Часть 33

POV Frank

- Джи, ну сколько можно собираться? - я нетерпеливо переминался с ноги на ногу, и дергал Берна за ошейник, чтобы тот не убежал.

Джерард наконец грохнул огромный синий чемодан с изображением розового слоника на ступеньку. Черт, я не знаю, как он выпросил меня купить этот чертов чемодан, но Джерард подошел ко мне с грустными глазами и робко поцеловал в губы. Дальше все, как в тумане. За эти полгода, что пролетели так быстро, Джи очень сильно изменился. Я уже почти не верю, что когда-то был забитый черноволосый мальчик, заикавшийся и робкий. Стеснительный художник на окошке с горящим осторожным взглядом и испачканными ледяными пальцами, сжимавшими пружину блокнота, что пылится где-то на дне коробки в багажнике Шевроле. Я сделал это. Я оживил моего художника. Он счастлив и сейчас идет ко мне, держась за ручку уже так полюбившегося ему синего чемодана с чертовым розовым слоном.

- Фрэнки, я не виноват, что ты купил мне дохренища вещей, что их не засунешь в один такой прелестный чемодан, - он чмокнул меня в губы и, виляя бедрами, обтянутыми тонкой тканью брюк, гордо продефилировал мимо меня. Я шлепнул его по заду.

- Даже не вынуждай меня покупать еще один. Тот, что с зелеными котятами. Кто их вообще придумал. Зеленые котята, розовые слоны... Перебор, не считаешь?

- Неа, - он улыбнулся, не поворачиваясь ко мне спиной. Это было слышно по голосу. - Мне нравится все нереальное. Например, еще я люблю единорогов.

Я засмеялся.

- Слушай, а ты точно здоров? Ну, может быть, я зря вытащил тебя из центра, м?

Улыбка на его лице погасла, и глаза подернулись пеленой воспоминаний, застекленев. Черт, шутка была неудачной. Нужно следить за своим языком.

Я уселся в машину и пристегнулся ремнем безопасности. Джи уселся рядом и уставился в никуда. Я виновато перегнулся через него и пристегнул его ремень.

- Прости меня, Джерард. Я идиот.

- Все в порядке, Фрэнки, - произнес он тусклым безжизненным голосом. Я обнял его и робко чмокнул в уголок рта. Он грустно приподнял его.

- Ты скучаешь по этому месту?

- Нет, оно мое прошлое. Но я бросил там Эмили, Рэя, Боба, Джимми. Они были мне хотя бы какими-то друзьями. Я скучаю по ним.

Я молча завел машину, а Джи через некоторое время расслабился и даже покачивал ногой в такт музыке, задорно играющей по радио. Мы уже подъезжали к повороту, ведущему прочь из Джерси, но я резко развернулся и помчался обратно.

- Фрэнки? В чем дело? Ты куда? - он, видимо, задремал, и сейчас его глаза не до конца разлепились, и Джи по очереди моргал то одним, то другим глазом.

Я лишь улыбнулся и прибавил скорости. Наконец мы прибыли. Центр умственно-отсталых детей им. Рубенштейна. Черт, как же я скучал по этом месту.

- О боже, Фрэнки, я люблю тебя! - Джи обрадованно чмокнул меня в губы и, торопливо расстегнув ремень, бросился вон из машины.

- Дферард! - послышался радостный писклявый голосок Эмили, не успел я захлопнуть дверь Шевроле. Джи обнимал девочку и улыбался, робко подошли еще несколько ребят и тоже неловко обняли Джерарда. Что бы он не говорил об этом месте, я-то знаю, что он как-никак любил его, проторчав здесь столько времени. Это все равно, что школа. Ты ее ненавидишь и говоришь всем, что не дождешься того дня, когда свалишь с этого проклятого места. Ты не поймешь, почему все скучают по ней, пока не свалишь с нее. Ты думаешь, что после школы жить станет легче. Ошибаешься, малыш. В жизни не существует чего-то легкого и простого, всегда что-то случается, будь уверен. И никогда не смотри на жизнь сквозь розовые очки. Не стоит переоценивать ее.

- Фрэнки, - Эмили расцепила наконец слабые ручки вокруг шеи Джерарда и робко подошла ко мне, еле волоча ноги. Ее кожа побледнела, девочка осунулась и, видимо, потеряла несколько килограммов. Она угасает. В самом расцвете своего детства. Несправедливо.

Я заметил на лапе Винни несколько капелек крови и еще чего-то.

- Что это? - я спросил и улыбнулся, чтобы она не волновалась. Обычно такие дети, как она смотрят не на смысл слов, а на то, с какой интонацией и выражением лица их произносят.

- Это фчера, - она виновато опустила голову. - Я... болело здесь.

Она указала на живот.

- И я... вышло фто-то отсюда, - она указала пальчиком путь от живота до рта. - Я... пфосила мифф Ларфон, но она не захотела бфать его.

- Ох, малышка, - я обнял ее и погладил по голове, стараясь не показывать своей грусти и сожаления. Она обняла меня в ответ, руки ее стали тоньше с момента нашей последней встречи. От частых анализов крови ее пальчики и руки были исколоты, венки на них стали сильнее выделяться. Она как-то призналась, что поначалу боялась игл, а теперь она может даже играть с Винни, пока из нее выкачивают драгоценную жидкость. Честно, я отдал бы жизнь за то, чтобы она выздоровела и никогда не познала участи больного раком ребенка.

- Фрэнки! - Джи взял мою руку и посмотрел на наручные часы, надетые на правом запястье. - Черт, мы опаздываем к миссис Сорель. Мы сказали, что приедем к трем, а уже без двадцати.

Вряд ли мы приедем туда вовремя, но миссис Сорель показалась нам милой женщиной. По крайней мере, по телефону.

- Пока, Дфи! - Эмили улыбалась и махала бледной ручкой, а другой сжимая желто-грязную игрушку с одним уже оторванный глазком-пуговицей. Другие дети тоже улыбались и прощались с нами. Не знал, что Джерарда так любят здесь.

- Ты видел, как изменилась Эмили? - грустно проговорил Джерард, закрыв черными прядями глаза и отвернувшись к окну.

- Видел, - я вздохнул и сильнее сжал руль. - Мы ничего не сможем с этим сделать, Джи. И это ужасно.

Тот лишь молча взял мою руку в свою и сжал ее так сильно, что у меня хрустнули пальцы.

***

- Мальчики! - полная женщина вышла из нашего будущего дома и широко улыбнулась. У нее был акцент, должно быть, француженка.

- Я думала, вы уже не приедете ко мне, - она всплеснула руками и горячо обняла каждого из нас. Джи оторопел и даже смутился. А я лишь улыбнулся добродушной женщине, обнимая ее в ответ. От нее пахло чем-то печеным и домашним. Эх, моя бабушка в Италии такая же добрая и всегда пекла пирожки к моему приходу, до тех пор, пока мать не развелась с отцом и не увезла меня прочь из этой страны. Я очень по ней скучаю. Лучше ее пирожков в жизни нет и не будет никогда, я уверен. В детстве я думал, что она имеет суперспособность так вкусно готовить. Наверное, я никогда этого не пойму, как можно творить такие чудеса с помощью одной лишь плиты и собственных рук.

- Пойдемте, я расскажу вам о квартире, - миссис Сорель прошла в дом и поставила чайник. - Может быть, будете кофе?

- Я бы не отказался, - робко произнес Джерард, опускаясь на стул.

- Какой забавный у вас песик... - она погладила Берна по голове, а он настороженно принюхался к его ладони. - Пойдем я покажу твою новую будку. Наш старый господин Реналь стал совсем плох.

Ну и имя у бедного пса.

- Ты как? - я присел рядом и взял Джи за руку.

- Оу, - женщина зашла на кухню и удивилась, глядя на наши сцепившиеся пальцы. - Вы не говорили, что...

Мы как-то виновато посмотрели на нее, боясь что-то сказать. Как бы она не выгнала нас отсюда. Вещи-то уже собраны, квартира сдана. Будем бомжевать.

- Не пугайтесь, я не против, - она звонко засмеялась и похлопала покрасневшего и уставившегося в пол Джи по плечу.

Затем она залила кипятком кружку с растворимым кофе и поставила перед ним.

- Знаете, мой муж уехал во Францию к своей сестре, а она вдруг умерла, и теперь ее квартира принадлежит нам. Для меня это было не очень приятной неожиданностью. Я уже привыкла здесь да и французкий подзабыла...

Она продолжала что-то щебетать и, несмотря на свою грузность, резво перемещалась по кухне, присматривая то за печеньем в духовке, то над каким-то супом на плите, судя по запаху, грибным. Ее не волновало, что прямо сейчас она уедет отсюда навсегда. Словно она принимает гостей в своем доме, из которого сваливать не собирается.

- Я оставлю вам это, - она махнула рукой на плиту и хихикнула. - В подарок. Вы вон какие худющие. Вам толстеть надо, дорогуши.

Она потрепала Джи за щеку, а он звонко рассмеялся. Я удивленно посмотрел на него, а он смутился и сжал мою руку. Не думал, что он может с едва знакомыми людьми так общаться. Это, несомненно, радует. Он адаптируется к этому миру, несмотря на то прошлое, что он так упорно пытается забыть. Я ободряюще ему улыбнулся, давая понять, что такое проявление чувств - это нормально. Просто его нужно поддерживать, и тогда он окончательно вернется к жизни и начнет проживать ее полноценно, а не просто существовать.

***

- Спасибо вам, мальчики, - миссис Сорель крепко обняла нас на прощание, не спеша и тяжело опускаясь на заднее сидение такси. Нетерпеливый водитель пыхтел и без конца поглядывал на женщину, что так медлительно грузит свои шмотки в багажник и так долго опускает свою задницу в салон. - Присматривайте за домом, он у меня с характером. А ты, Фрэнки, не вздумай обижать малыша Джи. Я вернусь из Франции и мигом надеру тебе задницу, понял?

Она подмигнула Джерарду и шутливо погрозила пальцем мне.

- Ну уж нет, - я прижал Джи к себе за талию и поцеловал в висок. - Я этого парня теперь не отпущу ни за что.

Миссис Сорель помахала нам рукой и такси скрылось за углом.

Завтра мы пойдем подавать документы в SVA. Джи очень волнуется по этому поводу и вечно отговаривает меня от поступления: "Там таких, как я целая куча, они рисуют в миллион раз лучше меня. Давай я пойду работать каким-нибудь официантом? Так хоть деньги будут..." Ох, какой же он дерганный. Я уже порядком подустал от его страхов и попросту обнимал его, говоря о том, что у него все получится. Он мне верил, а потом снова начинал паниковать. Кажется, кое-кто давно не принимал успокоительных.

- Фрэнки?

- Да?

- Зачем я тебе нужен?

Поиск по сайту: