XXII ГЛАВА. НЕОПРАВДАННОЕ И НЕСВОЕВРЕМЕННОЕ

ВМЕШАТЕЛЬСТВО НЕМЕЦКОГО _____________ КОМАНДОВАНИЯ ______________

Как только мы провели реорганизацию линии обороны и приняли контрмеры для выправления критической ситуации на фронте, ночью, 25 августа, через штаб 8-й армии я получил следующий приказ Группы армий «Б»:

«1) никто не имеет права отходить назад с занимаемых позиций; всякий, кто отдаст подобный приказ, подлежит самому суровому наказанию;

2) разграничением справа 8-й итальянской армии будет дорога Боковская - Еланское; войска, дислоцируемые за ней, переходят в распоряжение XVII-го немецкого корпуса. По поводу резервов вопрос решается».

26 августа в 8:30 от Командования 8-й армии я получил новое сообщение, полностью дублирующее предыдущий приказ:

«Непосредственно переходят в распоряжение ХУН-го корпуса все части, расположенные между действительной линией разграичения 8-й и 6-й армии и дорогой Боковская - Еланское. Это касается дивизий "Сфориеска" и "Челере". а кроме того; подразделений армии, итальянского армейского корпуса и 179-го немецкого пехотного полка. Задача XVII-го корпуса - по приказу командования 6-й армии препятствовать продвижению неприятеля в направлении Перелазовское - Боковская и остановить любой иеной отступление дивизии "Сфориеска"».

Было очевидно, что внезапное вмешательство немецкого командования отнимало из рук итальянских генералов все управление оборонительной битвы и говорило о шокирующем высокомерии и самонадеянности немцев. Получалось, что достаточно мастерства одного немецкого генерала, чтобы все вернуть на прежнее место и, прежде всего, «остановить» отступление нашей дивизии. За год кампании, я много раз был свидетелем грубого вмешательства йемец-

- 237 -

ДЖОВАННИ МЕССЕ ______________________

маршал Италии

кого командования в дела румынских и венгерских частей. Например, в январе, когда шла битва вокруг Изюма, в одной из румынских дивизий внезапно заменили командира на немецкого генерала. Однако, я не верил, что немцы могут применить эту их потрясающе грубую и скотскую систему по отношению к итальянской армии.

Что касается меня, как командира, и, прежде всего, как итальянца, не могу смириться с таким несправедливым обвинением в адрес моей дивизии, тем более выполняющей приказ, направленный на защиту позиций 8-й и 6-й армий в условиях угрожающего наступления.

В тот же день, 26 августа, я передал в штаб 8-й армии свой протест против недопустимого поведения немецких союзников: «Я воздержусь от рассмотрения с точки зрения здравого смысла тактического хода группы армий "Б"- переподчинить сектор дивизии "Сфорцеска" командованию XVII-го немецкого армейского корпуса, что говорит, безусловно, об общей эгоистичной оценке всех моих войск, которые, исполняя мои приказы, вели тяжелейшую, храбрейшую и кровопролитную борьбу в течение шести дней с превосходящим неприятелем, не получая никакой помощи извне. От имени мертвых и живых, как их командир, как прямой свидетель и как итальянец, я должен выразить гордый протест против гнусных суждений о том, что отступление моих героических частей было добровольным и что достаточно немецкого командира для того, чтобы восстановить положение. Прошу личной встречи с Вашим Превосходительством. Генерал МЕССЕ.»

Генерал Гарибольди ответил сразу: «Учитывая обстановку, не следует Вашему Превосходительству оставлять командный пост для встречи. Я уже сделал необходимые замечания в органы Группы армий. Сейчас важно победить. Генерал ГАРИБОЛЬДИ.»

Но я не стал откладывать такой деликатный вопрос, так как он затрагивал понятия воинской доблести и чести, и утром, 27 августа, снова направил письмо командующему армией Итало Гарибольди:

«Так как обстановка не допускает моей личной встречи

- 238 -

_______________ ВОЙНА НА РУССКОМ ФРОНТЕ ________________

Итальянский экспедиционный корпус в России (К.СИ.Р.)

с Вашим Превосходительством, то прошу рассмотреть представленное Вам письмо, где я выражаю свою точку зрения. Как командир, я забочусь о защите морального наследия войск, выполняющих мои приказы, и я за них отвечаю. До глубины души меня ранила одна оскорбительная фраза, и я прошу, чтобы было сделано соответствующее исправление. Штаб Группы армий должен убрать из официального документа, предназначенного для истории, фразу, относительно второй задачи, и поручение командованию XVII-го армейского корпуса, звучавшее дословно так: "остановить любой иеной отступление дивизии "Сфориеска".

Я гордо утверждаю и буду утверждать всегда, что итальянские войска сполна отдали дань кровью за восемь дней сопротивления ударам противника в долине Кривая Цуцкан, защищаясь и контратакуя без какого-либо содействия союзников, которые кроме четырехсот человек из полка фон Алберти (выделенных из 62-й дивизии) и компенсации одним батальоном вместо дивизии Торино", больше ничего не дали. Могу добавить, что еще сегодня войска были в моем распоряжении, а теперь они находятся в других руках.

То, что командование Группы армий "Б" определило, как "отступление дивизии "Сфориеска" остановить любой иеной", не являлось результатом упадка духа, а только лишь отражало изменение линии фронта, вызванное неблагоприятной тактической обстановкой, объективно не связанной с храбростью войск.

Принятое решение зависело от следующих факторов:

1) открытый правый фланг был разделен, на нем развивалась первая атака, там были размещены резервы;

2) абсолютное отсутствие совместных тактических действий с частями левого фланга XVII-го немецкого корпуса; в противоположность этому - эпическая атака полка "Савойя Кавалерия", проведенная 24 августа и сумевшая предотвратить угрозу для флангов;

3) сильное истощение дивизии "Челере" после битвы в излучине у Серафимовича; она была просто обескровлена, действуя в интересах XVII-го немецкого корпуса;

4) слабая активность бомбардировочной авиации, из-за чего возник кризис на флангах и в тылу 6-й армии;

5) нехватка горючего, что не позволяло на фронте ма-

- 239 -

'ДЖОВАННИ МЕССЕ ______________________

маршал Италии

неврировать артиллерией и своевременно выдвинуть вперед танковый батальон и части альпийских стрелков.

Завершая эту тему, хочу сказать, что мы держались без немцев и, возможно, вопреки поведению немцев. После восьми дней битвы на фронте мы отступили, потеряв территорию максимально не более пятнадцати километров в глубину. Это послужило основанием для легкомысленных, необоснованных и эгоистичных определений, сформулированных в одной неудачной фразе, поэтому я обращаюсь с просьбой формально убрать ее из приказа, являющегося официальным документом. Даже германский офицер связи, майор Феллмер, передал его мне с тяжелой душой, спонтанно объясняя, что обращал внимание штаба Группы армий на совершенную психологическую ошибку, имеющую ярко выраженный политический аспект. Речь идет о защите чести моих войск. Возможно, есть недоверие к моим личным действиям, как командира. Но в свое время была дана ясная оценка, сделанная высшими германскими эшелонами по итогам деятельности К. С. И. Р. более чем за одиннадцать месяцев кампании в России.

В мои задачи, как командира, входила, прежде всего, забота о национальных интересах Италии и Итальянского Верховного командования. Переход войск к другому союзному командованию в острый критический момент принижает наш военный престиж, особенно ярко показывая превосходство германских генералов.

Конечно, Ваше Превосходительство, сейчас важна победа. Это стало нашей единственной мыслью и нашей единственной целью за предыдущие четырнадцать месяцев боев и продолжается сегодня. Но не думаю, что ради победы должна быть унижена национальная гордость войск и их командиров. Как раз взаимное уважение за кровь, обильно пролитую ради совместной победы, способствует ее быстрому достижению. Генерал МЕССЕ.»

Менее чем через 24 часа, штаб Группы армий «Б» отменил свой приказ, и дивизия «Сфорцеска» вместе с другими подразделениями вернулась в распоряжение XXXV-ro армейского корпуса. Ночью, 27 августа, по линии связи штаба 8-й армии мне поступило объяснение:

- 240 -

_______________ ВОЙНА НА РУССКОМ ФРОНТЕ _________________

Итальянский экспедиционный корпус в России (К.СИ.Р.)

«27 августа в 23:05 от командующего группы армий "Б" получен следующий телекс № la. 2684/42: на доклад по телексу от Вашего Превосходительства от 25 августа уведомляю, что решение о переходе соединений из XXXVго итальянского армейского корпуса в подчинение XVII-му армейскому корпусу было принято нами на основании абсолютно объективных данных для создания более тесной линии соединения двух армий во время атакующих действий непри-ятеля. Фраза "остановить отступление итальянской дивизии "Сфориеска" соответствуют германской военной терминологии и, следовательно, не допускает никакого принижения боевого духа и военных способностей итальянских войск. Ее следует понимать только лишь, как передачу в распоряжение XVII-го армейского корпуса сил, оставшихся у дивизии "Сфорцеска", с целью препятствовать дальнейшему продвижению противника на южном направлении.

Фрейхерр фон ВЕЙХС.»

Документ сопровождался краткой запиской от командования 8-й армии, содержащей дополнительную пометку о том, что начальник штаба Группы армий «Б» в разговоре с генералом Малагути дал мне высокую оценку: «Мы не испытываем никакого чувства недоверия к командиру XXXVго корпуса генералу Мессе. Он в полной мере показал свои способности во время испытаний, пройденных в России.»

* * *

Я не могу сказать, что остался удовлетворен такими туманными объяснениями, где чувствуется мало искренности и много фальши. До сих пор меня мучает та фраза в официальном документе - «остановить любой ценой отступление дивизии "Сфорцеска"», так как она ущемляет честь итальянской армии, итальянского оружия, а, значит, и мою!

- 241 -

ДЖОВАННИ МЕССЕ _________________

маршал Италии

Поиск по сайту: