Часть третья, глава четвертая, заключительная

То, что этот митинг будет больше, чем просто очередная оппозиционная демонстрация, было ясно с самого начала. «Митинг против бессилия власти». Организаторами выступили Национал-патриоты, и по их призыву вокруг мероприятия сконсолидировались все оппозиционные силы страны. Глава Национал-Патриотической Партии В. Ж. объявил о проведении митинга утром следующего дня после захвата телевышки. Разумеется, власти тут же отказали оппозиционерам в легализации мероприятия, ссылаясь на принятые недавно поправки в «Кодекс о массовых собраниях».

В кратчайшие сроки была проведена активная агитация населения путем расклейки красочных стикеров и листовок. Каждый желающий мог скачать из интернета макет листовки и распечатать ее на своем принтере. Интернет, к слову, пестрил сообщениями о грядущем митинге. Титаническими усилиями активистов оппозиционных организаций и добровольных помощников за пару суток столица была обильно текстурирована листовками, призывающими всех сознательных граждан придти на мероприятие и выразить свою гражданскую позицию. Любые скандалы, связанные с грядущим митингом, исправно обнародовывали все оппозиционные СМИ. Агитация прошла на славу.

Десятки тысяч человек собрались на одной из центральных площадей и в ее округе. Плечом к плечу стояли былые враги и просто люди, не имевшие, казалось бы, ничего общего: Национал-патриоты и члены Народного Единства, коммунисты и праворадикалы, либералы и анархисты, безработная рабочая молодежь и пенсионеры. Власти противостоял Народ.

Пожалуй, радикальнее всех были настроены суровые бойцы Народного Единства, чей лидер томился в тюремных застенках: УНБ перехватило SMS-сообщение, пришедшее на его телефон с номера Германа; «взяли, через пять минут эфир», - таков был текст сообщения, и пришло оно непосредственно после захвата башни. Многотысячная армия НЕ-шников расценила арест их лидера как провокацию властей, и была твердо намерена вырвать Е. Б. из лап системы. Над толпой нависало разрастающееся недовольство.

Разумеется, власть хорошенько позаботилась об обеспечении безопасности мероприятия, спустив на народ всех своих цепных псов. Периметр площади оцепили «космонавты», бойцы полицейских спецподразделений, рядовые «ребята в синем», люди «в штатском» и военные. Знаменательным было наличие в оцеплении последних: власть, чуя неладное, прибегла к крайним мерам. Два десятка тентованых грузовиков, набитых солдатами, стояли на отдалении. По слухам, к окраинам города передислоцировались несколько танковых частей – на всякий случай. Но, на счастье оппозиционеров, в стане их врагов стояла дикая неразбериха: командования полицейских, военных и «чекистов» никак не могли определиться, кто из них главнее. Оцепление было организовано из рук вон плохо.

А в полутора километрах оттуда, на главной площади столицы, все было хорошо: на сцене выступали звезды эстрады, деятели искусства и политики. Со сцены лился позитив. Нелепый ответ властей собрал в разы меньше народа, чем скопилось на «Митинге против бессилия власти», даже несмотря на насильственный сгон профсоюзов, студентов и активистов молодежных проправительственных движений. Зрители унылого зрелища с тоской представляли себе, что с ними будет, если там, на соседней площади, что-то начнется.

Время шло, но на переполненной народным гневом площади ничего не начиналось. Организаторов митинга на площади не было. По народу успел прокатиться слух, якобы их просто свинтили на подходе, и официальная часть мероприятия не состоится. Полицейские сучки монотонно бубнили свое заезженное «уважаемые граждане, митинг не санкционирован мэрией города, просим вас немедленно разойтись», но к более решительным мерам полиция не прибегала. Изредка народ начинал скандировать «Ре-во-люци-я!» или «Долой эту власть!», но даже кричалки не перерастали во что-то стихийное. Народ с нетерпением ждал своих предводителей.

И они, наконец, появились. Минуя кордоны и сшибая заграждения, к площади несся старенький, но резвый бортовой грузовик. В кузове, нагруженном гигантскими аудио колонками, придерживаясь за борта, ехали двое: глава НПП В..Ж. и его правая рука Олег Л. Поэт. На подъездах к площади Поэт поднял знамя национал-патриотов: красно-белый флаг со стилизованными под свастику серпом и молотом.

Грузовик, сигналя, приближался к ликующей толпе. Хлипкое на этом участке оцепление было вмиг сметено бойцами Народного Единства, и грузовик плавно влился в толпу, двигаясь по образовывающемуся перед ним живому коридору. Псы режима паниковали и никак не могли определиться, что им делать. Революционный грузовичок остановился в эпицентре столпотворения.

Народ приветствовал прибывших аплодисментами и нескладным скандированием. В. Ж. поднял стойку и зафиксировал на ней микрофон. Любимцем публики всегда был Поэт, и именно его пламенного выступления ждало большинство собравшихся. Что касается В. Ж., то он медленно, но неумолимо превращался в политического импотента.

Для членов его партии он был символом, чем-то вроде английской королевы. Все знали, что речи ему пишет Поэт, и он же фактически рулит партией. Все заслуги Партии за последние годы – его заслуги. Олег был для оппозиции национальным героем, а В. Ж. – не более чем стареющим, отжившим свое политиком, уважаемым исключительно за былые заслуги.

В.Ж. осознавал свой политический статус, чувствовал свою зависимость от Поэта. Но он и догадываться не мог, какую роль в грядущей революции ему отвел его заместитель. Он не знал, что именно Поэт был главным идеологом и вдохновителем таинственной террористической Организации, автором беспроигрышной концепции ее борьбы. Национал-Патриотической Партии суждено было стать отнюдь не творцом Революции, но лишь орудием ее воплощения. Гениальная провокация серого кардинала шла по плану.

Широкое лицо В.Ж., больше похожее на рожу бульдога, торчало из длинного драпового пальто, прикрывавшего ожирелое тело. Он с блеском в глазах заговорил в микрофон, и слова его разносились из колонок на всю площадь:

- Приветствую вас, уважаемые сограждане, участники «Митинга против бессилия власти»! Приветствую вас, свободные люди! Ни для кого не секрет, зачем мы здесь сегодня собрались! Посмотрите еще раз на всех тех людей, что буквально окружают нас: на полицейских, военных и «людей в черном». Против нас власти бросили все свои силы. Они боятся нас, боятся своего народа! Боятся, ибо понимают, что правда на нашей стороне! Раз за разом их некомпетентность приводит к ужасающим последствиям. Рост преступности, расцвет терроризма – это именно их вина! Это они довели народ до такого состояния! Им правда глаза колет, и они силами проклятых УНБ-шников зверски и неприкрыто валят всех тех, кто говорит им правду в глаза! Они готовы менять конституцию и принимать антиконституционные законопроекты, лишь бы их жирные жопы остались возле кормушки! Они готовы натравить на народ армию, ввести в город танки и тяжелую технику, накатывать на гусеницы честных людей, лишь бы удержаться у власти. Но власти пора признать, что она больше – не власть! И над армией они не властны, ибо не будет наш человек, наш солдат стрелять в своего брата-соотечественника! Народ и армия должны быть едины! И не президенту присягают наши военные, но Родине! А Родина сейчас находится в опасности, поскольку всестороннее бессилие власти может привести к самым плачевным для страны и народа последствиям. Вчера террористы захватили телецентр, завтра они могут захватить атомную электростанцию – и что тогда? Все это может привести к ужасающим человеческим жертвам – опять же, по вине бессилия и бездействия власти! И полного нежелания идти на уместные компромиссы. Один только нашумевший терракт в телебашне унес жизни полутора сотен заложников, и виноваты в этом исключительно президент и премьер-министр, отдавшие приказ брать телецентр штурмом. Я ни в коем случае не оправдываю террористов, но их глава, Герман С., с коим мне не раз приходилось общаться, сказал в эфире много правильных вещей. И я уверен, что согласись власть на ультиматум террористов, заложники остались бы живы. Выборы и так на носу, так какая, казалось бы, властям была разница? Зачем нужен был этот дурацкий штурм? А я вам отвечу, зачем: свободные выборы и выборы в формате нынешних властей – это очень разные вещи. Они боятся оппозиции, они боятся народа! Нас боятся! Это однозначно! Руками своих опричников они готовы травить, запугивать и убивать нас во имя собственного выживания! Всех не перевешаете, уроды, ведь мы – народ! Просто народ пока не осознал, какой силой он в действительности обладает! Народу нужно новое, поистине народное правительство, а не шайка паразитов и тварей! Президент, премьер и министры, сваливайте к черту!! Дайте поработать настоящим патриотам! Вы – больше не власть! Отныне имя власти – Народ! Ре-во-люци-я!!!

Винтовочная пуля разнесла его голову. Волк как всегда был безупречно меток.

Наигранный ужас на лице Поэта выглядел весьма реалистично. Народ не сразу понял, что произошло. Поэт подскочил к микрофону и закричал:

- Вы видите?! Вы видите, что происходит?! Они убивают нас!! Это война! На баррикады, братья, все на баррикады!!! Всех не перестреляют!!!

И понеслось!.. Полицейские из оцепления сметались под натиском толпы. Воинственный гул сопровождал рвущихся в бой людей. Народ почувствовал свою силу, и ничто с этой силой не могло совладать. Толпа не прорывалась сквозь оцепление – она сокрушала его, валя «космонавтов» наземь и затаптывая их. Рев толпы был слышен за километры.

Из военного тентованого грузовика выскочил Гвоздь и все выжившие мужчины Организации. Они были облачены в армейскую форму, обвешенную погонами, шевронами и петлицами установленного образца; в их руках были автоматы Калашникова. Списанный грузовик и форма были приобретены у «Черного Лейтенанта» по сходной цене – за сто тысяч долларов.

В свете творившейся в рядах оцепления неразберихи военное командование, ничего не заподозрив, признало ребят за своих. Гвоздь, на плечах которого красовались погоны старшего сержанта, сотрясая автоматом, пробасил во всю глотку:

- Братцы, да правду они говорят!! Нахуй власть пора менять! Не всю же жизнь терпеть!! На баррикады!!! Мы – с народом!!!

- Народ, разбирай оружие! – орал Нарзан приближающимся НЕ-шникам. – Армия с вами! Вооружаемся и идем!!!

Народ расхватывал из кузова стволы. Прозвучали первые выстрелы в воздух – звуки салюта, предвещающего грядущую Революцию. Нестройные ряды полиции редели: кто-то падал под натиском толпы, кто-то скрывался бегством. Солдаты, вдохновленные картинным переходом отряда Гвоздя на сторону бунтующих, в большинстве своем делали то же самое. Оцепление пропало как таковое, и народ хлынул в направлении главной площади столицы, в сторону главного бастиона власти, которая уже была ни над чем не властна. Которая уже не была властью. Ибо когда народ и армия едины, ни одна власть, сколь бы не был велик гарнизон ее холуев и опричников, не сможет устоять. Булыжниками и автоматами, яростным бегом и воплями «Ура!», молодыми и переполненными праведным гневом лицами ее творцов вершилась Революция. Справедливая и неотвратимая.

Сквозь прицел своей винтовки Волк видел лицо Поэта, продолжавшего неистово подбадривать толпу импровизированными лозунгами. Это он был автором этой Революции, ее теоретиком и главным куратором. Это ему пророчили роль национального лидера, с которой он, безусловно, справился бы в высшей степени достойно. И он заслужил эту роль. Но…

- Прости, брат, - прошептал Волк и выстрелил.

КОНЕЦ.

Поиск по сайту: