Требование истца о взыскании с ответчика понесенных убытков в виде дополнительных расходов

В отношении данного требования состав арбитража констатировал, что согласованная истцом и ответчиком в договоре ставка арендной платы, как предусмотрено в п. 3.3 договора, не включала стоимость коммунальных услуг (электро- и теплоэнергии, водоснабжения), а также услуг по вывозу мусора. Эти услуги должен был оплачивать ответчик.

Как следует из материалов дела, ответчик не осуществлял оплату коммунальных услуг и услуг по вывозу мусора начиная с 1 июля 2006 г. Оплату указанных услуг с 1 июля 2006 г. осуществлял сам истец. В связи с просрочкой оплаты коммунальных услуг и услуг по вывозу мусора оказывающими их организациями были начислены суммы пени.

Истцом представлены документальные доказательства, подтверждающие общую сумму понесенных им убытков в виде вышеуказанных расходов. Замечаний относительно представленного истцом расчета от ответчика не поступало.

В п. 6.2 договора установлено: "В случае неисполнения или ненадлежащего исполнения Стороной обязательств по Договору она возмещает другой Стороне причиненные таким неисполнением или ненадлежащим исполнением убытки. Под убытками понимаются произведенные Стороной расходы, утрата или повреждение ее имущества, а также неполученные доходы, которые Сторона должна была получить, если бы ее право не было нарушено".

С учетом изложенного состав арбитража пришел к выводу, что требование истца о взыскании с ответчика понесенных истцом убытков является доказанным и подлежащим удовлетворению согласно п. 6.2 договора и ст. 15 ГК РФ.

Поскольку состав арбитража признал обоснованными и подлежащими удовлетворению требования истца о взыскании с ответчика неустойки и о взыскании с ответчика убытков, он считает целесообразным, опираясь на положения ГК РФ и комментарии к нему, пояснить свою позицию в связи с содержащимся в п. 1 ст. 394 ГК РФ правилом о соотношении неустойки и убытков, согласно которому "если за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства установлена неустойка, то убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой".

Как следует из комментария к указанной статье, она содержит исключение из общего правила: за одно правонарушение применяется лишь одна мера ответственности. В данном деле имеют место нарушения ответчиком двух самостоятельных, не зависящих друг от друга обязательств: первое - своевременное внесение арендных платежей, за нарушение которого с ответчика взыскивается неустойка согласно условиям договора и ст. 330 ГК РФ, и второе - своевременная оплата ответчиком коммунальных услуг, которая не была произведена им, поэтому истец был вынужден оплатить их соответствующей службе г. Хельсинки. Эти расходы истца, а также сумма штрафа, уплаченная им за просрочку ответчиком этих платежей, и составляют убытки истца, требование о возмещении которых удовлетворены судом на основании условий договора и ст. 15 ГК РФ.

Таким образом, в данном случае имеет место применение вышеуказанных мер гражданско-правовой ответственности не за одно, а за два отдельных правонарушения, поэтому правило п. 1 ст. 394 ГК РФ в данном случае не применимо (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой. 3-е изд., испр., доп. и перераб. / Под ред. О.Н. Садикова. М.: Контракт; Инфра-М, 2005. С. 787, 817, 889; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. Кн. 1 (3-е изд. М.: Статут, 2001. С. 540)).

5. Учитывая, что истец в сентябре 2007 г. снял требование о выселении ответчика из занимаемых помещений, производство по делу в этой части в соответствии с подп. "а" п. 2 § 45 Регламента МКАС подлежит прекращению.

6. В соответствии с § 6 Положения об арбитражных сборах и расходах арбитражный сбор возлагается на ответчика пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований и на истца - пропорционально той части исковых требований, в которой иск не удовлетворен.

ДЕЛО N 28

1. Поскольку коммерческие предприятия сторон контракта международной купли-продажи находятся в государствах - участниках Венской конвенции 1980 г., признано, что отношения сторон регулируются этой Конвенцией, а избранное ими применимое право (российское) подлежит использованию в качестве субсидиарного статута.

2. Содержащиеся в контракте термины "поставка" и "отгрузка" истолкованы с учетом конкретных условий контракта. Признано, что они не совпадают по содержанию и соответственно не являются убедительными доводы истца, утверждающего, что товар подлежал поставке к дате, предусмотренной контрактом в качестве даты отгрузки.

3. Допустив просрочку в выполнении встречного обязательства (открытии банковской гарантии), истец (покупатель) не вправе ссылаться на неисполнение в срок обязательства по поставкам продавцом (ответчиком) в той мере, в какой это неисполнение вызвано действиями или упущениями самого покупателя. Соответственно с учетом предписаний Венской конвенции (ст. 80) истцу отказано во взыскании договорной неустойки за допущенную продавцом просрочку поставки.

4. Не признано обоснованным применение договорной неустойки за просрочку поставки в случае непоставки товара.

5. Признано, что проценты годовые за неисполнение денежного обязательства подлежат уплате на основании ст. 395 ГК РФ в силу самого факта неисполнения такого обязательства. Соответственно не приняты во внимание доводы ответчика, ссылавшегося на вину истца в задержке возврата денежных средств.

6. Незаявление требования о несоответствии товара в разумный срок после его осмотра (при том, что выявленные недостатки могли быть обнаружены при осмотре товара) в соответствии с предписаниями Венской конвенции (п. 1 ст. 38 и п. 1 ст. 39) послужило основанием для отказа в удовлетворении требования истца о возврате стоимости товара, не соответствующего условиям контракта, и взыскании связанных с этим убытков.

(Дело N 102/2007, решение от 04.03.2008)

* * *

Иск был предъявлен российской организации (покупатель) к венгерской фирме (продавец) на основании контракта международной купли-продажи, заключенного сторонами 30 сентября 2005 г. на поставку запасных частей на условиях DDU таможенный склад в конкретном пункте России (согласно ИНКОТЕРМС 2000). Требования истца включали: уплату договорной неустойки за просрочку поставки первой партии товара, второй части второй партии товара и в отношении непоставленного товара; взыскание процентов годовых на сумму авансового платежа; возврат стоимости товара, оказавшегося не соответствующим контракту, и возмещение связанных с этим убытков; возмещение расходов по уплате арбитражного сбора.

Ответчик представил отзыв на иск, в котором просил в иске истцу отказать. В частности, он ссылался на допущенную истцом просрочку в исполнении встречного обязательства (открытие банковской гарантии); на заявление о несоответствии части товара по истечении длительного срока после осмотра товара; на недостоверность представленных истцом актов экспертизы в подтверждение несоответствия части товара; на допущенную в приложении к контракту неточность при определении подлежавших поставке запасных частей.

В заседании арбитража истец представил возражения по отзыву ответчика.

В ходе заседания представители сторон придерживались позиций, изложенных в исковом заявлении, отзыве на исковое заявление и возражениях истца на отзыв. Они ссылались на условия контракта, положения Венской конвенции 1980 г. и нормы ГК РФ, но при этом руководствовались диаметрально противоположными подходами.

* * *

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. Компетенция МКАС по рассмотрению настоящего дела основывается на арбитражной оговорке, согласованной сторонами в п. 12 контракта, который указывает, что "все споры, разногласия или требования, возникающие из настоящего контракта или в связи с ним, в том числе касающиеся его исполнения, нарушения, прекращения или недействительности, по которым стороны не достигли соглашения, подлежат разрешению в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации в соответствии с его Регламентом".

Исходя из изложенного, на основании ст. 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" состав арбитража признал наличие компетенции МКАС при ТПП РФ по разрешению возникшего между сторонами спора.

Состав арбитража был сформирован в соответствии с Регламентом МКАС, отводов арбитрам заявлено не было.

2. По вопросу о праве, применимом к правоотношениям сторон по данному спору, состав арбитража установил, что согласно п. 13.9 контракта применимым правом по данному контракту является право Российской Федерации.

Вместе с тем состав арбитража исходит из того, что Российская Федерация и Венгрия являются сторонами - участницами Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. и что предприятия истца и ответчика находятся в этих странах.

В соответствии с Конституцией РФ (ч. 4 ст. 15) международные договоры России являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Аналогичное правило содержится также в ст. 7 ГК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь п. 1 § 26 Регламента МКАС, ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже", п. 1, "a", ст. 1 и п. 2 ст. 7 Венской конвенции, МКАС пришел к выводу, что к спору между сторонами в первую очередь применимы положения Конвенции, а в части, не урегулированной Конвенцией, - российское право.

3. При рассмотрении исковых требований по существу МКАС установил следующее.

3.1. Заключенный сторонами 30 сентября 2005 г. контракт вступил в силу в соответствии с п. 13.7 контракта 31 октября 2005 г., т.е. с даты перечисления истцом аванса в размере 30% стоимости контракта.

Вопросам поставки товара посвящен разд. 4 контракта "Условия и сроки поставки", п. 4.3 предусматривает, что датой поставки считается дата штемпеля таможенного склада в конкретном пункте России на транспортной накладной CMR или дата штемпеля железнодорожной транспортной накладной СМГС, подтверждающего поступление товара в пункт назначения.

В п. 4.2 контракта указано, что поставка производится в сроки, указанные в приложении N 1 к контракту: первая поставка - два месяца со дня вступления контракта в силу, т.е. до 31 декабря 2005 г., а вторая - шесть месяцев со дня вступления контракта в силу.

Пункт 3.9 контракта содержит взаимосвязанные обязательства сторон по осуществлению отгрузки каждой партии товара, причем абз. 3 п. 3.9 контракта предусматривает, что "продавец осуществляет отгрузку первой партии товара в течение 10 календарных дней со дня открытия покупателем банковской гарантии".

Таким образом, контракт содержит как понятие поставки товара, так и понятие отгрузки, которые по своему содержанию не совпадают. Тот факт, что в контракте содержатся разные термины - отгрузка и поставка, подтверждается текстом последнего абзаца п. 3.9 контракта, в котором указано: "В дальнейшем продавец уведомляет покупателя об отгрузке каждой партии товара за 15 банковских дней до предполагаемой даты поставки".

В нарушение абз. 2 п. 3.9 контракта банковская гарантия была выставлена истцом только 19 января 2005 г., и ответчик произвел в соответствии с абз. 3 п. 3.9 контракта отгрузку товара 27 января 2005 г.

Состав арбитража не находит убедительным довод истца о том, что ответчик допустил просрочку в поставке первой партии товара, поставив товар 6 февраля 2006 г. вместо 29 января 2006 г., т.е., по его мнению, с просрочкой в 8 дней.

Еще 29 ноября 2005 г. ответчик сообщил истцу, что первая партия товара полностью готова к отгрузке, и истец в соответствии с абз. 2 п. 3.9 контракта должен был открыть банковскую гарантию не позднее 9 декабря 2005 г. Фактически банковская гарантия была открыта 19 января 2005 г., т.е. с просрочкой в 41 день за пределами установленного контрактом срока поставки.

Если рассматривать срок отгрузки как срок поставки товара, как это предлагает делать истец в своем расчете неустойки за просрочку поставки первой партии товара, необходимо принять во внимание, что поставка товара являлась встречным обязательством ответчика по отношению к обязательству истца открыть банковскую гарантию и ответчик вправе был в соответствии с п. 2 ст. 328 ГК РФ приостановить исполнение своего обязательства по поставке, поскольку истец допустил просрочку в 41 день в открытии банковской гарантии. Статья 80 Конвенции предусматривает, что сторона не может ссылаться на неисполнение обязательства другой стороной в той мере, в какой это неисполнение вызвано действиями или упущениями первой стороны. Поставив товар 6 февраля 2006 г., ответчик допустил просрочку в поставке первой партии товара значительно меньшую, чем просрочка истца в открытии банковской гарантии.

Не касаясь вопроса, является ли письмо истца от 14 декабря 2005 г. дополнением к контракту, состав арбитража принял во внимание содержание этого письма, в котором истец подтверждает согласие на отгрузку первой партии товара 5 января 2006 г.

21 декабря 2005 г. ответчик по факсимильной связи направил истцу сообщение, что в связи с неполучением информации об открытии истцом банковской гарантии он вынужден был отказаться от заказанного на 5 января 2006 г. вагона, и просил сообщить дату открытия банковской гарантии с таким расчетом, чтобы ответчик мог заказать вагон как минимум за неделю до предполагаемой даты отгрузки.

Таким образом, в процессе исполнения контракта стороны однозначно понимали, что от сроков открытия банковской гарантии зависит именно отгрузка, а не поставка товара.

Отгрузка первой партии товара была произведена 27 января 2005 г. в срок, предусмотренный абз. 3 п. 3.9 контракта.

На основании изложенного и с учетом положения ст. 80 Конвенции требование истца о взыскании с ответчика неустойки за просрочку поставки первой партии товара не подлежит удовлетворению.

3.2а. При рассмотрении требования истца о взыскании неустойки в связи с просрочкой поставки ответчиком второй части второй партии товара состав арбитража исходит прежде всего из п. 8.1 контракта, предусматривающего, что ответчик гарантирует поставку товара, изготовленного не ранее чем за шесть месяцев до даты его поставки. Из-за ограничения контрактом срока изготовления деталей шестью месяцами ответчик не мог поставлять изделия, хранящиеся на складе.

Так, в письме от 25 апреля 2006 г. ответчик объясняет, что причиной задержки поставки второй части второй партии товара является помимо обнаруженного несоответствия товара по качеству нормативам ОТК выявление старого товара, на маркировке которого указана дата производства, превышающая шесть месяцев со дня изготовления, в связи с чем товар не был принят ответчиком от производителя.

Из-за задержки истцом выставления банковской гарантии, о которой говорилось в п. 3.1 решения, ответчик вынужден был прекратить выполнение заказа на это время на венгерских заводах - изготовителях заказанной продукции. В действительности вместо предусмотренного приложением N 1 к контракту периода поставки товара в шесть месяцев, что совпадало по времени с требованием п. 8.1 контракта о поставке товара, изготовленного не ранее чем за шесть месяцев до даты его поставки, в связи с просрочкой предоставления истцом банковской гарантии период поставки значительно уменьшился, что создало труднопреодолимые препятствия для ответчика в поставке заказанных деталей к 30 апреля 2006 г.

Необходимо отметить, что это крайне невыгодное для ответчика условие о поставке товара, изготовленного не ранее чем за шесть месяцев до даты поставки, было внесено в контракт по просьбе истца, о чем заявил ответчик в заседании состава арбитража, и это заявление не было опровергнуто истцом.

В связи с изложенным, руководствуясь ст. 80 Конвенции, состав арбитража пришел к выводу, что требование истца об уплате ему неустойки за просрочку поставки второй части второй партии товара не подлежит удовлетворению.

3.2б. Расчет неустойки за не поставленный ответчиком товар истец произвел, исходя из просрочки поставки товара с 1 мая по 15 июня 2006 г. - дату возврата аванса в размере 30% стоимости непоставленного товара.

Как и при расчете неустойки по второй части второй партии товара (первая часть второй партии товара была поставлена без просрочки), следует принять во внимание упущение истца в выполнении своих обязательств по открытию банковской гарантии, выразившееся в просрочке ее открытия на 41 день. В то же время необходимо учесть, что часть товара вообще не была поставлена. Истец еще в мае 2006 г. просил ответчика изыскать возможность возвратить авансовый платеж за непоставленный товар, что явилось фактическим подтверждением истца об отказе в поставке этого товара.

Ввиду изложенного представляется неправомерным требование истца об уплате неустойки, рассчитанной до 15 июня 2006 г., поскольку уже в мае 2006 г. ответчик мог не поставлять пять позиций контракта, так как обязан был возвратить аванс, получение которого являлось условием поставки товара.

Кроме того, состав арбитража отмечает, что п. 11.2 контракта предусматривает обязанность ответчика уплатить неустойку в случае просрочки поставки товара и/или просрочки передачи документов, предусмотренных настоящим контрактом. В рассматриваемом случае речь идет о непоставке товара, а не о просрочке поставки.

На основании изложенного это требование истца не подлежит удовлетворению.

4. Свое требование об уплате процентов годовых с суммы авансового платежа истец основывает на положениях ст. 395 и п. 4 ст. 487 ГК РФ. В доказательство обоснованности размера начисленных процентов годовых истец представил справку Внешторгбанка от 18 августа 2006 г., согласно которой в мае - июне 2006 г. ставка по краткосрочным валютным кредитам составляла 5,33% годовых.

Поскольку Конвенция не предусматривает право требовать начисление процентов годовых на сумму авансового платежа, истец правомерно использовал предписание российского права, признанного при разрешении данного спора субсидиарным статутом. В соответствии с п. 4 ст. 487 ГК РФ, в случае если продавец не исполняет обязанность по передаче предварительно оплаченного товара и иное не предусмотрено договором купли-продажи, на сумму предварительной оплаты подлежат уплате проценты в соответствии со ст. 395 ГК РФ со дня, когда по договору передача товара должна была быть произведена, до дня передачи товара покупателю или возврата ему предварительно уплаченной суммы.

Как установлено в разд. 3.1 и 3.2а решения, ответчик был освобожден от уплаты неустойки в соответствии со ст. 80 Конвенции, поскольку просрочка в поставке товара была допущена ответчиком из-за упущений истца, задержавшего открытие платежной банковской гарантии. В связи с этим состав арбитража считает, что суммы начисленных истцом процентов годовых на сумму авансового платежа по этим поставкам не подлежат взысканию с ответчика.

Что касается процентов годовых, начисленных истцом на сумму возвращенного ответчиком 15 июня 2006 г. аванса, состав арбитража находит, что из положений ст. 395 ГК РФ следует, что эти проценты подлежат уплате в силу самого факта неисполнения денежного обязательства, поэтому возражения ответчика, состоящие в том, что основная вина в задержке возврата им аванса относится на истца, не могут быть приняты во внимание.

В соответствии со ст. 395 ГК РФ размер процентов определяется существующей в месте нахождения юридического лица учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. Истцом представлена справка одного из ведущих банков России - Внешторгбанка - о размере ставок по краткосрочным кредитам в евро в период май - июнь 2006 г. Учитывая, что этот период включает и день исполнения денежного обязательства - 1 мая 2006 г., и принимая во внимание, что со стороны ответчика не последовало возражений по размеру ставки, вышеназванная ставка правомерно использована в расчете истца. С учетом изложенного состав арбитража приходит к выводу, что ответчик должен уплатить истцу проценты годовых в предъявленной истцом сумме в евро.

5. В исковом заявлении истец заявил требование о взыскании убытков, причиненных ему поставкой 24 апреля 2006 г. товара, не отвечающего условиям контракта.

Рассматривая это требование, состав арбитража установил, что в соответствии с разд. 7 контракта названная партия товара была принята истцом по акту N 10/1 от 2 мая 2006 г., в котором отмечена недостача 2 шт. деталей одного наименования и излишки деталей другого наименования. Эта претензия была удовлетворена ответчиком. Сообщений о поставке не предусмотренного контрактом товара истцом не было сделано.

О выявленном несоответствии поставленного товара истец сообщил ответчику лишь 31 октября 2006 г., а затем 7 ноября 2006 г., 8 февраля, 14 марта и 13 апреля 2007 г.

Такое несоответствие товара, как несоответствие запасных частей чертежу, а также дефекты пайки и иные дефекты этих деталей могли быть обнаружены при осмотре товара, который должен был проводиться истцом на основании п. 1 ст. 38 Конвенции. Эта статья предусматривает обязанность истца как покупателя осмотреть товар или обеспечить его осмотр в такой короткий срок, который практически возможен при данных обстоятельствах. Приемка товара истцом 2 апреля 2006 г. по количеству и качеству в соответствии с сертификатом качества давала возможность осуществить детальный осмотр товара.

Покупатель должен во всех случаях известить продавца о том, что поставленный им товар не соответствует договору. Это извещение дает возможность продавцу узнать, что нужно сделать, чтобы устранить несоответствие товара, позволяет собрать доказательства для использования в возможном споре с покупателем по поводу несоответствия товара контракту.

Пункт 1 ст. 39 Конвенции предусматривает, что покупатель утрачивает право ссылаться на несоответствие товара, если он не дает продавцу извещения, содержащего данные о характере несоответствия, в разумный срок после того, как оно было или должно было быть обнаружено покупателем.

Поскольку истец заявил о несоответствии товара впервые только 31 октября, т.е. через шесть месяцев с даты осмотра товара, он, по мнению состава арбитража, должен считаться утратившим это право.

В соответствии с п. 9.1 контракта покупатель может заявить претензию в отношении количества товара в течение 30 дней с даты поставки, а в отношении качества товара - не позднее 45 дней с момента истечения гарантийного срока, указанного в п. 8.4 контракта, который предусматривает, что гарантийный срок на товар составляет 9 месяцев от даты начала эксплуатации запасной части, но не более 12 месяцев от даты поставки.

Учитывая, что истцом предъявлены претензии о несоответствии поставленного товара заказанному, т.е. о поставке другого товара, нежели предусмотренный в контракте, и истец настаивает на том, что поставленный товар не может эксплуатироваться, т.е. использоваться по назначению, сроки, установленные в п. 9.1 контракта для предъявления претензии в данном случае не применимы.

Поскольку несоответствие товара могло было быть обнаружено в результате осмотра товара, в результате которого был составлен акт от 2 мая 2006 г., то именно с этого момента должен исчисляться срок на заявление претензии о несоответствии товара. Истец заявил претензию только 31 октября 2006 г., и, по мнению состава арбитража, разумный срок для заявления претензии никак не может составлять шесть месяцев.

Получение ответчиком почти через шесть месяцев с даты осмотра товара претензии с учетом требований п. 8.1 контракта о поставке товара, изготовленного не позднее чем за шесть месяцев до даты поставки, ставит ответчика в затруднительное положение, лишая его возможности собрать доказательства об условиях хранения товара и предъявления требований к изготовителю товара.

6. Кроме того, арбитражный суд отмечает, что основным требованием истца является возврат суммы, уплаченной им за полученный товар, поскольку товар оказался не соответствующим условиям заключенного сторонами договора. Однако спорный товар истец поставщику не вернул, в процессе рассмотрения дела не представил данных о наличии забракованного им товара, месте и способе его хранения и фактическом состоянии, что имеет значение при рассмотрении этого требования истца.

В связи с изложенным, руководствуясь п. 1 ст. 38 и п. 1 ст. 39 Конвенции, состав арбитража приходит к выводу, что требование истца о взыскании с ответчика стоимости товара, по заявлению истца не соответствующего контракту, не подлежит удовлетворению.

В связи с тем что состав арбитража не нашел оснований к удовлетворению требования о взыскании стоимости товара, не соответствующего контракту, во взыскании вызванных этой поставкой убытков также должно быть отказано.

С учетом изложенного состав арбитража считает, что другие аргументы сторон не подлежат рассмотрению как не имеющие в данном случае существенного значения для рассмотрения данного спора.

7. Пункт 2 § 6 Положения об арбитражных сборах и расходах, являющегося приложением к Регламенту МКАС, предусматривает, что если иск удовлетворен частично, то арбитражный сбор возлагается на ответчика пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований и на истца - пропорционально той части исковых требований, в которой иск не удовлетворен.

ДЕЛО N 29

1. Поскольку арбитражное соглашение было заключено только между истцом и ответчиком, состав арбитража по ходатайству соответчика признал, что в компетенцию МКАС не входит разрешение спора между истцом и соответчиком. Соответственно арбитражное разбирательство в отношении соответчика прекращено.

2. При вынесении решения о взыскании с ответчика суммы основной задолженности состав арбитража основывался на подписанном ответственными представителями истца и ответчика протоколе, зафиксировавшем итоговые результаты взаиморасчетов сторон на определенную дату. Соответственно не были приняты во внимание ни заявления ответчика, направленные на односторонний пересмотр условий достигнутого в протоколе соглашения об урегулировании взаимных расчетов, ни требования истца об уплате ему ответчиком процентов годовых за период до даты подписания указанного протокола.

3. Не были приняты во внимание заявления ответчика об имеющейся задолженности перед ним истца, учитывая, что ответчиком не был оформлен ни встречный иск, ни требование о зачете в порядке, предусмотренном Регламентом МКАС.

4. По подтвержденной справкой банка ставке, действующей в месте нахождения истца (кредитора), начислены проценты годовых на сумму основной задолженности, зафиксированную в протоколе сторон, за период с даты, когда согласно протоколу задолженность подлежала погашению, по дату рассмотрения спора.

5. При определении действительной общей воли сторон в отношении недостаточно ясно сформулированного в договоре условия о гарантийном сроке состав арбитража руководствовался принципом, согласно которому договор должен толковаться с позиции той стороны, в интересах которой в договор включено данное условие.

6. Поскольку не истек срок гарантийной эксплуатации объекта и ответчиком не была принята представленная истцом гарантия банка, было оставлено без рассмотрения в связи с преждевременным его предъявлением требование истца о возврате гарантийного депозита.

(Дело N 107/2007, решение от 19.03.2008)

* * *

Иск был предъявлен сербской фирмой (подрядчик) к швейцарской фирме (заказчик) и к российской организации (для которой выполнялись строительные работы) на основании договора строительного подряда, заключенного истцом и ответчиком 25 июля 2005 г.

Истец требовал: погашения суммы задолженности за выполненные работы, как зафиксированной в протоколе, подписанном ответственными представителями обеих сторон (основная задолженность), так и за дополнительно выполненные работы (дополнительная задолженность) с начислением на суммы задолженности процентов годовых; возврата суммы гарантийного депозита; возмещения расходов по уплате арбитражного сбора и издержек по ведению дела.

Соответчик заявил ходатайство об исключении его из процесса, учитывая, что он не является участником арбитражного соглашения, заключенного истцом с ответчиком.

Ответчик представил возражения на иск, согласно которым истцу следует в иске отказать и в то же время взыскать с истца в пользу ответчика сумму неосновательного обогащения с начислением на нее процентов годовых, а также расходы по уплате арбитражного сбора и издержек по ведению дела. В частности, ответчик ссылался на то, что им был выплачен аванс на приобретение опалубки и что им правомерно удерживается сумма гарантийного депозита, поскольку срок гарантии еще не истек, а избранный истцом банк, который должен был выдать гарантию, и текст гарантии ответчика не удовлетворил.

Истцом был направлен отзыв на возражения ответчика.

До заседания арбитража сторонами дополнительно представлялись в арбитраж документы, в которых они продолжали придерживаться ранее изложенных позиций. Вместе с тем истцом был уточнен размер предъявляемых требований.

В заседании арбитража представители сторон придерживались тех же позиций, что и в документах, представлявшихся ими до заседания арбитража.

* * *

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. Компетенция МКАС по рассмотрению настоящего дела основывается на арбитражной оговорке, согласованной в п. 22.1 договора подряда N 330 К-11, заключенного 25 июля 2005 г. между истцом и ответчиком, п. 22.1 предусматривает, что "любой спор, возникающий по настоящему договору или в связи с ним, в том числе любой вопрос в отношении его заключения, действительности, исполнения или прекращения, подлежит передаче на рассмотрение и разрешение в Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (г. Москва)".

Исходя из изложенного, на основании ст. 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и § 2 Регламента МКАС состав арбитража признал наличие компетенции МКАС при ТПП РФ на разрешение возникшего между истцом и ответчиком спора.

2. В связи с заявленным соответчиком ходатайством об отсутствии у МКАС компетенции на рассмотрение спора в отношении его состав арбитража установил, что договор, из которого возник спор, был заключен только между истцом и ответчиком, а соответчик не является стороной этого договора. Таким образом, арбитражное соглашение о рассмотрении споров в МКАС, предусмотренное в п. 22.1 договора, не распространяется на соответчика.

Принимая во внимание изложенное и руководствуясь п. 2 ст. 1 и ст. 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже", а также § 2 Регламента, состав арбитража признал, что в отношении соответчика не обладает компетенцией и согласно § 45 Регламента арбитражное разбирательство в отношении соответчика подлежит прекращению.

3. По вопросу о праве, применимом к правоотношениям сторон по данному спору, состав арбитража установил, что согласно п. 22.2 заключенного сторонами договора "правом, регулирующим настоящий договор, является материальное право Российской Федерации (России)".

Таким образом, состав арбитража, руководствуясь § 26 Регламента МКАС, приходит к выводу, что в соответствии с вышеназванным соглашением сторон их спор подлежит разрешению на основании норм материального права Российской Федерации.

4. Рассмотрев требования истца о взыскании с ответчика задолженности за выполненные работы, состав арбитража находит их подлежащими удовлетворению в полном размере исходя из следующего:

4.1. Сумма задолженности ответчика установлена протоколом от 12 января 2007 г. Как следует из указанного протокола, эта задолженность была определена сторонами по состоянию на 1 декабря 2006 г. и была зафиксирована ими как итоговый результат взаиморасчетов между ними как по основному контракту, так и по дополнительному соглашению N 2. Протокол был подписан ответственными представителями обеих сторон (директором представительства в России фирмы ответчика и директором представительства в России предприятия истца) и устанавливал обязанность ответчика в срок до 25 января 2007 г. погасить задолженность. На сумму задолженности согласно п. 3.3 протокола ответчику был выставлен счет, который им не был оплачен.

Приведенные ответчиком в его отзыве на иск и в заседании арбитража доводы относительно причин неоплаты задолженности не могут быть приняты составом арбитража, так как они направлены на односторонний пересмотр условий взаимно достигнутого в протоколе соглашения сторон об урегулировании задолженности и соответственно на односторонний отказ от исполнения обязанностей, предусмотренных протоколом.

Не могут быть приняты арбитрами во внимание и те доводы, которые касаются имеющейся, по мнению ответчика, задолженности перед ним истца в связи с выполнением работ по дополнительному соглашению N 2 (о возмещении стоимости опалубки в связи с несоответствием количества оборудования спецификации, о ненадлежащем качестве оборудования). Доводы ответчика в этой части являются по своей правовой природе возражениями против иска, которые могли быть оформлены им согласно § 13 Регламента МКАС встречным иском или требованием в целях зачета, что ответчиком сделано не было.

4.2. Дополнительно предъявленная истцом к взысканию задолженность касается стоимости работ, выполненных истцом в период после составления протокола от 12 января 2007 г., а именно в течение февраля - марта 2007 г.

Факт выполнения работ для ответчика в указанный период подтвержден двусторонне составленными актами о приемке выполненных работ по форме КС-2 от 28 февраля и от 31 марта 2007 г. и справками о стоимости выполненных работ и затрат по форме КС-3 от 28 февраля и от 31 марта 2007 г.

Указанные работы оплачены ответчиком частично, что подтверждается соответствующими банковскими документами и не оспаривается самим ответчиком.

Общая сумма задолженности ответчика несколько превышает исковые требования истца в части основной задолженности. Истец считает возможным ограничиться суммой предъявленного им требования в отношении основной задолженности.

5. На указанную выше сумму задолженности истец вправе начислить в соответствии со ст. 395 ГК РФ проценты годовых.

Поскольку ответчик не погасил до даты слушания дела основную и дополнительную задолженность, на их суммы подлежат начислению проценты годовых: на сумму основной задолженности - с 26 января 2007 г. по 27 февраля 2008 г. и на сумму дополнительной задолженности согласно расчету истца, не оспоренному ответчиком.

Учитывая, что сторонами в протоколе от 12 января 2007 г. определена окончательная задолженность ответчика перед истцом на 1 декабря 2006 г. без учета процентов годовых и эта сумма подлежала уплате не позднее 25 января 2007 г., состав арбитража считает, что проценты годовых, начисленные истцом согласно его расчету по ходатайству от 4 февраля 2008 г. за период с 17 марта 2006 г. по 25 января 2007 г., не подлежат взысканию.

6. Примененная истцом в расчете ставка в размере 12% подтверждена представленной истцом справкой сербского банка.

Возражения ответчика о применении ставки рефинансирования ЦБ РФ в размере 10% к расчету не могут быть приняты во внимание составом арбитража, так как в соответствии со ст. 395 ГК РФ размер процентов при взыскании долга в судебном порядке определяется учетной ставкой банковского процента на день предъявления иска или вынесения решения в месте нахождения кредитора.

7. Рассмотрев вопрос о возврате ответчиком гарантийной суммы, состав арбитража констатирует, что условие о возврате гарантийной суммы сформулировано сторонами в договоре без необходимой четкости.

С одной стороны, в п. 19.3 договора гарантийный срок нормальной эксплуатации объекта и входящих в него материалов устанавливается в 24 месяца с момента сдачи завершенных работ по договору; с другой стороны, в п. 19.4 договора указано, что срок гарантийной эксплуатации объекта составляет 12 месяцев.

При указанных обстоятельствах состав арбитража, исходя из ст. 431 ГК РФ, полагает необходимым при определении действительной общей воли сторон в отношении данного условия договора руководствоваться принципом, согласно которому договор должен толковаться с позиции той стороны, в интересах которой включено в договор данное условие.

Условие о гарантийном депозите включено в договор в интересах ответчика, так как гарантийный депозит предназначен для покрытия возможных затрат ответчика по устранению дефектов в строительных работах (п. 3.5.4 договора).

Таким образом, гарантийный депозит возвращается истцу только в том случае, когда истек гарантийный срок, который с учетом указанного выше принципа принимается арбитражем как срок в 24 месяца.

Независимо от истечения гарантийного срока истец мог реализовать свое право на получение гарантийного депозита в порядке, предусмотренном п. 3.5.4 договора, если бы ответчик принял гарантию банка. Однако, как следует из материалов дела, такого согласия ответчика на принятие гарантийного письма банка не имеется.

В связи с изложенным и учитывая, что истец имеет возможность получить с ответчика сумму гарантийного депозита только после истечения гарантийного срока нормальной эксплуатации объекта, который истекает в 2009 г., состав арбитража приходит к заключению, что данное требование истца в настоящее время подлежит оставлению без рассмотрения в связи с преждевременным его предъявлением.

8. Ходатайство ответчика о взыскании с истца суммы неосновательного обогащения и начисленных на нее процентов состав арбитража оставил без рассмотрения, так как ответчиком не соблюдены правила, предусмотренные § 9 и 14 Регламента МКАС о порядке заявления встречных исковых требований, и не уплачен арбитражный сбор.

9. В соответствии с § 6 Положения об арбитражных сборах и расходах при частичном удовлетворении иска арбитражный сбор возлагается на ответчика пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований и на истца - пропорционально той части исковых требований, в которой иск не удовлетворен.

10. Заявленные истцом и ответчиком в возражении на иск ходатайства о возмещении издержек по ведению дела удовлетворению не подлежат в связи с непредставлением доказательств, обосновывающих данное требование.

ДЕЛО N 30

1. Допущенная в формулировке арбитражной оговорки контракта неточность не препятствует признанию того, что в компетенцию МКАС входит разрешение данного спора, коль скоро не вызывает сомнения намерение сторон передавать разрешение их споров в МКАС.

2. При разрешении спора к отношениям сторон из договора международной купли-продажи применена Венская конвенция 1980 г., учитывая, что коммерческие предприятия сторон находятся в государствах - ее участниках. Субсидиарный статут определен с использованием коллизионной нормы ГК РФ.

3. Не признано доказанным заявление ответчика о том, что в тексте контракта, представленного истцом, фальсифицирована подпись президента фирмы ответчика. При этом учтено, что экспертиза, проведение которой было инициировано представителем ответчика, не могла состояться из-за невыполнения ответчиком требования о выплате аванса на проведение экспертизы и представлении документов, необходимых для ее осуществления.

4. Отклонены заявления представителя ответчика об отсутствии полномочий у лица, совершавшего действия по исполнению контракта от имени фирмы-ответчика. При этом учтено, что личным законом фирмы-ответчика, определяющим порядок принятия ею гражданских обязанностей, является право США. Приняты во внимание документы, представленные истцом, из которых следует, что должностное лицо фирмы-ответчика подтверждало принадлежность лица, совершившего действия по исполнению настоящего контракта, к данной фирме.

5. Поскольку установлено, что имело место существенное нарушение контракта, признано соответствующим предписаниям Венской конвенции 1980 г. расторжение контракта, в связи с чем истцу отказано в удовлетворении его требования о взыскании упущенной выгоды (разницы в стоимости товара по цене контракта и цене по заменяющей сделке), а также расходов по оплате простоя судна.

(Дело N 2/2007, решение от 31.03.2008)

* * *

Иск был предъявлен российской организацией (продавец) к фирме из США (покупатель) в связи с необоснованным, по мнению истца, расторжением контракта международной купли-продажи, заключенного сторонами 5 июля 2006 г. Истец, перепродавший товар другому покупателю, требовал возмещения упущенной выгоды (разницы в ценах по контракту с ответчиком и по контракту с другим покупателем), а также возмещения расходов по оплате простоя судна в течение срока, потребовавшегося для переоформления таможенных документов в связи с заменой покупателя, и расходов по уплате арбитражного сбора. Истец утверждал, что расторжение контракта ответчиком было необоснованным.

В отзыве на иск ответчик утверждал, что контракт, на котором основаны требования истца, не был известен президенту его фирмы, подпись которого была сфальсифицирована лицом, представлявшимся вице-президентом фирмы и не являвшимся ее сотрудником. Истец, по утверждению ответчика, проявил небрежность, не потребовав у этого лица документов, подтверждающих его полномочия.

В заседании арбитража представитель истца представил ряд документов, которые свидетельствовали, по его мнению, о принадлежности указанного лица к фирме ответчика.

Представитель ответчика ходатайствовал о проведении почерковедческой экспертизы для установления факта фальсификации подписи президента фирмы ответчика, а также идентичности всех страниц контракта по составу бумаги.

Ходатайство представителя ответчика было удовлетворено, однако экспертиза не могла быть проведена в связи с тем, что ответчик не выполнил требования о выплате аванса на проведение экспертизы и не представил документов, необходимых для ее проведения.

В последующих заседаниях МКАС представители ответчика отсутствовали.

* * *

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. Компетенция МКАС по рассмотрению споров между сторонами предусмотрена п. 10 контракта N UD-05/07 от 5 июля 2006 г.: "При недостижении соглашения спорные вопросы передаются на разрешение Арбитражного суда при Торгово-промышленной палате России в Москве, решение которого является окончательным и обязательным для сторон".

МКАС считает, что неточность, допущенная в формулировке арбитражной оговорки, не препятствует признанию ее предусматривающей компетенцию МКАС, коль скоро не вызывает сомнений намерение сторон. Состав арбитража учитывает, что согласно п. 4 Положения о МКАС при ТПП РФ Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации является преемником арбитражного суда при Торгово-промышленной палате СССР. Состав арбитража также принял во внимание, что истец предъявил иск в МКАС, а ответчик, получив исковые материалы, представил развернутый отзыв на исковые требования, в котором не выдвинул возражений против компетенции МКАС рассматривать данный спор.

Исходя из изложенного и руководствуясь п. 1, 2 и 4 § 2 Регламента, МКАС признал, что рассмотрение данного спора входит в его компетенцию.

2. Рассмотрев вопрос об отсутствии в заседании представителей ответчика, арбитры констатировали, что повестка о рассмотрении дела 28 февраля 2008 г. была направлена МКАС ответчику 17 декабря 2007 г. и получена им 24 декабря 2007 г.

Согласно ст. 25 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 2 § 28 Регламента МКАС неявка стороны, надлежащим образом извещенной о времени и месте слушания, не препятствует разрешению дела и вынесению решения. МКАС также учитывает, что в заседании арбитражного суда представитель истца заявил ходатайство о рассмотрении дела в отсутствие представителей ответчика.

На основании изложенного МКАС счел возможным рассмотреть дело в отсутствие представителей ответчика.

3. Обратившись к рассмотрению вопроса о праве, применимом к отношениям сторон по контракту, МКАС установил, что, поскольку Россия и США, в которых находятся коммерческие предприятия сторон контракта, являются участниками Венской конвенции 1980 г., в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, п. 3 ст. 1186 и ст. 7 ГК РФ отношения сторон по данному контракту регулируются Венской конвенцией 1980 г. Вместе с тем, учитывая, что в Венской конвенции 1980 г. прямо не разрешены некоторые вопросы, необходимо в соответствии со ст. 7 Венской конвенции определить национальное право, субсидиарно применимое к отношениям сторон. Состав арбитража принял во внимание, что согласно Закону РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 § 26 Регламента МКАС разрешает спор в соответствии с такими нормами права, которые стороны избрали в качестве применимых к существу спора. В данном случае такое соглашение отсутствует.

МКАС констатирует, что при отсутствии соглашения сторон о применимом праве согласно предписаниям ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" арбитражный суд определяет применимое материальное право в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми. МКАС полагает, что к данному спору применима коллизионная норма, закрепленная в п. 1 ст. 1211 ГК РФ, согласно которой при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан.

В п. 3 ст. 1211 ГК РФ уточняется, что в договоре купли-продажи стороной, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для исполнения договора, признается продавец. Поскольку продавцом в контракте от 5 июля 2006 г. является российское предприятие, МКАС пришел к выводу, что к отношениям сторон субсидиарно применимо материальное право РФ.

На основании изложенного МКАС пришел к выводу, что в соответствии со ст. 7 (п. 2) Венской конвенции 1980 г. к отношениям сторон, вытекающим из контракта, подлежат применению положения этой Конвенции, а по вопросам, не урегулированным Венской конвенцией 1980 г., - российское гражданское законодательство.

С таким подходом арбитража были согласны представители обеих сторон.

4. При рассмотрении исковых требований по существу МКАС исходит из того, что 5 июля 2006 г. между сторонами был заключен контракт на поставку товара.

Представитель истца представил оригинал контракта N UD-05/07 от 5 июля 2006 г., который подписан обеими сторонами. Со стороны ответчика контракт был подписан президентом его фирмы и скреплен печатью.

Заявления ответчика о фальсификации подписи президента фирмы и о фальсификации всего контракта в целом не получили подтверждения во время рассмотрения дела. По ходатайству представителя ответчика 20 июня 2007 г. МКАС принял постановление о проведении экспертизы, которая должна была ответить на два основных вопроса: 1) является ли подлинной подпись президента фирмы ответчика на контракте N UD-05/07 от 5 июля 2006 г.; 2) все ли страницы контракта N UD-05/07 от 5 июля 2006 г. идентичны по составу бумаги.

26 июня 2007 г. ответчику было направлено требование перечислить аванс за проведение почерковедческой и технической экспертиз в указанной в требовании сумме и представить в МКАС при ТПП РФ документы, необходимые для проведения экспертизы в Лаборатории технической экспертизы документов Министерства юстиции РФ.

Ответчик этого требования не выполнил, что свидетельствует о недоказанности ответчиком своего утверждения о фальсификации подписи президента его фирмы.

Исходя из изложенного, МКАС пришел к выводу, что 5 июля 2006 г. между сторонами был заключен контракт N UD-05/07 на поставку товара.

5. При рассмотрении вопроса о полномочиях конкретного лица представлять интересы фирмы ответчика МКАС принимает во внимание следующее. Статья 1202 ГК РФ определяет, что личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо. На основании личного закона юридического лица определяются, в частности, порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей. Таким образом, личным законом фирмы ответчика, определяющим порядок принятия фирмой гражданских обязанностей, является право США.

По мнению истца, конкретное лицо являлось представителем интересов фирмы ответчика, что подтверждается его действиями и распоряжениями, а также представленными истцом документами: 1) извещение банка от 20 июня 2006 г. о том, что от фирмы ответчика пришел аккредитив для истца; 2) текст свифт-сообщения от 19 июня 2006 г.; 3) письмо на бланке фирмы ответчика от 9 июня 2006 г., подписанное этим конкретным лицом как вице-президентом фирмы и удостоверенное печатью фирмы; 4) письмо на бланке фирмы ответчика от 16 июня 2006 г., подписанное этим лицом как вице-президентом фирмы и удостоверенное печатью фирмы; 5) анкета турецкого завода, в которой это лицо указано как вице-президент фирмы ответчика, подписанная сотрудником фирмы ответчика.

Представитель ответчика оспаривала полномочия этого лица, ссылаясь на то обстоятельство, что истец не ознакомился с его доверенностью на представление интересов фирмы ответчика. МКАС не может согласиться с данным доводом ответчика, поскольку общие положения права США о представительстве (агентстве - в праве США) и полномочиях представителя (агента) отличаются от российского гражданского права. По праву США действия агентов признаются обязывающими принципала, несмотря на отсутствие у них доверенности или иного акта, удостоверяющего их статус представителя. В таких случаях считается, что эти действия основаны на подразумеваемых полномочиях (implied authority).

МКАС полагает, что представитель истца представил доказательства, подтверждающие наличие у этого лица подразумеваемых полномочий на представление интересов фирмы ответчика, в частности анкету турецкого завода, в которой это лицо указано как вице-президент фирмы ответчика, подписанную сотрудником фирмы ответчика. МКАС также отмечает, что представитель ответчика не оспаривала тот факт, что лицо, подписавшее анкету, является сотрудником фирмы ответчика.

На основании изложенного МКАС пришел к выводу, что указанное лицо являлось представителем фирмы ответчика, имело право подписывать документы по исполнению контракта N UD-05/07 от 5 июля 2006 г., в частности погрузочную инструкцию от 14 июля 2006 г.

6. Рассмотрев требование истца о взыскании с ответчика суммы упущенной выгоды и расходов истца по оплате простоя судна, МКАС установил, что 4 августа 2006 г. в адрес истца поступило письмо от фирмы ответчика о расторжении контракта N UD-05/07 от 5 июля 2006 г. в связи с его существенным нарушением, подписанное указанным выше лицом.

Рассматривая вопрос об обоснованности действий ответчика, заявившего о расторжении контракта, состав арбитража исходил из следующего.

Во-первых, в соответствии со ст. 25 Венской конвенции 1980 г. нарушение договора, допущенное одной стороной, является существенным, если оно влечет за собой такой вред для другой стороны, что последняя в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать на основании договора. Из материалов дела следует (в частности, из погрузочной инструкции, выданной ответчиком), что истец знал о цели приобретения товара ответчиком - перепродажа третьему лицу. Для расчетов с ним ответчику требовалось, чтобы истец незамедлительно передал представителю ответчика отгрузочные документы, что прямо предусматривалось в погрузочной инструкции, принятой истцом без каких-либо оговорок. Истец же эти документы передал капитану судна. По мнению состава арбитража, не может быть признано правомерным в этих условиях заявление представителя истца, что он действовал в соответствии с условиями контракта (п. 4).

МКАС констатирует, что представитель истца не смог объяснить, по какой причине были нарушены условия погрузочной инструкции. Состав арбитража учитывает, что в соответствии со ст. 49 Венской конвенции 1980 г. покупатель может заявить о расторжении договора, если неисполнение продавцом любого из его обязательств по договору или по настоящей Конвенции составляет существенное нарушение договора. При этом МКАС отмечает, что согласно п. 7 Заключения N 5 Консультативного совета по Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров "в торговле товарами по общему правилу несвоевременная доставка соответствующих документов является существенным нарушением договора".

Во-вторых, Венская конвенция 1980 г. (ст. 34) исходит из обязанности продавца передать документы, относящиеся к товару. Контракт сторон (п. 3) содержит ссылку на ИНКОТЕРМС 2000. Пункт А условия FOB в соответствии с ИНКОТЕРМС 2000 прямо обязывает продавца представить покупателю доказательства соответствия товара, которые могут потребоваться по условиям договора. Представление сертификата качества предусмотрено п. 4 контракта. Между тем истцом представлены сертификаты качества товара, свидетельствующие о его несоответствии требованиям контракта и содержащие возражения сюрвейера, выдавшего сертификаты, против погрузки этого товара на судно.

В-третьих, установленные отклонения качества товара с учетом специфики товара (что подтвердил представитель истца в заседании арбитража) не могли быть устранены после погрузки товара на судно. Объем некачественного товара составил 12% от всего погруженного на судно количества.

В-четвертых, ответчиком соблюдено требование Венской конвенции 1980 г. (ст. 26) об извещении истца о расторжении контракта.

Учитывая изложенное выше и в соответствии со ст. 49 Венской конвенции 1980 г., МКАС пришел к заключению, что ответчик имел право расторгнуть контракт N UD-05/07 от 5 июля 2006 г. в связи с тем, что истец допустил существенные нарушения условий контракта. Кроме того, МКАС подчеркивает, что истец не доказал, что продажа истцом товара третьему лицу по цене ниже предусмотренной в контракте с ответчиком была вызвана не действиями ответчика по расторжению контракта, а более низким качеством поставленного товара, чем было обусловлено контрактом между истцом и ответчиком. Поэтому требование истца о взыскании с ответчика суммы упущенной выгоды и расходов истца по оплате простоя судна не подлежит удовлетворению.

7. Исходя из того что истцу отказано в удовлетворении исковых требований и руководствуясь п. 1 § 6 Положения об арбитражных сборах и расходах, МКАС постановил отказать в требовании истца о взыскании с ответчика возмещения расходов истца по уплате арбитражного сбора.

ДЕЛО N 31

1. К отношениям сторон по договору международной купли-продажи применена Венская конвенция 1980 г., учитывая, что их коммерческие предприятия находятся в государствах - участниках этой Конвенции. Избранное сторонами в качестве применимого российское материальное право использовано в качестве субсидиарного статута.

2. То обстоятельство, что (продавец) предложил повысить цены, предусмотренные контрактом, и прекратил дальнейшие поставки, не освобождает покупателя от оплаты стоимости поставленных партий товара, за которые продавцом были предъявлены счета по контрактным ценам.

3. Возражения ответчика против оплаты поставленных партий товара на том основании, что им понесены превышающие размер стоимости неоплаченного товара убытки, вызванные закупкой товара у третьих лиц по более высоким ценам в связи с прекращением поставок продавцом, не могут быть приняты во внимание, поскольку им не представлено соответствующих доказательств. Кроме того, им не оформлено встречное требование в порядке, предусмотренном Регламентом МКАС.

4. Требование истца об уплате процентов годовых на основании ст. 395 ГК РФ удовлетворено по средней ставке по кредитам в евро на основании официальной публикации ЦБ РФ, на которую сослался истец. В этой связи был уменьшен размер его требования в отношении процентов годовых, первоначально исчисленных по ставке рефинансирования ЦБ РФ, которое может применяться только в случаях, когда денежное обязательство выражено в рублях.

(Дело N 96/2007, решение от 09.04.2008)

* * *

Иск был предъявлен российской организацией (продавец) к эстонской фирме (покупатель) в связи с неоплатой поставленных партий товара по контракту международной купли-продажи, заключенному 15 декабря 2006 г. Истец требовал погашения суммы задолженности с начислением на нее процентов годовых и возмещения расходов по арбитражному сбору.

В представленном отзыве по иску ответчик просил в иске истцу отказать. Он ссылался на то, что им понесены убытки в сумме, превышающей размер требования истца, из-за одностороннего заявления истца о необходимости повышения контрактных цен и прекращения в связи с этим дальнейших поставок товара по контракту, что вынудило ответчика купить товар у третьих лиц по более высоким ценам. Оспаривалась ответчиком и правильность начисления истцом процентов годовых.

В заседание арбитража представители ответчика не явились.

* * *

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. Компетенция МКАС по рассмотрению настоящего дела основывается на арбитражной оговорке, согласованной сторонами в п. 10 контракта, заключенного 15 декабря 2006 г. Пункт 10 контракта предусматривает, что "в случае, если стороны не договорятся о разрешении возникших разногласий, споры и разногласия подлежат разрешению в арбитражном порядке в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации в соответствии с Регламентом этого суда, решения которого являются окончательными и обязательными для обеих сторон. Арбитражное разбирательство производится на русском языке".

Исходя из изложенного, на основании ст. 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и § 2 Регламента МКАС состав арбитража признал наличие компетенции МКАС при ТПП РФ на разрешение возникшего между истцом и ответчиком спора.

2. По вопросу о праве, применимом к правоотношениям сторон по данному спору, в п. 10 контракта указано, что "применимое право - материальное и процессуальное право Российской Федерации".

Состав арбитража констатировал, что истец и ответчик расположены в государствах - участниках Венской конвенции 1980 г., а поэтому на основании п. 1, "a", ст. 1 Венской конвенции к отношениям сторон по контракту подлежат применению ее положения.

Что касается отношений сторон, не урегулированных ни контрактом, ни Конвенцией и которые не могут быть разрешены в соответствии с общими принципами, на которых она основана, то они подлежат разрешению согласно нормам российского права, субсидиарно применяемого в силу ст. 7 Конвенции.

3. Рассматривая вопрос об отсутствии ответчика в заседании при рассмотрении спора, состав арбитража установил, что исковое заявление и приложенные к нему документы были получены ответчиком 25 сентября 2007 г., что подтверждается уведомлением курьерской службы UPS, а также фактом направления ответчиком в МКАС объяснения по иску от 15 января 2008 г. Повестка о слушании дела 12 марта 2008 г. была получена ответчиком 6 февраля 2008 г., о чем свидетельствует находящееся в материалах дела уведомление той же курьерской службы.

Поскольку на основании п. 4 § 32 Регламента МКАС неявка стороны, надлежащим образом извещенной о времени и месте слушания дела, не препятствует разбирательству дела и вынесению решения, состав арбитража приходит к выводу, что дело может слушаться в отсутствие ответчика.

4. Рассматривая иск по существу, состав арбитража установил, что спор между сторонами возник из-за неоплаты ответчиком поставленного в соответствие с контрактом товара. Факт поставки товара в марте-апреле 2007 г. подтверждается приложенными к исковому заявлению железнодорожными накладными, инвойсами, вагонными листами, таможенными декларациями и актами о количественной и качественной приемке товара и не оспаривается ответчиком. Арбитры приняли также во внимание готовность ответчика, выраженную в его письме от 6 июля 2007 г., погасить свою задолженность в этой сумме.

Оценивая представленные истцом доказательства в соответствии с § 31 Регламента МКАС и учитывая, что от ответчика не поступило возражений по расчету основного требования истцом и доказательств оплаты товара, состав арбитража пришел к выводу, что истец доказал факт поставки товара, который в нарушение п. 4 контракта не был оплачен.

При таких обстоятельствах состав арбитража считает, что ответчик не выполнил обязательств по оплате поставленного ему по контракту товара. С учетом изложенного и руководствуясь ст. 53 Конвенции, предусматривающей, что покупатель обязан уплатить цену за товар и принять поставку товара в соответствии с требованиями договора и Конвенции, требование истца о взыскании стоимости поставленного товара является обоснованным и подлежащим удовлетворению.

Возражение ответчика, что истец в одностороннем порядке объявил о повышении цены на поставляемый товар, не может быть принято как обоснование неоплаты им поставленного товара, поскольку предложения истца о повышении цены относились к следующим поставкам, а не к поставленному товару, что подтверждается имеющимися в деле инвойсами.

Заявление ответчика о том, что он понес убытки в связи с необходимостью закупать товар по более высокой, чем установлено в контракте, цене в связи с прекращением истцом поставок товара и что его убытки превышают сумму стоимости поставленного истцом товара, не может быть принято к рассмотрению, поскольку вопреки требованиям § 31 Регламента МКАС не было представлено никаких доказательств его утверждений.

5. Поскольку состав арбитража признал обоснованным требование истца о взыскании основной задолженности, в соответствии со ст. 78 Конвенции и ст. 395 ГК РФ на указанную сумму истец имеет право начислить проценты.

В исковом заявлении требование о взыскании процентов годовых состояло из двух частей.

Ответчик утверждает, что если истец и имел бы право требовать какие-либо суммы в качестве неустойки (так ошибочно в объяснении ответчика названы проценты годовых), то это могла бы быть либо одна, либо другая сумма, но никак не сумма этих расчетных величин.

Такое возражение не может быть признано арбитражем, поскольку указанные выше две суммы евро начислены за различные периоды времени: до 18 июня 2007 г. - по ставке рефинансирования ЦБ РФ 10,5% годовых, с 19 июня по 28 августа 2007 г. - по ставке рефинансирования 10% годовых. Поэтому в принципе сложение указанных выше сумм было оправданным.

Однако истец неправильно обосновал свои расчеты на базе ставок рефинансирования ЦБ РФ. В случаях, когда денежное обязательство выражено в иностранной валюте, эти ставки не применяются.

В сложившейся отечественной судебной и арбитражной практике, получившей свое отражение в совместном Постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8, размер процентов в таких случаях определяется на основании публикации в официальных источниках информации о средних ставках банковского процента по краткосрочным кредитам в иностранной валюте, предоставляемым в месте нахождения кредитора.

Исправляя свою ошибку, истец в заседании МКАС представил новый расчет процентов годовых, основанный на средневзвешенной процентной ставке по кредитам в евро на август 2007 г. в размере 8,2%, опубликованной в Бюллетене банковской статистики N 11(174) ЦБ РФ. В связи с этим первоначально заявленный размер процентов годовых был снижен.

Проверив представленный истцом расчет процентов, арбитраж установил, что в нем имеется арифметическая ошибка и сумма процентов годовых составляет меньшую сумму, которая и подлежит взысканию с ответчика.

Поиск по сайту: