Глава 9. Ками

Я никогда не верила в сказки, потому что знала: если что-то на столько прекрасно, что не похоже на правду, то это что-то просто красивая ложь. Поэтому, когда Блейн заявил о том, что начинает активно меня преследовать, я была уверена, что где-то в его признании скрывается подвох.

Пятница и суббота прошли без происшествий с Блейном, не смотря на то, что он постоянно мелькал перед глазами. Он как обычно флиртовал, невольно меня соблазняя, и был невероятно сексуальным, да что там, у меня едва ноги не подкашивались. Ничем хорошим это закончится не могло. Но проникновенный взгляд его карих глаз пробуждал во мне что-то такое, чего я не заслуживала. Я все ждала, когда идеальный образ, который я нарисовала в своем воображении, разрушится. Но ничего не происходило, до тех пор, пока не наступило воскресенье, и все мои надежды пошли прахом.

Мы открылись несколько часов назад, и впереди меня ждал долгий день. По воскресеньям, как правило, бар посещали несколько постоянных клиентов, но поскольку сейчас еще не начался футбольный сезон, то большинство завсегдатаев отсутствовало, наслаждаясь теплой погодой со своими семьями. Блейн был в хорошем настроении. Обычно обстановка между нами была легкой и непринужденной. Хотя каждый раз, когда наши руки соприкасались или наши глаза встречались, я краснела. Но последние два дня были такими сумасшедшими, что у нас не было ни минуты покоя. Я думаю, мы оба с нетерпением ждали окончания смены, и я втайне надеялась, что Блейн, наконец, закончит меня дразнить. Он столь уверенно утверждал, что сломит моё сопротивление и влюбит в себя до безумия, что мне не терпелось испытать на себе настойчивость Блейна Якобса. Можно подумать, это могло бы когда-нибудь случиться. Но ведь его попытки не приносили никакого вреда.

— Можно тебя на минутку, — сказал он внезапно, когда я отпускала заказ Лидии — одной из официанток.

Кувшин наполнился, и я передала его ей. Она заинтересованно приподняла бровь и подмигнула мне, прежде чем отправиться обслуживать столики.

Я почувствовала присутствие Блейна еще до того, как мы коснулись друг друга. Было в его аромате нечто, что сводило меня с ума. Это был невероятно соблазнительный запах настоящего мужчины. Я смогла бы узнать его даже среди моря ароматов в парфюмерном магазине. Когда он положил свои руки мне на талию, я кайфовала от запаха мяты и еще чего-то пикантного и была пьяна от предвкушения. Объятия были крепкими и нежными. Его руки опустились на мои бедра и притянули к себе. Когда его грудь и накачанный пресс вплотную прижались к моей спине, я почувствовала, что могу упасть в обморок. И тогда я поняла, что перестала дышать.

— Ками, — прошептал он, и его губы коснулись мочки моего уха.

Я хотела, чтобы Блейн начал демонстрировать мне свои намерения, и вот, пожалуйста. О, младенец Иисус, я влипла. Теплое дыхание коснулось моей шеи и обласкало верхнюю часть груди, спускаясь ниже под блузку.

— Позволь мне тебе помочь, — прохрипел он.

Пальцы Блейна прошлись по поясу моих джинсов, скользя по небольшому оголённому участку кожи, не скрытому за краем одежды. Я посмотрела вниз и увидела, что он забрался ко мне под фартук. Его руки совершали медленные круговые движения на моей пояснице, чуть выше копчика, и это сводило меня с ума. Этот манёвр занял у него секунды, но привел к долгой порочной атаке моих чувств. Я представила, что его пальцы могли бы еще со мной проделать, и у меня между ног моментально вспыхнуло пламя.

Я думала, что мой фартук был той чертой, через которую Блейн не посмеет переступить, и, тем не менее, он обнял меня за бедра спереди и притянул к себе еще ближе. Моя голова откинулась на его плечо, в то время как его теплые губы коснулись моей шеи. Мои глаза закрылись сами собой, и тихий стон сорвался с губ, прежде чем я смогла его сдержать.

— Как же ты замечательно пахнешь, — прошептал он на выдохе, прокладывая дорожку от мочки уха до ключицы губами. — Держу пари, на вкус ты не хуже.

— Почему бы тебе не повернуться и не попробовать? — простонал кто-то.

Голос был похож на мой, но никак не мог мне принадлежать. Он был слишком смелым и самоуверенным. В произнесенных словах не было и капли страха.

— А можно? — поддразнил Блейн.

Он чертовки хорошо знал, что в данный момент я была готова позволить ему что угодно. Этого хотела каждая клеточка моего тела.

За нашими спинами раздался громкий кашель, словно нож разрезая тишину. Мы с Блейном моментально отскочили друг от друга. Мик неодобрительно сверкнул глазами на своего племянника и, фыркнув, ушел в кабинет. Босс был не многословным человеком, но даже я поняла, что он не в восторге от того, что бармены зажимаются на работе.

— Вот черт! — выдохнула я, закрывая свое свекольно-красное лицо руками. Блейн нервно засмеялся, нарываясь на шлепок. — Не смешно, Блейн! Нас могут уволить!

Мужчина только самоуверенно фыркнул.

— Этого не случится. Позволь мне разобраться с Миком самостоятельно.

— Ну ты его семья. Тебя он, конечно, не уволит. Но, я-то все еще здесь новичок, и не хочу, чтобы он подумал, будто я только и делаю, что прихожу и болтаю о Т&A [7]. Я хочу заслуженно находиться на этом месте.

Клянусь, что услышала, как застонал Блейн при упоминании женских прелестей. Как и любой другой мужчина на его месте. Да, он был единственным в своем роде, но я должна помнить, что Блейн Якобс все же был мужчиной, а значит, ему нельзя доверять. Я должна была думать именно об этом, но мой разум все еще был затуманен воспоминаниями о том, как его губы ласкали мою шею. Блейн полностью обезоружил меня, даже ни разу не поцеловав по-настоящему.

Видя расцветающий на моих щеках румянец, он почти вплотную ко мне подошел, и я смогла распробовать на вкус воздух, который его окружал.

— Ты права. На работе я постараюсь держать себя в руках. Но я хочу, чтобы мы закончили то, что начали. Мне необходимо видеть тебя вне работы. Сегодня ночью. Только мы вдвоем.

Дыхание вырывалось из меня короткими толчками, пока я пыталась собраться с мыслями. Дело было не только в усилившейся тревоге при мысли, что мы с Блейном останемся один на один. Меня охватил панический ужас. Нет, нет, нет, это не может случиться. Только не сейчас, пожалуйста, Боже, не сейчас.

— Ками, ты в порядке? — спросил он. На его лице не осталось и намека на обольщение. — Ты выглядишь не очень. Присядь.

Я чувствовала сильное головокружение. Блейн схватил табурет и осторожно усадил меня, поддерживая, и я сразу наклонилась вперед и опустила голову между ног. Затем я начала обратный отсчет про себя... с двадцати. Это был поистине дерьмовый день.

Через какое-то время мне полегчало, и я ощутила выступивший на коже липкий пот. Мой пульс перестал отбивать ритм в стиле техно, замедлившись до R&B. Уверившись, что тошнота и головокружение прекратились, я подняла голову и рискнула посмотреть на Блейна. Теперь он знал. И сейчас не было смысла скрывать мой психоз. Тем лучше. Теперь мне не придётся разбивать его сердце. У меня есть возможность быть понятой на этот раз.

Блейн смотрел на меня, и на его красивом лице я видела лишь беспокойство. Галогеновые лампы освещали его со спины, создавая ореол вокруг светло-коричневых волос. Блейн был похож на сексуального темного ангела. Он не унижал и не презирал. На его лице отражалась только тревога за меня.

Он с нежностью погладил меня по щеке, стирая крохотные бусинки пота, и улыбнулся. В этом простом жесте было столько тепла и спокойствия, что я поняла — всё в порядке. Я была в безопасности, и он в очередной раз меня поддержал.

Я увидела блеск в его глазах, пока он пальцами ласкал мое лицо. Он будто говорил, что сейчас он здесь, рядом. Затем он присел на корточки, так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и обхватил моё лицо ладонями.

— Ты меня напугала, — прошептал он, поглаживая пальцами ямочки на моих щеках. — Как ты себя чувствуешь?

Я просто кивнула, не в состоянии найти в себе силы, чтобы рассказать ему, что со мной все хорошо, поскольку это было бы ложью. Я всегда буду ужасным человеком, успешно разрушающим любые надежды на нормальные отношения. Я сглотнула, пытаясь немного смочить пересохшее горло.

— Мне очень жаль. — Кажется, это был единственный правильный ответ в сложившейся ситуации.

— Эй, тебе не о чем сожалеть. — Он слегка нахмурился. — Не смей извиняться. Ты не сделала ничего плохого.

Когда он удерживал меня в колыбели своих рук, я хотела ему верить. Прикосновения этого мужчины странно действовали на меня, заставляя игнорировать знаки, предупреждающие о возможных последствиях.

— Я собираюсь принести тебе воды. С тобой ничего не случится, если я оставлю тебя на секунду?

Я улыбнулась ему одной из своих самых убедительных улыбок, несмотря на то, что чувствовала себя абсолютно опозоренной.

— Всё в порядке. Сейчас я чувствую себя нормально. — Я попыталась встать, чтобы подтвердить свои слова, но Блейн быстро пресёк мои попытки.

— Нет, посиди здесь. Не вставай пока. Сначала я принесу тебе немного подкрепиться.

Я сидела, сложа руки, и чувствовала себя ущербной, пока Блейн не принес из кухни холодную бутылку воды и корзинку с картофелем фри. Он настойчиво попросил меня хотя бы попробовать поесть или выпить воды, а сам пошел извиниться перед клиентами и быстро выполнить их заказы. Я хотела ему помочь, но Блейн ничего не хотел об этом слышать. Я не стала спорить, чтобы не привлекать к себе еще больше внимания.

Проглотив пару кусочков картошки и выпив немного воды для успокоения Блейна, я отлучилась в дамскую комнату, чтобы освежиться. Тушь размазалась и скопилась в уголках глаз, а пропитанные потом пряди волос прилипли к шее и лбу. Я выглядела как разгоряченная, потная неряха, и это еще больше меня смутило. Я привела себя в относительный порядок и вернулась обратно. Мне надо было окунуться в работу по максимуму, чтобы реабилитироваться. К тому же, я надеялась, что если буду загружена работой, Блейн не поинтересуется причиной моего внезапного приступа.

Но я сразу же забыла обо всех своих планах, когда увидела какую-то деваху, демонстрирующую свои груди Блейну, словно вишенки на пироге.

Ни он, ни его «подруга» не заметили моего возвращения в бар, пока я не спросила гостью, не нужна ли моя помощь. Блейн был слишком занят, смешивая два коктейля «Скользкие соски» [8]

— О, я не помню знакомы вы уже или нет. Ками, это Венди, моя давняя подруга еще со средней школы. Венди, это наша, слишком усердно работающая, новая барменша Ками.

Я только закатила глаза на то, как он меня представил. Типичная попытка мужчины разрядить обстановку с помощью лести или юмора, вместо того, чтобы просто признать, что он полный идиот. Я откинула свою досаду и выдала Венди натянутую версию «улыбаемся и машем». Я ни за что не хотела, чтобы Блейн заметил моё беспокойство.

— Ну, симпатичная крошка, — сказала Венди со своим южным акцентом. Все чего ей не хватало, чтобы привлечь к себе внимание и дополнить этот образ девственницы — это букета ромашек в руках и светлых косичек. — Ребята, должно быть, слюной исходят, глядя на тебя, да? Бьюсь об заклад, что Си Джей постоянно крутится рядом. Ты в его вкусе.

Она смерила меня с головы до ног изучающим взглядом, перед тем, как сделать глоток яблочного мартини. Вполне предсказуемо.

— Неужели? — ответила я легкомысленно. — Что ты имеешь в виду?

— О, ну ты понимаешь... экзотические девочки. Дикие и необычные, — объяснила она с каменным лицом, лишенным и тени стыда или смущения.

Эта деваха описывала меня так, словно я была каким-то редким экспонатом, полностью уверенная в своём праве. Ничего себе, просто... вау.

— Си Джей не крутится рядом с ней, — отрезал Блейн, прежде чем я смогла ответить на хамство.

Мы обе оглянулись, и я увидела на его лице недовольное выражение.

— О, отлично. — Венди пожала плечами, отмахиваясь от его странной реакции. — В любом случае, Блейн, я собираюсь здесь поболтаться и подождать тебя до закрытия. Тем более, ты давно обещал показать мне свой грузовик. Но, полагаю, ни один из нас не думал об этом в ту ночь.

Второй раз за последний час я почувствовала себя плохо. Но на этот раз меня захлестнули не страх и тревога, а злость и отвращение. Блейн хотел поговорить со мной сегодня вечером... Я не знаю о чем. И вот теперь он строит планы с пышно грудой-куклой-проституткой?

Я чувствовала, что не должна ему доверять, даже когда он проявил заботу после моего приступа. Участие, проскользнувшее в его улыбке, ничего не значило. Скорее всего, когда Блейн заметил мою неуверенность по отношению к нему, он решил провести ночь с кем-то еще. Глядя на похотливые блестящие губы Венди, я понимала, что он окажется с ней уже через пару часов.

Я отвлеклась на обслуживание и, после того, как прибралась за барной стойкой, согласилась помочь одной из официанток. Я чувствовала, как Блейн пытается поймать мой взгляд, но упорно не смотрела на него. Да, должна признать, парень был на самом деле хорош. Я почти поверила, что он другой и его не надо бояться. Но тигр не может сменить свой полосатый окрас, как бы сильно не пытался его замаскировать.

Верная своему слову, Венди отставила напиток и начала танцевать под песни из музыкального автомата. Блейн общался с ней только тогда, когда в этом возникала необходимость, а я писала мелом на доске, стараясь быть как можно более незаметной. Мне было бы легче, будь он полным придурком. Я бы уважала его больше, и сердцу не было бы так больно. Мои страдания были бы не напрасны.

Когда в баре почти не осталось народа и большинство официанток получили свои деньги, я скрылась, чтобы забрать свои вещи. Я поймала Мика перед тем, как он ушёл, чтобы извиниться за своё поведение и заверить его, что подобное больше никогда не повторится. Когда я вернулась в зал обслуживания, свет был выключен, все разъехались по домам. Даже Венди и ее «близняшки».

— Если нет других вариантов… — тихо произнесла я, глядя на знак выхода.

Он был так близко. Вечером мы с Анжелой могли бы устроить вечер борьбы подушками и объедания мороженым, но, к сожалению, сегодня «Анджел Даст» выступали в Роли [9]. Сейчас мне, как никогда, требовалась хорошая взбучка от моей подруги.

— Ками, подожди, — позвал Блейн.

Он стоял, прислонившись к барной стойке.

— Поищи кого-нибудь другого, Блейн, — ответила я, поворачиваясь к нему. Я спешила на встречу с Беном и Джерри [10], единственными парнями, которых я люблю больше, чем Дома, и то, что Блейн меня задерживал, чертовски раздражало. — На что бы ты не надеялся, забудь об этом. Я не та девушка, которую ты ищешь. Я не буду крутиться вокруг тебя, демонстрируя сиськи, чтобы привлечь внимание и не собираюсь ловить каждое твое слово, как гребаная собачонка. Я не заинтересована в осмотре твоего грузовика, так же, как и в прогулках после работы, и не намерена оставаться с тобой наедине. Я не та девушка, ясно? Поэтому, какой бы дерьмовой лапшой ты не собирался меня кормить, оставь ее при себе. Ты свободен. Спокойной ночи и до свидания, Блейн!

Я направилась к выходу, стараясь не сводить глаз со светящихся красных букв, только чтобы не смотреть на сбитого с толку Блейна. Когда я вышла на улицу, в лицо ударил ночной по-прежнему влажный теплый воздух. Я сделала глубокий вдох, чтобы сдержать рвущиеся из горла рыдания, не позволяя себе расклеиться здесь, на публике.

В своем опустошенном состоянии я даже не обратила внимания на окружающую обстановку. Если бы мои мысли не были заняты Блейном, я бы успела ударить кулаком, в котором сжимала ключи. Я бы не шла с опущенной головой и, конечно же, заметила бы одетую во все черное фигуру, приблизившуюся ко мне, когда я была в нескольких метрах от своего автомобиля.

— Эй, крошка, иди сюда. Что ты здесь делаешь?

Я не ответила, продолжая рыться в сумочке и молясь, чтобы мои дрожащие руки нашли ключи от машины, прежде чем ужас захватит меня полностью. Я уже чувствовала, как тревога постепенно сковывает конечности. Я хотела с криком убежать, но страх уже проник в мои кости, не давая возможности сдвинуться с места. Я не слышала хруста гравия под ботинками насмехающегося надо мной человека, пока он ко мне приближался. Мой мозг был сосредоточен только на поиске ключей.

В тот момент, когда я почувствовала хватку незнакомца на своем предплечье, я вскрикнула, и рыдания вырвались из моей груди на свободу. От него так разило алкоголем, потом и грязью, что мой живот тут же взбунтовался в ответ. Застыв, я понимала, что должна была бороться, или хотя бы позвать на помощь, но не могла. Я стояла неподвижно, позволяя своим мыслям блуждать в самых темных уголках сознания, которые я не затрагивала из-за боязни никогда не вернуться обратно...

Я снова была маленькой девочкой: беспомощной, бесполезной и беззащитной. Я знала, что сопротивление еще больше разозлит отца, он впадет в безумие, и, следовательно, причинит еще больше боли. Каждый раз, когда отец меня бил, мама пыталась его остановить, принимая основной удар на себя. Проще было не оказывать сопротивление и позволить ему развлечься. Это делало отца счастливым. Мы с мамой только и делали, что старались осчастливить его, даже если это медленно убивало нас самих.

Что-то начало вытаскивать меня из мрачного тумана воспоминаний, однако я все так же отчаянно за них цеплялась. Они захватили меня полностью и не отпускали, терзая и заставляя переживать вновь и вновь каждую отвратительную секунду прошлого. Но то, что тянуло меня обратно к спокойствию, даруя освобождение от самой себя, было намного сильнее.

Я слышала голос, спрашивающий в порядке ли я и убеждающий, что я в безопасности. Я прижималась к Блейну своим подавленным, потным и дрожащим телом. Мы сидели на земле, и я раскачивалась взад-вперед, прижав колени к груди. Блейн немного отстранился, чтобы заглянуть в моё лицо, и я сдалась. Мудрые не по годам, полные беспокойства и страха карие глаза, безоговорочно вытянули меня из ада воспоминаний и вернули обратно в настоящее.

Крик, пронзивший ночной воздух, звучал неестественно, он был похож вопль раненого животного. Я понимала, что этот вопль вырвался из меня, но не узнавала свой голос. Я никак не могла прекратить кричать и плакать, продолжая раскачиваться, плотно сжав колени. Я орала до тех пор, пока мучительная боль внутри меня не развеялась. А после этого я заплакала еще сильнее.

— Ками. Ками, пожалуйста, успокойся. Посмотри на меня. Посмотри на меня и попробуй понять, что я говорю, — упорно повторял Блейн.

Я встретилась с ним взглядом, давая его прикосновениям и запаху проникнуть в мои мысли. Мне нужно было успокоиться и довериться ему. Не знаю, по какой причине, но это было именно то, что я хотела сделать.

— Тебе больно? — спросил он, обхватывая ладонями мое заплаканное лицо, как только мои рыдания прекратились и перешли во всхлипы. — Хочешь, я вызову полицию? Скорую помощь? Просто скажи мне, что сделать, и я это исполню.

Зажмурив глаза, я отчаянно замотала головой.

— Нет, — прохрипела я, — все в порядке, мне просто нужно попасть домой. Мне нужно домой, Блейн.

— Хорошо, давай. Мне проводить тебя?

Я снова затрясла головой, но не сдвинулась с места. Все еще скованная ужасом, я не могла подняться. Даже не знаю, как именно я оказалась на земле в этой позе. Последнее, что я помнила — это то, как искала ключи, а потом...

Я не могла дышать от ощущения тяжести, сковывающей мою грудную клетку. Я старалась сделать крошечный глоток воздуха изо всех сил, прежде чем кислород полностью покинул бы мои лёгкие.

— Дыши, Ками. Дыши, — успокаивающе приговаривал Блейн, поглаживая меня по голове.

Он сделал несколько глубоких показательных вдохов, демонстрируя, как надо делать. Сосредоточившись на его голосе и на теплых карих глазах, я последовала примеру.

— Хорошо. Отлично, детка, — сказал он мягко. — Теперь я собираюсь разорвать наши объятия. Хорошо? А потом мы встанем.

Я кивнула, опасаясь, что даже попытка заговорить снова заставит меня замкнуться. Блейн плавно положил свои ладони на мои и сжал пальцы. Я так и не смогла добровольно ослабить свою мертвую хватку, но он каким-то образом освободил мои колени без сопротивления с моей стороны. Я обхватила себя руками, и Блейн заглянул мне в лицо, чтобы удостовериться, что я в порядке. Не услышав криков и всхлипываний, он осторожно взял меня под руки и поднял на ноги.

— Ками. Я собираюсь достать ключи из твоей сумочки, хорошо? — спросил он, все еще меня поддерживая.

Я снова кивнула, пытаясь сосредоточится на его успокаивающем голосе.

Не имея возможности смотреть в его лицо, пока он рылся в сумочке, я шарила глазами по окружающей нас территории. Взгляд натолкнулся на темные фигуры в нескольких метрах от нас. Я не видела лиц, но знала, что там кто-то был. Меня снова охватил ужас, и, согнувшись, я вырвала на землю. Я пыталась выкинуть из головы воспоминания, как меня лапали руки незнакомца. Блейн от неожиданности отскочил назад, а потом обошел меня и убрал с лица мои волосы. Убедившись, что этого не повторится снова, он усадил меня на пассажирское сиденье моей машины.

— Ками... — Блейн повернулся ко мне, руль заскрипел под его крепкой хваткой. Его лицо выражало полную растерянность, боль и... злость?

— Тебе больно, — прошептала я, заметив его окровавленные пальцы.

Он покачал головой, сжимая пальцы.

— Я в порядке. Это не моя кровь. — Он сдвинул брови вместе и снова покачал головой. — Мне нужно знать, где ты живешь. Ты не хочешь общаться с полицией, но готов поспорить, что кто-то слышал, как ты кричала и звала их. Тот кусок дерьма может вскоре очнуться, и мне не хочется провести ночь в тюрьме.

По ведомым одному только Богу причинам, его слова воскресили в памяти подслушанный недавно разговор.

«Вы знаете, что он сделал с тем парнем? Я слышала, его досрочно выпустили из тюрьмы за хорошее поведение».

Внезапно у меня появилось желание спросить Блейна, о чём говорила та девушка. Но я не стала. Это было не подходящее время для обмена подробностями из нашего темного прошлого. Хотя, это время никогда не наступит.

Я рассказала Блейну, как доехать до дома Анжелы на Мэдисон в жилой части города Шарлотт. Могу поспорить, что он хотел спросить, как я могла позволить себе там жить на зарплату бармена, но мужчина только кивнул и завел автомобиль. Мы ехали в молчании — ни один из нас не желал обсуждать события этого вечера. Если честно, говорить было не о чем, и я была благодарна Блейну за то, что он не подталкивал меня к разговору.

После долгой поездки мы, наконец, зашли в дом, поздоровались со швейцаром и поднялись к квартире номер 1202. Блейн захотел проводить меня до порога, чтобы убедиться, что я в порядке, и я не возражала. Его близость отвлекала меня от произошедших событий. Мой рассудок каким-то образом ушел в режим восстановления, стерев моменты, произошедшие перед тем, как Блейн нашел меня, сидящей на бетоне. Это было к лучшему. Я не хотела знать, кого он встретил на той стоянке. Я не хотела бы вспоминать ужас на его лице при виде меня не в самом лучшем виде: дрожащую и рыдающую, стоящую на коленях рядом с автомобилем.

В квартире никого не было. Я знала, что Анжела собиралась остаться на ночь в Роли, но понятия не имела, где был Доминик. Его машины не было на нашей стоянке, но сигнализация была включена. Он редко отсутствовал по воскресеньям поздно вечером, и я забеспокоилась о ком-то еще, кроме себя.

— Я сделаю тебе чай и наберу ванну, хорошо? — сказал Блейн, как только мы ступили в гостиную.

— В моей комнате есть ванная, — ответила я, кивая в сторону прихожей.

Не колеблясь и не думая о своих ноющих костяшках пальцев, Блейн схватил меня за руку, переплетая наши пальцы. Меня затопило чувство абсолютного комфорта. Я хотела верить, что, может быть, он тоже стремится испытать это чувство в моих прикосновениях. Быть может, он боится так же как и я.

Я привела Блейна в свою комнату, хотя раньше никогда не разрешала посторонним заходить в моё убежище. Я пряталась здесь, когда мир становился слишком большим, а я чувствовала себя в нем чересчур маленькой. Притворяясь, что не осматривается, Блейн прошел прямо в ванную, не выпуская моей руки. Когда он отпустил ее, чтобы включить воду и насыпать немного соли для ванн, я еле сдержала всхлип из-за потери контакта.

— Так, раздевайся... и, гм, э-э... — Он пропутешествовал глазами по моему, все еще полностью одетому телу, прежде чем уткнуться в пол.

Он явно смутился, представив меня голой, и я испытала лёгкую радость от того, что он все еще находил меня привлекательной. Я нуждалась в этом. Знание того, что он все еще хочет меня после того, как увидел в сломленном состоянии, помогало чувствовать себя лучше.

— Блейн? — позвала я, как только он повернулся, чтобы выйти из ванной, которая вдруг показалась небольшой и уютной.

— Да?

Я хотела поблагодарить его за свое спасение и рассказать, как много для меня значит его поддержка, объяснить ему, что случилось со мной на той стоянке и ранее в баре. Я сглотнула, и вкус рвоты напомнил об оковах, которые удерживали меня в одной связке с чувством беспокойства.

— Кухня находится справа от гостиной, за столовой. Чай в шкафу над плитой.

Нет, я не могла ничего рассказать Блейну. Несмотря на все его заслуги передо мной, он все же был мужчиной. Он все еще был одним из них. Он был потенциально опасен, мог причинить боль, грубо обращаться и пытать. Я хотела верить, что он не такой, но факты говорили сами за себя. И я все еще была не той девушкой, с которой он мог бы быть вместе.

После ухода Блейна я немного приоткрыла дверь ванной, которую он за собой закрыл, и неуверенно выдохнула. Я разделась, молясь о том, чтобы он не подглядывал за мной через дверную щель. Затем попыталась соскрести с себя следы ужаса и отвращения, оставшиеся после вечерних событий. Через несколько минут, когда я отдраила кожу до ярко-розового цвета и тщательно вымыла волосы, за дверью послышался шорох.

— Ками? Я, э-э, заварил чай, и не знаю, хочешь ли ты выпить его сейчас или позже, — нервно сказал Блейн.

Он стоял, повернувшись спиной к двери. Его нервозность из-за того, что я была голой в нескольких метрах от него, была очень милой.

— Уже выхожу, — отозвалась я со слабой улыбкой на лице.

До сегодняшнего дня, если бы в моём личном пространстве оказался любой мужчина, кроме Дома, то это заставило бы меня согнуться, учащенно задышать и задрожать от страха. Но факт присутствия Блейна по ту сторону двери приносил мне только ощущение комфорта. Приготовив чашку успокаивающего чая, он проявлял заботу обо мне, и я чувствовала себя защищенной и совсем немного желанной.

Быстро почистив зубы, я вышла в спальню в одном махровом халате. Блейн сидел на подоконнике рядом с кроватью, рассматривая фотографии в рамках, на которых была запечатлена я с моими соседями по квартире, а также мою коллекцию маленьких безделушек. Ранее, вид человека, ощупывающего мои личные вещи и нарушающего их расположение, поверг бы меня в панику. Но сейчас, по непонятной причине, это мне даже нравилось. Страстное желание показать Блейну настоящую Камиллу Дюваль наполнило меня теплым чувством предвкушения.

Он поднял бумажного журавля — одну из множества фигурок оригами, захламляющих мою комнату.

— Твоя работа?

Я пожала плечами.

— Да. Сделала его еще в детстве, чтобы занять руки.

Я не решилась сказать ему, что это занятие спасало меня от приступов паники. Переключение внимания помогало мне расставить каждый страх на свое маленькое уютное местечко в моей голове. Когда жизнь становилась слишком сложной, и ужас накрывал меня с головой, только фигурки оригами помогали мне сосредоточиться, прогоняя эти страхи в самые дальние, закрытые уголки моего сознания.

Блейн отложил журавлика и взял следующую фигурку из светлой бумаги.

— Оригами придумали в Японии.

— Нужно ли быть японцем, чтобы есть суши? — спросила я, приподняв бровь.

— Ты права, — согласился он немного смущенно.

Я подошла к туалетному столику, чтобы взять кружку, когда обратила внимание на дверь. Она была закрыта. Я находилась в своей комнате наедине с мужчиной за закрытой дверью. Нет-нет-нет.

Как можно небрежней, с чашкой в дрожащих руках, из которой грозился пролиться горячий чай, я подошла к двери и полностью ее распахнула, чтобы быть уверенной, что она открыта. Если Блейн и заметил мои движения, то он не сказал ни слова.

— Эй, а это что? — спросил он, поднимая стеклянную банку, заполненную маленькими бумажными звездами.

— Просто небольшая коллекция бумажных звёздочек.

Он потряс банку и поставил ее на место.

— Больше похоже на большую коллекцию.

— Двести пятьдесят три, — выпалила я, прежде чем сообразила.

— Что?

Я сделала глоток чая, чтобы заставить свой рот молчать и не сказать еще что-нибудь.

— Двести пятьдесят три. Столько звезд находится в банке.

После сегодняшнего происшествия я должна была добавить туда счастливую двести пятьдесят четвертую. Черт, если быть честной, инцидент в баре заслуживал еще одной звезды. Но из-за присутствия Блейна необходимость зафиксировать срыв была отложена на неопределенное время.

Его глаза продолжали обследовать мою комнату, а пальцы ощупывать все вокруг, как во время чтения по методу Брайля [11]. Блейн полностью впитывал обстановку. Этот мужчина поглощал окружающее пространство, в надежде лучше меня узнать. Он подошел к акустической гитаре, стоящей в углу комнаты.

— Ты играешь?

— Немного. — Я пожала плечами.

Он нежно пробежался пальцами по струнам, а затем посмотрел на меня настороженным взглядом, проверяя мою реакцию.

— Как ты себя чувствуешь?

Я попыталась выдавить улыбку, но она выглядела фальшиво, и я решила ограничиться кивком.

— Я в порядке. На самом деле, я не помню, что там происходило.

Блейн сделал три шага мне навстречу, осторожно забрал кружку с чаем из моих рук и подвел к кровати. Мы уселись бок о бок, соприкасаясь коленями и плечами, пока он собирался с мыслями.

— Я вышел, чтобы остановить тебя, не дать уйти. Чтобы поговорить с тобой. И застыл, когда услышал твой плач. Этот сукин сын держал тебя за руки, — сказал он сквозь плотно сжатые зубы, сжимая кулаки. — Потом меня словно переклинило, и я не помню толком, что произошло дальше. Мои глаза как будто заволокла красная пелена. Я видел, как он прикасался к тебе, и этого было достаточно, чтобы я захотел его убить. — Блейн повернулся ко мне, его челюсти были плотно сжаты. — Я не должен был тебе позволить уйти. Мне надо было проводить тебя до машины, и я искренне сожалею, что не сделал этого. Я не могу перестать думать о том, что могло бы случиться, если бы я вышел двумя минутами позже. Черт, я не могу выкинуть из моей проклятой головы картинку, где ты стоишь, охваченная ужасом. Боже, Ками... Мне жаль. Чертовски жаль.

— В произошедшем нет твоей вины, — неосознанно воскликнула я. Мне говорили подобное бесчисленное количество раз, и эта фраза всплыла в моей голове в самый подходящий момент. — Я в порядке, клянусь. Иди домой. Ты даже можешь взять мою машину, если хочешь.

Я невольно протянула руку и положила ее на его сомкнутые пальцы, чтобы он их разжал. Я не знаю, зачем я это сделала, но сейчас мне было необходимо коснуться его в утешающем жесте. Я знала, каково это — полностью потерять контроль над собой. Наши реакции, возможно, отличались, но страх и гнев были одинаковыми.

Блейн повернул свою ладонь, и переплел наши пальцы, нежно массируя внешнюю сторону моей руки.

— Ками... — произнёс он на выдохе, и его карие глаза встретились с моими.

Мы сидели слишком близко, практически сплетаясь руками и ногами. Я чувствовала себя незащищенной, полностью обнаженной и уязвимой под его взглядом. Но его прикосновения меня успокаивали, проливаясь бальзамом на мою искалеченную душу. Я чувствовала, как по моему телу разливалось тепло, но на этот раз оно не имело отношения к приступу паники.

— Блейн? — прошептала я.

Не знаю почему, но одно лишь его имя, произнесённое вслух, распространяло это тепло еще больше. Я представила себе, как произношу его снова и снова. Кричу его. Взываю к нему.

Блейн облизал губы, затем осторожно повращал языком металлическую штангу, обдумывая свои следующие слова.

— Я знаю, ты говорила, что в порядке. Но, черт, не думаю, что в порядке я сам. У меня нет права спрашивать об этом, но... могу ли я остаться здесь с тобой на ночь? — Увидев мои недоуменно распахнутые глаза, он быстро продолжил: — Я не в том смысле. Просто... Я знаю, что сегодняшний инцидент тебя травмировал. Ты явно не впервые так реагируешь на стресс. Ты не обязана ничего мне рассказывать, и не должна оправдываться. Но сейчас, я должен находиться рядом, чтобы видеть тебя. И, если ты позволишь, мне необходимо к тебе прикасаться.

Как мне не хватало этих слов. Они буквально вонзились мне в голову, полностью меня захватив. Я не ощущала ничего вокруг.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем я смогла просто кивнуть, прекращая мучения Блейна. Он облегчённо выдохнул.

Я не знала, что со мной происходит. Неужели я действительно собиралась позволить ему провести со мной ночь? В моей спальне? В моей кровати? Но после всего, что сегодня произошло, и, учитывая то, что Дом уподобился M.I.A я не могла придумать веской причины, чтобы не позволить ему остаться. Я хотела, чтобы он был здесь. Я хотела, чтобы он своими прикосновениями прогнал мои ночные кошмары, которые уже готовились меня настигнуть, стоило мне закрыть глаза.

— Спасибо, — пробормотал Блейн, поднимая вторую руку, чтобы погладить меня по щеке. — Серьезно, думаю, что сошел бы с ума от беспокойства, если бы уехал. Я ужасно себя чувствую из-за случившегося.

Вот в чем дело. Его вина. Блейн оставался не потому, что хотел меня и надеялся на что-то большее. Он чувствовал себя виноватым из-за того, что позволил мне выйти к своей машине одной. Сотрудники «Глубины» были параноиками и никогда не выходили на парковку в одиночку после закрытия. Заведение располагалось не в самом благополучном районе. Пьяницы и бомжи часто устраивали здесь по вечерам беспорядки. Может быть, Блейн думал, что я расскажу всем остальным о его промахе, тем самым опорочив его, или он просто хотел загладить свою вину передо мной. Так или иначе, его тёплые сердечные прикосновения вдруг стали насквозь лживыми.

— Ты не обязан оставаться. Я не виню тебя за то, что произошло, — сказала я, вытягивая свою руку из его захвата.

Я встала и начала рыться в ящиках в поисках пижамы. Я не могла на него смотреть. Не могла позволить ему увидеть боль, которая явственно читалась на моем лице.

— Но я хочу, — услышала я позади себя. — Эй.

Он схватил меня за руку, чтобы прекратить мои судорожные поиски самой уродливой и толстой пижамы, какая только у меня есть.

— Ками, я хочу здесь быть только ради тебя. И, как я уже сказал, я не буду расспрашивать о том, что произошло и просить рассказать о твоём прошлом. Но я искренне надеюсь, что в один прекрасный день ты начнешь доверять мне достаточно, чтобы открыться и впустить меня в свой мир, и скажешь мне всё.

Я повернулась к нему лицом с универсальной улыбкой на губах.

— Тут не о чем рассказывать, Блейн. Абсолютно не о чем.

Я отлучилась в ванную, чтобы переодеться в удобные домашние штаны и топ, оставив попытки найти пижаму для старушек. Когда я вернулась, Блейн стоял у комода, рассматривая оригами, которые накопились за эти годы.

— У тебя здорово получается, — заметил он, поднимая лягушонка из зеленой бумаги.

— Думаешь? Не стесняйся, возьми одного. Они просто собирают пыль.

Я начала неловко взбивать подушки, просто не зная, чем ещё заняться. Блейн пошёл в ванную, чтобы принять душ, избавив нас от неловкого молчания. Я быстро включила телевизор, и попыталась отвлечься от мыслей об обнажённом и мокром Блейне по ту сторону двери.

Он вышел босиком и без рубашки, одетый только в джинсы, с влажными волосами и крошечными капельками воды на плечах. Теперь я могла увидеть все его татуировки. Яркий узор, подобно веревке, обвивал его руки, и поднимался к точёным плечам. Несколько татуировок целовали его шикарный торс и, словно высеченный из камня, V-образный пресс, сейчас полностью обнаженный. Ведь Блейн стоял лишь в джинсах с низкой посадкой. И как будто этого было мало для того, чтобы в моем животе все перевернулось, я краем глаза увидела что-то блестящее, украшавшее его левый сосок.

Боже. Черт. У него в соске пирсинг.

Я пыталась на него не таращиться, но просто не могла оторвать глаз. Блейн был пугающе красив, будто редкое произведение искусства, которым необходимо восхищаться и тщательно изучать.

— К сожалению, моя рубашка, м-м-м, испачкалась в крови, — пробормотал он, поставив свои ботинки на пол. — И я, э-э, не... гм. Я не ношу нижнее белье.

Я сглотнула, только, чтобы что-то сделать со своим горлом, в ином случае я бы просто захныкала.

— Все в порядке, — пискнула я, забираясь в постель. — Но если что, у меня есть боксеры с Hello Kitti, может в них тебе будет комфортнее.

Блейн cмутился и покачал головой. Потом выключил свет и подошел к кровати, не сводя с меня глаз.

— Мне немного неловко, но... все в порядке? Ты не против? Клянусь, я не буду приставать.

Я кивнула, потому что, как ни странно, я была в порядке.

— Да, Блейн, запрыгивай и устраивайся поудобней.

Как только Блейн скользнул под одеяло, в моей голове пронеслись фантазии о том, как его тело скользит… в других местах. Я прислушивалась к каждому вдоху и выдоху мужчины и ощущала его естественный запах даже сквозь аромат моего геля для душа. Я лежала и не могла расслабиться, не зная, как себя вести.

— Иди ко мне, — позвал он мягко, притягивая меня к себе.

Он положил мою голову себе на грудь, обняв сильными руками. Я почувствовала прикосновение его щеки к своей макушке. Мне очень нравилось так лежать, слившись с ним в единое целое. Мне казалось, будто я умерла и попала в рай. Ощущение его кожи, запаха, объятий защищало меня от всего, и это было невероятное чувство. Хоть и не понятное, но очень заманчивое.

— Ками, — прошептал он, как только я позволила себе расслабиться и закрыть глаза.

— Да?

— Я хочу, чтобы ты знала: между мной и Венди ничего нет. У нас не было сексуальных контактов уже несколько лет. И сегодня вечером я отправил ее домой. Не было ни единого шанса, что я останусь вместе с ней.

— Ты не обязан мне что-либо объяснять, Блейн. Это не мое дело.

Но как же я хотела, чтобы Блейн был моим делом.

— Ты не права, — парировал он, — я на самом деле хочу быть с тобой, поэтому этот разговор тебя касается. Что бы ты там себе не придумала, но мне не нужна какая-то отвратительно одетая цыпочка, которая считает, что для того, чтобы мне понравиться, нужно выглядеть как можно более глупо. Я чувствую себя оскорблённым каждый раз, когда вижу, как они легкодоступны.

Я закусила губу, вдруг осознав, насколько близко мой рот был к кольцу в его соске.

— Так чего же ты хочешь?

— Думаю, ты уже догадалась, Ками.

Я выдохнула, и позволила себе прижаться к его телу. Звук моего имени, сорвавшийся с его языка, все повторялся в моей голове. И в первый раз за много лет, у меня даже не возникло мысли пересчитать каждый страх из банки на моем подоконнике. Лёжа в объятиях Блейна, я ощущала, как его пальцы поглаживают мою голую руку. Я легко погрузилась в сон, в котором не было никаких монстров и страхов. Сегодня ночью в моих снах властвовал только этот безумно красивый мужчина.

Поиск по сайту: