Глава седьмая. Я замирал всякий раз, когда слышал телефон

Я замирал всякий раз, когда слышал телефон.
С тех пор как я сбежал из «Фул Мун» прошло десять дней. За всё это время я ни разу не виделся с Асакурой. Он перезванивал раза два или три, но я отмазывался от встреч, мотивируя отказ неготовностью дизайна или какой-то срочной работой.
На самом деле я просто боялся.
Что если он меня раскусит, если поймёт, что я чувствую к нему даже раньше, чем я сам? Я паниковал ужасно, понимая, что избегать его вечно не получится. Рано или поздно кто-то заметит моё, скажем так, нелогичное поведение. Да и эскизы новой гостиницы уже готовы.
«Всё, если это он, я возьму себя в руки и соглашусь на встречу», – решил я, наблюдая исподтишка за Амамией, разговаривающим по телефону. Шеф неожиданно поднял голову, встретившись со мной взглядом.
– Минами? – Он перевёл звонок в режим ожидания и жестом подозвал меня к себе. – Это мистер Асакура.
И опять одно лишь имя этого человека, произнесённое вслух, заставило моё сердце понестись вскачь. Я думал, что готов к разговору с ним, но, кажется, ошибался. Страх сковал меня, и я едва смог сдвинуться с места. С горем пополам я подошёл к столу Амамии и взял трубку.
– Спасибо, что оставались на линии. Касуга слушает, – ответил я, медленно и чётко произнося слова, стараясь скрыть дрожь.
– Привет, это Асакура, – услышал я знакомый низкий голос. – Мне бы хотелось в ближайшем будущем увидеть результаты твоих трудов. Надеюсь, ты закончил с дизайном?
Хм, сугубо профессиональный тон и разговор о работе.
Я ожидал чего-то такого, поэтому, не задумываясь, выпалил в ответ:
– Да, я как раз заканчиваю чертежи. Могу выслать вам по электронной почте.
Асакура, конечно же, понимал, что я намеренно избегаю встречи с ним, и его это явно не устраивало.
– Вообще-то, я хотел попросить, чтобы ты сегодня приехал в «Отель Мун». Предпочитаю обсудить всё с глазу на глаз. Как ты думаешь, это возможно? Или без тебя опять в офисе не справятся?
До меня дошло, что в этот раз он не даст мне отвертеться.
– Ну, хорошо. Когда мне приехать?
– В любое удобное для тебя время. Можешь после работы. Я буду ждать тебя в своём номере. Мне нездоровится, так что, возможно, я буду спать, но это не имеет значения. Просто заходи и всё, ладно?
Он заболел? По голосу, вроде, не скажешь.
– Хорошо. Увидимся вечером.
Мы распрощались, и я ещё долго стоял с телефонной трубкой в руке, прислушиваясь к длинному гудку.
– Минами? Ты в порядке? – с тревогой спросил Амамия.
– У… да. Всё хорошо. Не стоит волноваться! – ответил я нарочито бодро и повесил трубку.
Да уж, всё зашибись. Только мне через пару часов придётся встретиться с Асакурой. А так всё в полном, полнейшем порядке.
Чтобы как-то отвлечься от невесёлых мыслей, я решил ещё раз просмотреть материалы проекта и, тяжело вздохнув, отправился на рабочее место.

– Всё, я ухожу. Из гостиницы поеду прямо домой.
– Хорошего тебе вечера. Мне кажется, у тебя всё здорово получилось. Мистеру Асакуре должно понравиться, – заметил Амамия, явно чтобы поднять мне настроение. Сегодня я не удержался и показал свои эскизы начальникам, получив их полное одобрение.
– Спасибо, – кивнул я с благодарностью, выходя из офиса и продолжая размышлять о проекте, выискивая возможные недостатки.
В соответствии с чертежами площадь каждой комнаты в новом четырёхэтажном отеле была довольно приличной – около двадцати пяти квадратных метров.
Традиционно на первом этаже располагались фойе, кухня, офис и комната охраны, а на остальных – по четыре номера.
Учитывая заявление Асакуры, что он не собирается экономить, я не стеснялся в выборе материалов при разработке дизайна.
Вместо татами полы были деревянными, а чтобы не выглядело слишком уж на западный манер, то я придумал разбросать тут и там тканые циновки, которые легко поддавались чистке и заменялись без особых материальных затрат.
На окна я повесил японские шторы. Деревянные рамы я сделал меньше обычных, так чтобы не было проблем при устранении поврежденной рисовой бумаги в отдельно взятой секции. А чтобы приглушить дневной свет, придав комнате интимную таинственность, внутрь каждой секции я поместил немного соломы и всё той же жатой рисовой бумаги. Для ночного освещения между окнами и шторами были светильники, с потолка свисало несколько люстр на длинных шнурах, а на прикроватных столиках стояли более традиционные японские фонари. Изюминкой дизайна безусловно должна была стать мебель, для которой мы решили использовать деревянные брусья, оставшиеся после реконструкции старинного особняка. В умелых руках Кавахары, услугами которого я поспешил воспользоваться, поймав кое-кого на слове, этот столетний материал превратится в очаровательные кровати, диваны и столы. Уверен, что они, благодаря своему древнему виду и аромату, свойственному антикварной деревянной мебели, наполнят комнаты уютом, теплом и солидностью.
Конечно, это не было классической «гармонией», как принято её воспринимать в Японии, скорее мастерским сочетанием элементов восточной и западной культуры. Если Асакуре что-то не понравится, я, естественно, внесу необходимые изменения, но почему-то мне казалось, что в этот раз он более благосклонно воспримет моё творчество.

Выйдя из метро, я пошёл по улице, высматривая знакомое здание. Во второй раз я увидел его сразу. Двери разъехались, пропуская меня в фойе, где за стойкой регистрации привычно стояла женщина средних лет, вполне возможно, та самая, что была здесь в прошлое моё посещение.
– Здравствуйте. Я Касуга. У меня назначена… – начал я неуверенно.
– Да, да, меня предупредили о вашем визите, проходите, пожалуйста, – не дала мне закончить служащая, улыбаясь вовсю.
Я подумал, что если бы сейчас кто-то наблюдал эту сцену со стороны, то явно решил бы, что я завсегдатай отеля свиданий. Пройдя по длинному коридору, я остановился перед знакомой дверью, обуреваемый эмоциями.
«Здесь он меня впервые изнасиловал», – всплыла в голове тревожная мысль, но я решительно отмёл её, посчитав, что незачем сейчас на этом зацикливаться. Намерившись постучать, я вдруг вспомнил о предупреждении Асакуры, что, возможно, он будет спать, так как плохо себя чувствует.
Блин, что же делать?
С другой стороны, что это за манера – ложиться отдыхать, назначив деловую встречу.
Взял себе за моду дрыхнуть посреди дня.
Теперь я был совершенно уверен, что в прошлый свой визит я тоже разбудил его.
Конечно, я мог сколько угодно психовать по этому поводу, но Асакура ведь никогда не вписывался в обычные рамки.
Может быть, если я тихо-о-онечко…
Ведь он же сказал, чтобы я просто заходил.
Всё равно как-то неудобно врываться без стука.
Заранее чувствуя себя виноватым, я поскрёбся в дверь и беззвучно повернул ручку.
– Здравствуйте? Я пришёл, – произнёс я шёпотом, заглядывая в комнату и встречаясь взглядом, но отнюдь не с Асакурой.
– О! – замер я на пороге, так и не войдя внутрь. Такого я не ожидал.
Прямо напротив двери сидел Фудзикава на диване, на котором мирно спал Асакура, положив голову на колени своему юному помощнику. Эта милая домашняя сценка по-своему завораживала, и я не мог отвести глаз от Асакуры, галстук которого был ослаблен, две верхних пуговицы на рубашке расстёгнуты.
– Здравствуйте, мистер Касуга. Сэр! Поднимайтесь! Мистер Касуга пришёл.
Его улыбка была как всегда безоблачной, но меня словно ведром ледяной воды окатили.
– Сэр! Просыпайтесь! – Фудзикава осторожно потряс своего босса за плечо, и Асакура пробормотал, лениво потягиваясь:
– Гмм, Юта, зачем ты меня будишь?
– Сэр! Сейчас не время разлёживаться. Мистер Касуга уже здесь! – ласково приговаривал Фудзикава, потряхивая Асакуру, но тот явно не собирался просыпаться. Вместо этого он перевернулся на другой бок и обнял своего помощника за талию.
Не знаю, что со мной случилось, но ощущение было таким, словно во мне вдруг отключились все чувства и эмоции. Меня охватила полнейшая апатия.
– Если я не вовремя, то, пожалуй, зайду в другой раз. А пока оставлю свои эскизы.
– Нет, мистер Касуга, подождите!

Не реагируя на призывы Фудзикавы, словно во сне я вытащил распечатки из сумки, положил их на пол и, прикрыв дверь, прошёл по коридору в холл.
Мне так хотелось поскорее покинуть это место, что я с трудом дождался, пока разъедутся автоматические створки, а выскочив наружу, практически перешёл на бег.
Ну и с чего я так расстроился?
Да, тут было над чем задуматься. А перед глазами всё время всплывала увиденная только что сцена.
Фудзикава сам рассказал мне о бессоннице шефа. Видите ли, он не может спать, если рядом нет человека, с которым ему комфортно. И вот, пожалуйста, подлый развратник миленько посапывает в обнимочку со своим ассистентом. «Вы особенный, вы особенный»! Как же, держи карман шире!
В голове царил хаос. Я запрыгнул в вагон подземки за секунду до закрытия дверей. Механический голос обращался к пассажирам с просьбой соблюдать правила безопасного поведения в метро. Я стоял, плотно зажатый толпой, и пытался совладать со своим дыханием и мыслями. Мне не хотелось в этом признаваться, но я знал причину, по которой расстроился так сильно. Правда, расстроился – не совсем подходящее слово, на самом деле, моё сердце кровоточило, словно его пронзили кинжалом. Увидев Асакуру с Фудзикавой, я должен был просто удивиться, а не испытывать эту невыносимую боль.
Кажется, Фудзикава прав, и я действительно неравнодушен к Асакуре.
Ни за что. Не дождётся!
Я истерично рассмеялся, и старушка, сидящая напротив, с опаской покосилась на меня. Надо вести себя поосторожнее в общественных местах, а то ещё запрут в психушке.

Поиск по сайту: