Ткаченко А.В. Общественный диалог как необходимое условие развития города

Впервые термин гражданское общество ввел Гегель, по его мнению, гражданское общество — это общество свободных индивидов, взаимодействующих между собой для удовлетворения общих интересов. Но задолго до того Аристотель писал, что государство – это диалог граждан по поводу общественного блага, и цель любого государства – «благая жизнь». В современной трактовке «гражданское общество» включает совокупность социальных институтов, всех негосударственных организаций, так или иначе контролирующих деятельность власти для всеобщего блага.

Становление античной полисной демократии, которой мы являемся в некотором смысле наследниками, шло одновременно с формированием древнегреческого гражданского общества. Древние греки пришли к пониманию, что гражданское общество может существовать исключительно при таком политическом строе, как власть народа, т.е. демократии. Единство демократии и гражданского общества в форме общественного диалога позволяло безопасно высказываться всем, кому этого хотелось, практически на любые темы, и позволило создать такую творческую атмосферу, при которой люди занимались наукой, искусствами и прочей интеллектуальной деятельностью не потому, что это было необходимо для жизни, а просто потому, что это было интересно. На этом фундаменте и воздвиглась в итоге великая греческая цивилизация, предтеча современной западной, к которой имеем счастье принадлежим и мы.

Но всё это стало возможным только на основе публичного диалога внутри гражданского общества, где власть и общество не выделялись в отдельные институции. Причём это была не просто дискуссия на свободные темы, а тип общественных отношений. Только такие отношения и приводят к конечному результату – общественному благу как «процветанию в единстве», что и начертано, напомню, на гербе Крыма.

Гражданское общество выполняет много важных функций: это и своеобразный мост между народом и властью, и контроль над действиями властей, это защита экономической свободы от произвола чиновников, и, конечно же, формулирование общественных интересов в целом. По сути, эти функции в нашей политической системе возложены на местные советы. Но у этой структуры в нашем городе подмоченная репутация: зависимость депутатов от властей, бесконтрольность депутатского корпуса, зачастую выбор случайных, не заслуживающих того людей, безответственность и некомпетентность «слуг народа», а отсюда и полная никчемность горсовета для целей «всеобщего блага». Не берусь судить о нынешнем составе этого органа, наверное, он ещё не успел раскрыть весь свой потенциал.

Развитое гражданское общество позволяет сглаживать острые углы и гармонизовать общественные отношения. Именно в этом власть и видит лично для себя пользу в общественном диалоге, как своего рода «выпускание пара из котла», не решение проблем, а скорей рассасывание нарыва, не доведение напряжённости в обществе до крайних состояний. Вот отсюда и растут ноги всех этих мертворождённых «молодёжных исполкомов» и декоративных «общественных палат» и «советов».

То есть развитие «гражданского общества» и «общественного диалога», которые с полным правом здесь можно брать в кавычки, осуществляется под жестким контролем со стороны самой власти, бюрократизируется и в итоге извращается сама суть общественного диалога. Гражданское общество фактически встраивается в вертикаль государственной власти. Соответственно горизонтальные, то есть собственно диалоговые связи разрушаются или симулируются.

Вместо честного и открытого публичного диалога с общественностью, власти создают его фикцию через созданные ими же фиктивные структуры самоорганизации общества. Эта технология давно известна и используется под именем ГОНГО (аббревиатура от «Государством Организованные Не Государственные Организации»). Эти псевдо общественные организации в действительности выступают в роли своеобразной группы поддержки власти, защищая не интересы общества, а обслуживая власть и отрабатывая полученные от нее блага. Как видим, здесь мы вернулись к так хорошо знакомому по славному советскому прошлому «чувству глубокого удовлетворения» от «единства партии и народа». А при помощи современных информационных технологий эта фикция диалога подменяется монологом власти о себе красивой: что она сделала по просьбе трудящихся, что она ещё сделает, отвечая на чаяния этих трудящихся, и вообще, как замечательно взаимодействует общество и власть в нашем «датском государстве». Только этих самых «трудящихся» уже давно нет, и, между прочим, не в последнюю очередь потому, что общественный диалог задушен в зародыше жарким объятием власти.

Такая, фактически автократическая модель «общественного диалога» убивает гражданскую инициативу, порождает в людях апатию, разочарование, приводит к застою во всех сферах жизни. Кому это на руку? Конечно, тем, кто на вершине власти и ничего не желает менять в этом вполне комфортном для себя положении. В масштабах государства это претворяется в бюрократический произвол, тотальную коррупцию, всевластие чиновников, отстранение от контроля за властью представителей общественности. На местном уровне такое фиктивное сотрудничество обрекает города на экономическую и культурную деградацию. Что мы все и наблюдали в Керчи на протяжении последних 16-ти лет общественного застоя и ещё одного года «хаоса переходного периода», когда новый автократ ещё не оформился или недостаточно окреп. Но это нас обязательно ждёт, если гражданский актив города не осознает своей исторической роли и не консолидируется во авторитетное и реально на что-то влияющее гражданское общество.

На момент своего возникновения общественный диалог проходил на агоре – самом высоком месте полиса, где каждый знал каждого, обмен мнениями происходил быстро, решения, даже после ожесточённых дискуссий, принимались тут же. В наше время необходимым условием общественного диалога является газета, своеобразная трибуна, где возможно появление критических публикаций, где могут сталкиваться альтернативные мнения и нащупываться решения проблем.

Увы, наша городская керченская пресса, пригнутая и вышколенная в духе преданности единственно верной линии «лучшего из всех мэров на свете», так и не смогла расправить крылья после его смещения с занимаемого поста, а значит, на роль трибуны для общественного диалога не годится.

Если наша новая власть пришла не за тем же самым, за чем с маниакальным упорством в течение полутора десятков лет приходила прежняя, она должна показать, что ей нечего бояться, что она не занимается преимущественно извлечением выгоды из своего положения, а пришла сделать всё от неё зависящее для процветания города. Значит, она должна быть и заинтересована в налаживании продуктивного общественного диалога с выбравшим её населением, может быть, инициировать подлинную, а не фиктивную дискуссию о путях развития с самым широким кругом ещё оставшихся активных, деятельных, неравнодушных людей и помочь найти выход этой дискуссии к широкой керченской общественности.

Если думать о хорошем, тогда и на лучшее надеяться можно. Право на надежду есть у каждого, сегодня, думая о хорошем, я воспользуюсь этим правом ещё один раз.

Александр Дмитриевич. Ткаченко, редактор газеты «Керчь – это МЫ» в 2002 – 2006 гг.

Поиск по сайту: