Глава 6. Все говорят, что нет человека, который не привез бы своих жену и детей в эту стра­ну, чтобы вырвать их из нужды и бедности в Испании

ГРАНИЦА

Все говорят, что нет человека, который не привез бы своих жену и детей в эту стра­ну, чтобы вырвать их из нужды и бедности в Испании, ибо любой плохой день здесь сто­ит больше, чем любой хороший в Кастилии. Апонсо Эрохо из Новой Гранады (1583) '

Расширение горизонтов в имперский период предостав­ляло испанцам почти бесконечные возможности проявить себя. Они постоянно видели перед собой расстилающиеся новые земли, и главной составляющей их жизни была на­дежда на вольную жизнь². Были значительные препят­ствия, такие как расстояния и климат, но многие оказались способны адаптироваться к этим трудностям и преодолеть их. Продвигаться вперед не всегда было легко, и это скоро поняли. Испанцам в Новом Свете удалось покончить с им­периями мексиканцев и инков, но они столкнулись с новым препятствием, которое в свое время представляло труд­ность и для местных империй, — незавоеванные земли. Вот пример из истории Южной Америки: инки никогда не захо­дили южнее реки Био-Био в Чили, и испанцы, в свою оче­редь, не смогли справиться с неукротимыми арауканами, которые владели этими землями и яростно сопротивлялись всем чужим. Конкистадор Педро де Вальдивиа, назначен-

Бальбоа(1512) Альмагро(|525-1537) Ордас (1531-1532) Эррера(1533-1534) Бена1ькасар(|533) Кесада (1536-1538) Айолас(|536-|540) Фсцсрмаи (1537-1538)

Ваднльо(1538)

Гонсало Писарро (1539—1542)

Вальдипия(1540-1543)

Орель«на(1541)

Кабесаде Вака (1541-1542)

Ирала<1543-1548)

Франсиско Писарро (1524—1527)

Франсиско Писарро (1531-1533)

Испания: дорога к империи

ный Писарро губернатором Чили, все же проник на юг и в 1541 году основал город Сантьяго на земле, которую назвал Новой Эстремадурой в честь своей родины. Но путь даль­ше был прегражден арауканами, которые схватили конки­стадора во время очередной экспедиции в 1554 году и, го­ворят, подвергли его мучительной казни — вылили ему в горло расплавленное золото.

Земли, к которым рвались испанцы, осваивались так­же и женщинами³. Во-первых, местными женщинами. Подавляющее большинство приходивших сюда европей­цев и африканцев были, разумеется, мужчинами, и они немедленно брали себе подруг-индеанок. Первые конкис­тадоры были рады найти в местных племенах подходя­щих им женщин, таких, например, как в Колумбии, кото­рые, по их словам, имели "Правильные черты лица, не слишком темную кожу и были грациозны, как никакие другие женщины в Новом Свете». С самого начала на ев­ропейцев произвела большое впечатление способность женщин Америки постоять за себя, что породило легенду об амазонках, которые упоминались в письмах Кортеса. Что до Тихого океана, то Пигафетта утверждал, что слы­шал об острове Околоро, к югу от Явы, где жили одни женщины, готовые убить любого мужчину, который осме­лился бы высадиться на их острове»⁴, к 1530-м годам i Боготу сообщали: «Мы слыхали о целом народе женщин, они живут отдельно от мужчин, и потому мы называем их амазонками»⁵. Историк Овьедо упоминает нескольких ис­панцев, которые утверждали, что слышали о таком, хотя один из конкистадоров. Нуньо Гусман, который беседовал с Овьедо в 1547 году, отзывался об этой легенде как о «чу­довищной лжи», так как он сам бывал в тех краях и не ви­дел ничего, что могло бы подтвердить ее.

Все без исключения летописцы рассказывают о героиз­ме туземок, например о девочке из окрестностей Картахе­ны, которая успела убить восьмерых членов высадившей­ся экспедиции, пока с ней не сладили, или о женщинах об-

Граница 337

ласти Ураба, которые «шли на бой вместе со своими муж­чинами». Без поддержки женщин новых земель жизнь за­хватчиков была бы невыносима. Кортес был в значитель­ной степени обязан успехом своей экспедиции Марине, ко­торую ему подарили вместе с девятнадцатью другими жен­щинами в Теуантепеке по пути в Мексику. У него на Кубе уже была жена. Каталина, и на Марине он не женился. Но она оказала ему неоценимую помощь как переводчица. И родила ему сыновей; позже она вышла замуж за энкомен-деро Хочимилько. «Без доньи Марины, — писал Бернал Диас, — мы бы никогда не поняли языка мексиканцев»». Многие другие конкистадоры, и великие, и не столь извест-i ibie, брали в жены и любовницы туземок, особенно из мест­ной знати⁶. Соглашение Тласкалы с Кортесом, например, было скреплено браками испанцев с местными женщина­ми, которых перед этим окрестили, чтобы соблюсти фор­мальность. Женщины из семьи Монтесумы тоже вышли замуж за испанских военных. Одним из самых значитель­ных союзов такого рода, так как [подрбно связи Марины с Кортесом) он наводил мост между европейцами и Новым Светом, была женитьба завоевателя Гарсиласо де ла Беги в Куско на Изабелле, племяннице Атауальпы. Их сына, кото­рый зрелые годы провел в Испании, звали Инка Гарсиласо де ла Вега, и он был выдающимся историком своего родно­го народа.

Женщины, которые приезжали в Новый Свет из Испа­нии, проявляли незаурядную смелость, учитывая то огром­ное расстояние, которое им приходилось для этого преодо­левать: сначала из своих родных городов в Севилью, по­том — опасное путешествие из Севильи через океан и на­конец— длительные странствия уже на Американском континенте. Одна дама в письме из Мексики своему отцу в Испанию в 1574 году вспоминает тяготы пути и не совету­ет ему приезжать: «Ты пишешь, что хочешь приехать сюда. I Го морское путешествие столь ужасно, что я не рискую,шать тебя, ведь на каждом шагу подстерегает болезнь:

338 Испания: дорога к империи

столько людей умерло на кораблях, на которых мы плы­ли, — выжил лишь каждый четвертый. Вальделомар (ее муж) на суше чувствует себя хорошо, но ужасно страдал в море; он и дети чуть не умерли, они до сих пор не оправи­лись от пережитого»⁷. Нетрудно понять, почему еще более длительное плавание в Манилу останавливало мужчин и женщин от поездки в Азию.

Рассказы «из первых рук» дают лучшее представление о вкладе женщин в освоение Индий, чем отчет, написанный спустя двадцать лет Изабеллой де Гуэвара, одной из тех жен­щин, которые участвовали в злосчастной экспедиции Пед-ро Мендосы (глава 4, см. выше) к Рио де Ла-Плата в 1536 го­ду. Он заслуживает пространного цитирования:

Когда наша экспедиция достигла Буэнос-Айреса, она насчитывала пятьсот человек, но продовольствия оста­валось мало, и голод был такой, что за три месяца тыся­ча людей умерли. Мужчины так ослабели, что все тяго­ты легли на плечи бедных женщин — стирка одежды, уход за мужчинами, приготовление той скудной пищи, какую можно было приготовить, содержание лагеря в чистоте, караулы, поддерживание огня, срельба из ар­балетов, когда нападали индейцы, и даже стрельба из пушки. Потом мужчины решили идти вверх по реке Па­рана, и женщины ставили паруса, управляли судами, измеряли глубину, вычерпывали воду, садились на вес­ла, когда солдаты не могли больше грести, и еще под­бадривали их. По правде говоря, женщин никто не за­ставлял все это делать. Так добрались до города Асун­сьон. И снова женщинам пришлось вернуться к обыч­ным своим занятиям: стирать, латать, шить, убирать урожай без чьей-либо помощи, потому что солдаты дол­го выздоравливали и набирались сил".

Хотя колонисты с готовностью брали в жены местных женщин, они очень дорожили возможностью привезти на

Граница

В земли испанок. Несколько женщин особенно выделя-i среди тех. кто принимал участие в третьем путеше-1 Колумба в Америку в 1497 году. Одна из них. приехав-! на Эспаньолу в 1509 году, потом вышла замуж за Кор-11. В 1539 году новый епископ Куско озаботился создани-" м цивилизованного общества по испанскому образцу и 1.1111 гсап в правительство, прося прислать «воспитанных мо-девиц» «благородных кровей* и «благонравных». Но это Выл тот самый момент— май 1539 года, когда Карл V ре­шил «запретить одиноким женщинам приезжать в Индии, а Ммужним разрешить приезжать только с мужьями или, Ш in их мужья уже там, с целью воссоединиться с ними»^у.

Как правительство, так и духовенство стояли на страже морали, семейных ценностей и социальной стабильности. Чему угрожало бесконтрольное перемещение мужчин и жгнщин. В 1541 году одиноким женщинам запретили при­никать в Америку, а в 1549 году женатым мужчинам запре-111ли уезжать, кроме как в сопровождении жен или в корот­кие деловые поездки. Должно быть, правила эти соблюда­лись, так как есть много свидетельств тому, как испанцы I i лрнлись обойти их. Длительные разлуки мужей, которые Пыли в Америке, с женами, оставшимися на полуострове. ОГОЛИ явлением столь распространенным, что вызывали тревогу. В 1535 году мексиканский епископ сообщал, что на территории, вверенной ему, «без жен» живут не менее 482 ис­панцев¹⁰. Несмотря на запреты, в Новый Свет приезжали сотни одиноких женщин. Они значительно пополняли на­селение колонии и давали возможность неприкаянным.1п;штюристам осесть, создать семьи и поселения. Без жен­щин организованная и процветающая колониальная импе­рия была бы невозможна. Жизнь в колониях никак нельзя было назвать легкой: многие женщины вскоре становились вдовами, и им снова приходилось выходить замуж. Некото­рые приучались сами управлять своими поместьями и людьми. Другие сосредоточивали свои усилия на распрост­ранении своей веры на новых землях.

Испания: дорога к империи

У целого поколения мужчин-поселенцев принято бь отправляться в Новый Свет в одиночку, чтобы устроиться i разбогатеть, а потом вызывать к себе жен. «Без жены я-несчастнейший человек на свете», — писал молодой по нец из Гватемалы; «я не могу жить без тебя*. — писал > другой поселенец из Пузблы". Мужчины, которым удало построить новую жизнь, обнаруживали, что им для прие лемото существования просто необходимы европейские жен­щины. «Здесь очень нужны такие женщины, как вы», — пи­сал своим дочерям в Севилью поселенец из Лимы'². «Можешь себе представить, как могут жить здесь мужчины без жен». — писал мужчина из Санто-Доминго своей жене в 1583 году. Многие женщины, разумеется, ехали вслед за мужьями: «Ты­сяча соскучившихся жен прибыли к мужьям». — пишет ис­панец из порта Картахена (Новая Гранада) в 1587 году¹³.

Относительно количества женщин-эмигранток нет дан­ных, которым можно было бы полностью доверять. Соглас­но официальным подсчетам, которые, как это признано, всегда преуменьшали количество прибывших, женщин было не более пяти процентов от общего числа эмигрантов из Севильи в Америку до 1519 года. К 1550-м они составля­ли одну шестую, а в 1560-х их количество резко выросло до трети зарегистрированных пассажиров. Невзирая на ма­лочисленность, они участвовали в каждой стадии создания империи. Они, как и мужчины, могли считаться конкиста­дорами¹'. Женщины прибывали в Мексику с войсками Пан-фило Нарваэса. были с солдатами Кортеса, когда тот брал Теночтитлан. Они участвовали в экспедициях в Северную Америку, целью которых не всегда было создание мирных поселений. Многих женщин вспоминают именно как вои­нов. Пример из раннего периода— Мария Эстрада, кото­рая вместе с другими испанцами вышла из столицы ацте­ков в Печальную Ночь, а позже сражалась в Отумбе. У за­воевателя Чили Вальдивии была соратница и товарищ по оружию Инее Суарес из Эстремадуры. которая отличилась при обороне города Сантьяго от индейцев в 1541 году.

Граница 341

¹ i'i цн мужчин смертность была выше, чем среди жен- lintM и последние иногда могли почти сравняться с мужчи- ^ВММ и численности: в Лиме в 1610 году европейское насе- ^Hfer состояло из 5500 мужчин и 4400 женщин. Их вклад шальную экономику нельзя преуменьшать. Конеч-г,и писали иногда на родину, что в Индиях можно за-111..мткие деньги, но, по крайней мере в некоторых lift i.ii nix. чтобы заработать, надо было приложить много мин. Одна женщина из Мехико сообщает сестре в I ■ ничью в 1572 году, что «деньги здесь можно заработать у i юрным трудом, как и там. и жить здесь — совсем не № I -и чем там»¹⁵. Богатые женщины, испанки, часто гор­чи < i и г ь тем. что они — жены конкистадоров. «Я замужем за ы.п к истадором и поселенцем, у которого здесь три города, госпожа своим слугам. Бог благословил меня разде-'1м 11. его судьбу, он дал мне такого мужа, что в здешних ме-< i.is нет более счастливой в браке женщины». — писала адма дама из Новой Гранады домой в 1565 году¹⁶.

11с|)вое поколение испанских поселенцев в Новом Свете

г роило свои города на побережье как Карибского моря,

i.iK и ^rIYixoro океана. Это дало им необходимую среду для выживания и торговли и позволило избежать конфликтов С ilk глением материковой части. Прошло около двух деся­тилетий, прежде чем европейцы вступили на землю неиз-гой им ранее Северной Америки в поисках богатств. Шемли на севере были большим соблазном: от тропических

и Флориды до гор и долин за Новой Испанией. Первым

Испанцем, который проник туда, был Хуан Понсе де Леон. «)i i достиг Флориды в 1513 году и умер в 1521 -м от ранения При неудачной попытке проникнуть на территорию, кото­рой он уже дал ее европейское название. Настоящей экс-11.ИН ии не было до 1520-х, до двух ее основных волн — по п. II фавлению к Атлантике от Карибских островов и к севе­ру Новой Испании от Мексики.

Самой поразительной из военных экспедиций раннего Периода была та, которую возглавлял Панфило де Нарваэс.

Испания: дорога к империи

Он был послан губернатором Веласкесом с Кубы — ар вать Кортеса и потерял глаз в стычке. Именно он занял i Флориде пост, освобожденный Понсе де Леоном. Нарваэс | 1528 году отплыл с Кубы и пристал во Флориде, рядом < заливом Тампа. В его распоряжении находились четыр ста человек и восемьдесят лошадей. В экспедиции, кото­рая имела предписание «исследовать, завоевать и обосно­ваться» и, следовательно, включала в себя и женщин, был и второй руководитель, Альвар Нуньес Кабеса де Вака. Ис­панцы проникли на север Флориды, разграбив все по пути, после чего вынуждены были вернуться к Мексиканскому заливу, где Нарваэс и многие другие умерли, а около сотни выживших, и среди них Кабеса де Вака, переправились через залив и пробрались в глубь материка через Техас. Наконец в живых осталось только четыре человека: они переходили от племени к племени, работая на индейцев и выживая только хитростью. Проведя около десяти лет с ин­дейскими племенами, Кабеса де Вака и трое его товарище стали пробираться на запад, к Рио-Гранде.

В том же 1528 году, когда случилась экспедиция Нарва-эса. Эрнандо Кортес уехал из Новой Испании домой и Со­вет по делам Индий предоставил управление этой облас­тью Аудиенсии чиновникам под председательством Белт-рана Нуньо де Гусмана. Гусман был юристом, прибыл в Но­вый Свет после падения Теночтитлана и спас (от испанск правления) провинцию Пануко. Здесь он создал себе имя. жестоко подавляя восстания индейцев; тысячи были про­даны в рабство испанцам на Карибах. В качестве предсе­дателя аудиенсии он продолжал заниматься работорговлей, встречая яростное сопротивление со стороны многих ко­лонистов и проклятия представителей духовенства, среди них Мотолиниа и вновь назначенных епископов Тласкалы (Гарсес) и Мексики (Сумаррага).

Не удовлетворившись выгодой, извлекаемой из режима, установленного им в Новой Испании. Гусман стянул людей к северным границам территории, которая стала известна

Граншщ

овая Галисия, в поисках баснословных богатств Ост-амазонок и Семи Городов Сиболы. У него была под-. значительного количества солдат и пятнадцати i помощников-индейцев. По пути на север через Ми-i он продолжал свои жестокости на землях народов меча и тараскан — захватил, замучил и убил, напри-1>, короля тарасканов. Это был один из самых диких и

с актов во всей истории завоеваний. ()днажды в марте 1536 года, когда люди Гусмана осмат-и пились на новых землях у реки Синалоа, они наткнулись i бородатого загорелого белого человека, которого сопро-ш толстый чернокожий и одиннадцать индейцев, i«i были Кабеса де Вака и его товарищ по несчастью: еще юг испанцев прибыли через пару дней. Рассказ их был ипим и увлекательным: Кабеса де Вака поведал о том, как 1 жил «один среди индейцев и привык ходить голым, как ий-. Гусман дал вновь прибывшим одежду, но, как говорил абсса де Вака, «некоторое время я не мог ничего носить и и.i i голыш на земле».

У испанской империи вдруг появилась новая перспек-на — северный континент, который простирался от оке-иа до океана, на который можно было проникнуть, кото-.|й можно было оккупировать. Это были классические «но-и- территории», которые искушали испанцев. ('реди лучших солдат, которые пришли на север из Мек-iiiiii, был Франсиско Васкес де Коронадо. Он сменил Гусма-пл посту губернатора Новой Галисии. В феврале 1540 го-i в официального благословения вице-короля Коронадо Рвя отряд из 260 поселенцев и 60 солдат на поиски ле-■ НДарНЫХ Семи Городов Сиболы— мифического поселе­нии, рассказы о котором вдохновляли первопроходцев. 1 них вселяли надежду прошлогодние отзывы двух мона-<1н, которые утверждали, что видели «издали» удивитель-.iii город — даже больше Мехико. У испанцев было огром-* преимущество — в своих поисках богатств они могли i траться на опыт знаменитой экспедиции Кортеса, пред-

Испания: дорога к империи

принятой двадцать лет назад. Так что отряд Коронадо < правился в путь, имея сотни лошадей, много оружия, < бак, проводников и тысячу местных союзников.

Столь внушительное войско произвело большое впеча ление на туземцев, именно тогда жители Северной Амери­ки впервые увидели лошадей (лишь следующее поколени получило возможность обзавестись этими животными). Экспедиция оказалась совершенно бесполезной, так ] Коронадо быстро понял, что у маленьких местных племен, обитавших в деревнях с глинобитными хижинами, нет зо­лота и серебра, на которые надеялись европейцы. Напав и оккупировав поселения сунн, а позднее и хопи. Коронадо отправил небольшую часть экспедиции на запад, и его по­сланцы добрались до края Большого Каньона и увидели великую реку Колорадо. А с основными силами Коронадо отправился в Пуэбло у реки Рио-Гранде, но, потребовав у аборигенов еды и одежды, встретил враждебную реакцию. Основную тяжесть контакта с испанцами принял на себя народ тиуа, именно у них испанцы чаще всего искали про­довольствия. В одной из деревень индейцы отказались по­могать испанцам— в результате тридцать жителей были убиты, а деревня сожжена. Через два года люди Коронадо напали и разрушили тринадцать из пятнадцати деревень тиуа в этом районе¹⁷. Наконец в 1542 году, после многих неудач, отряд вернулся в Мехико, где Коронадо двена лет спустя умер. Его путешествие в глубь Великих Рави где не нашли (по словам летописца] «ничего, кроме би нов и неба»¹⁸, и никаких золотых городов, отбило у коло стов Новой Испании всякое желание соваться снова на не­гостеприимные и пустынные северные земли.

Одновременно с экспедицией Коронадо на восток отпра­вился Эрнандо де Сото, завоеватель, который вместе с Пи-сарро участвовал в захвате Инки и теперь вновь искал при­ключений. В 1537 году он стал губернатором Кубы и был произведен в аделантадо Флориды. Следующие два года прошли в подготовке новой попытки добиться чего-нибудь

Граншца 345

венного на землях, где не повезло Понсе де Леону и аэсу. Сото пристал к западному берегу Флориды в за-В Тампа в L539 году. У него было более шестисот чело-ос, лошади и вполне достаточный запас продовольствия. 1 1540 году люди Сото проникли в Джорджию и добрались || 1 Каролины, но не обнаружили ничего такого, чем можно ШЛО бы оправдать такие усилия. В мае 1541 года они вы­ли к огромной реке Миссисипи, которую окрестили Эспи-1то Санто, форсировали ее и углубились в Арканзас и Те-u i 1аслушавшись рассказов о сказочных богатствах, они 1 пути нападали на местных жителей и грабили их. В мае I! ><12 года Сото умер в дороге от лихорадки, и тело его было 111 «дано великой реке, которую он открыл. Его люди, коли-с] во которых теперь сократилось до трехсот, очень осла-ели от нападений индейцев и зимой 1542 года начали троить лодки, а летом 1543 года отправились вниз по Мис­сисипи к проливу. Они были первыми европейцами, кото­рые это проделали. «■

Шаткое положение испанцев в северной оконечности 1овой Испании усугублялось враждебностью индейцев. 11; шболее решительные действия вылились в так называе­мую Микстонскую войну в районе Новой Галисии в 1541 и 1542 годах. Племена касканов вдохновляли движение ты-< им индейцев, возникшее благодаря мистической вере в по.шращение бога Тлатола. который выгонит испанцев, покончит с христианской религией и вернет индейцев в. а идотой век. Где могли, индейцы жгли церкви и убивали свя­щенников. Ограниченный контингент войск, которым рас­полагал вице-король Мендоса. не мог справиться с волне­ниями. Одно из подразделений, отправленное разобрать-|-я с индейцами, возглавлял конкистадор Педро де Альва-t «адо. Однако он вынужден был отвести свои войска, а позже умер от ран. которые получил в этом походе. Наконец са­мому вице-королю лично пришлось заняться этой терри­торией. Он поступил мудро, воспользовавшись поддержкой союзников из племени науа. Его армия состояла из неболь-

346 Испания: дорога к империи

шого ядра — сто восемьдесят испанцев верхом, с артил рией; основной же ее корпус — более десяти тысяч инде ских союзников с их касиками^1У. Движение индейцев бь подавлено, но испанцам пришлось признать, что есть г ницы землям, на которых они могут распоряжаться.

1543 год, как считалось, «завершил век конкистадоров в Северной Америке»²⁰. Правители Кубы и Мексики очень хотели расширить контролируемые ими территории, но интересы людей, которых они посылали, были сосредото­чены исключительно на драгоценных металлах. Они не стремились обрабатывать плодородные земли или нести свои веру и культуру местному населению. Политика силы работала до определенного предела и то благодаря сотруд­ничеству с некоторыми индейскими племенами, враждо­вавшими с другими, но долгосрочного успеха не давала. Для развития империи требовались другие методы, если импе­рия здесь вообще могла успешно развиваться.

Скромность завоеваний испанцев в Северной Америке до 1540-х годов компенсировалась обнаружением в том же десятилетии ослепительных богатств гораздо ближе к дому. Серебро нашли в Сакатекасе — северной части Новой Ис­пании — в 1546 году и вскоре после того в других ближай­ших областях: гуанахато, Агуас Кальентес, Сан-Луис По-тоси. Неожиданные богатства Новой Галисии привели к бы­строму росту шахтерских поселений и притоку иммигран­тов, нахлынувших в поисках легкой добычи. На этот раз пришедшие на эти земли стали здесь селиться, а не просто мародерствовать. По мере того как росло население облас­ти, граница неизведанных земель отодвигалась дальше к северу, и в 1560-х образовалась новая провинция Нов Бискайя. Она была так названа в честь родной провин басков, которые первыми стали устраивать здесь шахты. Столица, Дуранго, была основана в 1563 году. Вновь обре­тенные богатства можно было сохранить, только активно обживаясь, то есть строя города, оборонительные сооруже-

Граница 347

Ним "'мтиечивая поселенцев продовольствием, призвав 1|щ: ианское духовенство. Испанское присутствие начи-рипимать более конкретные формы. Когда значи-II ими позже, в 1631 году, серебро нашли и севернее, вПар-рп и. i раница продвижения переместилась за Новую Бис-

11 i к бы там ни было, существовали неизбежные препят-

i самым важным из которых являлись местные пле-

¹)ни никогда раньше не подчинялись племени науа и

|| in |>ь решительно отказывались вписываться в испан-

I кую систему организации труда. Несколько лет испанцы
in ражали нападения враждебно настроенных индейцев.
|юторых стали называть чичимеками независимо от того,
i какому племени они принадлежали, после чего власти
приняли такое же решение, какое было принято за полве-
iin до того в Карибском мире: они стали ввозить рабочую
i илу извне. Индейцев с мирных территорий Мексики, на-

II ример из Тласкалы, привозили и селили на новых землях.
11 конце шестнадцатого столетия свободные индейцы со-
i i. (кляли почти две трети общего числа шахтеров — семь
i ыснч пятьсот индейцев в Сакатекасе. Это была еще одна
млжиая стадия завоевания Нового Света.

Успех образования поселений в 1560-х годах совпал с активным участием короны в имперской политике. Новая г юлмтика Филиппа И, заключавшаяся в контроле развития.шокеанской части империи, началась с финансирования нсспедиции Легаспи в Тихом океане. Король не пренебре­гал и Атлантикой. В 1565 году он заключил исторический контракт с Менендесом де Авилесом. Это предприятие ста­ло одним из важнейших, финансированных когда-либо короной в Новом Свете, и оно положило начало притяза­нием испанцев в Атлантике и Северной Америке.

Австрийский солдат и капитан Педро Менендес де Ави­лес, 1519 года рождения, обладал личным опытом действий н Карибском бассейне, участвовал в Сент-Квентинской кампании в 1557 году и провел некоторое время в тюрьме в

Испания: дорога к империи

1563 году из-за конфликта с Торговой палатой. Он i довал тремя флотилиями, отплывавшими в Америку в 1Е 1560 и 1562 годах. 20 марта 1565 года Авилес заключ контракт'²¹ с правительством: он назначался аделант Флориды с правом пребывать гражданским и военным г бернатором вышеуказанных территорий на два срока. I пожаловали титул маркиза, предоставили двадцать i квадратных лиг земли в личное пользование и определе ные торговые монополии. Взамен он должен был снаря экспедицию из пятисот человек за свой счет и на свой с и риск; с ними ему предстояло заселить Флориду, при ти туда католичество, построить два города. Вскоре по заключения контракта король получил известие о том,^t французская экспедиция гугенотов обосновалась во Фло риде. Филипп II укрепил войска Менендеса еще тремяс ми королевскими солдатами и поторопил аделантадо. Впер вые испанская корона посылала войска в Новый Свет, < свидетельствовало о серьезности ситуации.

Кальвинистская верхушка Франции некоторое ] поддерживала изыскания в Атлантике в надежде най места для поселений в Новом Свете. Франция никогда 1 признавала притязаний Испании на Америку, якобы полу­ченную ими в дар от папы, и французское правительство всегда поощряло своих граждан торговать и селиться там. В 1564 году экспедиция кальвинистов, ведомая Жаном Рибо. основала поселение на Атлантическом побережье, Флориды, в устье реки Св. Иоанна, назвав его фортом Ка­ролина. Правительство Филиппа II расценило оккупацию | этих территорий своим главным врагом — Францией, тем более еретиками, как военные действия. В начале сентяб­ря 1565 года аделантадо и его люди высадились южнее, где основали город Сент-Августин. И незамедлительно двину­лись к форту Каролина²².

Рибо и большинство взрослых мужчин как раз ушли из города, чтобы перехватить вновь прибывших. Испанцы, застав врасплох колонистов, убили всех мужчин («Мы пе-

Граница 349

ти горло ста тридцати двум», —позднее сообщал аде-). и захватили в плен пятьдесят человек женщин и 11: и ем Менендес догнал отряд Рибо. Тот сразу понял, угивление бесполезно. Менендес даже не пообещал пъ милосердие, когда французы предложили сдать-п:шь была сохранена только нескольким избранным, пинство, около 340 человек, уводили со связанными ппшин руками и хладнокровно перерезали им горло. Из ■in количества помилованных пленников, сто пятьде-/шести человек, некоторых выкупили, иных просто от-гили на свободу, а иных отправили на галеры. Это была рпая настоящая схватка в Новом Свете между испанца-и колонистами из других европейских стран и самая жлная. Кровопролитие сурово осудили во Франции. фанцузский посол в Мадриде, католик, выразил гневный ютест Филиппу II. Однако жестокость достигла своей in; после этого инцидента другие европейцы очень дол-не предпринимали попыток селиться в областях, кото-ю испанцы считали своей собственностью. И все же это и. остановило распространения французов и англичан в Сгверной Америке и вдоль Атлантического побережья.

Основание Менендесом города и крепости Сент-Авгус-iiiii было одним из наиболее значительных событий сто-I- i пи. Прежде испанцы, приходившие на эту землю, — от I loi ice де Леона, который и назвал ее Флоридой, до Кабеса л.г Пака и Эрнандо де Сото, — искали быстрого обогаще­нии и не видели смысла оставаться там, где нельзя быстро разбогатеть. К середине века возобладала осторожность — надо было принимать меры не только опасаясь инсинуа­ций иностранцев, но и для того, чтобы охранять корабли с Сокровищами, совершавшими свой путь через Атлантику В Кубы. Предпринятые ранее попытки основать подходя­щую базу провалились. Менендес же, у которого были ам- бициозиые планы сделать присутствие испанцев в этом регионе надежным и устойчивым, успешно расположил на lepery несколько своих баз, таких как, например. Святая

Испания: дорога к империи

Елена. Он также надеялся наладить прямое наземное < общение с испанскими серебряными шахтами в Новой I пании. Его мечтой было проторить межконтинентальнь путь от Атлантики в Мексику и реализовать таким образ, программу имперской экспансии²³. После операции в фо те Каролина Меиендес уехал на Кубу, потом вернулся на с дующий год и возобновил свои изыскания на поберен Филипп П полностью его поддерживал и в 1566 году по дополнительный отряд королевских солдат во Флори чтобы охранять поселения, основанные Менендесом. Ко­роль также возместил ему высокие затраты на Флориду и пожаловал титул губернатора Кубы. Поощрялся приезд ко­лонистов из Испании. В 1570 году корона напрямую стала выплачивать жалование солдатам гарнизонов. Испанское присутствие теперь было признанным всеми неопровержи­мым фактом.

Препятствия к успешному освоению новых земель оста­вались значительными. Менендес. как и все первопроход­цы, не отдавал себе отчета в том, сколь огромны расстояния в Америке. Более того, испанцы были очень малочисленны, и. чтобы выжить, естественно, искали себе союзников сре­ди местных индейцев. Попытка найти modus Vivendi*, по­зволяющий сосуществовать двум различным культурам, увенчалась здесь не большим успехом, чем где бы то ни было еще. У аделантадо были добрые намерения, и он неодно­кратно подтверждал свое горячее желание спасти души ин­дейцев. На практике же повторявшиеся инциденты, подоб­ные разрушению форта в J 568 году индейцами, объеди­нившимися с французскими мародерами, и убийству в J 571 году группы иезуитов в северной части Атлантиче­ского побережья, убедили Мепендеса в том. что лишь истреб­ление местного населения («огнем и мечом»), принесет мир и безопасность в испанские поселения. В 1573 году, вернув­шись опять в Мадрид, он обратился к королю с просьбо

• Образ жизни (лат.).

Граница

ПЯТЬ обращение индейцев в рабство, но Филипп от-ч * му. 11оследней большой услугой, которую оказал аде-

дп споему королю, было принятие им командования

ой. готовой отправиться во Фландрию в 1574 году.

) отплытия флота в сентябре того же года Менендес i но время эпидемии в Сантандере. Во Флориде поло-р становилась все хуже и хуже. Семья Менендеса здесь

ась взять ситуацию под контроль, но ей это не уда-.. Индейцы непрерывно нападали. Очень скоро во Фло-- осталось лишь два испанских поселения — Сент-Ав-ш i и Святая Елена. Последняя была оставлена на вре-i 1576 году, а спустя десять лет оставлена насовсем.

Испанские экспедиции в Северную Америку, предпри-III i иен середине шестнадцатого века, дали полезную, хотя Не очень четкую информацию о континенте и способство-ЯВ развитию картографии. Особенно важно было опре-чшть местоположение больших рек. С точки зрения ев-мигйцев, кое-чего они достигли. Однако для имперской спансии сделано, пожалуй, было немного, — разве что I' панцы познакомились с разбросанными по огромным нк [ ранствам индейскими племенами, необыкновенно ипрепыми и враждебно настроенными к белым людям, ироды северных территорий Новой Испании стояли за МИ земли не на жизнь, а на смерть. Некий измученный i I «ходом испанец в 1587 году писал: «...с того момента, 1» и покинул Мексику, до самого Сакатекаса, я не отходил ■ р 1ошади и не выпускал из рук оружия, а был вооружен с Nor до головы, так как местность кишит этими дьяволами ■пгшмеками; по пути мне не встретилось ни одной дерев­ни, и вода была только в восьми лигах, притом плохая и мы спали на земле, хотя лежал снег, и каждую ночь (■ли беды-²⁴. В этой неспокойной стране испанцам, ко-м. чип, приходилось просить помощи у местных племен. Местные народы, такие как тарасканы и отоми напри-• I ]. были заинтересованы в расширении своих земель. На

Испания: дорога к империи

севере Новой Испании они с готовностью заключали с с испанцами против своих врагов. Они были хорошими во инами и незаменимыми как разведчики и переводчики"' Индейцы завоевывали других индейцев и таким образом облегчали белым их задачу. Если пограничные территории продолжали существовать, то лишь благодаря поддерн оказываемой индейцами испанцам.

Свидетельство огромных трудностей распространения империи в Северную Америку— случай с Нью-Мехико. В 1595 году Хуан де Оньяте, сын одного из богатейших граждан Новой Испании, представил на суд вице-короля предложение—заселить северные территории, известные в 1580-х как Нью-Мехико и граничившие с неосвоенными землями в районе реки Рио-Г^занде, на тысячу миль даль­ше границы колонизованных испанцами земель. Кроме обещания отправиться туда с двумястами человек, Оньяте обещал взять с собой тысячу голов крупного рогатого ско­та и столько же овец, а также большое количество других животных и припасов²⁶. Корона же должна была обеспе­чить присутствие духовенства и артиллерии и в благод ность сделать Оньяте губернатором и аделантадо. Обь ные проволочки задержали осуществление проекта до t варя 1598 года, когда экспедиция наконец отправилас Хотя в ней участвовало меньше испанцев, чем ожидало все-таки это было значительное предприятие. Оньяте f полагал восьмьюдесятью тремя повозками и семью тыс нами голов скота. В конце апреля южнее Рио-Гранде и сле­дующего форта, Эль-Пасо, аделантадо принял участие в формальной церемонии провозглашения Нью-Мехико тер­риторией Испании. У его небольшого отряда— всего-на­всего сто тридцать человек, включая восемь францискан­цев, — была наивная уверенность в том, что они обретут «новые миры, гораздо обширнее и лучше, чем Новая Ис ния". и достигнут как Тихого, так и Атлантического океа Летом и осенью Оньяте повел отряд вокруг Пуэбло, прини­мая «почтительные приветствия» вождей и жителей дере-

Граница 353

ii i иная причина такого «почтения», как мы позже i ниллется хорошей иллюстрацией всяких недора-'III. сопровождавших попытки достижения испанца-i мереного господства.

1ПНКЛИ проблемы с деревней Aj-сома, небольшим по-■м. расположенным на «крыше» плоского холма, на ■ исоло четырехсот футов над окружающей пустыней. i о чески недоступная благодаря скалам, окружавшим im;i была естественной цитаделью. Отряд Оньяте из 1рндцти двух человек добрался до подножия холма в де-I 598 года. Жители Акомы проводили пришедших! ч. предложили им еду и питье. Когда же солдаты ста-IM (к'с. церемонно требовать у жителей деревни продоволь-< i кис. те отказали им, напали и убили дюжину испанцев. i |олучив весть об этом, Оньяте посоветовался со своими Помощниками, и все сошлись на том, что «если индейцев мг наказать, они разобьют нас с легкостью»²⁷. Вянварепро-i ни жителей Акомы был послан отряд из семидесяти сол-i И Г>лсстяще спланировав операцию, испанцы вскараб-■ i им ь по скалам на необитаемый участок плато, подняв i! две пушки. На следующий день солдаты напали на (Сревню и опустошили ее. Они убили около пятисот муж­чин и трехсот женщин и детей и обратили в рабство около Пятисот уцелевших, отрубив всем оставшимся в живых | (рослым мужчинам ступни²⁸. В этой акции не погиб ни

0 [ ш i испанец. Уцелевших детей отняли у родителей и от-
i.i'iк на попечение миссионеров, чтобы «спасти их души».
Кисой жестокостью, впрочем, многого не добились, в том

числе и расширения границ продвижения.

Оньяте был настойчив и, несмотря на неудачи, вклады-м.1ч и вкладывал средства в дальнейшие экспедиции, кото­рые отправлялись с отдаленной базы Сан-Габриэль. В ок-

1 нбре 1604 года он повел отряд из трех дюжин испанцев на
|;шад через земли хопи; испанцам в 1605 году удалось спу-
I гиться вниз по реке Колорадо и войти в Калифорнийский
.тлив. Это были годы, когда Бискаино с моря наносил на

Испания; дорога к империи

карту береговую линию Калифорнии. По возвращении С яте в Мехико-Сити вице-король отказался санкциониро­вать дальнейшие экспедиции в те края, которые он назвал «никчемными землями». «Там ничего нет, — сказал вице-король, — кроме голых людей, обломков фальшивых корал­лов и гальки»²⁹. Несмотря на давление вице-короля, вынуж­давшего оставить Нью-Мехико, в 1608 году корона приняла решение вернуть его к жизни, так как францисканцы сооб­щали о многочисленных обращениях, совершавшихся их I стараниями в провинции. В 1609 году столица провинции была перенесена из Сан-Габриэля в Санта-Фе. В действи­тельности вся идея с Нью-Мехико была ошибкой, резуль­татом чрезмерно оптимистичного взгляда на расширение границ. «Пограничные земли» продолжали существовать почти исключительно благодаря существовавшим там мис­сиям. Оньяте вернулся в Испанию в 1621 году, по сути де. не осуществив ни одного своего плана. Испанское прис ствие на северной границе осталось весьма незначи ным. В 1630 году крошечное поселение в Эль-Пасо, южнее Рио-Гранде, начало расти. На этих почти пустых землях несколько поселенцев выжили только потому, что на них работали индейцы.

Пуэбло было очень мирной общностью, с традици гостеприимства по отношению к посторонним. При сюда испанцев и образование их поселений стали возм ны только благодаря дружелюбному приему, оказанно вновь прибывшим. Испанцы ответили на их дружелк все тем же странным способом, каким Кортес в свое е ответил на прием, оказанный ему Монтесумой. Испа восприняли гостеприимство как готовность к подчинен Судя по отчетам Оньяте о путешествии по берегам ] Гранде в 1599 году, у него не возникало никаких сомнен на этот счет. В одной деревне из пятисот домов «индей встретили его очень хорошо — маисом и индюшкой и i разили готовность к повиновению Его Величеству-, Дерев ни су ни «принимали нас прекрасно — угощали маисом, ле-

Граница

л. бобами, кроличьим и заячьим мясом. Они очень мыс люди, и все выразили готовность служить Его Далее: «Племена выходили встретить нас ле-'■ш. i къшали нас и наших лошадей мукой в знак мира |0Ы, п все эти провинции, то есть все четыре, выра-IpBTOBi теть служить Его Величеству, а с нами вели себя I. дружелюбно»³". Таким образом, в сознании испанцев i и и и.1 их земель совпадали с границами гостеприимства гйцев. Возможность «завоевания» не рассматривалась, i и;мс никогда не находилось достаточного количества 1 и оружия и в любом случае было бы невозможно» земли, захваченные исключительно силой. Гра- щ i фодвижения определялась, как показывали события, кбностью испанцев к завоеваниям, а доброй волей nix индейцев.

'ньяте извлекал выгоду из хорошего приема, который ■ получал, стремясь подчинить себе гостеприимных ■в. Условия, на которых индейцы предоставляли свою вдержку, были переданы через двух мексиканцев-пере-(чиков, сопровождавших Оньяте. Один из них перевел что сказали вожди Пуэбло, нанауатль, а другой —сязы-t млуатль на испанский³¹. Воспользовавшись такимкрай-|дежным способом общения, деревни Пуэбло, сами

■ <i давая себе в этом отчета, признали власть могуще-
1СШЮЙ Испанской империи.

К первому десятилетию семнадцатого столетия оказа-ь, что усилия испанцев распространить свое присут-ие на Северо-Американский континент не имели боль­но успеха. Иммигранты из Испании предпочитали ехать орошо обустроенные центры в континентальной части;i юй Америки. Хоть там речь и не шла об экспансии, сла-

■ поселения, все еще существовавшие в Нью-Мехико и
приде. каким-то образом ухитрялись выживать. После-
Е>щие сто тридцать лет после Менедеса де Авилеса и
ють до основания в 1698 году Пенсаколы на берегу про-

i Сент-Августин оставался единственным значитель-

Испания: дорога к; империи

ным испанским поселением во всей Флориде. Его ед ственность была еще одним подтверждением провала ис­панской политики в северных пограничных районах. В 1600 году форт насчитывал чуть более 500 жителей. хотя в 1700 году эта цифра возросла до 1400 — пик его населе­ния за весь колониальный период. Вокруг форта обраба­тывались земли, но больше ничего не могло привлекать сюда поселенцев. Испанцы не спешили здесь обосновать­ся. Белые мужчины женились на местных женщинах из племени тимукуан, а пишу они получали от соседней об­щины индейцев. Свободные контакты между общинами, таким образом, превратили форт в первый североамери­канский «котел», где перемешивались разные расы³².

Опыт Флориды мог повлиять на одну из наиболее важ­ных мер. когда-либо предпринятых Филиппом И в отноше­нии заморской части империи, — его Декрет об открытиях и населении. Декрет, изданный 13 июля 1573 года, в какой-то степени отражал устремления Лас Казаса, который умер за семь дет до того, но чьи труды использовались при со­ставлении текста документа*. Являясь плодом долгих раз­мышлений, начавшихся по крайней мере пятью год раньше, декрет твердо запретил дальнейшие завоевана Америке и главными задачами признал проповедьхрис анской религии и защиту индейцев. Целью декрета t предотвратить новые бесполезные экспедиции и укреп контроль над уже заселенными областями. Отныне Исп ция признавала существование пределов своего госпо ства, границ своих американских владений. Пересекать э границы были уполномочены только миссионеры, сопр вождаемые в случае необходимости лишь небольшим ] енным контингентом, нужным для их защиты. В то же вре-

* Овандо, председатель комитета, занимавшегося подготов-'^ кой этого закона, располагал рукописями Лас Казаса, пр везенными в Мадрид, и имел возможность изучить их³³.

Граница

< н гому населению в пределах территорий, контроли-■. испанцами, то есть тем. кто был известен как «мир-ми 1сйцы>>, в отличие от враждебно настроенных «во-i псиных индейцев», гарантировались определенные права и защита. Король применял на практике в I Све iv то, что уже опробовал в Старом. После битвы ■пап го в 1571 году и последовавшего перемирия с pii.iMn Филипп был склонен выбрать оборонительную, а п.и1упательную тактику в Западном Средиземномо-¹¹ I [олитика в отношении средиземноморских границ i i < шла, с одной стороны, вустройстве целой сети неболь-ил оборонительных гарнизонов, а с другой — в заключе-.] 1Ирных договоров с местными мусульманскими пра-t |с'|>1ми в Северной Африке. Сходную политику король на-|миался проводить и в Новом Свете. Ирлд ли необходимо упоминать о том, что декрет мало шиш мл на действительное положение американского ко-■ппого населения. Но его значение для других аспектов нлни развивающейся империи было основополагающим. | казался официально одобрить закон, который иг-м| ■провал его право раздавать земли. Филипп II в отмест- t полностью взял под свой контроль церковь в Америке, ■ пав шись на протекторат. Он уже использовал ранее этот рган власти, когда получал в 1568 году формальное раз- тение на деятельность иезуитов в Новом Свете. «Погра-1чные области» в Америке стали реальностью. Согласно кону, все шахты отходили короне. Одновременно король 1чал рассылать«вопросмики» как в Кастилии, так и в Аме-MI,г, собирая информацию по географии, культуре и эко-омике регионов, которыми он правил. В Кастилии первый цсой вопросник был послан в 1574 году. В 1576 (см. гла- 4} подробный список из сорока девяти вопросов был ра-м-лан всем чиновникам в Америке. Без соответствующих 1 шов и информации правительство империи не могло бы v 11 кционировать, и Филипп хотел быть хорошо информи- оваиным.

Испания: дорога к империи

Как и все законы до и после него, декрет 1573 года бь довольно оптимистичен и не всегда учитывал реальное i ложение вещей. «Пограничные земли» были очень неопре* \ деленны — ни географически, ни политически. ТсШ испан­ская культура пыталась договориться с чуждой ей индей­ской культурой, которая, надо сказать, проявляла значи­тельную гибкость¹¹⁵. Испанцы оказали большое влияние на \ некоторые области Северной и Южной Америки, но им ни­где не удалось укрепиться. Случаи Сент-Августина и Сан-та-Фе дают представление об удаленности, оторванности, и слабости внешних границ империи. Испанские поселе­ния имели лишь поверхностные связи со своими соседя­ми — разбросанными индейскими племенами — и весьма ' спорадические контакты со своими соотечественниками. Вся область вокруг испанского поселения Санта-Фе оста­валась неосвоенной испанцами почти сто лет.

Частично проблема заключалась в ограниченности ре­сурсов, доступных представителям королевского прави­тельства. Пограничные области в Чили, например, невоз­можно было защитить только силами поселенцев, которые и так несли большие затраты в связи с арауканскими вой­нами. Правительство короля, то есть его представитель, вице-король, таким образом, вынужден был взвалить это бремя на свои плечи. Декрет Филиппа ясно давал понять, что оборона есть прямая обязанность только самих посе­ленцев, но для Чили королю пришлось сделать исключение; он подсчитал, что до 1594 года корона потратила на войну ] более четырех миллионов песо³⁶. К началу семнадцатое столетия Чили стала исключительной областью: корона на J свой счет содержала там войска (около двух тысяч солдат), [ чтобы защищать границы от местных жителей³⁷. В Новой Испании налоги шли на береговую оборону, оставляя очень 1 мало средств на экспедиции и исследования. Как неоднок­ратно замечали вице-короли в семнадцатом веке, кроме солдат, сосредоточенных в портах Сан-Хуан де Улуа и Ака­пулько, не было в Новой Испании людей, способных отбить

Граница 359

щи транцев с моря. В такой ненадежной ситуации, цадывал епископ вице-короля Хуан де Палафокс в у, предпочтительнее было не предпринимать ни-i и)i 1ыток расширения территории на север: «Что ка- ITtfic индейцев, живущих за "мирными индейцами", то и тавить их в покое, не дразнить и поддерживать с in разумные контакты»³⁸.

l< iKi нительно. только местные индейцы могли поддер-' 11 ]. существовавшую границу. Мирные индейцы стали шикж линией обороны от так называемых воинствен-111 [дейцев. У испанцев не хватало человеческих ресур-;иш колонизации или продвижения вперед вооружен-.1,ч ни, но это не мешало им контролировать уже освоен-■и- территории. Вице-король Новой Испании Веласко нил королю в октябре 1590 года, что за недостатком ■ м, и к кихсолдат он бы обратился к «мирным индейцам» и К* пользовался их поддержкой против враждебно настро-с племен³⁹. «Мирные индейцы» в свою очередь нужда-пи 1, в периодической помощи испанских колонистов в Щбжении продовольствием, особенно маисом и говяди-')т этого плодотворного сотрудничества, казалось, наигрывали обе стороны, и прежде всего оно гарантиро-и i н> продолжение испанского присутствия.

Не успели испанцы начать обосновываться в Карибском ч< (ре, как другие европейские суда тоже появились в этом е. Имеются отзывы французских торговцев, датиро­ванные 1503 годом, о берегах Бразилии. Чиновники рас­сматривали корабли французов как пиратские, и обра-111,, n ься с ними можно было соответственно. Европейцы не признавали всеобъемлющих претензий испанцев на зем-ии 11ового Света и считали, что тоже имеют право торго-иагь. Самым важным было то, что их часто поддерживали правительства, которые смотрели на их деятельность не как на пиратство, а как на честное торговое соревнование, па соперничество между европейскими государствами и

Испания: дорога к империи

Испанией за возможность торговать с заморскими зек ми. Европейские торговцы и между собой расходились 1 мнениях, у кого какие права на торговлю, и тоже (всех соперников пиратами. Такое сочетание оживленно торговли и военной обстановки на море уже бывало в f. гих частях света, в том числе в Средиземноморье и в 1 океане. В Карибском море оно представляло особенно < рьезную угрозу безопасности нарождавшейся испанской империи.

Власти называли словом "Пиратство» любое незаконное судоходство, но на самом деле было много категорий пира­тов. Были каперы (у них имелись лицензии от своих прави­тельств), контрабандисты, и к семнадцатому веку многие уже обосновались в американских водах и были известны как флибустьеры и букканеры (слова соответственно гол­ландского и французского происхождения). Часто суще­ствовали громадные отличия между настоящими пирата­ми, занимавшимися исключительно грабежом, и незакон­ными торговцами, которые только хотели извлечь прибыль, но испанские власти не очень хорошо отличали одних < других. Деятельность иностранцев в Карибском море в пер вые десятилетия совпала с войнами в Европе: француз: были особенно активны с 1500 до 1559 года, англичане -в последние десятилетия шестнадцатого века, а голлан цы — с 1570-хдо 1648 года.

Проблема усугубилась началом эпохи религиозных вой в Европе после 1560-х. Мореплаватели неиспанского i исхождения, чьими главными мотивами были торговля ■ образование поселений, начали объяснять свои действия идеологическими причинами. Джон Хокинс, известный английский торговец, также не забывал приплетать иде> логические мотивы. Испанское правительство стало при держиваться такой же тактики и приклеивало ярлык «ере­тик» ко всем иностранным торговцам, промышлявшим в зонах контроля Испании. Хотя понятие о собственности и не было уже новым, но после 1560 года оно вновь привлек-

Граница 361

■ внимание в очень конфликтном контексте, так как i i.i государств и религий девальвировали его значе-|< гпособность Испании должным образом охранять i м I к'рии была осознана в полной мере другими евро-ими силами, которые, не колеблясь, создали в коло-лих подах обстановку, близкую к военной. Самыми irиными периодами в Атлантике, а также и в Кариб-н.|>с считались месяцы с марта по июль и с августа и ipb — время, когда не было штормов: с одной сторо-! новые суда находились в относительной безопасно-i другой — штиль облегчал работу и грабителям. Из

I >< 1ЖН0СТИ, но прежде всего с целью контролировать не-

iri i м.мую торговлю, испанское правительство официаль­но * н раничило торговлю отдельными портами с каждой сто-I пи г и Атлантики — обычно это была Севилья в Испании и ряд портов в Карибском море.

французское судно совершило первое зафиксированное пиратское нападение в Карибском море в 1536 году у се-i о берега Панамы⁴⁰. В 1544 году французы захвати-|и порт Картахена. К 1550-м самыми известным француз-i ким капитаном в Карибском море был Франсуа Ле Клерк. и инч'тный как «Деревянная нога», который в 1544 году на мггнц занял и оставил после себя в руинах город Сантьяго-ц(Куба. Другой капитан, гугенот Соре, в следующем году ' i! u гил Гавану, разрушил ее и перебил пленников. Житель ih плньолы сообщает в 1552 году, что «ко всем нашим бе-i явилась еще одна, самая большая, — соседство фран-, которые ежедневно крадут у нас все, что мы имеем. Шесть месяцев назад они явились сюда и сожгли деревню. t ипчлла ограбив ее. и мы целый месяц скитались бездом-III.м. страдая от голода и болезней»⁴¹. «На всех берегах это­го острова нет ни одной деревни, которую не ограбили бы Французы», —писал чиновник из Санто-Доминго в 1555 го-; >того года начался наплыв в Атлантику и Карибское юре несанкционированных судов, чья деятельность была больше пиратской, нежели торговой. Самый явный при-

362 Испания: дорога к империи

мер — Джон Хокинс, чьи первые путешествия из Англии в 1562 и 1564 годах были продолжением деятельности его отца, то есть работорговли.

Защита морей и торговых судов не входила в обязанно­сти испанского правительства. Довольно большой объем торговли в Атлантике был частным, и купцы часто предпо­читали принимать меры предосторожности сами. С другой стороны, правительство получало доход от налогов на тор­говлю и от импорта драгоценных металлов. Поэтому оно содействовало оборонительным мерам, настаивая, напри­мер, на правиле, что суда не должны плавать поодиночке. С самого начала оно также тратило часть своего дохода от Америки на нужды обороны, расходы на которые регуляр­но росли в течение шестнадцатого столетия⁴³. Учащались и нападения на корабли и прибрежные города. Не было возможности выделить эскадру на патрулирование морей, так что оборонительные меры сосредоточивались на воз­ведении укреплений в прибрежных городах. Кроме того, с 1562 года власти в Севилье строго следили за соблюдени­ем правила, чтобы торговые суда плавали вместе (с сопро­вождением). В то же самое время корона помогала финан­сировать постройку в Бильбао дюжины кораблей, чтобы создать новую армаду для патрулирования берегов как Ат­лантики, так и Карибских островов и сопровождения су­дов. Спущенная на воду в 1568 году армада более двенад­цати лет играла значительную роль¹*⁴, но явно была не сп< собна обеспечить полную безопасность как на суше, так на море.

К тому времени вопросы религии и дипломатически' перемены в Европе стали серьезно влиять на безопасН' в Атлантике. Западноевропейские правительства на' вкладывать значительные средства в предприятия идеол гического характера. Член Королевского совета Франции, лидер кальвинистов Гаспар де Колиньи поддержал энста дицию Жана Рибо во Флориду. Английская королева Ели­завета и члены ее совета способствовали деньгами второ-

U,

му походу Джона Хокинса в 1564 года и
на Хокинса как на пирата, хотя его ^нцы смотрели

могла считаться легальной торговлей"™''"⁰⁰™'' ^т^
I) своем четвертом и последнем плавании "' ^ПИратс™»
работорговлю и тоже одобрением корол™"^'⁰⁴*'⁴™⁰
гавани Сан-Хуан де Улуа он подвергся Г " '^568гВДВ
шшвь назначенного вице-короля и е ^дени1° Ф"™

мой, в Англию, потеряв три четверт""^{3 УС1№Л бежатьд0}'
корабля из шести. Этот инцидент пол"™ "* ^ЛЮДеЙ "^1Р"
пии мести испанцам. В период 1570-1577 ^{Нтала гаша}"
ло тринадцати нелегальных и нам ^Г°^Д0В ^^{ыло ов}'

лийских экспедиций в Карибское мГ""" ^{ПИратскиханг}"
личане были просто неутомимы в овоеТ ' ^НеК0Т0Р^{ые ш}'
Джон Оксенхэм с отрядом из пятидедт ^{В 15?6rW}
манамский перешеек посуху и в Южн ^{Человек} пересек
панский корабль. Люди Оксенхэма ₆°^ММ°^{Резахват}™ис-
]|;шцами. совершившими такое- новпо' т ^{Первыми иност}'
захватили их и казнили. ^{Оследств}ии испанцы

Самым главным и отчаянным вр_агом.
Дрейк, чьи походы против Испании н ^{ФренсиС}

[СМ. главу 5). Его нападения в 1585 го ^ЧаЛ"^СЬ ° ¹⁵⁷°^Г0ДУ в другие порты в Карибском море бь™ ^Садто'^Доминг°

.кимивыходками.асамыминастоящим "' "^P°^CT° ™^paI" ми войнами, финансируемыми само" ^Kp0BonP^cu™^T№ I [осле краткого двухнедельного визита "Т^ттй Англии.!»■ 1585 года Дрейк отправился с _Эс_кал„-^{1Овсентяб}" ку Это была самая мощная морская ^{ЧСреЭ Атлаы}™" i и даос двадцать два корабля с двумя т^ " ^{американских} ми человек на борту, с двенадцатью "^{ЧаМИ т}Р^емяста' Доминго был разграблен и принта™^ ^Солдэт- Санто-К.ртахена- занята и удерживалась ' ^3а"^Латить ™куп. некоторое замешательство среди _аигЛии™ ^НВДель'^Бш0 что делать дальше, так как от «серебря ^командирот i упало никаких новостей. Наконец д-™" *^Л°^{Та не п0}" ЯТЬСЯ захватить Панаму. „_{тплыл во} *™ Р™ил не пы-

потрудившисьнапастьнаГават _ят ^{надскии}««нал.не *•■> вместо этого разрушив

364 Испания: дорога к империи

форт Сент-Августин. Англичане не получили никакой вы­годы или очень незначительную от этой знаменательной экспедиции, но зато она продемонстрировала полную уяз­вимость испанских колоний в Новом Свете. Чтобы поддер­жать свою репутацию, испанские власти публично держа­лись с Дрейком как с пиратом, но на закрытых совещани­ях в правительстве министры уделяли ему внимания не меньшее, чем какому-нибудь главе государства, особенно обсуждая, как бы его убить.

Набеги Дрейка на атлантические порты Испании выну­дили беспомощное и задолжавшее правительство, опасав­шееся утратить всякий контроль над Америкой, принять меры и перестраховаться⁴⁶. В 1586 году Филипп II послал на Карибское побережье римского военного инженера Джо-ванни Батиста Антонелли, которого пригласил в Испанию в 1559 году. Антонелли остался в Испании и весьма деятель­но служил короне. У испанцев было мало своих военных ин­женеров, они целиком зависели от специалистов из Ита­лии (ситуация оставалась такой же и в восемнадцатом веке)⁴⁷. Антонелли провел несколько лет в Индии и разра­ботал схему оборонительных фортов для Пуэрто-Рико, Сан­то-Доминго, Флориды. Сан-Хуана де ла Улуа и Гаваны. На практике прошли десятилетия, прежде чем все это было сделано. Оборонительные сооружения защищали порты от нападений с моря, но не могли повлиять на иностранных пиратов, нападающих на суда. Только англичане в 1585-1603 годах⁴⁴ снарядили около двухсот грабительских экс­педиций в Карибское море. Пиратские суда иногда налета­ли подобно целому рою пчел, набрасываясь на свою добы­чу, так что подвергшиеся нападению даже не успевали со­образить, что им делать. Губернатор Кубы сообщает, как в 1592 году совсем недалеко от Гаваны, «кроме четырнадца­ти кораблей у входа в порт у мыса Сан-Антонио, дежурят три судна и две шлюпки. Они находятся там день и ночь. Общее число больших судов, которые видели неподалеку, —

Граница 365

Пока девятнадцать, считая четыре шлюпки. Подозреваю, им они собрались здесь с грабительскими целями»⁴⁵³.

11 n раты курсировали по всему Карибскому морю, безна-п.| |энно грабя, но стараясь сами избежать ущерба, кото-pi.iii подорвал бы их коммерцию. Конфликт в Европе так- Ш способствовал росту интервенции французского и гол-шшдокого судостроения. Французы и голландцы использо- Ввди естественные соляные озера в западной оконечности полуострова Арайя в Венесуэле, между островом Ла-Мар-i арита и Куманой. У местных властей не было ни судов, ни людей, чтобы помешать им. Губернатор Куманы сообщает. что с 1600 по 1605 год около ста голландских судов в год открыто подходили к соляным ямам и свободно использо-клли их*⁰. Против них была предпринята карательная экс­педиция в ноябре 1605 года: разгромили двадцать голлан­дских кораблей с солью. Хотя контрабанда соли приоста­новилась на десятилетие, голландцы продолжали посылать свои партии на материк и к 1616 году прочно обосновались на реке Эссекибо. где образовали ядро колонии Гвиана.

Незаконная деятельность иностранных судов не ограни­чивалась Карибским морем, она велась вдоль всех берегов Атлантического и Тихого океанов. Между 1575 и 1742 года­ми по крайней мере двадцать пять иностранных пиратских жспедиций оставили ощутимый след на тихоокеанских бе­регах⁵¹. Хотя до Тихого океана, по причине относительной удаленности, довольно трудно было добраться, он тоже был песьма привлекателен для пиратов, так как серебро из По- ТОСИ обычно везли по земле на побережье, в Арику, а затем морем переправляли в Кальяо, откуда, с военным сопровож­дением, доставляли на Панамский перешеек. Набег Дрей­ка на Перу в 1579 году был первым набегом такого рода; за ним в Южное Море последовали, как мы уже знаем. Томас Кавендиш в 1587 году и Ричард Хокинс в 1593 году. Хокин-су повезло меньше, чем Кавендишу. В начале 1594 года он иошел в Южное Море всего лишь с одним кораблем, но ему удалось, совершив удачные нападения, захватить другие

366 Испания: дорога к империи

суда в портах Вальпараисо и Вальдивиа. В июне в схватке в Южном Море с оборонительной эскадрой, он был схва­чен, а его судно «Дейнти» («Dainty»*) было присоединено к испанскому флоту. Это был единственный успех испанцев за весь шестнадцатый век. Англичане не являлись в пол­ном смысле слова внешней угрозой. Их действия в Тихом океане вселяли в некоторую часть местного населения на­дежду на то. что англичане избавят их от испанцев, а неко­торые даже полагали, что англичане — законные наслед­ники инков, потому что слово «ingles»** якобы происходит от слова «inga»⁵². Столетием позже произошло восстание местных жителей в провинции Потоси — восставшие на­меревались передать земли англичанам, если те придут.

Поиск по сайту: