Глава первая. Утро понедельника началось не слишком радужно

Утро понедельника началось не слишком радужно. Главная причина — я совершенно не выспалась и, поднимаясь с кровати, чувствовала себя зомби. Причём, я была зомби последней степени свежести, из числа тех, кто руки-ноги в процессе передвижения теряет и вообще на куски рассыпается.

Но это состояние не помешало мне добраться до ванной, а чуть позже, уже умывшись, вернуться на чердак и доползти до стула, на котором лежала приготовленная с вечера одежда.

Одевалась я, разумеется, на автопилоте, и думала лишь о том, как дожить до вечера. И вообще хотелось лечь и помереть, но когда подхватила косметичку и направилась к большому напольному зеркалу, в мой угрюмый мир ворвался радостный возглас:

— Ага!

Я споткнулась от неожиданности и едва не рассыпала по полу косметику. И окончательно опешила, когда маленький твир, который прежде вольготно лежал на кровати, подскочил и бодро метнулся к зеркалу.

В этот миг он напоминал меховую бордовую молнию. А самое удивительное — эта молния едва не сбила с ног сонную, но всё-таки хозяйку.

— Что происходит? — хмуро вопросила я.

Мне не ответили. Причём молчание хранили оба — и обитающий в зеркале монстр, и маленький, бесконечно ласковый «котии».

Это стало поводом собраться, отринуть остатки сна и подойти к зеркалу. А вот дальше… Я невольно схватилась за голову и простонала:

— Бли-ин…

— Не ворчи, — в точности копируя голос мультяшного Карлсона, сказал Зяба.

Ну а Кузьма подарил строгий взгляд, уверенно кивнул и вновь уставился в заключённый в бронзовую раму «экран».

Нам демонстрировали… общагу. Причём не нашу, а так называемого «вражеского факультета». И то, что я благодаря этой «трансляции» видела, подводило лишь к одной мысли — Дорс нас убьёт. Всех! И меня в том числе.

— Не паникуй, — ворвался в мои мысли голос Кракозябра.

Я вздохнула поглубже и уже хотела ответить, но не смогла. Замерла, слегка зачарованная зрелищем…

Коридор. Длинный и просторный — точь-в-точь как в нашей башне. Двери ещё закрыты, настенные светильники уже погасли, из двух внешних окон льётся тусклый утренний свет.

С полом всё в порядке. Зато под потолком медленно тают огненные сети, высвобождая странные, похожие на мячики для пинг-понга, шарики.

Эти шарики едва заметно пульсируют оранжевым светом. И пусть я такого ещё не видела, но мне достаточно полувзгляда, чтобы определить — они наполнены магией огня.

— Зяба, что это? — не удержалась от вопроса я.

— Плоды дерева Норо, — отозвался невидимый в виду происходящей трансляции монстр. — Отличные кратковременные накопители энергии. Лучшее средство для диверсий.

— А… — начала, было, я. Но меня перебили.

— Каст и сотоварищи, — сообщил призрак. — Рыжий ночью из лазарета отлучился. Собрал группу, провёл её в общагу к водникам, и вот.

Угу. Вот! Дали ему, как говорится, год. Нам точно не поздоровится. Хуже того, мы реально трупы, потому что Дорс не простит. Ведь перемирие между факультетами ещё не закончилось!

— Не паникуй, — повторил призрак.

И я действительно захлопнулась, чтобы пронаблюдать удивительную по своей красоте и наглости картину…

Огненные сети, в которых прежне лежали шарики, всё-таки растаяли. А сами шарики начали медленно-медленно опускаться вниз. В следующий миг, одна из дверей распахнулась и в коридор вышли двое парней. Удивительно, но подлянку они не заметили. Парочка облачённых в синие мантии магинь, которые вынырнули из другой комнаты — тоже.

Эта четвёрка спокойно миновала коридор и скрылась в арочном проёме, ведущем на общую лестницу. Зато следующая группа объявившихся в коридоре водников оказалась более наблюдательной…

Визг! Истошный пронзительный визг какой-то девицы. Следом — тихий, но исполненный вселенской угрозы рык сопровождавшего её парня. Дальше, совершенно отчётливый ох, ещё один вскрик, и… зависшие под потолком шарики резко пришли в движение!

Сотни наполненных слабым рыжеватым мерцанием снарядов сорвались с мест и принялись носиться по этажу. От стен, потолка и пола они благополучно отскакивали, а вот от магов Воды не очень.

Пространство в считанные мгновения наполнилась визгом, орами и откровенной бранью. Этот шум, разумеется, привлёк остальных — двери многочисленных комнат распахнулись практически разом. Народу в коридоре стало больше. Паника усилилась.

Ещё через минуту, этаж, с которого вёл трансляцию Зяба, погрузился в хаос!

Единства в рядах «синих» не было. Некоторые из них пытались скрыться в комнатах, другие зло срывали с поясов склянки с водой, дабы призвать магию своей стихии, третьи вообще голыми руками снаряды ловили. И последние, кстати, верещали громче всех, потому что наполненные магией Огня шарики, разумеется, жгли.

Чуть позже какая-то девчонка вытащила в коридор ведро воды, и мы с Зябой и Кузьмой пронаблюдали, как рождается магический дождь — по велению всё той же девчонки, вода из ведра резко поднялась вверх, стремительно скрутилась в длинную спираль и осыпалась на пол. К этому моменту пол уже был усеян «обезвреженными» снарядам, но в воздухе ещё ой как много гадости носилось.

Визг и ор не прекращались. Хаос медленно, но неотвратимо распространялся по всей общаге. Ещё минута, и Кракозябру пришлось «убавить звук», дабы мы с твиром не оглохли.

После он «переключился» — мы увидели ещё один этаж, за ним третий, четвёртый. Картина везде была одинаковой: множество облачённых в синие мантии студентов, шустрые, мерцающие рыжеватым светом шарики, и водные спирали со всех сторон — большие и маленькие, тонкие и толстые, с любым диаметром колец. В общем, кто как учился, кто каким уровнем силы обладает.

Ещё минут через пять, хаос перешел в крайнюю стадию. Очередная девица с ведром воды вызвала дождик не магией, а просто выплеснула воду в коридор. Её пример воодушевил остальных, и…

В общем, Зяба и Кузьма начали подхихикивать, а моё сердце не выдержало.

— Идиоты, — сокрушенно сообщила я. — Боже, чем они думали?!

Нет, если совсем честно, я тоже улыбалась, потому что выглядела эта битва «синих» с «шариками» забавно и очень эпично, но… Каст всё-таки перегнул.

Или нет?

Чёрт, а ведь если вдуматься, вся Академия Стихий сейчас в таком стрессе, что разрядка в виде обыкновенной студенческой разборки очень кстати. Хотя бы потому, что возвращает всех к прежней, беспечной жизни. Война факультетов, определённо, лучше, нежели поиск убийцы и реальные трупы. Вот только…

— Убью! — донеслось из зеркала.

Рык был до того мощным, что перекрыл все прочие звуки. Мы с твиром невольно вздрогнули, и столь же невольно переглянулись.

Дальше — больше:

— Прыщ поганый! Пижон рыжий! Да чтоб тебя гхарн… — вот после этого король «синих», который вернулся в общагу в самый «неподходящий» момент, перешел на чистый мат!

Я не была неженкой в вопросах употребления нецензурных слов, но всё-таки покраснела — уж слишком цветасто выражался. Но смущение не помещало прилипнуть к зеркалу, в надежде посмотреть, как именно король водников с проблемой разберётся.

Вот только… не срослось. В момент, когда Зяба «переключился» на нужный ракурс, всё уже кончилось. Моему взору предстала лишь картина лёгкого апокалипсиса: застывшие в разных позах студенты, усеянный плодами дерева Норо пол, лёгкий туман, и… да-да, Дорс! Причём с пылающими голубым светом глазами.

— Касту капец, — вслух заключила я.

— Ага, — тряхнув ушами-локаторами, поддержал Кузьма. И добавил авторитетно: — По-олный!

В столовую я пришла одновременно с первой группой водников. Коллеги с «вражеского» факультета скрывать факт нападения не собирались, так что картинка была та ещё. Местами мокрые, местами прожженные мантии, волосы у некоторых опять-таки подпалены, да и вообще — вид далеко не опрятный.

Но внешность — ерунда в сравнении с настроением! «Синие» были предельно злы.

На меня, к моей огромной радости, внимания не обратили. Зато остальным «красным» досталась серия убийственных взглядов.

По столовой мгновенно пополз шепоток, и тут же послышались смешки. Кто-то, сидевший на безопасном расстоянии от входа, умудрился отпустить шутку, назвав вновь прибывших «подмоченными». Водники, надо отдать им должное, не среагировали, а дружно направились за подносами.

За первой ещё одна группа появилась, потом следующая, и третья, и четвёртая. Мне дико повезло, что успела занять очередь до того, как пришли все. И отдельным счастьем стало то, что за столик я села раньше, чем в столовую вошел Дорс.

Король факультета Воды хлюпиком никогда не был, а тут стал как будто выше и гораздо шире в плечах. Глаза божественным светом уже не горели, вновь напоминали изумруды, но облегчения этот факт не принёс.

И пусть я сама никакого отношения к диверсии не имела, по моей спине пополз холодок. Двое амбалов, сидевшие за нашим столиком, заметно поёжились. Кэсси и Велора, не сговариваясь, упёрлись взглядами в стол.

Эти реакции, конечно, наводили на мысли, но Дорса пешки точно не интересовали.

— Где? — процедил король «синих», буравя взглядом… ну, собственно, нас. Ибо именно я, амбалы, и Кэсси с Велорой, составляли компанию Каста в столовой. — Где прыщ?!

Тон, которым был задан вопрос, права на помилование не оставлял. Не удивительно, что Велора мгновенно подавилась вздохом, а Кэсси залилась румянцем и резко сгорбилась.

Зато сидевшие за нашим столом парни трусить перестали — расправили плечи, вздёрнули подбородки, но ответила всё-таки я.

— Прыщ в лазарете лежит.

Мой голос прозвучал звонко, на всю столовую, и я не сразу сообразила, что именно сказала. В смысле, как Каста назвала. Зато Дорс просёк, и взгляд изумрудных глаз тут же потеплел, а уголки плотно сжатых губ заметно дрогнули.

По столовой вновь покатился шепоток, кто-то хихикнул, кто-то откровенно хохотнул. Я же, глядя на то, что творится вокруг, встала, взяла поднос, и направилась к столику короля вражеского факультета. Ну а что? Если косячить, то по полной!

Так как Каст отсутствовал, пресечь мой демарш было некому. В итоге я благополучно достигла цели и уселась напротив Луира и Таузы.

Приближенные главы «синих» в результате диверсии тоже пострадали. Но, как и остальные, скрывать «позорные» последствия нападения огневиков не собирались. И, несмотря на то, что я как бы тоже с факультета Огня, встретили улыбками.

— Привет, — выдохнула я.

— Давно не виделись, — подмигнула Тауза.

Вот только беседы не получилось. Дорса перед отправкой в академию явно накормили, так что подошел он сразу же, и без подноса. А плюхнувшись рядом со мной на лавку, попросил «подданных» сменить дислокацию.

Луир и Тауза подчинились беспрекословно, и уже через минуту мы с зеленоглазым блондином остались вдвоём.

Дорс тут же водрузил руку на мою талию и промурлыкал в ушко:

— Детка, как ты смотришь на то, чтобы потрепать нервы рыжему?

Я тихо хихикнула, сказала не без подколки:

— Но ты же не претендуешь.

— Не претендую, — с улыбкой подтвердил водник. И добавил, освобождая талию из захвата: — Но прыщ-то не знает!

Я подавила очередной смешок и принялась переставлять тарелки с подноса на стол — в отличие от Дорса я была ужасно голодна. Но любопытство было всё-таки сильней голода, так что прежде чем подхватить вилку и заняться омлетом, я спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

Парень ответил не сразу…

— Неплохо. Вот только… — Водник заметно посуровел и перешел на едва различимый шепот: — Вот только я всё-таки не понял, что это было. Чем меня долбануло?

— Фиртон заклинание консервации перенастроил, — столь же тихо пояснила я. — Придал ему какую-то боевую форму.

Блондин неприязненно фыркнул и кивнул. И тут же новый вопрос задал:

— А что с прыщом?

— Да ничего. Жив и здоров.

— Если так, то почему он в лазарете? — Дорс заломил бровь.

Я снова не выдержала, снова хихикнула. Призналась не без удовольствия:

— Глун упёк. Из вредности.

Губы водника дрогнули в новой улыбке, в изумрудных глазах вспыхнули лукавые искорки. Мне же мгновенно вспомнился давний разговор — тот самый, когда Дорс пытался убедить меня, что куратор нашего курса, он же декан нашего факультета, изволит меня ревновать. От этого воспоминания я слегка, но смутилась. Правда виду не подала, и тут же попыталась повернуть разговор в другое русло.

— Как мама?

Дорс снова фыркнул, подарил очередную улыбку и заявил:

— Привет тебе передавала.

Он, конечно, прикалывался, но стало приятно. Правда, любопытства моего этот ответ не умерил, даже наоборот.

— А… — Вот тут я невольно запнулась, но всё-таки продолжила: — А твоя девушка?

— Сказала, что глаза мне выцарапает, если ещё раз рядом с тобой увидит, — сияя, заявил блондин.

Я не выдержала и прыснула, а Дорс мгновенно посерьёзнел.

— Дашка, это не шутка. Уриса действительно обещала.

Всё. Терпение моё кончилось — я покатилась со смеху. Хохотала тихо, но почти до слёз. Блин! Вот каким местом эта элементальша думала, а? Впрочем, что с них, с влюблённых женщин, взять? Одно хорошо: в этот раз, если что, мстить будут всё-таки не мне.

— Не смешно, — заявил Дорс, и… тоже разулыбался.

Потом снова обнял за талию и, притянув ближе, прошептал в ухо:

— Дашка, ты даже не представляешь, как я тебе благодарен. Уриса никогда меня не ревновала. И знаешь, в этом определённо что-то есть.

В голосе блондина прозвучали особые нотки, что навело на мысль — ревность элементальши была отнюдь не тихой. Вероятно, кое-кому активно доказывали, что с девушкой из народа Воды ни одна землянка не сравнится.

Ещё миг, и я вспомнила, в каком состоянии находилась в момент нашей с Урисой встречи. Я же истинным чучелом была! Кикиморой болотной! Чучундрой! И вот это «нечто» вызвало столь бурную реакцию?

Нет, ситуация оказалась выше моего понимания, и я снова зашлась тихим хохотом, близким к истерическому. Не в силах справиться с эмоциями, уткнулась в плечо водника. Тот, в отличие от меня, не смеялся, а фыркал, явно пытаясь подавить эмоции. И убирать руку с моей талии не спешил.

А потом всё изменилось, причём резко. Я не сразу поняла, откуда появилось ощущение холода, и почему охватившее меня веселье схлынуло, оставив после себя липкий, неприятный налёт.

Загадка разрешилась в момент, когда я отстранилась от короля «синих» и огляделась — в десятке шагов стоял лорд Эмиль фон Глун, собственной ядовитой персоной, и активно сверлил нас с Дорсом взглядом.

Бли-ин!

Желание сползти под стол я в себе подавила. Желание отодвинуться от водника и сделать вид, будто вообще с ним не знакома — тоже. А вот Дорс слабину всё-таки дал! Медленно, словно перед ним опасный хищник, убрал руку с моей талии, тут же кивнул на остывающий омлет и скомандовал:

— Ешь.

К этому моменту вокруг стало тише, чем на ночном кладбище, а омлет и ночное кладбище не очень совместимы, даже в условиях сильного голода. Тем не менее, я послушно взяла вилку, которую выронила в процессе хохотушек, и ещё более послушно вонзила её в пышную массу.

И лишь теперь заметила, что декан факультета Огня явился в студенческую столовую не один, что рядом с ним стоит огромный бородач в синей мантии. Этот мужчина тоже был знаком — декан водников.

Чёрт. Мне кажется, или мы попали?

Через пару минут стало ясно — нет, не кажется. Едва Глун перестал буравить нас с Дорсом взглядом, и обратил внимание на остальных, в частности подпаленных студентов «вражеского» факультета, в тишине столовой прозвучало логичное, но крайне неприятное:

— В этом месяце стипендии у адептов Огня не будет. Средства пойдут на закупку новой формы для факультета Воды.

Ответом Глуну стал дружный стон страдания — это «наши», и не менее дружное, но уже ликующее «да!» — это от водников.

После чего синеглазый брюнет в красной форменной мантии и сопровождавший его бородач развернулись и стремительно покинули заполненное студиозусами помещение. А зал взорвался гомоном.

Тут было всё — и радость, и разочарование вкупе с бранью, но я внимания не обратила. Просто слишком хорошо знала Дорса, чтобы не понимать — если не успею перевести тему, то зеленоглазая ехидна непременно поднимет вопрос моих отношений с деканом. А оно мне надо? Вот и я думаю, что нет!

Именно поэтому я стремительно запихнула в рот кусок омлета, быстренько прожевала, и спросила:

— Дорс, а ты знал, что твоя мама с Глуном знакома?

Игривое выражение с лица водника словно ветром сдуло. Парень поморщился, нахмурился, и выдал неохотно:

— Нет. Понятия не имел. О том, что Глун все эти пять лет за мной «присматривал», тоже не подозревал.

Я невольно напряглась. Но причина была вовсе не в неведении Дорса. Просто мне вдруг подумалось — а что если Глун всё это время не только присматривал, но и доносил?

Предположение это я, разумеется, озвучила. А самой так неприятно стало — ну не люблю стукачей. Да никто не любит!

Вот только друг мои подозрения развеял:

— Это было первым, о чём я подумал, — сообщил он. — Но нет, Даша. Доносов не было. Я проверял.

Я тихонечко выдохнула и, ковырнув несчастный омлет, новый вопрос задала:

— А знакомство Глуна и твоей матери? Ты узнал, как это случилось?

Водник отрицательно качнул головой.

— Мать рассказать отказалась, — буркнул парень. Но тут же повеселел, и добавил самым оптимистичным тоном: — Так что, детка, удовлетворять наше с тобой любопытство, придётся тебе!

Я закономерно поперхнулась, а когда прокашлялась и пришла в себя, вопросительно вытаращилась на собеседника.

— Глун, — пояснил Дорс. — Расспросишь его, а потом перескажешь мне.

— Офигел? — задала встречный вопрос я.

И тут же удостоилась очень хитрой улыбки.

Ну всё, приплыли. Капец, которого так стремилась избежать, всё-таки настиг!

— Да-аш… — оправдывая самые дурные мои предчувствия, протянул парень. — Да-аш, признавайся, что у вас. — И прежде чем успела послать водника лесом, добавил: — Можешь не врать, что ошибаюсь. Я не слепой, детка. Я прекрасно вижу, как Глун на тебя смотрит. Да и ты…

— А что я? — В моём голосе прозвучало неприкрытое возмущение. — Я вообще не понима…

— Не ври, — перебил «синий». — Как только в обозримом пространстве появляется Глун, у тебя сразу же глаза блестеть начинают.

Я послала Дорсу недоумённый взгляд, но этот баран блондинистый упёрся наглухо.

— Блестят-блестят… — довольно протянул он. — Причём уже давно!

Фыркнув, я пришла к выводу, что это как раз тот случай, когда лучше жевать, чем говорить, и сосредоточила всё своё внимание на остывшем завтраке. И о чудо! Моё решение приняли и одобрили! Меня никто не беспокоил и не отвлекал целых… пять минут.

— Дашка, ты влюбилась. Нравится тебе или нет, но это факт. И Глун к тебе неровно дышит. Даже слишком неровно для человека его статуса.

Слова насчёт статуса я пропустила мимо ушей, а за всё остальное Дорс получил тычок локтем в бок. Но этот намёк парень, конечно, проигнорировал. Более того — рассмеялся и продолжил.

— Детка, не отпирайся: ты — втюрилась! Причём не вчера. Глазки твои блестят очень давно. Ну и потом, ты с такой прытью бегаешь к нему на свидания…

— Занятия! — перебила я. Получилось чуть громче, чем хотелось, но за общим гомоном никто кроме собеседника не расслышал. — Я на занятия к нему… и не бегаю, а хожу.

— Ага-ага. Но если это занятия, то почему ты держишь их в секрете?

Я подарила Дорсу недоумённый взгляд, а потом сообразила — он намекает на наши с Глуном воскресные встречи. Про них я действительно никому не сказала, но ушлый водник нас с деканом подловил.

— Никаких секретов, — пробормотала я. — Просто на тот момент мы считали Глуна врагом, и я была убеждена, что вы с Кастом не одобрите. А мне учиться нужно, понимаешь? Без магии я пропаду.

В изумрудных глазах появилось снисхождение. Оно было до того красноречивым, что захотелось схватить кружку с чаем и вылить кое-кому на голову. Но я, разумеется, сдержалась. Сказала, не терпящим возращений тоном:

— Тема закрыта.

— Ладно, — согласился король факультета Воды. — Но как они с моей матерью познакомились, всё-таки узнай. А то помру от любопытства.

Я мысленно взвыла и кивнула, хотя выяснять вообще-то не собиралась. Да, мне тоже интересно, но блин! Блин, я, конечно, попробую выведать, если случай представится, но нарочно с этим вопросом не полезу. К кому угодно, только не к Эмилю!

— Что-то не так? — вновь подал голос Дорс.

Поморщившись, я отрицательно качнула головой. Рассказывать о своей вчерашней выходке, которая, безусловно, исчерпала лимит терпения куратора и декана, я не собиралась.

— Ну вот и прекрасно, — заключил «синий». Чтобы через миг вновь наклониться и, чмокнув в щёку, шепнуть: — Кстати, спасибо, что прикрыла.

— Не за что, — хмуро отмахнулась я и, наконец, вернулась к завтраку.

Смешно сказать, но слова Дорса задели.

Как он там выразился? Глаза у меня при появлении Глуна загораются, да?

Блин! Не может такого быть! Вот просто не может и всё! Потому что я, в отличие от подавляющего большинства сокурсниц, никаких особых симпатий к ядовитому аристократу не питаю!

Не спорю, что наш декан очень даже хорош — эти его синие-синие очи, чёрные, блестящие, словно шелк, волосы, правильные черты лица, и более чем сносное тело, но…

Чёрт. Кого я обманываю?

Да, нравится. Чуть-чуть, на полноготка! И даже когда считала его врагом — нравился. Но совсем не потому, что сильный-красивый и вообще «ах»! Мою симпатию он заработал на первом дополнительном занятии, когда отнёсся к студентке-иномирянке не как обычно, а по-человечески.

Все остальные положительные поступки Глуна тоже мимо меня не прошли, но именно то занятие посеяло зёрна интереса.

Ну и… да! Да, сны тоже свою роль сыграли! Но сны — не повод, всего лишь дополнение! Маленькое и… Чёрт. Опять вру. Причём самому близкому человеку — самой себе. А это совсем неправильно, и даже опасно.

Но ведь влюблённость в Эмиля фон Глуна ещё опаснее. Или нет? Или всё совсем не так?

Поглощённая этими мыслями я вошла в лекционную аудиторию, села на привычное место, достала тетрадь, учебник и ручку. Когда в аудитории появилась профессор Милин, я сумела-таки задвинуть неуместные размышления подальше и сосредоточиться на предмете.

Вот только примерно в середине занятия, поймала себя на том, что конспектирую совершенно бездумно, через слово, и в тетради… нет, там не «Физика огня», там чушь полная! А на моём лице глупейшая из улыбок.

Причина? Всё тот же эпизод в столовой, и убийственный взгляд синих глаз, посвящённый нашему с Дорсом междусобойчику. И очень чёткое понимание: если это не ревность, то я — королева галактики.

Да, чёрт возьми! Эмиль фон Глун ревновал! Причём сильно и не в первый раз! И нужно быть полной дурой, чтобы не понять — наш новый декан действительно на меня запал. А при таком раскладе признать собственные чувства гораздо проще, и…

Мне пришлось наклонить голову, а после и вовсе закрыть рот ладонью — это был единственный способ спрятать шальную, совершенно неприличную улыбку, которая на моём лице вспыхнула.

Проще прыгнуть с Останкинской башни, чем признать, но да! И это не «полноготка». Эмиль очень сильно мне нравится. Очень-очень.

Вот только это мазохизм чистой воды, потому что характер у Глуна сволочней не придумаешь. А ещё он откровенно надо мной измывался, а подобное только законченная идиотка простить может. Но я не имею права и дальше заниматься самообманом, так что признаю. Он мне нравится! И гораздо больше, чем мне бы того хотелось.

Из круговорота мыслей вырвал шепот Кэсси.

— Даша, что с тобой? Тебе нехорошо?

Я активно замотала головой, давая понять — нет, всё в порядке. И тут же нарвалась на внимание профессора Милин.

— Дарья, какие-то проблемы? — отлично поставленным голосом вопросила старушенция.

Я снова замотала головой, а преподавательница вздёрнула подбородок, сказала строго:

— В таком случае, будьте добры не отвлекаться!

Пришлось подчиниться.

Вот только сосредоточиться на занятии всё равно не удалось, единственное, что я смогла — создать видимость внимания. Но это полбеды! Куда страшнее то, что попытка убедить себя в необходимости задвинуть подальше симпатию к синеглазому брюнету, провалились с оглушительным треском.

Рисуя формулы и пытаясь вести злосчастный конспект, я молчаливо, но яростно убеждала себя в том, что сейчас не время для любви и прочих глупостей. Сначала нужно выбраться из конфедерации и дорастить свою магическую силу до уровня, при котором можно открывать порталы между мирами. А уже потом решать — поддаваться искушению или нет.

Разум с этой позицией соглашался, а вот душа неожиданно взбунтовалась. Ей хотелось если не любви, то хотя бы игры. Словно в моей жизни и без этого проблем недостаточно.

В общем, полный раздрай и неразбериха. И безумное, совершенно нелепое желание снова увидеть Эмиля фон Глуна — словно эта встреча способна снять внутренние противоречия и расставить все точки над «е».

Остаток учебного дня прошел вполне сносно — меня никто не трогал, никто не задевал. Даже утренний акт дезертирства за столик Дорса сошел мне с рук. Отдельной приятностью стало то, что я оказалась единственной огневичкой, которую не пытались прижать очень злые в результате утренней диверсии водники.

Впрочем, ложка дёгтя в этой бочке мёда тоже имелась — на меня снова начали коситься. Но причиной тому не разногласия между факультетами, а вчерашнее выступление Селены.

Саму воздушницу я видела и за завтраком, и за обедом, но оба раза делала вид, будто девицы с кукольным личиком и змеиным характером попросту не существует.

Однако закон подлости, который на Поларе срабатывает определённо чаще, нежели на Земле, подготовил мне новую встречу с ядовитой магичкой. И состоялась она, увы, не за ужином, а чуточку раньше.

Едва отгремел звонок, означавший завершение последней пары, я подхватила сумку и отправилась… нет, не в общагу, в лазарет. Зяба ещё вчера объяснил, как туда дойти, так что трудностей с маршрутом не возникло.

Шагая по коридорам Академии Стихий, я размышляла о том, стоит ли наградить рыжего-бесстыжего затрещиной за то, что он устроил во владениях Дорса, или же наоборот похвалить — как ни крути, а зрелище было достойным. Но когда добралась до нужного крыла и очутилась в больничном коридоре, стало ясно — не о том беспокоюсь.

У стола, который явно выполнял функцию ресепшна, и за которым разместилась женщина, определённая мною как медсестра, стояла девушка в желтой мантии. Стояла и явно что-то выговаривала!

Селену я не боялась, но всё равно внутренне поёжилась — просто слишком неожиданной и не слишком приятной эта встреча была. Но тут же собралась, вздёрнула подбородок, и тоже к «ресепшну» направилась.

Причины недовольства воздушницы так и остались загадкой — Селена захлопнулась раньше, чем я оказалась рядом, а выяснять желания не было. Единственное, что меня интересовало, так это номер палаты Каста.

— Они в девятой, — прежде чем я успела спросить вслух, сказала медсестра.

Я вежливо кивнула, тут же развернулась и отправилась искать нужную дверь.

За спиной послышалось шипение. После, судя по звуку, кто-то ногой топнул. Ну а когда я добралась до палаты и уже взялась за ручку в намерении открыть дверь, меня догнали и попытались оттолкнуть.

— Ты! — процедила шатенка злобно. — Ты!..

Я вспыхнула моментально. Это, разумеется, не смущение было — ярость!

Да что она себе позволяет? Какого Дьявола с таким упорством ко мне лезет? Я же её и пальцем не тронула! Даже не смотрю в её сторону!

— Уйди! — вновь зашипела воздушница, впиваясь ногтями в мою ладонь, которая по-прежнему на ручке двери лежала. — Сгинь, тварь!

Всё. Достала!

Я шагнула к Селене и с громадным удовольствием вонзила каблук в её ногу, и тоже зашипела, даже не намекая, а сообщая практически прямым текстом — сейчас вцеплюсь.

Магиня чуть слышно взвизгнула, но не отступила — толкнула меня, и сильно. Я же, недолго думая, пихнула её в ответ.

Воздух вокруг нас искрился напряжением, в тишине больничного коридора слышалось дружное, предельно злое шипение. Обе, и она, и я, шипели не только от ярости, но и от боли — мой каблук по-прежнему давил на её ногу, а ногти Селены всё так же впивались в сжимающую дверную ручку ладонь.

— Ты всё равно труп! — выдала девица после паузы. — Не сегодня так завтра за тобой придут, и тогда…

Выслушивать угрозы этой фурии я не желала — резко ударила воздушницу локтём, и когда та охнула от боли, отпихнула в сторону. Тут же дёрнула дверь и стремительно вошла в палату. И застыла, невольно уронив челюсть.

До меня лишь сейчас дошло, что медсестра сказала «они», а не «он» — то есть Каста и Лерру в одной палате разместили, несмотря на разность полов. Но это ерунда! Картина, которая предстала моему взору, была куда более аховой и, в отличие от слов сестры, осознанию вообще не подлежала.

А узрела я следующее: больничная койка, на ней Каст, на Касте девица с огненными волосами в длинной белой сорочке. Вот только занималась парочка совсем не тем, о чём можно было подумать. Телохранительница сидела верхом на объекте охраны и… сжимала руками его горло!

— Сволочь! — Пробилось через пелену моего шока. — Скотина! Негодяй! Да я тебя собственными руками придушу!

А в ответ хохот! Причём настолько бодрый, что сразу ясно — уж чего, а помирать парень точно не собирается.

— Прыщ рыжий! — продолжала бесноваться Лерра. — Урод! Обрезок гхарнова хвоста!

Каст заржал опять, а Лерра, сообразив, что удушение не помогает, отпустила пижонское горло и впечатала кулак в его рёбра. И в этот же момент застывшую на пороге меня толкнули, а в палату ворвалась Селена.

Мне пришлось закрыть рот ладонью, чтобы не рассмеяться в голос! Просто у меня-то шок уже прошел, да и попытка убийства Каста самые радостные чувства вызвала, а вот Селена…

Воздушница, увидав восседающую на короле огненного факультета девицу, откровенно позеленела. Спустя мгновение, пространство прорезал исполненный возмущения визг:

— Что вы себе позволяете?!

И лишь теперь парочка недобитых огневиков соизволила заметить посетителей.

Дальше случилось то, чего лично я вообще не ожидала. Лерра, с ловкостью достойной именитой акробатки, соскочила с кровати и, мазнув взглядом по мне, впилась глазами в Селену.

— Ты кто такая? — прошипела телохранительница. — По какому праву врываешься без стука и приглашения?

Воздушница изумлённо распахнула рот, а Лерра ка-ак рявкнет:

— Вон отсюда!

Селена, не иначе как инстинктивно, сделала шаг назад, но тут же опомнилась.

— Вы! — выпалила шатенка. — Да как вы сме…

— Вон! — рыкнула Лерра и стремительно направилась к двери.

Я разумно отскочила с траектории движения телохранительницы, а Селена не поняла. И отчаянно взвизгнула, когда девушка с огненными волосами ловким, профессиональным движением вытолкнула её в коридор.

— Да я… — начала было воздушница.

— Ушла! — взревела Лерра. — И чтобы больше я тебя тут не видела!

С этими словами телохранительница захлопнула дверь, шумно выдохнула и повернулась ко мне.

— Привет, — сказала она почти спокойно. Тут же кивнула на хрюкающего на кровати Каста и добавила самым страдальческим тоном: — Ты даже не представляешь, как он меня достал!

Всё. Я не выдержала — закрыла лицо руками и расхохоталась.

— Не смешно! — возмутилась Лерра.

В голосе огневички прозвучали нотки неподдельной обиды, и я едва не сползла по стеночке. Но насладиться моментом мне, увы, не дали — не успела я отсмеяться, как Лерра ухватила за руку и поволокла вглубь палаты. Помещение было просторным, рассчитанным человек на десять, так что уголок, в котором можно пошептаться, имелся.

Каст наш демарш точно видел, но вмешиваться не стал — он по-прежнему лежал на кровати, и всё так же похрюкивал от смеха.

— Что с нами произошло? — едва мы оказались в условно-укромном уголке, выдохнула красноволосая. — Как так получилось, что меня вырубило? И что было дальше?

Та-ак… кажется, я начинаю понимать причины их с рыжим ссоры.

— А сама не помнишь? Совсем-совсем?

Телохранительница резко погрустнела и отрицательно качнула головой.

Смеяться мне расхотелось. Просто я представляла её состояние, но при этом понимала — я не имею права говорить. Всю правду рассказывать точно нельзя. А версия, которую озвучили студентам, Лерру не удовлетворит.

И что делать?

К счастью, мычать и мяться не пришлось — послышался уверенный стук в дверь, а ещё через миг на пороге возник лорд Глун, собственной аристократической персоной.

Пижон резко успокоился и сел, а мы с Леррой дружно уставились на декана факультета Огня и куратора первого курса по совместительству.

— Доброго вечера, — бросил Эмиль.

Он взглянул сперва на Каста, после на нас с Леррой, и обратился именно к телохранительнице:

— Я очень рад, что вы очнулись. Нам необходимо кое-что обсудить.

С этими словами мужчина извлёк из рукава мантии свёрнутый в трубочку листок и, прикрыв дверь в палату, направился в наш угол.

Лерра тут же приободрилась, зато я — наоборот. Моё сердце испуганно сжалось, и воздуха хватать перестало. Кто там недавно хотел увидеть фон Глуна? Так вот — получите, распишитесь, а в следующий раз желайте с умом! Ибо желаниям, как известно, свойственно сбываться.

К счастью, скрыть свою реакцию на появление синеглазого мужчины мне удалось. Ещё я смогла изобразить беззаботную улыбку и улизнуть на другой конец помещения, к рыжему.

Мысленно убеждая себя в том, что мне совершенно плевать на Эмиля и тот факт, что он собирается о чём-то шептаться с этой удивительно красивой, родовитой и боевой девицей, присела на краешек Кастовской койки.

— Привет, — сказала я.

— Ну надо же, — не без ехидства протянул король нашего факультета. — Меня всё-таки заметили.

Я с деланым удивлением заломила бровь, а парень столь же «искренне» фыркнул. И никак не среагировал на дистанцию, которую я выбрала. То есть он даже не попытался подсесть ближе и уж тем более водрузить свои лапищи на мою талию.

Этот момент заставил насторожиться — нетипичное поведение всегда пугает. Но загадка разрешилась практически сразу…

— Я тебя подвёл, — даря натянутую улыбку, прошептал рыжий. — Прости.

Чёрт! Только этого не хватало!

— Не смей себя винить, — сказала я и, понимая, что приставать реально не будет, сама к нему придвинулась. — Ты не всесилен, и предсказать, что именно…

— Кончай, — перебил Каст. — Вы с Леррой влипли из-за меня. Я должен был если не предотвратить, то позаботиться, а вместо этого пребывал в состоянии овоща.

Я не выдержала, поморщилась. Жутко захотелось обнять парня, чтобы хоть как-то поддержать, но я всё-таки не решилась. Вместо этого протянула руку и ухватилась за кончик его длиннющей косы.

— Ты не виноват, — предельно серьёзным тоном, повторила я. — И Дорс не виноват, что помочь не сумел. Просто Фиртон оказался хитрей и опытней.

— Да уж… — протянул пижон. — Да уж…

Некоторое время мы молчали и дружно таращились на Глуна с Леррой. Наш декан стоял с выражением каменного спокойствия на лице, а телохранительница хмурясь читала поданную Глуном бумагу. Закралось подозрение, что девушке предоставлен тот самый отчёт, который отправился в Совет магов. Ну а тот факт, что всей правды о нашем спасении ей не расскажут, был более чем очевиден.

— Как тебе новость про Глуна? — наклонившись к самому уху, шепнул Каст. И пояснил совсем тихо: — То, что он стихийник.

Я пожала плечами.

Как-как… Да никак! По мне, на фоне того, что Глун вообще не Глун, а шпион Норрийской империи, весть о его магических способностях — ерунда полная.

Но сказать об этом Касту я, конечно, не могла. Зато не постеснялась прояснить один мучавший меня вопрос:

— Ты всегда говорил, что Глун очень сильный, — напомнила рыжему я. — Но о том, что он способен управляться со всеми четырьмя стихиями ты не знал?

— Нет. Не знал.

Я картинно заломила бровь. Как так? Ведь если опасался, значит, что-то всё-таки чувствовал. Или нет?

А Каст словно мысли прочитал. Ухмыльнулся напряженно, пояснил:

— Я ощущал, что Глун очень силён, но о природе его силы не догадывался. Думал, он огневик с невероятным уровнем дара.

— Ясно.

Выспрашивать дальше я не стала, и вообще на другую тему свернула.

— А Дорс? Как ты выяснил, что Дорса не будет в академии до утра?

Губы рыжего тронула новая, в этот раз не напряженная, а очень даже радостная улыбка.

— Кшерианец просветил, — сдал призрака пижон.

Та-ак… Та-ак!

— По собственной инициативе, или?..

Рыжий хмыкнул и промолчал.

В общем, ясно! Ясно, что ничего не ясно. И оба — и Каст, и Зяба — заслуживают хорошей взбучки, которой, конечно не состоится.

— Гады вы, — вслух заключила я.

Каст не обиделся, наоборот — парень просиял и обнял за плечи. В этом жесте не было даже намёка на сексуальный подтекст, и я облегчённо выдохнула. А в следующий миг сердце кольнуло сожаление. Ну почему я не влюбилась в рыжего? Он ведь такое солнышко… временами.

— Дарья!

Оклик Эмиля фон Глуна был подобен грому, и я невольно вздрогнула. Мой собеседник тоже равнодушным не остался — резко убрал руку и притворился, будто ничего не было.

Но декана нашего факультета эти манёвры совершенно не впечатлили.

— Дарья, у тебя через неделю сдача реферата по теории боевой магии. Ты уверена, что успеваешь его написать?

Бли-ин! Клянусь — на моём лице ни один мускул не дрогнул! То есть я ничем не выдала тот факт, что слышу про этот реферат впервые! Тем не менее, я отчётливо видела, как в глазах Каста вспыхнули искорки смеха. А ещё рыжий губу закусил, в явном стремлении не расхохотаться в голос.

Вот ведь… Штирлиц поларский! Как его вообще могли отправить на это дело, если он даже такую элементарную эмоцию, как ревность, скрыть не в состоянии?

Увы, несмотря на то, что прокол как бы не мой, меня с головой накрыло смущение. Дурак. Нет, ну какой же он дурак!

— Успеваю, лорд Глун, — ровно ответила я.

— Да неужели?

В голосе декана прозвучали высокомерные нотки, и я не выдержала — вскочила! Бросила быстрый взгляд на напоминающего ледяную скульптуру Эмиля, на замершую в лёгком офигении Лерру.

Короче, всё ясно — жизни мне теперь не дадут. Но блин, почему я не возмущена, а наоборот?

— Дарья! — вновь окликнул Глун, и я кивнула, желая показать — поняла, чёрт вас всех побери! Ухожу!

Но прежде чем покинуть палату и отправиться в общежитие, наклонилась к рыжему и шепнула:

— Каст, прости, что жалуюсь, но твоя бывшая меня со свету сживает.

— Я уже понял, — ответил резко посерьёзневший парень. — Разберусь.

Поиск по сайту: