В скифскую эпоху 6 страница

Особо следует сказать о получении скифскими мастерами товарного металла. Никаких местных источников меди, а тем более олова или свинца, у местных мастеров не было. В этом отношении они полностью зависели от привозного и вторичного сырья. Особую роль, как уже отмечалось, при этом играли обломки стенок литых бронзовых котлов. Одной из характерных черт сплавов, используемых при отливке котлов, было малое количество лигатуры (определенных добавок для придания металлу необходимых свойств) – в среднем не более 2-3% свинца, реже олова. Это позволяло мастерам при производстве других изделий смело добавлять в расплав стенок котлов необходимое количество лигатуры, как в «металлургически чистую» медь. Однако нельзя не учитывать указания авторов раскопок на находки собственно медной руды. Это дало основание говорить о выплавке металла из привозной руды.

В свое время возможность выплавки меди из руды на скифских городищах подвергла сомнению Т.Б.Барцева – известный исследователь скифской металлообработки. По ее мнению, для таких утверждений нет ни аналитических, ни археологических данных, а то, что иногда считают рудой, могло быть просто большим скоплением медного шлака, полученного уже при переплавке металла. Основным аргументом при отрицании возможности выплавки меди из руды обычно называют нерентабельность доставки в скифские центры руды из горно-металлургических областей. Тем более что основные источники меди находились на значительном расстоянии. Единственно близкий источник меди – это медистые песчаники Донбасса, которые разрабатывались в XIV-XI вв. до н.э., а ко времени появления скифских племен в Европе были забыты. Правда, не все донецкие рудопроявления были исследованы археологами. Поэтому эпизодическая добычи руды в небольших количествах здесь в скифское время не исключена. Однако, во-первых, аналитические данные свидетельствуют об отсутствии среди скифских изделий из меди химической группы МП (медистые песчаники), которая характеризует геохимический состав донецкой меди, а во-вторых, если даже сырье Донбасса и использовалось скифскими металлургами, то в весьма ограниченных размерах из-за, в общем-то, небольших запасов руды.

Мастерами Лесостепного Поднепровья мог использоваться еще один источник медной руды. Разветвленная сеть днепровских притоков связывала Среднее Поднепровье с Поволжьем и Южным Уралом, откуда мог поступать металл химической группы ВУ (волго-уральский металл) и ЕУ (Елено-Ушкаттинское рудопроявление). Это тем более вероятно, поскольку доля восточного сырья в скифском металле архаического времени, по наблюдениям историков древней металлургии, составляет 24%. О возможности использования волго-уральской меди скифскими мастерами писал еще в первые послевоенные годы Б.Н.Граков. По его мнению, целый ряд признаков свидетельствует в пользу такого предположения. Во-первых, это традиция позднебронзового века, что подтвердилось последними данными спектрального анализа, а во-вторых, наличие постоянного торгового пути из Ольвии в Поволжье и на Урал, о котором писал Геродот. Следует также отметить, что выплавка металла из руды производилась не всегда в месте ее добычи. Одним из важнейших условий для работы металлургов было наличие древесного угля. При отсутствии леса в местах рудопроявлений руду могли перевозить на довольно далекие расстояния, несмотря на значительное количество шлаковой массы, которая образовывалась при плавке, и была, по существу, бесполезным грузом.

Историкам древней металлургии известны многие примеры перевозки обогащенной руды, например, из Монголии в Забайкалье к лесистым местностям, что составляет более 1000 км. Поэтому возможность получения металла из привозных руд лесостепными мастерами вполне вероятна. Возможно, объем выплавки меди из руды не был большим и ведущую роль в металлообработке играл металл, полученный в товарных слитках из металлургических центров. Следует лишь подтверждать такие выводы аналитическими данными в каждом конкретном случае.

На примере исследованного цветного металла лесостепного Днепровского Левобережья картина используемого сырья выглядит следующим образом. Самая высокая доля приходится на сырье «СК» (Северный Кавказ) - 45%. На втором месте стоит сырье «В» (восточное) – 31%. Сюда включены химические группы ВУ и ЕУ, а также небольшое количество изделий, изготовленных из южносибирского сырья. Всего 24% составляет сырье типа «З» - западный металл.

Не равнозначны показатели использования различных источников металла по временным периодам. Так, VI в. до н.э. сырье «СК» составляет 54%, «В» – 24%, «З» – 22%. В V в. до н.э. доля сырья «СК» хотя и остается ведущей, но составляет уже всего 39%, возрастает доля сырья «В» – 36%, возрастает также, хотя и остается довольно низкой, доля сырья «З» – 25%. В IV в. до н.э. изменения, в целом, не существенны. Доля северокавказского сырья равняется 44% и уравниваются доли восточного и западного источников.

Ведущим типом сплава для периода архаики следует считать медно-оловянный рецепт – 64%. Доля оловянно-свинцовых бронз составляет 21% и совсем малочисленные группы «металлургически чистая» медь - 4%, сложные сплавы с добавками мышьяка и сурьмы - 11%. В V в. до н.э. происходит значительное увеличение доли оловянно-свинцовых сплавов - до 47%, доля оловянных бронз, хотя и остается ведущей, падает до 50%. В IV-III вв. до н.э. оловянно-свинцовые сплавы (77%) окончательно вытесняют оловянные бронзы (14%). Появляются новые медно-свинцовые сплавы, хотя доля их невелика – 6%. Продолжает оставаться низкой доля рецепта «металлургически чистая» медь – 3%.

Как видим, материал, характеризующий металлургию и металлообработку в Среднем Поднепровье достаточно многочисленен и представителен. Он позволяет пересмотреть мнение о роли античных ремесленных центров в истории Северного Причерноморья в пользу мастерских Среднего Поднепровья и утверждать, что здешние мастера обладали навыками и богатым опытом, владели разнообразными приемами обработки металлов и могли в полной мере удовлетворять спрос соплеменников, а также, частично населения степной части Скифии, на металл и металлические изделия.

Тема 11. Религия скифов

Религиозные представления древних доклассовых и раннеклассовых обществ являлись органической частью общественного сознания. Поэтому их изучение существенно дополняет наши знания относительно культуры и истории этих обществ. Каждое божество древних религий имело какую-то определенную функцию, важную для общества в целом, то есть оно как бы регулировало отношения между природой, человеком и обществом. Все многообразие этих функций сводилось к трем главным: управление, плодородие, защита. Это так называемая теория трехфункциональности индоевропейских обществ, разработанная французским ученым Ж.Дюмезилем. Этим методом интуитивно пользовались и в древности, «переводя» содержание культов одних народов путем сравнения с более известными культами, например, античными. Широко и плодотворно используют этот метод современные ученые, используя данные фольклора, письменных источников, археологии, изобразительного искусства.

По происхождению скифская религия относилась к числу религий древнеиранских народов, которые, в свою очередь, примерно до конца ІІ тыс. до н.э. входили в индоиранскую языковую и культурную общность. Она составляла часть более широкой – индоевропейской общности, разделившейся в ІІІ–ІІ тыс. до н.э. в результате расселения племен – предков современных народов этой обширной языковой семьи. Соответственно, для реконструкции скифских религиозных верований и мифологии привлекают образы, сюжеты и представления различных хронологических пластов. Поэтому важным источником для реконструкции этой стороны духовной жизни скифов являются культовые тексты (сборники гимнов, заклинаний и т.д.): древнеиранские (Авеста), древнеиндийские (Ригведа), эпические сказания современных иранских народов – таджиков, осетин и других. Неоценимая информация содержится в труде Геродота, который записал различные сведения о скифских божествах и обрядах, культовые легенды. Эти данные существенно дополняют материалы, полученные в ходе археологических раскопок.

В классификационном плане скифская религия относилась к числу политеистических «природных» религий, суть которых – обожествление природных явлений и социальных категорий (в отличие от религий «этнических», к которым относятся поздние мировые религии, в том числе христианство, ислам и другие). По обрядности и способу общения с божеством скифскую религию можно отнести к шаманистским. Для этих религий, распространенных в древности в Сибири и Центральной Азии, характерны представления о делении Вселенной на верхний, средний и нижний миры, посредником между которыми является шаман. Во время камлания шаман с помощью наркотических средств впадает в транс и в таком состоянии, обычно с помощью «духов-помощников», посещает иные миры, где получает необходимые пророчества или помощь от их обитателей. Важной чертой шаманизма является вера в сверхъестественные способности животных: большинство духов-помощников имело звериный или полузвериный облик, сам шаман обладал способностью «превращаться» в различных животных. Многочисленные свидетельства шаманизма – утварь, одежда, изображения, найдены в алтайских и тувинских курганах скифского времени. В скифской религии черты шаманизма не столь очевидны, но все же достаточно выразительны. Скифская религия в различные периоды испытала воздействие со стороны развитых религий Передней Азии и Греции, а также верований и культов местного северопричерноморского населения.

Религиозные представления различаются и по их социальному содержанию, то есть, они находятся в зависимости от того, с какими формами социальной общности людей (род, племя, государство и т.д.) они связаны. В этом плане скифская религия была типичной племенной религией с тенденцией превращения ее в религию национально-государственную. Об этом, в частности, свидетельствует наличие пантеона из семи верховных божеств, которые разделялись на три иерархические уровня. Согласно Геродоту [ IV, 59 ], все скифы почитали только следующих богов: прежде всего Гестию, затем Зевса и Гею, после них Аполлона и Афродиту Небесную, Геракла и Ареса. А царские скифы почитали также Посейдона. В таком виде скифский пантеон существовал во времена Геродота, приблизительно в середине V в. до н.э., когда сложились условия для образования государства. Геродот, что особенно ценно, приводит в ряде случаев скифские соответствия греческим «переводам» имен божеств. Но, прежде чем перейти к непосредственной характеристике скифских культов и обрядов, следует кратко охарактеризовать их представления о строении Вселенной и происхождении народа, извлеченные из рассказов Геродота и других античных авторов, а также частично реконструированные на основе индоиранских и индоевропейских аналогий.

Скифские легенды, записанные Геродотом [ IV, 8-10 ], в мифической форме передают их историю от «изначальных времен», от появления первого человека. По одной из легенд, все скифы произошли от трех сыновей первого человека Таргитая, рожденного от Зевса и дочери реки Борисфен (Днепр). При них с неба упали пылающие огнем золотые дары: чаша, плуг с ярмом, секира. Овладеть ими смог лишь младший брат, Колаксай, получивший, в результате, право быть первым царем. От Колаксая произошел род скифских царей или сословие воинов. Два других брата, вероятно, стали родоначальниками иных сословий: жрецов, земледельцев и скотоводов.

По другой версии легенды, сочиненной, видимо, греками, первыми людьми в скифской земле были Агафирс, Гелон и Скиф, родившиеся от греческого героя Геракла и местной полудевы-полузмеи, обитавшей в священной местности Гилея. Старшие братья были изгнаны матерью, так как не смогли выдержать испытание, завещанное им отцом – натянуть его лук и опоясаться его поясом. Это удалось лишь младшему брату – Скифу, от которого и произошли скифские цари. Итак, в первой легенде обосновывается божественное происхождение сословий и главенство рода скифских царей, а во второй – главенство скифов над иными племенами, оттесненными с мест их прежнего обитания. Таким образом, скифский эпос, подобно эпосу иных иранских народов, наибольшее значение придавал идеям социальной стабильности, в частности, прославлению справедливого царя, установившего главные моральные и социальные законы. Эти идеи запечатлены в сюжетах эпико-мифологических изображений на золотых и серебряных сосудах из скифских курганов IV в. до н.э. (их главная тема – торжество справедливости в борьбе за власть). Что касается скифской космологии (система представлений о Вселенной), то они сводились к следующему. Упорядоченная Вселенная (в отличие от окружающего ее хаоса) имеет форму квадрата, южной границей которого является океан, а северной – Рипейские (Уральские?) горы, достигающие небес. За горами, у северного моря, находилась «обитель блаженных» (гипербореев). Такой моделью Вселенной было, вероятно, навершие из урочища Лысая Гора в виде мирового дерева с четырьмя ветвями (Рис. 1, 1).

Пантеон. Во главе скифского пантеона стояла троица верховных божеств: Табити, Папай и Апи. «Прежде всего», по словам Геродота, скифы почитали Табити (Гестию). В античной религии Гестия – одно из древнейших божеств, сестра Зевса, Геры и других олимпийских богов, но она старше их. По другой схеме она – один из первородных космических элементов (огонь), источник всего живого. Во времена Геродота Гестия почиталась главным образом как божество очага, как семейного, так и храмового, служившего символом социального и политического единства общества. Так, огонь Гестии в афинском пританее и очаг Весты (аналогичное божество) в Риме, считались преемниками древнего царского очага. Но «главными» божествами, несмотря на высокий моральный авторитет, эти божества не были. В целом для этого периода во всех индоевропейских пантеонах характерно преобладание (верховенство) мужских божеств.

Вероятно, высокое положение Табити-Гестии в скифской религии можно объяснить особым почитанием огненной стихии, включая небесный огонь очага, характерным для всех иранцев. Огнепоклонниками были персы (западные иранцы). У них существовали специальные святилища огня, где огонь горел постоянно, и существовали сложные ритуалы его тушения в случае смерти царя и возжигания при каждом новом воцарении. У них же зафиксированы представления об исключительной святости «царских огней», в которых заключались счастье и вся жизнь царя. У скифов подобные святилища не известны, но огонь как очищающая стихия играл видную роль в погребальном культе. Вероятнее все же, что главное в культе Табити – это олицетворение священного огня царского очага, в котором воплощалось единство всего народа. Клятва «царскими гестиями», вероятно, божествами царского очага, согласно Геродоту, считалась наиболее священной и ее нарушение якобы, приводило к болезни царя. Имя этого божества когда-то, вероятно, было общим для индо-иранцев и означало «та, что согревает». Оно сохранилось в древнеиндийском эпосе Махабхарата (дочь солнца Тапати). Изображений Табити, скорее всего, не было – божества огня обычно не имеют образного воплощения. Многие исследователи, тем не менее, отождествляют с Табити (исходя из эпитета «царица скифов», приводимого Геродотом) довольно многочисленные изображения сидящей богини с зеркалом и стоящим перед ней скифом (о семантике этих сцен см. ниже в связи с культом Аргимпасы).

Папай (Зевс) и Апи (Гея). Характерно, что они названы вместе и образуют супружескую пару (в древнегреческой мифологии Зевс – внук Геи). Скифская пара божеств находит аналогии в древнеиндийской мифологии, где существовало понятие «небо-земля» как источник всего живого. Олицетворением неба, судя по аналогии с Зевсом, был и Папай (имя Зевс – индоевропейское и означает «светлое небо»). А имя Папай иранского происхождения и означает «отец», «защитник». В скифских мифах он выступает как прародитель всех людей и их владыка, и в этом он схож с Зевсом Олимпийским. Неизвестно, однако, насколько развитым был его культ, и не ограничилась ли его роль порождением всего живого, соблюдением высших принципов справедливости. В индоевропейской мифологии небесный бог-творец обычно ассоциировался с шаманским деревом. Поэтому изображением Папая-Зевса обычно считают уже упоминавшееся бронзовое навершие из урочища Лысая Гора. Это – божество плодоносящих сил природы и громовержец, обитающий на мировом дереве. Над головой божества его священная птица – орел, на четырех ветвях дерева – звери и птицы (духи-помощники), держащие цепочки с колокольчиками, полумесяцами и кружками – символами грозы и небесных светил. Подобные навершия использовались в шаманских ритуалах. Пребывание на мировом дереве – источник мудрости, поэтического вдохновения и вещего дара, поэтому некоторые исследователи отождествляют божество на упомянутом навершии со «скифским Аполлоном».

Апи (Гея) – наиболее, пожалуй, понятное божество скифского пантеона. Имя Апи происходит от корня, обозначающего в индоевропейских языках воду или реку. Это – олицетворение влажной земли. Например, у древних иранцев существовало божество водных источников – Апат-Напам, в индийской мифологии – водные нимфы «апсарас», живущие на деревьях. В легендах о происхождении скифов прародительницами выступают девы – порождения земли или воды, в одной из легенд – это полудева-полузмея. Кстати, в древнегреческой мифологии Гея (древнее доолимпийское божество, мать-земля) также является матерью Эхидны – девы-змеи, и других чудовищ. Возможно, именно легендарная прародительница скифов или сама богиня Апи изображена на конском налобнике из кургана Цымбалова Могила (Рис. 4, 4). Над ее головой – стилизованное изображение головы быка – символ божества, которое почиталось вместе с нею (бык в ряде индоевропейских религий был олицетворением земных вод). Из туловища богини вырастают на длинных шеях головы горбатых грифонов, змей, а также растительные побеги. Вообще змеиные черты мифологических персонажей или божеств всегда указывают, что это – порождение земли. Изображение женских духов (демонов) земли, туловище которых вырастает из растительных побегов или заканчивается несколькими парами голов змеи или грифонов, иногда крылатых, были широко распространены в скифское время, в особенности в Крыму и на Таманском полуострове. В этих образах переплелись древние иранские и греческие представления. Змееногие персонажи долгое время существовали в народных культах славян и иных народов.

Апи была, скорее всего, местным божеством, культ которого восприняли скифы – все пришельцы почитают землю, на которой им предстоит жить.

Аргимпаса (Афродита-Небесная) – одно из самых почитаемых божеств, известное как по свидетельствам античных авторов, так и многочисленным культовым изображениям. Этот культ скифы заимствовали во время пребывания в Передней Азии, о чем свидетельствует ее культовый эпитет «Небесная» (Урания). Согласно преданию [ Геродот, I, 105 ], скифы разграбили древнейший храм Афродиты Урании (точнее, ее разновидности – богини Деркето) в сирийском городе Аскалоне, за что богиня покарала их потомков «женской болезнью» (см. ниже об энареях). Это – божество плодородия, в основном животного и человеческого. В странах Ближнего Востока и Средиземноморья она почиталась издавна под разными именами – Иштарь, Астарта, Кибела, Мать Богов, Восточная Артемида, Афродита Урания и т.д. Важной ее чертой было заступничество, покровительство человеческому роду. Было аналогичное божество и у древних иранцев. Так, персы почитали Анахиту – божество плодоносных вод, покровительницу богатырей, которая с IV в. до н.э. стала божеством царской династии.

Изображения этого ирано-ближневосточного божества встречаются в скифских курганах на Северном Кавказе с VII в. до н.э. Богиня изображалась крылатой, с двумя усмиренными грифонами или кошачьими хищниками по бокам. Этот культовый образ в Греции и на Востоке назывался Владычица зверей. Функция Владычицы зверей для скифской Афродиты была одной из самых существенных, так как культ дикой природы у кочевников играл большую роль. Некоторые изображения сидящей богини в позе оранты (поза моления), видимо, копируют культовые статуи, созданные по античным образцам (Рис 4, 3). Встречаются также изображения богини в окружении копытных животных – оленей или ланей. Возможно, это более древний местный персонаж (богиня охоты), который позже воспринимался как разновидность Аргимпасы (?). Этот культовый образ оказался наиболее живучим, он сохранился в народных вышивках до наших дней (богиня с конями или оленями по бокам).

Жрицами Аргимпасы-Афродиты были, вероятно, женщины царского рода. Их хоронили в уборах, украшенных изображениями богини, где она предстает божеством загробного мира. Богиня сидит с зеркалом в руке, а перед ней с ритоном – умерший, вкушающий напиток бессмертия (Рис. 4, 2). Все эти находки относятся к IV в. до н.э.

Гойтосир (Аполлон). В скифском пантеоне он следует за тройкой верховных божеств. В его имени не вызывает возражений лишь толкование второй части – «сурос» – «могучий», «герой». Это божество существовало, вероятно, у племен Восточной Европы еще во времена индоевропейской общности (реконструкция Б.А.Рыбакова). Его обычно сравнивают с иранским Митрой и функционально близким ему греческим Аполлоном архаического периода, когда он, по выражению известного исследователя греческой мифологии А.Ф.Лосева, представлялся чуть ли не важнее самого Зевса. Одна из архаичных и существенных функций Митры – охрана договора и общественного согласия. Из образов Митры и Аполлона можно реконструировать божество Солнца и света, охранителя стад (эпитеты Митры в Авесте – «дающий прекрасноконное богатство», «владеющий обширными пастбищами»), стрелка и победителя чудовищ. Митра-Аполлон путешествует по небу в солнечной колеснице, запряженной четверкой лошадей, управляя сменой дня и ночи, сезонов года, поддерживает всеобщий космический порядок на небе и на земле.

Еще одна важная сфера деятельноси Аполлона – отправление культов. Он источник вдохновения певцов и музыкантов, автор и исполнитель гимнов, великий прорицатель. В античной традиции существовал мифологический цикл Аполлона Гиперборейского – о путешествиях Аполлона на север, в страну «блаженных» гипербореев – жрецов и слуг этого божества. Аполлон был главным покровителем греческих переселенцев, основавших Ольвию. Здесь он почитался в основном как защитник, целитель (спаситель) и провидец (исследования А.С.Русяевой).

Изображения Аполлона сложно выделить (если они были) среди изображений лучников и героев-победителей чудовищ и волшебных животных. Иногда Аполлоном не без оснований считают божество, венчающее навершие в виде мирового дерева из урочища Лысая Гора, которое традиционно отождествляют с Папаем-Зевсом, божеством неба.

Геракл. Как уже упоминалось, Геродот записал легенду о рождении от Геракла и полудевы-змеи трех сыновей – родоначальников племен агафирсов, гелонов и скифов. В другой же легенде родоначальником скифов назван местный полубог-полугерой, первый человек Таргитай. Не исключено поэтому, что Геракл мог ассоциироваться у греков с этим персонажем. Подобные божества издревле были у всех индоевропейских народов: Индра у ведических ариев, Тешуб у хеттов, Тор у скандинавов и т.д. Главная их функция – физическая мощь, военная доблесть, защита, а основной подвиг – победа над чудовищем, трехглавым драконом (олицетворением зла) и освобождение воды. Почти все они были божествами грозы. Победа божества грозы или персонажа, который с ним отождествлялся, над чудовищем, занимала главное место в новогодних царских ритуалах. Соответственно, эти сцены нередки в изобразительном искусстве различных индоевропейских народов. Скифские цари в V–IV вв. до н.э., видимо, почитали Геракла как своего предка или покровителя. Его изображения помещались на монетах царей Эминака и Атея, которые чеканились в греческих городах. Образы Геракла и его сыновей, как полагают исследователи (Б.Н.Граков, Д.С.Раевский), широко использовались в идеологических целях: для утверждения идеи единовластия в глазах подданных и утверждения престижа в глазах эллинского мира.

Известны изображения так называемого «скифского Геракла» – героя в скифском одеянии, сражающегося с грифоном либо драконом (Рис. 1, 2). Более широко, однако, были распространены греческие изображения Геракла. Это золотые бляшки из погребений конца IV в. до н.э., скопированные с античных монет: голова Геракла в львиноголовом шлеме, изображение подвигов Геракла (Геракл и немейский лев, Геракл с яблоками Гесперид). Изображения его подвигов вообще были одним из самых популярных сюжетов эллинистического искусства в различных странах Европы и Азии. Как человек, ставший богом за свои заслуги, Геракл воплощал надежду на личное бессмертие для каждого человека.

Арей (Арес). Его Геродот называет последним в числе младших божеств, но в общественной жизни Скифии этому культу принадлежала наиболее видная роль. Это следует из описания культового сооружения и обряда. «В каждой области по округам воздвигнуты такие святилища Аресу: горы хвороста нагромождены одна на другую на пространстве длиной и шириной почти в 3 стадии, в высоту же меньше. Наверху устроена четырехугольная площадка: три стороны ее отвесны, а с четвертой есть доступ. От непогоды сооружение постоянно оседает, и поэтому приходится ежегодно наваливать сюда полтораста возов хвороста. На каждом таком холме водружен древний железный меч. Это и есть кумир Ареса. Этому-то мечу ежегодно приносят в жертву коней и рогатый скот, и даже больше, чем прочим богам. Из каждой сотни пленников обрекают в жертву одного человека…Головы пленников сначала окропляют вином, и жертвы закалываются над сосудом. Затем несут кровь на верх кучи хвороста и окропляют ею меч… А внизу у святилища совершается такой обряд: у заколотых жертв отрубают правые плечи с руками и бросают их в воздух; затем, после заклания других животных, оканчивают обряд и удаляются. Рука же остается лежать там, где она упала, а труп жертвы лежит отдельно». [ Геродот, IV, 63 ]. Таким образом, это типичный племенной культ. Проводился он ежегодно по округам – «номам». По мнению большинства специалистов, это какие-то достаточно крупные подразделения Скифии, игравшие важную роль в ее административно-политической структуре. Возможно, они соответствовали территориям племен, и племенной центр был основной базой религиозной жизни. Племенные формы культов характерны для обществ, организация власти в которых может быть определена как «вождество» или военная иерархия (классический пример – индейцы Северной Америки).

Сооружавшиеся из хвороста гигантские алтари Арея очень напоминают культовые сооружения современных народов Сибири, предназначавшиеся для почитания духов – охранителей местности, в том числе для шаманских камланий. Четырехугольная форма характерна для древнейших культовых сооружений многих индоевропейских народов, в том числе индоиранских. Страбон [XV, 14 ] сообщает, например, что персы сооружали гигантские жертвенники из дерева, которые сжигали во времена жертвоприношений. Археологи не без основания сравнивают деревянные шатрообразные сооружения, нередко сожженные, под насыпями скифских курганов с алтарями Арея.

Что касается происхождения культа скифского Арея, то сейчас наибольшее число сторонников имеет точка зрения А.Ю.Алексеева. Согласно ей, Арей принадлежал первоначально к божествам средней, воздушной сферы и был разновидностью древнего индоарийского божества северного ветра и смерти Вайю, воспоминания о котором сохранились в осетинской мифологии (великан Вайюг) и славянской (Вий). У ряда индоевропейских народов божества-воины нередко были и подателями изобилия – ведь война и военная добыча являлись источниками благополучия. У монголов, например, бог войны был и покровителем скота – основного богатства кочевников. Вероятно, скифы принесли этот культ в северопричерноморские степи со своей восточной прародины.

Остается загадкой, почему Геродот не приводит скифское имя этого, столь популярного божества? Высказывались разные предположения: имя было табуировано; его вообще не было, поскольку божество отождествлялось с мечом (образ бога-меча известен в культах и мифологии разных народов). В любом случае, отождествление скифского бога войны с греческим Ареем вполне правомерно. Греческий Арей почитался в основном как необузданное и жестокое божество войны (божеством упорядоченной, организованной войны считалась Афина). Арею в древнейшие времена также приносили человеческие жертвы, местом отправления культов были холмы (например, Ареопаг – «холм Арея» – в Афинах).

У скифов, подобно иным воинственным народам древности, существовали кроме упомянутого культа различные военные обычаи и обряды. Это, прежде всего, скальпирование убитых врагов. Скальпы прикрепляли к уздечке коня; кожей, снятой с правой руки трупа, украшали колчаны и т.д. Скиф также пьет кровь первого убитого им врага; головы убитых в бою он приносит царю, чтобы получить свою долю добычи. Один раз в год каждый «номарх» наполнял вином большой сосуд, из которого пили лишь воины, убившие врагов. Кто не смог этого сделать, сидели отдельно, что считалось величайшим бесчестием. А те, кто убил много мужей, пили сразу из двух кубков [ Геродот, IV, 64-66 ]. Это еще одно из проявлений племенных культов. Следует также упомянуть использование оружия в магических целях. Еще одним подтверждением этому являются воткнутые в дно могилы наконечники копий, дротиков, мечи. Оружию умерших, в особенности «героев», приписывали особую «силу». Существуют предположения, что в древности специально проникали в могилы, чтобы вынести оттуда оружие.

Поиск по сайту: