Глава 10. Висячая лестница уходила отвесно вниз, конец её скрывался во тьме

Висячая лестница уходила отвесно вниз, конец её скрывался во тьме. Хизер с сомнением посмотрела на перекладины, изъеденные ржавчиной. Вид приспособления не внушал уверенности. Но это был единственный путь вниз, на первый этаж. В этой версии торгового центра такого понятия, как лестничные площадки, не существовало. Хизер это поняла после часового блуждания.

Она опустилась на колени и подёргала первую перекладину. Перекладина не шелохнулась; казалась надёжной.

Хизер начала лезть вниз, предварительно ощупывая пятками каждую перекладину. Когда она опустилась на полметра, лестница душераздирающе скрипнула. Кровь остановилась в её жилах. Она ждала, что вот-вот опора под ногами проломится, и мёртвой хваткой вцепилась руками за верхнюю перекладину. Мелькнула мысль, что под её весом вполне может развалиться вся лестница, и она полетит вниз с двадцатифутовой высоты.

Но лестница выдержала. Восстановив дыхание, Хизер начала спускаться дальше. Когда она была уже близка к цели, сверху послышался жалобный вой. Она подняла голову и едва различила выглядывающую из-за края морду собаки, рассечённую надвое чем-то острым.

– Уходи, – цыкнула она. Собака перестала скулить, но не спешила выполнять приказание. Тварь не обращала на Хизер никакого внимания и увлечённо обнюхивала площадку перед лестницей.

А что, если набросится?

Хизер вновь ощупала свой карман, но достать пистолет, умудряясь при этом висеть на лестнице, было сложно. Она вновь посмотрела на собаку. Та тоже уставилась на неё, мелко шевеля половинками головы. Капля слюны сорвалась с пасти и капнула Хизер на нос.

– Фу!

Хизер схватилась за нос, забыв о том, что ей нужно соблюдать осторожность. Наказание последовало незамедлительно – перекладина выскользнула из рук, и она отчаянно замахала руками, пытаясь сохранить равновесие. Пистолет вывалился из кармана и полетел вниз, сверкнув серебряной стрелой. Но Хизер было уже не до того. Она медленно, но неотвратимо выгибалась назад, теряя опору.

– На помощь!

Голос заглох. Хизер в последний раз сделала попытку дотянуться до заветной перекладины. Пальцы не достали на считанные миллиметры.

– Нее-е-ет!

Окончательно потеряв равновесие, Хизер упала вниз, и странное дело – время словно остановилось, вытянулось, как резина. Она чувствовала, как невыносимо медленно проваливается спиной вперёд в пустоту, и видела, как проклятое животное наконец убралось восвояси, сделав своё чёрное дело. Руки и ноги сами собой возносились наверх.

Наверное, я умру, отрешённо подумала Хизер. И это странное замедлившееся время – вестник древней старухи с косой. Упаду на пол, переломаю руки, ноги и шею. Тёплый труп обглодает здешняя живность.

Она попыталась повернуть голову, чтобы увидеть, далеко ли осталось до пола, символизировавшего финальную точку её жизни. Но тут в ушах раздался свист ветра, и тело резко потянуло вниз.

Всё.

Она не умерла, но боль была неописуема. Будто все кости переломались одновременно и впились в мясо острыми краями обломков. Хизер хотела закричать, но удар вогнал все звуки обратно в глотку. Упав на спину, она вдобавок стукнулась затылком о пол. Перед глазами засверкали вспышки дюжин фотоаппаратов.

Я... я жива?

Судя по боли, пронизывающей каждую клетку тела, это действительно было так. Хизер громко застонала и почему-то попыталась шевельнуться. И тут же пожалела о своей попытке. Господи, уж лучше бы умерла.

Она лежала, всматриваясь в темноту над собой и прикусив губы, ожидая, пока стихнет боль. Почему-то захотелось спать – затягивала тёплая волна истомы, увлекающая в сладкое беспамятство. Хизер испугалась, что ещё минута, и она уже не сможет себя контролировать. Спать нельзя ни в коем случае. Нужно встать, чего бы это ни стоило.

Одному Богу известно, откуда взялись силы, но Хизер кое-как встала на ноги и выпрямилась. Её подташнивало; время от времени сами собой скашивались ноги, но в целом жить можно. Хизер подвигала конечностями, убедилась, что ничего не сломано, растянуто или вывихнуто. Не считая ушибов от удара, серьёзных ран она не обнаружила. Похоже, падение было удачным – сколь бы чудовищно это ни звучало.

Когда волна всепоглощающей боли начала утихать, Хизер осознала, что стоит в полной темноте. Фонарь в грудном кармане от удара отключился... сломался?

От следующей мысли Хизер похолодела. Если фонарь, то, может, и радиоприёмник тоже...

Она схватилась руками за левый карман и дрожащими пальцами вытащила приёмник. Жёлтый огонёк не горел. Хизер нажала кнопку ON/OFF. Ничего. Значит, теперь у неё нет света, оружия и приёмника. Вдобавок с большущей шишкой на голове – спереди и сзади. Зато на желанном первом этаже. Неравный обмен.

Кромешная темнота. Хизер почувствовала, как по спине побежали мурашки. Да, теперь она на первом этаже, но это преимущество – ничто по сравнению с потерями. Каждый шаг чреват смертельной опасностью. Если какая-то тварь почует её... то пощады ждать не придётся.

Словно в ответ на её страх, Хизер услышала справа негромкое шуршание, до того тихое, что сначала она не разобрала – действительно ли был звук, или его опять нарисовало излишне богатое воображение. Затаив дыхание, она напрягла слух до звона в голове. Где-то вдалеке завыла одна из тех адских собак, но поблизости ничего не было. Хизер уже начала расслабляться, как шуршание повторилось. Теперь она услышала это отчётливо.

Кто-то был рядом с ней.

Хизер сделала шаг назад, стараясь не шуметь. Каблуки радостно цокнули по полу, давая прекрасный ориентир неизвестному врагу.

Звук стал громче, теперь тот, кто производил его, даже не пытался прятаться. Ссссс... словно по полу протаскивают большую мёртвую тушу.

Хизер присела и провела руками по полу, стараясь отыскать упавший пистолет. Он должен быть где-то недалеко... где-то здесь...

Ссссс...

Шуршание поднималось откуда-то снизу с угрожающей быстротой. Хизер шарила по полу всё быстрее. Ну где, где?! Волосы растрепались окончательно и вбивались в глаза вперемежку с солёным потом.

В десяти шагах послышался лязг расшвыриваемого в сторону металлического предмета. Звук затих – перед бурей бывает штиль?.. Хизер могла бы успокаивать себя тем, что в такой темноте тварь её не увидит, но знала, что это ложь. Глаза для здешних существ не были главным органом восприятия – потому что в этом мире и света-то кот наплакал.

Ссссс...

Оно подползало всё ближе. Когда шуршание в очередной раз затихло, рука Хизер зацепилась за ствол пистолета. Наконец-то!

Хизер вскочила на ноги – прятаться уже не имело смысла, – и отбежала на несколько шагов назад. Неизменное шуршание неторопливо двинулось вслед за ней. В лицо ударила струя тёплого влажного воздуха.

Она бы выстрелила, будь у неё три или даже два патрона. Но патрон был один, и нужно было действовать наверняка. Хизер остановилась, перебирая в уме дальнейшие варианты действий. Пальнуть на звук? Нет, слишком мала вероятность попадания. Убегать из угла в угол? Но рано или поздно эта игра закончится плачевно. Ждать, пока оно себя выдаст? Нет...

Ссссс...

У Хизер создалось впечатление, что чудище, скрывающееся в темноте, играет с ней, наслаждаясь её беспомощностью. Она не сомневалась, что тварь прекрасно её видит, просто не спешит нападать – отходит то дальше, то ближе, да так, что чуть не касается её лица.

Хизер подняла пистолет. Один патрон. В следующий раз, когда чудовище подползёт близко...

Ссссс...

Осклизлое тело заскользило по полу. Воздух опять наполнился ароматом мяса трехнедельной давности, и Хизер поняла: пора.

Сюда... Нет, чуть правее. Что бы оно ни представляло собой, голова должна быть обращена в её сторону. И если ей удастся хотя бы примерно угадать это место...

Существо поняло её планы слишком поздно. В последний момент оно рванулось вперёд... и в эту же секунду Хизер дёрнула курок. Помещение прорезала жёлтая молния, и в один бесконечно короткий миг всё застыло в медном свете.

Это была змея. Хизер видела в детстве анаконду в зоопарке, но эта змея была по меньшей мере втрое крупнее той. Даже когда змея полностью ложилась на пол, её спинка возвышалась над головой Хизер. Блестящая чёрная кожа сома... Двадцать футов длины... Кончик хвоста всё ещё скрывался в большом вентиляционном отверстии, откуда она выползла. А голова... голова была в двух дюймах от её лица. Костяной панцирь, обтянутый кожей, скрывал под собой головку, странно маленькую для такой огромной твари. Когда Хизер выстрелила, панцирь как раз развёрзся, обнажая бескожую розовую морду с двумя чёрными точками глаз и огромной пастью, усеянной зубами.

Хизер в этот момент не пожалела, что вокруг царит непроглядная тьма. Если бы она видела, как такое создание вылезло из чёрного провала, расшвырнув вентиляционную решётку, то страх парализовал бы её до такой степени, что она навряд ли смогла оказать какое-либо сопротивление.

Она нажала на курок ровно тогда, когда змея нападала, и это решило исход поединка. Полсекундой раньше, полсекундой позже – и дело обернулось бы совсем иначе. А сейчас Хизер чувствовала, как содрогаются стены от агонии исполинского хвоста, слышала тонкий комариный писк, переходящий в ультразвук. Гигантская змея умирала, сражённая одной пулей девятого калибра. На руку Хизер, вытянутую вперёд, брызнули несколько капель горячей крови. Она не почувствовала отвращения – просто спокойно вытерла руку об стену, которая была рядом.

Змея умирала долго, не меньше минуты. Она не хотела умирать, она привыкла к лёгким победам и не верила, что жизнь её оборвалась при схватке с такой слабой добычей. Но биение хвоста об пол начало утихать по мере того, как кровь из разнесённой на куски головы выливалась на пол, и скоро то, что лежало перед Хизер, было просто большим куском мяса, настоящим подарком для двуглавых собак и прочей мелюзги.

Вновь наступила тишина. Хизер попыталась сделать шаг и чуть не поскользнулась на луже крови, образовавшейся под ней. Ещё одно падение – это было бы уже сверх меры. Она начала отходить в сторону, ступая очень осторожно. Мокрые от крови подошвы липли к полу.

Господи, неужели это я сделала?

Да, это сделала она. Хизер, никогда не смотревшая боевики и никогда не читавшая детективы (даже папины). Хизер, которая боялась выходить из дому с наступлением сумерек. Она разнесла голову большой змее, а теперь стояла в луже его крови и мозгов (хотя мозгов у этой твари наверняка негусто) и чувствовала себя при этом великолепно. Почти счастливо.

Счастливо?

А разве нет? Хизер поднесла ладони к лицу, хотя не могла их видеть в темноте. Разве это не так? Руки не дрожат, её не воротит и не шатает при ходьбе. Она чувствовала странное возбуждение – страстный, даже болезненный порыв действовать, смешанный с безотчётным сексуальным желанием. Пожалуй, она ничего не имела бы против, если бы тут появилась ещё одна такая змейка (при условии, конечно, что у неё был бы автомат с неограниченным количеством патронов). Улыбнулась бы и выпустила всю обойму прямо в харю.

– У каждого из нас свои скрытые способности, – произнесла Хизер в темноту. – У каждого из нас... свои...

У каждого из нас свои скрытые способности. Так сказать, тёмная сторона личности, о которой мы и не догадываемся, пока она однажды не даст о себе знать.

Кажется, она слышала эти слова опять же в какой-то телепередаче. Хизер не помнила, кто это сказал, но признала, что он был чертовски прав.

Тёмная сторона, доселе спавшая в тени. Она была разбужена этими мёртвыми коридорами, не видевшими солнечного света. Эта часть её сознания не только чувствовала себя уютно в этих катакомбах, но и упивалась опасностями, которые её подстерегали, и с наслаждением наблюдала за испуганными метаниями второй половины.

Разве не чувствовала она, как будто ей кто-то управляет с тех пор, как она захлопнула за собой дверь туалетной комнаты? Что кто-то, сидящий в её голове, выбирает за неё единственно верные варианты действий? Смогла ли бы папенькина дочка, которой она всегда была, сориентироваться так быстро в этих немыслимых обстоятельствах?

Нет, нет и ещё раз нет. Хизер опёрлась спиной об стену. Миссис Кабуто хвалила её за меткость, но в тире были манекены из папье-маше. Сама она никогда бы не смогла расчётливо стоять и ждать, пока змея подползёт поближе, и пустить пулю в верный момент. Никогда.

Из глубин памяти всплыло имя, услышанное не так давно от Клаудии. Алесса. Теперь Хизер вспомнила, почему она не может её забыть. Это имя преследовало её в плохих снах, сводя с ума.

Гудок паровоза... Искореженные рельсы...

Голова мгновенно взорвалась страшной болью. Только что Хизер стояла, прислонившись к стене, и рассматривала свои ладони, а секундой позже она сползла на окровавленный пол, схватившись руками за виски. Днища глаз прорезали тончайшие красные нити, которые потом сплелись в одну сплошную паутину.

Нет, только не надо опять, не надо...

Колыхающееся розовое пламя. Оно вернулось, как и гудение в голове и далёкий вой пожарной сирены. На этот раз дымка была ближе к ней, она опаляла лицо и жгла ресницы. Даже корчась в адской боли, Хизер увидела за пеленой огня чьё-то огромное лицо. Лицо, знакомое и в тоже время никогда раньше ею не виденное. Она не могла приглядеться лучше... но лицо расплылось в торжествующей усмешке, когда она протянула к нему руки за помощью. Оно удалялось в полыхающую стихию, оставляя её одну.

Поиск по сайту: