неизбежно становится центральной проблемой социологии.

В. Конкуренция и контроль. Конфликт, аккомодация и ассими­ляция, отличаемые от конкуренции, самым тесным образом связаны с контролем. Конкуренция представляет собой процесс, посредством которого создается дистрибутивная и экологическая организация общества. Конкуренция обусловливает территориальное и профес­сиональное распределение населения. Разделение труда и обшир­ная организованная экономическая взаимозависимость индивидов и групп индивидов, характерная для современной жизни, является продуктом конкуренции. С другой стороны, моральный и полити­ческий порядок, довлеющий над этой конкурентной организацией, является продуктом конфликта, аккомодации и ассимиляции.

Конкуренция универсальна в мире живых существ. В обычных условиях она проходит незаметно даже для тех, кто более всего интересуется ею. И только в периоды кризисов люди прилагают новые и осмысленные усилия проконтролировать условия их со­вместной жизни; тогда силы, с которыми они конкурируют, иден­тифицируются с личностями, и конкуренция превращается в конф­ликт. Именно в том, что мы описываем как политический процесс, общество осознанно пытается преодолеть свои кризисы. Война — это политический процесс par excellence*. Великие решения при­нимаются именно в войне. Политические организации существуют для того, чтобы заниматься конфликтными ситуациями. Партии, парламенты и суды, публичное обсуждение и голосование должны рассматриваться просто как заменители войны.

* По преимуществу. — Прим. ред.

Г. Аккомодация, ассимиляция и конкуренция. Аккомодация, с другой стороны, — это процесс, посредством которого индивиды и группы внутренне приспосабливаются, насколько это необходимо, к социальным ситуациям, созданным конкуренцией и конфликтом. Война и выборы изменяют ситуацию. Когда происшедшие измене­ния существенны и приняты, конфликт затухает, и созданные им напряжения разрешаются в процессе аккомодации, глубоко преоб­разуя конкурирующие единицы, т. е. индивидов и группы. Человек, однажды потерпевший сокрушительное поражение, как замечено, «уже никогда не будет тем же человеком». Завоевание, порабощение и поражение — как психологические, так и социальные процессы. Они устанавливают новый порядок, изменяя не только статус, но и установки участвующих сторон. В конечном счете, новый порядок закрепляется в привычке и обычае и затем передается последующим поколениям как часть установленного социального порядка. Ни физический, ни социальный мир не сотворены так, чтобы удовлет­ворить сразу все желания человека естественного. Права собствен­ности, различного рода имущественные права, организация семьи, рабство, каста и класс, социальная организация в целом фактиче­ски представляют собой аккомодации, так сказать, ограничения ес­тественных желаний индивида. Можно предположить, что эти со­циально унаследованные аккомодации появились в страданиях и борьбе предшествующих поколений, но они были переданы после­дующим поколениям и восприняты ими как часть естественного, неизбежного социального порядка. Это все формы контроля, в ко­торых конкуренция ограничена статусом.

Конфликт, поэтому, следует отождествить с политическим по­рядком и с осознанным контролем. Аккомодация же ассоциируется с социальным порядком, закрепленным и установленным в обычае и нравах.

Ассимиляция, будучи отличной от аккомодации, предполагает более глубоко проникающую трансформацию личности — преобра­зование, происходящее постепенно, под воздействием социальных контактов, наиболее конкретных и интимных.

Аккомодацию можно рассматривать как подобие религиозно­го обращения, как вид мутации. Желания остались те же, но их организация уже другая. Ассимиляция происходит не столько в результате изменений в организации, сколько в содержании, т. е. в воспоминаниях личности. Индивидуальные образования в ре­зультате тесных связей, так сказать, взаимопроникают и, таким образом, становятся обладателями общего опыта и общей тра­диции. Устойчивость и сплоченность группы основывается в конечном счете на этой совокупности общего опыта и традиции. Роль истории заключается в том, чтобы сохранить эту совокуп­ность общего опыта и традиции, пересматривать и заново ин­терпретировать их в свете нового опыта и изменяющихся усло­вий, и, таким образом, сохранять непрерывность социальной и политической жизни.

Отношение социальных структур к процессам конкуренции, конфликта, аккомодации и ассимиляции схематически можно пред­ставить следующим образом:

3. Классификация материалов*

* Материалы — тексты, вошедшие в главу, предисловием к которой является данный фрагмент. — Прим. перев.

Материалы в этой главе были подобраны с тем, чтобы представить:

1) роль конкуренции в социальной жизни и в жизни вообще;

2) типы организации, созданные конкуренцией в результате раз­деления труда, которое она вызвала повсеместно.

Материалы распадаются, в соответствии с этим, на следую­щие главы: а) борьба за существование, б) конкуренция и сегрега­ция и в) экономическая конкуренция. Этот порядок следования материалов служит тому, чтобы отметить стадии роста и распро­странения контроля человека над природой и над самим челове­ком. Эволюция общества была прогрессивным распространением контроля над природой и вытеснением естественного порядка моральным.

Конкуренция начинается с борьбы за существование. Эта борь­ба обычно представляется как хаос соревнующихся индивидов, в котором неприспособленные погибают, чтобы приспособленные могли выжить. Это представление о естественном порядке как об анархии, «войне всех против всех», известной изучающим обще­ство со времен Гоббса, в биологии появилось недавно. До Дарвина исследователи растительной и животной жизни видели в природе не беспорядок, но порядок; не отбор, но замысел. Различие между старой и новой интерпретацией — не столько фактическое разли­чие, сколько точка зрения. Если рассматривать виды животных и растений, имея в виду их классификацию, то они представляют ряд относительно устойчивых и стабильных типов. То же самое можно сказать и о животных и растительных сообществах. В обычных условиях приспособленность членов растительных и животных сообществ к среде обитания настолько полная, что наблюдатель интерпретирует это скорее как порядок кооперации, нежели как состояние конкурентной анархии. Однако при более тщательном изучении оказывается, что сообщества растений и животных нахо­дятся в состоянии нестабильного равновесия, такого, что любое изменение окружающей среды может разрушить его. Сообщества этого типа не организованы так, чтобы сопротивляться или при­спосабливаться к изменениям окружающей среды как сообщества. Сообщество растений, например, — это лишь результат сегрегации, это нечто целое без нервов или средств коммуникации, которые позволили бы контролировать индивидов в интересах сообщества в целом.

Совсем иная ситуация в так называемых сообществах живот­ных. Животные приспособлены отчасти к ситуации конкуренции, но отчасти и к ситуации кооперации. У животного материнский инстинкт, стадность, половое влечение ограничивают конкуренцию в большей или меньшей степени между особями одной семьи, од­ного стада или одного вида. В случае с сообществом муравьев кон­куренция минимальна, а кооперация максимальна.

У людей свободная игра конкуренции ограничена чувством, обычаем и моральными нормами, не говоря уже о более осмыслен­ном контроле посредством закона.

Характерной чертой неограниченной конкуренции, является то, что она всегда более жесткая среди организмов одного вида, неже­ли среди организмов разных видов. Самый опасный конкурент че­ловека — человек. В то же время, контроль человека над расти­тельным и животным миром сегодня уже едва ли не полный, такой, что, вообще говоря, только тем растениям и животным дозволено существовать, которые служат на пользу человеку. Конкуренция между людьми, с другой стороны, по большей части была превра­щена в соперничество и конфликт. Результатом конфликта было поступательное расширение сферы контроля, преобразование и ограничение борьбы за существование внутри этой сферы. Резуль­татом войны, в целом, было расширение области, в которой уста­новился мир. Конкуренция была ограничена обычаем, традицией и законом, а борьба за существование приняла форму борьбы за сред­ства существования и статус.

Когда кролик был завезен в Австралию, где не было хищных конку­рентов, это имело результатом такое невероятное размножение представителей этого вида, что их количество стало экономически опасным. Появление долгоносика, — насекомого, поражающего хлопковую коробочку, — материально изменило характер сельского хозяйства в районах хлопковой культуры на Юге. Сейчас ученые ищут какое-нибудь насекомое-врага долгоносика, которое восстановит равновесие. Абсолютно свободная игра конкуренции и нежелательна, и даже невозможнa. В то же время, с точки зрения индивида, конкуренция означает мобильность, свободу, а с точки зрения общества — прагматическое или жспериментальное изменение. Ограничение конкуренции — это всегда синоним ограничения передвижений, принятие контроля и теле??ис — понятие Уорда, для изменений, предопределенных обществом в отличие от естественного процесса изменения.

Политическая проблема каждого общества — это практическая фоблема: как максимально сохранить ценности конкуренции, а шенно — личную свободу, инициативу и оригинальность, — и в то же время контролировать силы, высвобождаемые конкуренцией, в интересах сообщества.

КОНФЛИКТ*

* Перевод сделан по: ParkR. Conflict // Introduction to the Science of Sociology /.d. by R. Park and E. Burgess.

Поиск по сайту: