Исполнение обязательств по договору. 9 страница

Учитывая изложенное, МКАС, основываясь на п. 13.2 контракта, руководствуясь ст. 1, 7 и 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1, 2 и 4 § 2 и п. 1 § 13 Регламента, признал себя компетентным рассматривать данный спор по первоначальному и встречному искам.

2. Обратившись к вопросу о применимом праве, состав арбитража констатировал, что в соответствии со ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 § 26 Регламента МКАС разрешает споры на основании применимых норм материального права, определенного соглашением сторон, а при отсутствии такого соглашения - руководствуясь правом, определенным арбитражем в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми. В согласии с принципом автономии воли сторон (lexvoluntatis), нашедшим отражение и в российском законодательстве (ст. 1210 ГК РФ), стороны в п. 13.3 контракта предусмотрели, что применяется законодательство Российской Федерации.

МКАС признал, что правом, применимым к спору сторон, является материальное право Российской Федерации.

3. Обратившись к существу заявленных исковых требований, состав арбитража констатирует.

3.1. Предметом рассмотрения по настоящему делу являются уточненные требования комитента о взыскании с комиссионера задолженности по оплате реализованного товара, убытков, связанных с истечением срока годности и уничтожением нереализованного товара, пени за просрочку платежей, сумм регистрационного и арбитражного сборов и расходов на представителя, а также встречные требования комиссионера к комитенту о возмещении расходов по выполнению таможенных процедур и иных расходов в связи с выпуском товара комитента в свободное обращение на территории России.

3.2. Стороны заключили 21 января 2004 г. контракт и согласовали условия, согласно которым комитент передает товар комиссионеру для реализации в России.

Контракт от 21 января 2004 г. не имеет наименования, но его содержание (п. 1.1, 1.2, 1.6, 3.1, 3.2, 6.2, 8.3 и др.), представленная сторонами переписка и другие документы, объяснения представителей сторон в судебном заседании свидетельствуют о том, что стороны заключили договор комиссии.

3.3. Из представленных документов и выступлений представителей сторон в заседаниях арбитража следует, что комитент поставил в адрес комиссионера товар на общую сумму в долларах США, указанную комитентом. Данное обстоятельство подтверждается, в частности, авианакладными N 555-1957 0390 от 19 апреля 2004 г. и N 555-1957 0541 от 25 мая 2004 г., таможенными декларациями N 36568966 и N 37144233, отчетом комиссионера от 3 февраля 2006 г., отзывом комиссионера на иск от 14 июня 2007 г.

3.4. Комиссионер реализовал лишь часть товара комитента на сумму в долларах США, не оспариваемую сторонами и подтвержденную, в частности: отчетом комиссионера от 3 февраля 2006 г., который признается принятым комитентом в соответствии со ст. 999 ГК РФ в связи с отсутствием возражений по нему; отзывом комиссионера на иск и представленной им таблицей взаимных требований от 6 сентября 2007 г.; согласием комитента, указавшего данную сумму в исковом заявлении и в последующих уточнениях исковых требований.

3.5. МКАС признает обоснованными возражения комиссионера по размеру его задолженности перед комитентом за реализованный товар. Согласно п. 6.1 и 9.8 контракта комиссионер обязан перечислить комитенту суммы, вырученные от продажи товара. В то же время комиссионер в соответствии со ст. 997 ГК РФ имеет право на удержание причитающихся ему сумм из всех сумм, поступивших к нему за счет комитента. На основании п. 6.2 контракта комиссионер вправе удержать причитающуюся ему сумму вознаграждения в размере 5%.

Право на удержание вознаграждения возникает у комиссионера с момента получения первой суммы, поступившей для комитента, поскольку иное не вытекает из ст. 997 ГК РФ, что подтверждается и судебной практикой (п. 4 Обзора практики разрешения споров по договору комиссии (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 17 ноября 2004 г. N 85)).

МКАС признает подлежащим удовлетворению требование комитента о взыскании с комиссионера в долларах США стоимости реализованного комиссионером товара за вычетом причитающегося комиссионеру вознаграждения. Эта сумма пересчитана в рубли по курсу, установленному Центральным банком РФ 7 сентября 2007 г. - на дату завершения слушания дела.

Дата 7 сентября 2007 г. используется составом арбитража для целей сопоставления в рублях (п. 1 ст. 317 ГК РФ) подлежащих последующему зачету сумм взаимных удовлетворяемых МКАС исковых требований сторон (§ 13 Регламента МКАС). Более обоснованно было бы ориентироваться на дату вынесения арбитражного решения, которая может служить и основанием для платежей по удовлетворенным исковым требованиям и определяющим моментом для востребования суммы по зачету (ст. 410 ГК РФ). Но дата решения для целей фиксации суммы результатов зачета оказывалась бы практически неприменимой, поскольку эта дата, согласно п. 2 § 39 Регламента МКАС, должна определяться с учетом даты последней подписи арбитра, входящего в состав арбитража. Однако к этому моменту в решении уже заранее должны содержаться конкретные суммы результатов зачета.

4. МКАС признает установленным количество и стоимость нереализованного товара, что подтверждается соотношением полученного и реализованного товара, отчетом комиссионера от 3 февраля 2006 г. и актом уничтожения лекарственных средств от 9 июня 2007 г.

В то же время состав арбитража признает обоснованными возражения комиссионера в части возмещении комитенту стоимости нереализованного товара.

4.1. Согласно п. 9.9 контракта на комиссионера возложена обязанность нести все расходы и все риски, которым может подвергаться товар с момента, когда он предоставлен в распоряжение комиссионера. По мнению комитента, в силу данного условия контракта комиссионер обязан уплатить ему стоимость всего полученного товара независимо от того, смог ли комиссионер реализовать его полностью или нет.

Доводы комитента в этой части не могут быть приняты. В связи с неконкретностью формулировки п. 9.9 контракта, не позволяющей определить, о каких рисках и расходах идет речь, он может применяться только с учетом других условий контракта и в рамках общих и специальных норм гражданского законодательства.

Пункт 9.9 контракта противоречит другим условиям контракта: согласно п. 1.1 комиссионер производит расходы "за счет комитента"; в контракте отсутствует условие об оплате стоимости всего товара к определенному сроку; наоборот, из п. 1.6, 6.1 и 6.2 следует, что комиссионер обязан перечислить комитенту плату только за "реализованный" товар.

В соответствии с п. 1 ст. 990 ГК РФ комиссионер обязуется по поручению комитента за вознаграждение совершить одну или несколько сделок от своего имени, но за счет комитента. Президиум ВАС РФ разъяснил, что условие договора, по которому комиссионер обязан оплачивать комитенту стоимость нереализованного товара, противоречит правовой природе комиссионных отношений, так как свидетельствует об исполнении договора не за счет комитента, а за счет комиссионера (п. 1 Обзора практики разрешения споров по договору комиссии, информационное письмо Президиума ВАС РФ от 17 ноября 2004 г. N 85). Возложение на комиссионера риска непродажи товара недопустимо, поскольку такое условие не свойственно для договора комиссии.

Риск истечения срока годности товара напрямую связан с риском непродажи товара, в связи с чем также не может быть возложен на комиссионера.

4.2. МКАС установил, что весь товар принят на комиссию с остаточным сроком годности не менее 80% от нормативного, что соответствует п. 5.4 контракта. Данное обстоятельство не оспаривается сторонами и подтверждается отчетами комиссионера. При поставке товара в апреле и мае 2004 г. срок годности истекал: 1 февраля 2006 г. - по двум наименованиям товара, 1 ноября 2006 г. - по одному наименованию и 1 февраля 2007 г. - по остальным 8 наименованиям товара. По мнению комитента, при надлежащем отношении комиссионера к своим обязанностям на таком большом рынке, как Россия, указанного срока годности товара вполне хватало для его реализации.

Утверждение комитента о недобросовестном отношении комиссионера к своим обязанностям по реализации товара не нашло подтверждения в материалах дела. Комитент сослался на свои письма N 37 от 16 сентября 2005 г., N 43 от 15 октября 2005 г., N 21 от 4 апреля 2006 г. и N 41 от 10 августа 2006 г., в которых он обращал внимание комиссионера на невыполнение обязанностей по представлению ежемесячных отчетов, актов выполненных работ и перечислению денег за проданный товар. Однако перечисленные нарушения контракта сами по себе не служат причиной возникновения убытков у комитента и не являются доказательством неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей комиссионером по продаже товара. В письмах комитента нет сведений о том, какие конкретно нарушения, упущения, бездействие допущены комиссионером в отношении именно реализации товара.

Факт наличия нереализованного товара, что обусловило истечение срока его годности, не может рассматриваться как доказательство ненадлежащего исполнения обязательства по реализации товара. Комитент не представил других доказательств, свидетельствующих о непринятии комиссионером мер по продаже товара либо о возможностях реализации, не использованных им, например доказательства наличия спроса на товар, успешного сбыта аналогичного товара другими торговыми посредниками, отказа комиссионера выполнить какие-либо рекомендации комитента по продвижению и сбыту товара и т.п.

По утверждению комиссионера, им были приняты все возможные меры по реализации товара комитента, использованы такие же средства менеджмента, как и в отношении товара других производителей, в частности телефонные переговоры с работниками аптек, выезды непосредственно в аптеки для более обстоятельного освещения достоинств медикаментов, размещение информации о товаре комитента в сети Интернет, что следует из показаний свидетеля. При проведении ежегодных выставок по лекарствам на стенде комиссионера отводилось специальное место для рекламных материалов комитента, что следует из показаний другого свидетеля. Комиссионер подтвердил отсутствие спроса на товар, неизвестный для российского рынка, письмами нескольких московских аптек с отказом от товара комитента, накладными и актами о возврате комиссионеру покупателями переданного им для продажи товара. Из объяснений представителя комитента в заседании арбитража следует, что работники комитента посещали аптеки, предлагая товар, рекламировали его в метро, в сети Интернет. Несмотря на предпринятые усилия по продвижению товара как со стороны комиссионера, так и со стороны комитента, товар не имел спроса.

Одной из основных причин образования большого остатка товара на складе комиссионер называет поставку товара комитентом без согласования количества, ассортимента и сроков. Из п. 1.3 контракта следует, что поставка товара должна осуществляться отдельными партиями в соответствии с заявкой комиссионера. Пунктом 7.1 контракта предусмотрено, что комитент и комиссионер совместно решают вопрос о сроках поставки товара. На необходимость получения комитентом заявки комиссионера на поставку указано также в п. 11.1 контракта.

В письмах комиссионера, на которые ссылается комитент в подтверждение наличия заявки, говорится лишь о порядке оформления документов, но не о конкретных условиях поставки. Из писем комиссионера от 14 апреля 2004 г. и комитента от 20 апреля 2004 г. следует, что вопрос о сроке поставки остался несогласованным; в письмах от 24 мая 2004 г. и от 27 мая 2004 г. комиссионер прямо отказался от принятия товара в указанные комитентом сроки.

Кроме упомянутых писем, комитент не представил МКАС других доказательств получения от комиссионера заявки с указанием количества, ассортимента и сроков поставки товара. Данное обстоятельство имеет существенное значение для дела, поскольку комитент нарушил условия контракта и не учел реальные возможности комиссионера по сбыту товара в том количестве и ассортименте, который он получил.

Об отсутствии спроса на товар комиссионер неоднократно информировал комитента, предупреждая о постепенном истечении сроков годности, предлагая забрать нереализуемый товар либо иначе распорядиться им, а позднее уведомляя о необходимости утилизации товара с истекшими сроками годности: письма от 1 февраля, 1 марта, 30 июня, 27 сентября, 18 и 20 октября 2005 г., 3 и 9 февраля, 6 и 14 марта 2006 г.

4.3. В соответствии с п. 1 ст. 996 ГК РФ вещи, поступившие к комиссионеру от комитента, являются собственностью последнего. Сохранение права собственности на товар за комитентом закреплено в п. 1.5 и 3.2 контракта. Комитент не представил доказательств наличия у него обстоятельств, препятствовавших, в том числе со стороны комиссионера, в период с мая 2004 г. по 9 июня 2007 г. (дату утилизации товара) забрать нереализуемый товар или иначе им распорядиться.

Из объяснений сторон в заседании арбитража 7 сентября 2007 г. следует, что в мае 2007 г. состоялась встреча представителей комитента и комиссионера непосредственно на складе, где хранились остатки товара. Данное обстоятельство подтверждается также телеграммой комитента от 21 мая 2007 г. и телеграммой комиссионера от 24 мая 2007 г. и показаниями свидетеля. Перечисленные доказательства подтверждают, что у комитента даже после начала арбитражного разбирательства имелась возможность уточнить количество товара, оставшегося непроданным, и забрать его, однако он этим не воспользовался.

МКАС установил, что полученные комиссионером в апреле и мае 2004 г. лекарственные средства утратили в полном объеме срок годности к 1 февраля 2007 г., что следует из отчета комиссионера от 3 февраля 2006 г. В соответствии со ст. 31 Федерального закона "О лекарственных средствах" продажа лекарственных средств с истекшим сроком годности запрещается, и они подлежат уничтожению. Пунктом 3 ст. 13 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" предусмотрено, что юридические лица, осуществляющие производство, транспортировку, закупку, хранение и реализацию продукции, в случае установления ее несоответствия требованиям санитарных правил обязаны приостановить такую деятельность, изъять продукцию из оборота и принять меры по ее утилизации или уничтожить ее. Приказом Минздрава России от 15 декабря 2002 г. N 382 утверждена Инструкция о порядке уничтожения лекарственных средств, пришедших в негодность, лекарственных средств с истекшим сроком годности и лекарственных средств, являющихся подделками или незаконными копиями зарегистрированных в Российской Федерации лекарственных средств. Согласно п. 10 Инструкции ответственность за уничтожение лекарственных средств несут субъекты обращения лекарственных средств, к которым относятся собственники и владельцы этих лекарственных средств.

Комиссионер, являясь владельцем лекарственных средств с истекшим сроком годности, в связи с бездействием комитента был обязан принять меры к уничтожению находящегося у него товара, т.е. выполнить требования действующего законодательства. По этой причине действия комиссионера по уничтожению товара следует признать правомерными и не влекущими для него ответственности в форме возмещения убытков собственнику товара, предусмотренной ст. 15 и 998 ГК РФ.

Таким образом, МКАС пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требования комитента о взыскании с комиссионера суммы убытков, составляющих стоимость уничтоженных лекарственных средств.

5. МКАС пришел к выводу, что требования комиссионера по встречному иску подлежат удовлетворению частично.

Комиссионное поручение выполняется должником за счет комитента, как это предусмотрено ст. 990 ГК РФ и п. 1.1 контракта. Комиссионер представил документы, подтверждающие его расходы.

5.1. Таможенные пошлины и сборы уплачены комиссионером на счета таможенных органов в порядке, предусмотренном п. 2 ст. 149 Таможенного кодекса РФ. Это подтверждается отметками в графе "В" ГТД N 36568966 и в графе "Д" "Выпуск разрешен" от 30 апреля 2004 г., а также отметками в графе "В" ГТД N 37144233 и в графе "Д" "Выпуск разрешен" от 6 июля 2004 г. Проставление штампов таможенным органом о разрешении выпуска товара допускается только при условии получения соответствующих платежей этим таможенным органом.

5.2. Расходы за хранение груза по авианакладной 555-1957 0541 от 27 мая 2004 г. подтверждены платежным поручением N 6651 от 7 июня 2004 г., которым оплачен счет N 001199 от 7 июня 2004 г.

5.3. Расходы за хранение груза по авианакладной 555-1957 0541 от 27 мая 2004 г. подтверждены платежным поручением N 810 от 9 июля 2004 г., которым оплачен счет N 1041 от 12 июля 2004 г. (сумма переплаты учету не подлежит).

5.4. Расходы за таможенное оформление груза по авианакладной 555-1957 0541 подтверждены платежным поручением N 821 от 16 июля 2004 г., которым оплачен счет N 100041838 от 9 июля 2004 г.

5.5. Расходы за транспортно-экспедиторское обслуживание груза по авианакладной 555-1957 0541 подтверждены платежным поручением N 820 от 16 июля 2004 г., которым оплачен счет N 100041839 от 13 июля 2004 г.

5.6. Расходы за сертификацию лекарственных средств и оформление документов произведены по счету N 224/1068 от 16 июня 2004 г.

6. При этом МКАС также исходит из следующего.

6.1. Представленная комиссионером выписка из его банковского счета по состоянию на 9 июля 2004 г. подтверждает списание со счета вышеперечисленных сумм расходов.

6.2. МКАС не согласен с доводами комитента о том, что возмещение расходов комиссионера не предусмотрено контрактом, так как они противоречат ст. 990 ГК РФ и п. 1.1 контракта. Кроме того, комитент сам признал наличие подлежащих возмещению расходов путем направления в адрес комиссионера кредит-ноты от 3 октября 2004 г. для компенсации расходов комиссионера за таможенное оформление и перечислением комиссионеру в счет такой компенсации конкретной суммы в рублях.

Перечисленные в п. 5.1 - 5.6 настоящего решения расходы комиссионера являются необходимыми, находятся в прямой связи с выполнением комиссионного поручения, так как без их осуществления невозможно было бы начать реализацию товара на территории России.

6.3. МКАС не принимает в качестве доказательств представленные комиссионером платежные поручения N 505 от 28 апреля 2004 г. и N 507 от 29 апреля 2004 г., поскольку из них не следует, за какие услуги и на каком основании произведены эти платежи. Комиссионер не представил доказательств их принадлежности к расходам по выполнению комиссионного поручения комитента.

6.4. МКАС придает доказательственное значение письму комиссионера N 412 от 23 июля 2004 г., в котором комиссионер признал перечисление ему комитентом указанной в письме суммы рублей, в связи с чем размер подлежащих возмещению расходов комиссионера подлежит уменьшению на эту сумму.

6.5. Таким образом, МКАС признал установленными понесенные комиссионером расходы в рублях, относящиеся к ввозу, оформлению, хранению и реализации товара комитента, которые подлежат возмещению комитентом. Расходы комиссионера, связанные с таможенным оформлением полученного товара, возникли еще до начала его реализации, соответственно право на удержание денежных сумм в порядке компенсации расходов возникло у комиссионера на момент получения от покупателей платы за проданный товар.

В связи с тем что размер произведенных комиссионером расходов превышал размер платежей, поступивших от реализации товара, у комиссионера не было денежных средств, принадлежавших комитенту, которые подлежали перечислению комитенту. МКАС пришел к выводу, что соответственно отсутствуют основания для взыскания с комиссионера пени за просрочку перечисления платежей за реализованный товар по контракту.

7. МКАС, руководствуясь ст. 410 ГК РФ и § 13 Регламента МКАС и с согласия сторон, проводит зачет взаимных требований сторон, подлежащих удовлетворению: требование комитента (см. п. 3.5 настоящего решения) и требование комиссионера.

Таким образом, МКАС считает подлежащей взысканию с комитента в пользу комиссионера сумму рублей, превышающую размер удовлетворенных требований комитента.

8. При рассмотрении требований комитента о взыскании уплаченного им арбитражного сбора, а также расходов в связи с защитой интересов через юридического представителя МКАС руководствуется Положением об арбитражных сборах и расходах, являющимся приложением к Регламенту МКАС (далее - Положение).

Что касается требований комитента о возложении на комиссионера возмещения расходов на юридического представителя, то, учитывая результаты арбитражного разбирательства и необоснование привязки к этому разбирательству представленных комитентом в подтверждение этих расходов документов, МКАС, руководствуясь § 9 Положения, не находит оснований для удовлетворения указанных требований комитента.

В отношении распределения арбитражного сбора между сторонами МКАС исходит из того, что в соответствии с п. 2 § 6 Положения если иск удовлетворен частично, то арбитражный сбор возлагается на ответчика пропорционально сумме удовлетворенных исковых требований.

Иск комитента к комиссионеру МКАС удовлетворяет в размере 28% от суммы его исковых требований. Соответственно на комиссионера возлагается возмещение комитенту расходов по уплате арбитражного сбора пропорционально удовлетворенной сумме его искового требования.

Одновременно встречный иск комиссионера МКАС удовлетворяет частично на 83, 82% от суммы исковых требований. Соответственно на комитента возлагается возмещение комиссионеру расходов по уплате арбитражного сбора пропорционально удовлетворенной сумме его исковых требований. В итоге разницу подлежащих удовлетворению требований сторон по компенсации сумм, уплаченных в качестве арбитражного сбора каждой из них, МКАС в порядке зачета встречных требований возлагает на комитента.

ДЕЛО N 23

1. Признаны необоснованными возражения ответчика в отношении компетенции МКАС рассматривать данный спор со ссылками на более позднее соглашение сторон на разрешение споров в другом третейском суде, выход требований истца за пределы объема арбитражной оговорки, предусматривающей разрешение споров в МКАС, и содержащуюся в ней неточность.

2. Отклонено ввиду отсутствия необходимых правовых и фактических оснований ходатайство ответчика о приостановлении производства по делу в МКАС до вынесения решения другим третейским судом по существу спора между теми же сторонами, но из других их отношений.

3. С учетом конкретных обстоятельств и предписаний Регламента МКАС констатировано, что не подлежит удовлетворению ходатайство ответчика об объединении в одном производстве находящихся на рассмотрении МКАС нескольких споров из разных контрактов между теми же сторонами, учитывая их аналогичность.

4. Поскольку коммерческие предприятия сторон находятся в государствах - участниках Венской конвенции 1980 г., установлено, что отношения сторон, основанные на договоре международной купли-продажи, регулируются этой Конвенцией, а избранное ими национальное материальное право подлежит применению в качестве субсидиарного статута.

5. При определении содержания недостаточно четко сформулированного условия контракта использованы критерии, предусмотренные ст. 8 Венской конвенции. При этом особо отмечено, что было бы некорректно при толковании нечетко сформулированного условия контракта приходить к выводу, противоречащему публично-правовым требованиям законодательства места нахождения одной из сторон контракта.

6. Принимая во внимание требования к форме изменения условий договора, установленные сверхимперативной нормой российского законодательства, и оговорки к Венской конвенции относительно формы сделки, действующие применительно к России, отвергнуто как необоснованное утверждение ответчика о том, что установившаяся практика сторон свидетельствует об изменении договорного условия.

7. Отсутствие в контракте претензионных или пресекательных сроков для заявления требований об уплате неустойки истолковано как означающее право кредитора предъявить такое требование в пределах срока исковой давности, и его предъявление через длительный период после возникновения соответствующего права не может рассматриваться в качестве злоупотребления правом.

8. Дополнительное соглашение сторон, устанавливающее более льготные условия для должника, при отсутствии в нем иных указаний не имеет обратной силы и соответственно распространяется только на те партии товара, которые были поставлены после даты его подписания.

(Дело N 36/2007, решение от 17.12.2007)

* * *

Иск был предъявлен российской организацией (продавец) к германской фирме (покупатель) в связи с допущенными покупателем просрочками в оплате товаров, поставлявшихся отдельными партиями в счет контракта международной купли-продажи, заключенного сторонами 2 апреля 2004 г. Требования истца включали уплату договорной неустойки за просрочку оплаты, а также возмещение расходов по уплате арбитражного сбора и издержек, вызванных ведением дела с использованием юридических представителей.

Ответчик, оспаривая компетенцию МКАС рассматривать данный спор, заявил ряд процессуальных ходатайств и возражений по существу требований истца. По его мнению, имело место злоупотребление правом со стороны истца. Им, в частности, было возбуждено ходатайство о снижении размера неустойки в связи с его чрезмерностью, а также о его освобождении от возмещения понесенных истцом издержек по ведению дела с помощью юридических представителей.

* * *

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. Пункт 8 контракта содержит следующую арбитражную оговорку: "Все споры и разногласия, возникающие из выполнения настоящего контракта, будут рассматриваться, за исключением подсудности общим судам, в Международном коммерческом арбитражном суде при ТПП РФ в г. Москве в соответствии с Регламентом упомянутого Арбитражного суда. Решение Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ является окончательным и обязательным для обеих сторон".

Из процитированной арбитражной оговорки ясным образом следует, что в момент заключения контракта стороны четко выразили свое намерение передавать на разрешение МКАС "все споры и разногласия, возникающие из выполнения настоящего контракта... за исключением подсудности общим судам". Состав арбитража констатирует, что спор между сторонами касается договорных отношений, возникших при осуществлении внешнеторговых связей; предприятие ответчика находится за границей, поэтому данный спор подпадает под категории споров, которые в соответствии с Законом РФ "О международном коммерческом арбитраже" и Регламентом МКАС могут быть рассмотрены МКАС.

1.1. Возражая против компетенции МКАС на рассмотрение настоящего спора, ответчик настаивает на том, что арбитражная оговорка контракта была впоследствии заменена новым арбитражным соглашением, зафиксированным в Дополнении N 2 от 18 июля 2006 г. к эксклюзивным договорам и предусматривающим разрешение споров Швейцарским арбитражем. Истец не соглашается с утверждением ответчика и полагает, что контракты, с одной стороны, и эксклюзивные договоры, с другой стороны, являются самостоятельными соглашениями, каждое из которых имеет собственную сферу действия: контракты регулируют поставки отдельных партий товара, а эксклюзивные договоры определяют методику расчета бонусных вознаграждений и порядок согласования сторонами количества и цены товара на последующие периоды.

Состав арбитража констатирует, что между сторонами заключались два вида соглашений - эксклюзивные договоры и контракты на поставку отдельных партий товара, причем указанные соглашения регулировали различные вопросы коммерческих отношений сторон и применялись одновременно друг с другом. Из имеющихся в материалах дела текстов контрактов и эксклюзивных договоров следует, что в течение всего периода параллельного действия двух видов договоров в них были зафиксированы отличные друг от друга арбитражные соглашения. Ответчик не смог продемонстрировать составу арбитража, из каких положений Дополнения N 2 от 18 июля 2006 г. к эксклюзивным договорам следует, что зафиксированное в этом документе арбитражное соглашение должно считаться заменившим арбитражную оговорку контракта. В п. 38 решения Швейцарского арбитража от 28 сентября 2007 г. содержится следующий вывод по вопросу о возможности распространения действия Дополнения N 2 от 18 июля 2006 г. к эксклюзивным договорам на положения контракта: "Итог анализа текста таков, что в Дополнении N 2 ни одним словом не упоминаются контракты на последовательные поставки, и поэтому текст Дополнения N 2 не содержит указаний на то, что арбитражная оговорка должна действовать также в отношении споров по контрактам на последовательные поставки".

Состав арбитража отмечает, что ситуация, когда одни и те же стороны урегулируют свои коммерческие отношения путем заключения нескольких взаимосвязанных между собой соглашений, является достаточно типичной для международного оборота. При возникновении разногласий в такой ситуации с экономической точки зрения наиболее удобным и желательным является объединение всех споров в рамках единого арбитражного разбирательства. Однако с правовой точки зрения такой желательный результат может быть достигнут только при условии, что возможность проведения единого арбитражного разбирательства предусматривается:

- либо соглашением самих сторон;

- либо регламентом институционального арбитража, который подлежит применению к разрешению всех споров;

Поиск по сайту: