Мэри остается в доме священника

На следующий день дети взяли Мэри Ванс с собой в церковь. Сначала Мэри возражала.

- Разве ты не ходила в церковь, когда жила на той стороне гавани? - спросила Уна.

- А как же! Ходила! Миссис Уайли никогда себя насчет церкви особо не утруждала, но я ходила каждое воскресенье, если могла отлучиться. Я была страшно рада сходить в такое место, где можно часок-другой спокойно посидеть. Но не могу же я пойти в церковь в этом старом драном платье!

Это препятствие легко устранила Фейт, предложив Мэри одно из своих лучших платьев.

- Оно, правда, немного полиняло и двух пуговиц не хватает, но я думаю, сойдет и так.

- Я пуговицы мигом пришью, - сказала Мэри.

- Что ты! Шить в воскресенье! - воскликнула потрясенная Уна.

- Вот в воскресенье и пришью. В воскресенье-то еще и лучше хорошее дело сделать. Только дайте мне иголку и нитку, да глядите в сторону, коли вам не по себе.

Школьные ботинки Фейт и старая черная бархатная шапочка, некогда принадлежавшая Сесилии Мередит, дополнили наряд Мэри, и она отправилась в церковь. Вела она себя там вполне прилично, и, хотя некоторым прихожанам захотелось узнать, кто эта бедно одетая девочка в обществе детей священника, особого внимания она не привлекла. Она слушала проповедь с чинным и благопристойным видом, а затем охотно присоединилась к общему пению. У нее оказался звонкий сильный голос и хороший слух.

- «Может кровь Его очистить и фиалки»*[9], - блаженно распевала Мэри.

Миссис Милгрейв, чья скамья находилась как раз перед скамьей Мередитов, внезапно обернулась и оглядела девочку с головы до ног. Мэри, просто от переполнявшего ее желания созорничать, показала миссис Милгрейв язык - к глубокому ужасу Уны.

- Я не могла удержаться, - объяснила она, когда служба кончилась и они покинули церковь. - Что ей от меня надо? Что она так на меня вытаращилась? Тоже мне манеры! Я довольна, что показала ей язык. Надо было его еще сильнее высунуть! Знаете, я видела в церкви Роба Макаллистера с той стороны гавани. Интересно, донесет он на меня миссис Уайли?

Миссис Уайли, однако, так и не появилась в Глене, и через несколько дней дети забыли о ней и перестали ее ждать. Мэри явно стала своей в доме священника, но ходить в школу с остальными она наотрез отказалась.

- Нет - и точка. Я свое отучилась, - сказала она, когда Фейт принялась уговаривать ее. - Я в школу четыре зимы ходила, с тех пор как переехала к миссис Уайли, и все, что мне надо, узнала. Вечно меня там отчитывали за несделанные домашние задания - мне это до смерти надоело. А у меня и времени-то не было их делать.

- Наш учитель не будет тебя отчитывать. Он очень славный человек, - сказала Фейт.

- Все равно не пойду. Я умею читать, писать и считать - я до дробей дошла. Мне этого хватит. Вы идите, а я останусь дома. Не бойтесь, я ничего не украду. Слово даю, что я честная.

Пока остальные сидели в школе, Мэри занималась уборкой дома. Через несколько дней его было не узнать. Полы подметены, с мебели стерта пыль, повсюду порядок. Она починила перину в комнате для гостей; она пришила все оторвавшиеся пуговицы; она аккуратно залатала одежду; она даже вторглась в кабинет мистера Мередита с метелкой для пыли и шваброй и велела ему постоять за дверью, пока она приведет все в порядок. Однако оставалась кухня - единственное место в доме, куда тетушка Марта категорически отказалась ее допустить. Тетушка Марта, хоть и была глуха, подслеповата и очень наивна, сохраняла твердую решимость держать все, связанное с питанием, в своих руках, несмотря на все уловки и ухищрения Мэри.

- Поверьте мне, если бы старая Марта позволила мне готовить, у вас была бы нормальная еда, - говорила негодующая Мэри детям священника. - Не было бы больше «того же самого»... и никакой комковатой овсянки... и снятого молока. Да куда только она все сливки девает?

- Коту отдает. Понимаешь, это ее кот, - объяснила Фейт.

- Выдрать бы ее за этого ее кота!*[10] - воскликнула Мэри с горечью. - Я кошек терпеть не могу. Все они чертово отродье. Видно по их глазам. Ну, если старая Марта уперлась, так уж, вероятно, ничего с этим не поделаешь. Но мне прямо на нервы действует, когда вижу, как хорошие продукты зря переводят.

После школьных занятий они все вместе шли в Долину Радуг. Играть на кладбище Мэри отказалась. Она сообщила, что боится привидений.

- Никаких привидений не существует, - заявил Джем Блайт.

- Ха! Не существует? Вот как!

- Ты сама когда-нибудь их видела?

- Сотни раз, - отвечала Мэри уверенно.

- А какие они? - заинтересовался Карл.

- Жуткого вида. Во всем белом, а руки и головы - как у скелетов, - сообщила Мэри.

- И что же ты делала, когда их видела? - спросила Уна.

- Да мчалась сразу прочь как сумасшедшая.

Тут Мэри поймала взгляд Уолтера и покраснела. Уолтер внушал Мэри немалый трепет. Она признавалась дочкам священника, что от его глаз ей не по себе.

- Как гляну в них, так сразу вспоминаю, сколько раз я за всю жизнь солгала, - сказала она, - и думаю, что уж лучше бы я всегда говорила правду.

Больше всех Мэри нравился Джем. Когда он взял ее с собой на чердак Инглсайда и показал ей коллекцию любопытных вещиц, оставленных ему в наследство капитаном Джимом Бойдом, она была чрезвычайно польщена. Она также завоевала сердце Карла своим неподдельным интересом к его жукам и муравьям. Невозможно было отрицать, что Мэри гораздо проще находила общий язык с мальчиками, чем с девочками. Так, она жестоко поссорилась с Нэн Блайт уже на второй день их знакомства.

- Твоя мать - колдунья, - презрительно заявила она Нэн. - Все рыжие тетки - колдуньи.

Затем она повздорила с Фейт из-за петуха. Мэри нашла, что у того слишком короткий хвост. Фейт гневно возразила, что, по ее мнению, Богу лучше знать, какой длины должен быть хвост у петуха. Из-за этого они не разговаривали друг с другом целый день. К безволосой и одноглазой кукле Уны Мэри отнеслась тактично, но, когда Уна показала ей другое свое сокровище - картинку, на которой был изображен ангел, несущий младенца, предположительно, на небеса, - заявила, что, на ее взгляд, он слишком похож на привидение. Уна ушла в свою комнату и расплакалась, но Мэри отыскала ее, с раскаянием обняла и умоляла о прощении. Никто не мог оставаться в ссоре с Мэри - даже Нэн, которая отличалась склонностью долго держать обиды и так никогда до конца и не простила Мэри за нанесенное матери оскорбление. Мэри была общительной и жизнерадостной. Она умела рассказывать захватывающие истории о привидениях. Встречи Блайтов и Мередитов в Долине Радуг, бесспорно, стали более увлекательными с тех пор, как появилась Мэри. Она научилась играть на варгане и скоро превзошла в мастерстве самого Джерри.

- Не встречалось мне еще такого дела, с которым бы я не справилась... мне только сперва подумать немного надо, - заявила она с гордостью.

Мэри редко упускала шанс чем-нибудь похвастаться. Она научила их делать «лягушачьи брюшки», надувая размятые в пальцах толстые листья очитка, буйно разросшегося в старом саду Бейли; она открыла для них замечательный вкус кислицы, пробивавшейся из щелей между камнями кладбищенской ограды; она показывала самые удивительные теневые картины на стенах при помощи своих длинных, гибких пальцев. А когда все они ходили собирать еловую смолу в Долине Радуг, добыча Мэри всегда оказывалось больше, чем у других, и она всегда этим похвалялась. Бывали моменты, когда она казалась им невыносимой, и моменты, когда они любили ее. Но интересной она оставалась для них всегда. Так что ее стремление распоряжаться всем и вся не вызывало у них особых возражений, а через две недели им уже казалось, что она всегда жила с ними.

- Ужасно странно, что миссис Уайли меня не ищет, - сказала Мэри. - Понять этого не могу.

- Может быть, она решила совсем тебя не искать, - откликнулась Уна, - и ты сможешь оставаться у нас.

- Вряд ли я и старая Марта уживемся в одном доме - маловат он для нас двоих, - мрачно заметила Мэри. - Очень приятно есть досыта - я раньше часто пыталась представить, каково это - быть сытым... но я очень разборчива в том, как еда приготовлена. А миссис Уайли еще будет тут. Она наверняка держит для меня розгу наготове. Днем я об этом не так уж много думаю, но признаюсь вам, девочки, что ночью на чердаке мне все лезут и лезут в голову мысли о ней, так что уже почти хочется, чтобы она наконец пришла и с этим было покончено. Не думаю, что одна реальная порка была бы намного хуже десятка тех, которые я мысленно пережила, с тех пор как убежала. Кого-нибудь из вас пороли?

- Нет, конечно, нет! - с негодованием воскликнула Фейт. - Папа никогда бы ничего такого не стал с нами делать.

- Вы не знаете, что такое жизнь, - сказала Мэри со вздохом, в котором была и зависть, и чувство превосходства. - Вы не знаете, через что я прошла. И Блайтов, наверное, тоже никогда не пороли?

- Не-е-ет, думаю, что нет. Но, кажется, почти каждого из них пару раз отшлепали, когда они были маленькими.

- Отшлепали - это ерунда, - заявила Мэри с презрением. - Если бы мои родные просто отшлепали меня, я бы подумала, они меня ласкают. Что ж, похоже, нет в мире справедливости. Я была бы не против получить свою долю лупцовки, но мне досталось чертовски много.

- Это нехорошее слово, Мэри, - заметила с упреком Уна. - Ты обещала мне, что не будешь произносить его.

- Отстань, - ответила Мэри. - Если бы ты знала кое-какие из тех словечек, что я могла бы сказать, если бы захотела, ты бы не стала так волноваться из-за простого слова «чертов». Зато я ни разу не солгала, с тех пор как живу здесь, - и ты это отлично знаешь.

- А как насчет всех тех привидений, которых ты будто бы видела? - уточнила Фейт.

Мэри залилась краской.

- Это совсем другое, - сказала она с вызовом. - Я знала, что вы не поверите в эти байки, да я и не хотела заставить вас поверить. А я в самом деле видела что-то странное однажды вечером, когда проходила мимо кладбища на той стороне гавани, - сущая правда, видела! Не знаю, было это привидение или старая белая кляча Сэнди Крофорда, но выглядело это существо чертовски необычно, и точно вам говорю, летела я оттуда с бешеной скоростью!

Поиск по сайту: