Исполнение обязательств по договору. 1 страница

5.1. Позиции сторон.

5.1.1. Истец в исковом заявлении от 14 апреля 2006 г. утверждает, что вопреки своим обязательствам, принятым по договору от 5 ноября 2004 г., ответчик ему оборудование не поставил, что подтверждается отсутствием акта приемки, подписание которого предусмотрено в соответствии с п. 2.3 договора. Исходя из такого понимания событий, представитель истца в своем письме от 26 января 2007 г. просит признать договор расторгнутым в связи с неисполнением ответчиком своих договорных обязательств по поставке товара покупателю. При этом истец утверждает, что, исходя из представленной им в дело переписки, договор был одобрен ликвидаторами ответчика, указавшими счет для перечисления денег за оборудование, поставка которого предусмотрена договором.

5.1.2. Письма ликвидаторов ответчика от 9 ноября и 11 декабря 2006 г., написанные от его имени, содержат ничем не мотивированную позицию, в соответствии с которой ответчик исковые требования, заявленные в настоящем разбирательстве, не признает и просит в иске отказать. При этом в письме от 11 декабря 2006 г., поступившем в МКАС 12 декабря 2006 г., ликвидаторы прямо отказываются от возможности оспаривания иска по его существу в ходе настоящего арбитражного разбирательства.

5.1.3. В письме английской юридической фирмы от 28 июня 2006 г., направленном в МКАС, эта фирма также отрицает обоснованность исковых требований, утверждая, что оборудование, бывшее предметом договора, было истцом фактически получено. При этом к письму в МКАС от 28 июня 2006 г. приложено письмо той же английской юридической фирмы от 21 июня 2005 г. на имя директора фирмы - истца, в котором утверждается, что ликвидаторы ответчика, давая указания истцу об уплате за оборудование меньшей суммы, чем было указано в договоре истца и ответчика от 5 ноября 2004 г., не знали о существовании этого договора, что уплаченная истцом покупная цена почти на 36% ниже цены, предусмотренной договором, и что истец, получивший оборудование под свой контроль, впоследствии сам отдал его третьему лицу, и поэтому не имеет права предъявлять свои претензии ответчику. Ни одно из указанных утверждений не документировано и не доказано.

5.1.4. В ходе устного слушания, состоявшегося 14 марта 2007 г., представитель истца перечисленные выше требования поддержал, а представители ответчика отсутствовали. Отвечая на вопрос единоличного арбитра об отношении истца к месту, указанному в п. 2.1 договора как место передачи оборудования, представитель истца пояснил, что до 1 января 2005 г. указанное помещение арендовала другая фирма, под контролем которой находилось спорное оборудование на момент подписания договора, а после этой даты арендатором стал истец, но при этом две комнаты были переданы им в субаренду прежнему арендатору, и в одной из них хранилось предусмотренное договором оборудование, так и не принятое истцом. Никакими письменными материалами, имеющимися в деле, эти утверждения представителя истца, по его собственному признанию, не подтверждены.

5.1.5. Представитель истца затруднился объяснить, почему в исковом заявлении утверждается, что ликвидаторы одобрили договор и вообще знали о его существовании до 17 мая 2005 г., когда, как это следует из письма английской юридической фирмы на имя директора фирмы истца от 21 июня 2005 г., им была представлена истцом его копия. По мнению представителя истца, хотя в деле нет документов, свидетельствующих о правильности вышеприведенных утверждений, включенных в исковое заявление, факты одобрения ликвидаторами ответчика договора и наличия у них сведений о нем могут быть подтверждены другими документами, имеющимися на руках у истца. Поэтому представитель истца ходатайствовал о приобщении таких документов к делу, а также копии договора субаренды с третьим лицом.

В удовлетворении указанного ходатайства было отказано, так как все документы, которые собирался дополнительно представить представитель истца, имелись у него в наличии и при подаче иска от 14 апреля 2006 г., и при направлении его письма от 26 января 2007 г., но своевременно в дело представлены не были, хотя изучение материалов дела несомненно свидетельствовало о том, что утверждение искового заявления о том, что ликвидаторы договор одобрили, голословно. В деле в распоряжении истца имелось письмо английской юридической фирмы от 28 июня 2006 г., в котором она отрицала наличие у ликвидаторов до 17 мая 2005 г. сведений о существовании договора, но в своем письме от 26 января представитель истца на этой проблеме доказывания предпочел не останавливаться. В такой ситуации задержка в представлении новых документов является неоправданной (п. 3 § 30 Регламента МКАС). В соответствии со ст. 25 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже", регулирующей работу международных арбитражей на территории Российской Федерации, в случае, когда сторона без уважительной причины не представляет документальные доказательства, третейский суд может продолжить разбирательство и вынести решение на основании имеющихся у него доказательств.

5.1.6. Представитель истца в заседании 14 марта 2007 г. утверждал, что ликвидаторы были обязаны знать о существовании договора ввиду возложения на них функций должностных лиц ответчика в соответствии с английским законодательством о несостоятельности, и поэтому позиция, изложенная в письме английской юридической фирмы от 28 июня 2006 г., с правовой точки зрения неубедительна. В этом же заседании представитель истца утверждал, что истец не подписал акта приемки оборудования, предусмотренного п. 2.2 договора, так как ответчик не создал ему условий для осуществления такой приемки, хотя начиная с 1 января 2005 г. арендатором помещения, в котором находилось спорное оборудование и которое указано в п. 2.1 договора как место его передачи, стал сам истец.

5.2. Выводы состава арбитража.

5.2.1. Состав арбитража констатирует, что единственным обстоятельством, связанным с поставкой оборудования, предусмотренной договором от 5 ноября 2004 г., в отношении которого в деле наличествует совпадение позиций сторон, является то, что в декабре 2004 г. истец уплатил двумя платежными поручениями на счет, указанный ликвидаторами ответчика, сумму в долларах США. При этом истец утверждает, что ликвидаторы ответчика договор одобрили, но обязательств по передаче оборудования не выполнили.

Из писем английской юридической фирмы следует, что ликвидаторы на момент согласования ими с истцом суммы, подлежавшей уплате на указанный ими счет, о существовании договора не знали, а когда узнали, то посчитали истца не исполнившим свое обязательство по уплате покупной цены, указанной в п. 3.1 договора, но тем не менее, по мнению этой юридической фирмы, оборудование все же перешло под контроль истца, и ликвидаторы, действующие от имени ответчика, никак не могут отвечать за то, что оно впоследствии выбыло из-под его контроля.

5.2.2. В сложившейся ситуации ввиду явной нехватки в деле доказательств, на которые можно было бы опереться в целях оценки позиций сторон, состав арбитража считает имеющими принципиальное значение два вопроса: а) о том, исполнил ли истец как покупатель свои обязанности по договору, и б) о том, было ли предусмотренное договором оборудование передано под фактический контроль истца.

5.2.3. Согласно п. 1 ст. 29 Sale of Goods Act 1979 г. вопрос о том, должен ли покупатель сам вступить во владение товарами или должен ли продавец послать их покупателю, следует решать в зависимости от достигнутого сторонами соглашения об этом, четко закрепленного или подразумеваемого. Далее ст. 35 указанного Закона закрепляет, что покупатель считается принявшим товар не только тогда, когда он уведомил об этом продавца (о чем писал представитель истца в своем письме от 26 января 2007 г.), но и тогда, когда покупатель совершает действия в отношении товара, несовместимые с титулом продавца на этот товар. Истец утверждает, что так как он ответчику уведомления о приемке оборудования не направлял, то обязанности продавца по договору остались неисполненными.

5.2.4. Согласно ст. 28 Sale of Goods Act 1979 г. обязательства продавца поставить товар, а покупателя - оплатить его являются взаимозависимыми (concurrent conditions). Так как первым из указанных обязательств по договору было указано именно обязательство истца об уплате покупной цены, для оценки исполнения сторонами их обязательств по указанной сделке следует прежде всего установить, было ли исполнено истцом это обязательство.

5.2.5. Согласно п. 3.1 и 3.2 договора покупатель должен был уплатить за оборудование определенную сумму не позднее 5 рабочих дней с даты заключения договора (указанной как 5 ноября 2004 г.), реквизиты продавца указаны в приложении N 2 к договору. При этом из материалов дела безусловно следует, что истец уплатил только часть этой суммы платежными поручениями от 17 и 29 декабря 2004 г., причем на другой счет.

В письме ликвидаторов ответчика истцу от 9 декабря 2004 г., в котором были указаны сумма и реквизиты счета, куда она была уплачена, нет никаких ссылок на договор, из чего следует два логичных вывода: во-первых, на момент написания этого письма ликвидаторы о договоре ничего не знали, и, во-вторых, указанное письмо с предложением уплатить меньшую сумму на другой счет не может считаться внесением изменений в договор. Об этом свидетельствует также п. 8.4 договора, в соответствии с которым изменения в договор приобретают силу только после подписания уполномоченными представителями сторон. Даже если считать письмо ликвидаторов ответчика истцу от 9 декабря 2004 г. предложением об изменении договора, в деле отсутствуют доказательства того, что такие изменения были приняты истцом. Платежные поручения являются техническими документами и, по мнению состава арбитража, не могут считаться доказательством внесения изменений в договор согласно его п. 8.4.

5.2.6. Таким образом, на поставленный вопрос о том, исполнил ли истец как покупатель свои обязанности по договору, следует отрицательный ответ. Истец уплатил сумму, меньшую, нежели та, которая была согласована в п. 3.1 договора как "цена приобретения", почти на 36%, сделал это не вовремя и на другой счет, нежели тот, который был указан в договоре.

5.2.7. Переходя к исследованию вопроса о том, было ли оборудование передано под фактический контроль истца, состав арбитража констатирует, что акта приемки, предусмотренного договором как оформление передачи оборудования, сторонами, по всей видимости, подписано не было, и тем самым положения п. 2.2 договора остались неисполненными. Но для решения поставленных перед составом арбитража вопросов недостаточно просто констатировать факт нарушения этого пункта договора - важно установить, по чьей вине акт приемки не был составлен. Для поиска ответа на этот вопрос необходимо обратить внимание на то, как был сформулирован п. 2.2 договора:

"Не позднее одного рабочего дня с даты поступления на банковский счет Продавца средств в сумме, равной Цене приобретения, указанной в п. 3.1 настоящего Договора, Продавец предоставляет Покупателю возможность осуществить приемку Оборудования в течение трех дней. Приемка осуществляется по списку оборудования (приложение 1) и считается завершенной после подписания Акта приемки обеими сторонами".

5.2.8. В ходе устного слушания 14 марта 2007 г. представитель истца сообщил, что с 1 января 2005 г. помещение, в котором находилось спорное оборудование, было арендовано истцом. Если считать, arguendo, что право на приемку оборудования, согласно договору, появилось у истца после уплаты им суммы, указанной ликвидаторами ответчика (хотя это не так - см. п. 5.2.5 - 5.2.6 настоящего решения выше), то это право возникло только после поступления денег на счет продавца (как это прямо указано в п. 2.2 договора). В ходе устного слушания 14 марта 2007 г. представитель истца утверждал, что истец не подписал акта приемки оборудования, предусмотренного п. 2.2 договора, так как именно ответчик не создал ему условий для осуществления такой приемки.

5.2.9. Если считать, что последняя сумма в счет оплаты оборудования была списана со счета истца 29 декабря 2004 г., то с учетом срока поступления средств в международных платежах она могла достигнуть счета, указанного ликвидаторами, не ранее 1 января 2005 г., когда, по утверждению представителя истца, сделанному в ходе слушания 14 марта 2007 г., истец сам стал арендатором помещения, в котором находилось оборудование. Поэтому представляется странным, что став арендатором этого помещения, истец может упрекать ответчика в том, что именно последний не создал ему условий для приемки оборудования.

5.2.10. В ходе устного слушания 14 марта 2007 г., отвечая на вопрос единоличного арбитра о том, требовал ли в начале 2005 г. истец от ответчика составления акта приемки, предусмотренного договором, или устранения препятствий к осуществлению приемки оборудования, предусмотренной п. 2.2 договора, представитель истца сообщил, что в имеющихся в его распоряжении письмах истца на имя ликвидаторов ответчика (не приобщенных к материалам дела) непосредственно речь о составлении акта приемки не идет - там в общих выражениях ставится вопрос о передаче ответчиком истцу каких-то документов, из которых будет следовать, что оборудование принадлежит именно истцу, а не третьим лицам.

5.2.11. Такое утверждение представителя истца находит свое подтверждение в письме ликвидаторов ответчика от 14 марта 2005 г. на имя истца, приложенном к исковому заявлению. В нем, отвечая на факс истца от 4 марта 2005 г., отсутствующий в материалах дела, ликвидаторы ответчика констатируют, что истец озабочен тем, что третье лицо собирается вывезти оборудование и предлагает истцу в качестве документа, оформляющего его право собственности, выставить инвойс на перечисление суммы, ранее уплаченной истцом.

Из этого письма, которое было включено в материалы дела по инициативе самого истца, следует несколько выводов: во-первых, истец, у которого возник спор о праве собственности на оборудование с третьим лицом, не просил ответчика создавать условия для приемки оборудования и для подписания акта приемки - по крайней мере до 5 марта 2005 г. он требовал предоставления ему лишь документов о праве собственности, к числу каковых акт приемки отнести нельзя; во-вторых, из него прямо вытекает, что ликвидаторы ответчика по состоянию на 14 марта 2005 г. действительно не знали о существовании договора - иначе бы им не потребовалось прикладывать к этому письму список оборудования, так как соответствующий список был включен в договор в качестве приложения N 1.

Если бы истец действительно испытывал сложности с осуществлением приемки оборудования, то по истечении трех дней, отведенных п. 2.2 договора на такую приемку, т.е. в самом начале января 2005 г., он должен был бы потребовать от продавца устранения соответствующих препятствий и составления предусмотренного этим пунктом договора акта приемки, однако, по признанию представителя истца, сделанному в ходе устного слушания 14 марта 2007 г., в его распоряжении такой корреспонденции нет, из имеющихся в его распоряжении писем не следует, что в январе 2005 г. истец испытывал затруднения с приемкой товара и вообще считал целесообразным руководствоваться договором в рамках отношений с ликвидаторами ответчика.

5.2.12. Исходя из вышеизложенного, следует констатировать, что до тех пор, пока истцу было выгодно получить оборудование вне рамок договора, он на этот договор в корреспонденции не ссылался. Это позволило ему получить оборудование дешевле и в большем объеме, так как список оборудования, приложенный к письму ликвидаторов ответчика от 14 марта 2005 г., насчитывает 41 позицию по сравнению со списком, включенным в договор, где значится лишь 19 позиций. При этом нет сомнений, что речь идет об одном и том же оборудовании, так как все 19 позиций последнего списка присутствуют в первом и серийные номера изделий (там, где они указаны) совпадают.

Когда же оборудование было вывезено третьим лицом, то, вместо того чтобы предъявить этому третьему лицу претензии и виндицировать оборудование или возбудить в его отношении уголовное преследование на основании факта хищения, истец предпочел "вспомнить" о договоре и обвинить ответчика в том, что акт приемки не был подписан по вине продавца, так как последний не создал покупателю условий для приемки товара. Такая позиция не может быть признана добросовестной: нельзя, сначала отказавшись от исполнения договора (уплатив почти на 36% меньшую сумму позже и при этом получив оборудования на 22 позиции больше), потом воспользоваться тем, что продавец не проследил за составлением предусмотренного договором акта приемки, и год спустя потребовать расторжения договора ввиду нарушения обязательств продавцом.

5.2.13. Из имеющихся в деле документов следует, что ликвидаторы ответчика действительно не знали о существовании договора вплоть до 17 мая 2005 г., когда представитель истца им его показал на личной встрече (как это следует из письма английской юридической фирмы от 21 июня 2005 г. в адрес истца). С утверждением представителя истца о том, что как ликвидаторы ответчика они должны были о договоре знать, сделанным в ходе слушания 14 марта 2007 г., следует согласиться, но при этом надо обратить внимание на то, что, если бы истец действовал добросовестно, он бы сообщил ликвидаторам о существовании этого договора до того, как они назвали новую цену на оборудование. Тогда у истца была бы возможность настаивать на составлении акта приемки. Но так как истец воспользовался оказавшимся для него весьма выгодным упущением со стороны ликвидаторов ответчика, то он не может обвинять их в том, что акт приемки не был составлен: до тех пор, пока оборудование находилось в его помещении, он составления такого акта от ответчика не требовал, по крайней мере его представитель признал, что прямо в переписке с ответчиком такое требование сформулировано не было.

5.2.14. Более того, самое право требовать осуществления приемки по п. 2.2 договора возникает у истца по исполнении им обязательств по уплате покупной цены в соответствии с условиями договора, чего, как это следует из имеющихся в деле документов, истец не осуществил. Нельзя требовать от продавца передачи покупателю товара, если согласно договору такой товар должен быть предварительно оплачен, но такой оплаты осуществлено не было.

5.2.15. Таким образом, по мнению состава арбитража, действия истца в реализации договора носят недобросовестный характер: он ввел ликвидаторов ответчика в заблуждение относительно согласованных по договору цены, сроков оплаты и номенклатуры поставки, реально получил контроль над оборудованием (поскольку оно находилось в его помещении) и, утратив это оборудование по неустановленным причинам, вместо предъявления требований лицам, которые его (возможно, незаконно) изъяли у истца, попытался в рамках настоящего процесса добиться возврата уплаченных им ликвидаторам ответчика денежных сумм, ссылаясь на неисполнение ими обязанности по "предоставлению Покупателю возможности осуществить приемку Оборудования в течение трех дней".

С таким подходом истца нельзя согласиться, так как из материалов дела вытекает, что еще в начале марта 2005 г. оборудование находилось в помещении, в котором оно должно было быть принято "в течение трех дней" после поступления денежных средств, уплаченных по договору, и истец просил при этом ответчика не создавать условия для приемки, а предоставить ему документы, которые могли бы подтвердить переход к нему титула на оборудование (см. письмо ликвидаторов ответчика от 14 марта 2005 г. на имя истца, приложенное к исковому заявлению). Кроме того, из информации, предоставленной представителем истца в ходе слушания 14 марта 2007 г., в это время истец сам был арендатором данного помещения, т.е. мог самостоятельно организовать условия для "осуществления приемки" оборудования, если бы у него в этом была потребность. Наконец, истец как покупатель в соответствии с избранным в договоре базисом поставки EX WORKS (ИНКОТЕРМС 2000) сам несет риск его утраты после передачи ему оборудования <*>, а длительное нахождение оборудования в помещении истца в отсутствие с его стороны жалоб на препятствия к его приемке служит достаточным доказательством того, что передача оборудования под фактический контроль истца состоялась.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

"Комментарий МТП к Инкотермс 2000. Толкование и практическое применение" Н.Г. Вилковой включен в информационный банк.

<*> См.: Комментарий МТП к ИНКОТЕРМС 2000. Толкование и практическое применение. Публикация МТП N 620. М.: КонсалтБанкир, 2003. С. 89.

5.2.16. Особенно важно, что орудием для реализации своего замысла истец избрал процесс в МКАС. Констатируя, что истец пользовался предоставленными ему процессуальными правами недобросовестно, в соответствии с п. 2 § 21 Регламента МКАС состав арбитража приходит к выводу о том, что в удовлетворении иска о признании договора купли-продажи оборудования от 5 ноября 2004 г. расторгнутым в связи с неисполнением ответчиком своих договорных обязательств по поставке товара покупателю и об обязании ответчика произвести возврат истцу в порядке возмещения убытков уплаченную истцом ответчику сумму должно быть отказано.

Вопросы распределения издержек и расходов по уплате арбитражного сбора.

6.1. В ходе настоящего разбирательства стороны не воспользовались своим правом требовать возмещения понесенных ими расходов по ведению дела через представителей.

6.2. Поскольку в иске отказано, арбитражный сбор возлагается на истца. В связи с рассмотрением настоящего дела единоличным арбитром на основании п. 1 § 4 Положения об арбитражных сборах и расходах истцу подлежит возврату излишне уплаченная им сумма арбитражного сбора.

ДЕЛО N 9

1. Хотя коммерческое предприятие одной из сторон контракта международной купли-продажи находится в государстве, не участвующем в Венской конвенции 1980 г., признано, что к их отношениям подлежит применению эта Конвенция, поскольку по соглашению сторон они регулируются материальным правом РФ, в систему которого входит Конвенция, являющаяся международным договором РФ.

2. С учетом общих принципов, на которых основана Венская конвенция 1980 г. (в частности, соблюдения добросовестности, критерия разумности, сотрудничества сторон), положений Конвенции о толковании волеизъявлений сторон определена очередность исполнения обязательств по двум дополнениям к контракту, заключенным в один и тот же день на один и тот же товар с одинаковыми сроками поставки, но с установлением разных цен (твердой и "плавающей" - зависящей от текущих котировок на этот товар согласно конкретным публикациям).

3. Не приняты во внимание ссылки сторон на имевшие место устные договоренности (при том, что содержание этих договоренностей излагается с учетом того, в частности, что эти договоренности должны были повлечь изменение условий обязательства и не были оформлены в порядке, предусмотренном контрактом). Сам же факт имевших место переговоров расценен в качестве свидетельства одинакового понимания сторонами установленной очередности исполнения обязательств, в которую выражалось желание внести изменения.

(Дело N 91/2006, решение от 27.03.2007)

* * *

Иск был предъявлен фирмой с Британских Виргинских островов (покупатель) к российской организации (продавец) на основании контракта международной купли-продажи, заключенного сторонами 3 февраля 2004 г. Истец требовал обязать ответчика погасить задолженность, возникшую при расчетах за товар, поставленный в счет двух дополнений к контракту, и уплатить проценты за пользование его денежными средствами, а также возместить расходы по уплате арбитражного сбора и издержки, связанные с ведением дела через юридических представителей.

Расхождение в позициях сторон состояло в том, что ими использовался неодинаковый подход в вопросе об очередности исполнения обязательств по двум дополнениям к контракту, заключенным в один день, на поставку одного и того же товара в один и тот же период времени, но предусматривающим разные условия о цене (в одном дополнении - твердые цены, а в другом - "плавающие", определенные с учетом соответствующих котировок, публикуемых в конкретном источнике информации).

* * *

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. О компетенции.

Из материалов дела следует, что коммерческие предприятия сторон спора находятся в разных государствах, а спор возник из заключенного между ними контракта, имеющего характер договора международной купли-продажи.

В п. 8.1 контракта записано, что "все споры, разногласия или требования, возникающие из настоящего контракта или в связи с ним... подлежат разрешению в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации в соответствии с его Регламентом...".

Учитывая изложенное, арбитраж, руководствуясь п. 1, 2 и 4 § 2 Регламента МКАС, признал свою компетенцию по разрешению данного спора.

2. Состав арбитража.

Состав арбитража по делу сформирован с учетом положений п. 8.1 и 8.2 контракта, в которых зафиксирована договоренность сторон о том, что дело подлежит разрешению единоличным арбитром, определенным Председателем МКАС.

3. О применимом праве.

Арбитраж констатирует, что по указанному вопросу контракт содержит следующие положения.

Пункт 8.3: "Стороны условились, что при разрешении их спора будет применяться материальное право Российской Федерации; если оно будет противоречить нормам международного права, то применяется Конвенция ООН "О договорах международной купли-продажи товаров (Вена, 1980)".

При этом п. 10.6 контракта содержит следующее положение: "В случае возникновения спора вопросы, не урегулированные настоящим контрактом, решаются в соответствии с законодательством Российской Федерации".

Поскольку положения контракта не позволяют установить с необходимой определенностью действительную волю сторон по данному вопросу, арбитраж предложил их представителям согласовать в заседании единую четкую позицию относительно применимого права. В результате стороны пришли к следующему соглашению: "При разрешении спора по вопросам, не урегулированным контрактом, будет применяться материальное право Российской Федерации".

Поскольку Российская Федерация является участницей Венской конвенции 1980 г., последняя подлежит применению в качестве основного статута к отношениям сторон по контракту в силу п. 1, "b", ст. 1 Венской конвенции. Согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы и подлежат приоритетному применению.

Что касается отношений сторон по вопросам, не урегулированным ни контрактом, ни Венской конвенцией и которые не могут быть разрешены в соответствии с общими принципами, на которых она основана, то они подлежат разрешению согласно нормам российского законодательства, субсидиарно применяемого в силу п. 2 ст. 7 Венской конвенции.

Делая вышеизложенные выводы, арбитраж руководствовался п. 1 ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 § 26 Регламента.

4. По существу спора.

4.1. Основное требование истца состоит в том, чтобы обязать ответчика погасить образовавшуюся за ним задолженность в долларах США по расчетам за товар, поставленный ответчиком истцу в августе - декабре 2005 г. по Дополнениям N 8 и 9 (с догрузом по Дополнению N 11) и N 12 к контракту.

Рассматривая это требование истца, арбитраж установил следующее.

29 июля 2005 г. сторонами были подписаны два дополнения к контракту на поставку товара в августе - сентябре 2005 г. на условиях FCA обусловленная станция в России: Дополнение N 8 - на количество в 10 000 т по фиксированной цене в долларах США за 1 т и Дополнение N 9 - на дополнительное количество (в п. 1 указано: "отгрузить дополнительно") в 15 000 т по цене, рассчитываемой как среднее значение котировок по определенным публикациям, действующих на дату морского коносамента, минус обусловленная скидка в долларах США за метрическую тонну (далее - цена, рассчитанная таким способом, именуется "плавающей"). Для открытия аккредитива "Stand-by" была установлена цена в долларах США, которая затем Дополнением N 10 от 5 августа 2005 г. к контракту была повышена.

6 октября 2005 г. стороны подписали Дополнение N 11, по которому ответчик обязался догрузить в октябре 2005 г. в счет объемов, указанных в Дополнении N 9 от 29 июля 2005 г., товар, недогруженный в августе - сентябре 2005 г.

22 ноября 2005 г. было подписано Дополнение N 12 к контракту на поставку товара в количестве 30 000 (+/-45) т на условиях FCA та же станция по "плавающей" цене. Для открытия аккредитива "Stand-by" цена была установлена в долларах США в определенном размере.

Как следует из составленных каждой из сторон актов сверки взаиморасчетов по контракту по состоянию на 1 января 2006 г. и представленных истцом таблиц взаиморасчетов по поставкам товара по Дополнению N 8 в количестве 9977,69 т (далее для удобства изложения - 10 000 т) и по Дополнению N 9 в количестве 14 984,348 т (далее - 15 000 тонн) в общем количестве 24 962,038 т (далее - 25 000 т), а также таблицы расчета за поставку 29 974,124 т (далее - 30 000 т) по Дополнению N 12, истребуемая истцом задолженность образовалась в результате недоплаты истцом стоимости партий в 25 000 т товара и переплаты за 30 000 т товара, что в итоге дает, по расчетам истца, разницу в сумме, предъявленной к взысканию.

Поиск по сайту: