Тема 20. Боспор Киммерийский

Боспор Киммерийский представлял собой уникальное и самое крупное в Северном Причерноморье античное государство, просуществовавшее более тысячи лет. Оно было расположено на территории современных Керченского и Таманского полуостровов. Первое название Боспор (в переводе с греч. буквально «коровий брод») эллины перенесли с названия узкого пролива Боспор Фракийский (современный Босфор) между Пропонтидой и Понтом Евксинским на современный Керченский пролив между Черным и Азовским морями. Поскольку считалось, что земли, заселенные выходцами из Восточной Греции, ранее принадлежали киммерийцам и именно отсюда их изгнали пришедшие с востока скифы, то многие названия разных местностей и даже греческих городов были связаны с этнонимом киммерийцы: Киммерийские переправы, Киммерийский перешеек, Киммерийские стены, гора Киммерий в горной стране тавров, мыс Киммерий вблизи реки Кубань, малые боспорские города Киммерий и Киммерик.

Важно отметить, что не только греки Боспора, но и античные авторы не забывали отмечать, что боспорские города расположены на киммерийской земле, хотя этого населения здесь уже давно не было. Такое феноменальное уважение к киммерийской топонимике, возможно, объясняется тем, что ионийские греки узнали о незаселенности северопонтийского побережья именно от киммерийцев, когда те находились в Малой Азии.

В период основания античных городов и многочисленных сельских поселений на Боспоре Киммерийском и дальнейшего существования Боспорского государства ближайшими его соседями с запада были тавры, обитавшие в горных местностях крымских гор и в основном враждебно относившиеся к прибывшим сюда грекам. Однако, через некоторое время отдельные выходцы из племени тавров поселились в долине на сельской округе Феодосии, где, по мнению ее исследователей, занимались земледелием и скотоводством.

Кочевые скифы во время первых посещений греками боспорских земель и основания ими самых ранних поселений: сначала Таганрогского в низовьях Дона во второй половине VII в. до н.э., а затем в VI в. до н.э. Пантикапея, Нимфея, Мирмекия, Тиритаки, Феодосии на Керченском полуострове, Фанагории, Китея, Гермонассы, Синдской гавани (Горгиппии) и многих других на Тамани находились в основном на Северном Кавказе. После освоения ими причерноморских земель между Доном и Дунаем они, тем не менее, оставались ближайшими соседями боспорских греков, особенно в V–IV вв. до н.э. Исследователи сельских округ боспорских городов полагают, что рядовые кочевники нередко оседали на землю и занимались здесь сельским хозяйством, преимущественно скотоводством.

По письменным и археологическим источникам на Таманском полуострове обитали местные племена синдов, меотов, сираков, разных по названию небольших этнических группировок, среди которых упоминаются дандарии, тореты, псессы и другие. Первые из них вели оседлый образ жизни, занимались земледелием, скотоводством, рыболовством, разными ремеслами. Они не мешали эллинам, которые быстро установили с ними наиболее интенсивные экономические и культурные взаимоотношения, занять прибрежные земли, что впоследствии способствовало быстрому присоединению Синдики к Боспорскому государству.

На значительно большем расстоянии от Боспора, за Доном (Танаисом) находилось крупнейшее племенное объединение савроматов. Боспорские греки были мало ознакомлены с их обычаями вследствие ксенофобии савроматов, придумали интересную этногоническую легенду о происхождении этого этноса, подробно изложенную Геродотом в «Скифском логосе». Главная ее идея состоит в искусственном слиянии греческого мифа об амазонках, якобы отнесенных ветром на кораблях в Меотиду после захвата их эллинами в плен, и реальных фактов о воинственности савроматских женщин, а также хитрости столь же воинственных скифских юношей. От их браков с амазонками и произошло племя савроматов.

Таким образом, греки на Боспоре Киммерийском в отличие от других припонтийских регионов, в наибольшей мере уже с самого раннего времени соприкоснулись с иноэтническими образованиями. В итоге это сказалось на том, что на его территории проживали не только греки, но и синды, меоты, скифы, тавры, фракийцы, позднее сарматы. Периодически боспорские города пополнялись выходцами из разных греческих областей Средиземноморья и Причерноморья, Понтийского царства при правлении Митридата VI Евпатора, а также из среды вышеназванных племен. Однако лидером во всех начинаниях выступали греки до конца античности, сохранившие на государственном уровне родной язык и многие обычаи, присущий им образ жизни, создавшие здесь на протяжении веков своеобразные, а нередко и просто уникальные памятники как духовной, так и материальной культуры.

Многие греческие поселения, особенно на Керченском полуострове, довольно быстро превратились в независимые от своих метрополий (главным образом Милета) процветающие полисы со своими собственными хорами. С самого начала среди них выделился Пантикапей, раньше всех основанный и занявший, естественно, наиболее выгодное в географическом, экономическом и стратегическом отношении место в Восточном Крыму. Это была самая высокая точка в центре плодородной равнины, получившая позднее название «гора Митридат» на территории современной Керчи, где располагались все выдающиеся архитектурные комплексы – храмы греческих богов и царские дворцы и которая и сейчас славится наиболее известными и богатыми археологическими памятниками. Уже во второй половине VI–V в. до н.э. здесь велось интенсивное строительство каменных домов и культовых сооружений, хотя многие переселенцы, как и в Северо-Западном Причерноморье жили в землянках и полуземлянках – временных жилищах греков периода колонизации.

С этого же времени Пантикапей выпускает серебряные монеты, ставшие межполисными денежными знаками. Именно монеты с символикой верховного бога Аполлона, а затем его имя в сокращенном варианте на многих монетах, отсутствие названия города Пантикапей в ранней античной литературной традиции и эпиграфике дает право многим исследователям правомерно считать, что первоначально он имел название Аполлония и был переименован в Пантикапей только после прихода к власти династии Спартокидов, когда этот полис стал столицей государства.

Вполне вероятно, что в период притязаний скифов на боспорские земли пантикапейцами была создана специальная легенда, в которой основание их города относилось еще ко времени похода аргонавтов – то есть героическому веку в истории Эллады. Его основателем являлся сын Аэта, брат колхидской волшебницы Медеи, которому некий скифский царь Агаст уступил эти земли для заселения их эллинами. Подобные примеры, когда они прибегали к созданию такого рода мифов для идеологического оправдания захвата земель в период колонизации, хорошо известны в разных частях античной ойкумены.

Вместе с тем существовали и другие сведения относительно основания Пантикапея. Так, Страбон писал, что его основатели прогнали скифов с этой земли точно так, как они сделали то же самое с киммерийцами. Как видно, и в том, и в другом случае греки стремились оправдать себя перед лицом наиболее мощного здесь этнополитического объединения. Однако археологические исследования свидетельствуют о том, что в 590-570 гг. до н.э., когда здесь впервые обосновались греки, какого-либо оседлого населения на месте Пантикапея и его округи не было. Его гражданская община рано осознала свое главенство в регионе, способствовала расселению новых партий колонистов в разных местностях Боспора Киммерийского, в результате чего возникло много поселений. Но только немногие из них – в частности Пантикапей, Нимфей, Феодосия, Фанагория – превратились в крупные самостоятельные полисы.

На боспорских землях греки во все времена своей жизни отличились как первоклассные земледельцы и скотоводы. Огромное значение в их экономике занимали торговые связи с многочисленными городами Средиземноморья и Причерноморья, а также многими племенами, как ближайшими, так и более отдаленными. Кроме того, боспоряне занимались садоводством, рыболовством, различными промыслами. Здесь сеяли пшеницу, ячмень, просо, рожь, чечевицу, вику, зерно-бобовые культуры. Большие успехи были достигнуты в бронзолитейном, железоделательном, гончарном производстве.

Важно отметить, что уже на рубеже VI–V вв. до н.э. в дельте Дона возникло Елизаветовское городище, ставшее крупнейшим транзитным торговым пунктом, через который осуществлялись экономические связи греков с варварским населением Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья. По подсчетам исследователей, сюда морем в год привозилось не менее 1750-1900 амфор высокосортных вин Хиоса, Самоса, Лесбоса, Фасоса, Менды и других греческих винодельческих центров. Здесь его переливали в бурдюки и переправляли в разные местности. Кроме того, сюда поступали и другие товары из разных ремесленных мастерских как средиземноморских городов, так собственно и боспорских. После прекращения жизни на нем боспорские цари основали неподалеку город Танаис, служивший также главным торговым центром с местными племенами.

Сравнительно плотное расположение городов и поселений на территории Европейского и Азиатского Боспора, этно-родственные узы, языковая, культурная и религиозная близость и самое главное – угроза кочевых скифов, начавших интенсивно осваивать северопонтийские степи, проложив зимний путь через замерзающий узкий пролив Боспор Киммерийский, стали главным стимулом их объединения. Очевидно, еще до установления царской или тиранической власти Археанактидов здесь во главе с Пантикапеем была создана военно-политическая симмахия – военно-оборонительная федерация автономных полисов. Как и в Ионии, для более тесного сплочения эллинов на Боспоре одновременно была организована и религиозная амфиктиония под эгидой верховного бога и покровителя всех колонистов Аполлона Врача (Спасителя).

Однако полная свобода боспорских полисов продолжалась недолго. По сведениям историка Диодора Сицилийского, явно знавшего записи боспорского хронографа III в. до н.э., здесь на протяжении 42 лет до 438 г. до н.э. у власти находились царствующие Археанактиды. Исходя из этого, одни ученые признают, что с 480 г. идет отсчет времени существования Боспорского царства, в котором власть находилась в руках единоличного правителя; другие, наоборот, предпочитают относить его ко времени династии Спартокидов. Вполне вероятно, что во время экстремальной ситуации в борьбе со скифами стратегу-автократору из аристократического рода Археанактидов удалось восстановить мир, а заодно с этим и захватить власть. Автономными остались только Нимфей и Феодосия. При Археанактидах была организована общеполисная оборона и сооружен в Пантикапее большой храм Аполлона, ставший общебоспорским религиозным центром его культа. Их политика была направлена на сохранение мирных взаимосвязей с соседними племенами. В итоге можно констатировать, что первое объединение греков на Боспоре, каким бы оно ни было, стало главным ядром создания Боспорского государства.

В 438 г. до н.э. власть здесь перешла к Спартоку, который правил всего семь лет и положил начало более 300-летнего правления династии Спартокидов. Относительно его этнического и социального происхождения высказаны самые разнообразные точки зрения. Спартока считают представителем разных этносов: балканских и малоазийских фракийцев, синдов, меотов, скифов, греков, каких-то неопределенных местных племен или просто полугреком. Этот вопрос до сих пор остается дискуссионным, как и то, каким путем он пришел к власти: насильственным или получил ее от Археанактидов, как об этом писал Диодор Сицилийский.

При царствовании ранних Спартокидов – Сатире I (433-390 гг.), Левконе I (389-349 гг.) и Перисаде I (349-310 гг.) – Боспор постепенно превратился в самое мощное государство эллинистического типа в Причерноморье. Вначале Сатир подчинил автономный Нимфей и начал войну с Феодосией, которая в его время уже стала высокоразвитым полисом, поддерживающим интенсивные связи со многими городами и особенно Афинами. Однако захватить этот свободолюбивый город ему не удалось. Сатиру пришлось вмешаться в дела Синдики, где в это время правил царь Гекатей, против которого выступила его жена меотянка Тиргатао. Она убила сына Сатира Метродора. Военный отряд во главе с ней подверг опустошению многие греческие поселения. С помощью дорогих даров конфликт с Тиргатао удалось уладить сыну Сатира Горгиппу, его соправителю в азиатской части Боспора. Сам же Сатир умер у стен Феодосии.

Только с помощью скифских наемников его старший сын Левкон I завоевал Феодосию, хотя она и продолжала находиться на особом политическом и экономическом положении еще и в первые века н.э. Из рассказа Полиэна известно, что Левкон приказал скифским конным лучникам расстреливать своих воинов-гоплитов, если они станут отступать под давлением высадившихся на берег воинов из Гераклеи Понтийской, которая помогала Феодосии в этой войне. Со времени подчинения этого полиса в надписях Левкон, а за ним и все правители из династии Спартокидов именовались архонтами Боспора и Феодосии, но царями подчиненных варварских племен, прежде всего синдов и меотов.

Уже в период царствования Левкона территория Боспорского государства достигла более 5 тыс. кв. км. После Сиракуз это была самая крупная в античном мире территориальная держава. В одной из боспорских эпиграмм сын Левкона Перисад именовался правителем всей земли, какая лежит между крайними пределами тавров на западе и границами Кавказа на востоке. Значительная ее часть была отведена под сельское хозяйство, которое обеспечивало всем необходимым не только всех здешних жителей, но и некоторые города в Средиземноморье. В нем были задействованы как греки, так и подвластные царям местные племена. Ни в одном случае среди них не упомянуты скифы, с которыми были установлены особые взаимоотношения.

В аспекте малоизвестных эллино-скифских родственных связей особенно важно отметить женитьбу афинянина Гилона на имевшей много золота скифянке. Он прославился на Боспоре тем, что предал Нимфей, входивший в Афинский морской союз, вследствие чего этот город был легко завоеван Сатиром. В благодарность за это он подарил Гилону греческий городок Кепы на Тамани. Скифянка родила двух дочерей, которых после того, как они выросли, Гилон отправил на свою родину в Афины, снабдив большим количеством денег, о чем сообщал известный оратор Эсхин. Старшая дочь Клеобула вышла там замуж за Демосфена и родила сына Демосфена, ставшего самым знаменитым оратором и защитником в судах, в том числе боспорских правителей, купцов и граждан городов. Предположительно считается, что он навещал своего деда и бабушку-скифянку по материнской линии. Очевидно, брачные союзы заключались между представителями и представительницами из знатных боспорских, синдских и скифских родов. Подтверждением этого является, прежде всего, рассказ Полиэна о том, что Сатир I отдал свою дочь в жены синдскому царю Гекатею. Его эллинское имя, в свою очередь, является свидетельством – хотя и косвенным – что такие смешанные браки существовали там и раньше. То, что внук Перисада, тоже Перисад решил найти пристанище у скифского царя Агара, когда шла расправа его дяди Евмела над отцом Сатиром II, также вряд ли случайно. Скорее всего, что они тоже состояли в родственных отношениях.

Археологические источники, в частности некоторые богатые погребальные комплексы, как в Скифии, так и на Боспоре, в плане выяснения вопросов заключения смешанных брачных союзов, исследованы крайне мало. Лишь отдельные женские погребения в курганах, например, Большой Близнице на Тамани, Огузе в Приднепровье, предположительно считаются принадлежащими женщинам из боспорского царского дома; точно также отдельные богатые курганы типа Куль-Обы и Юз-Обы вблизи Пантикапея могли принадлежать знатным скифам, женатым на царевнах из рода Спартокидов.

Для этого времени известно лишь одно свидетельство о том, что Перисад I воевал со скифами. Об этом упомянул хорошо осведомленный в делах Боспора оратор Демосфен в своей речи против Формиона, обвинив его в том, что он нарисовал слишком мрачную картину положения в этом государстве. Вопреки всему здесь на самом деле ничто не препятствовало торговле с Афинами. Вполне вероятно, что такая кратковременная война действительно была, но происходила за пределами Боспора. Исходя из того, что боспорские цари вынуждены были платить дань скифским вождям, Перисад после завоевания многих земель соседних племен решил подчинить и скифских кочевников. Ясно, что ему это не удалось.

Отсутствие каких-либо разрушений на поселениях и в городах Боспора указывает на то, что все решилось в итоге мирным путем. Именно при правлении этого боспорского царя курганы скифских вождей в наибольшей мере наполнились разнообразными золотыми изделиями. В данном случае действительно верны сведения Страбона и Лукиана, что в основном связи между Боспором и Скифией строились на основе мирных соглашений, по которым боспоряне выплачивали дань скифским вождям, а те предоставляли своих воинов для борьбы с другими враждебными силами.

В истории Боспора в период его наивысшего расцвета в IV в. до н.э. важнейшее место занимали торговые связи с Афинами. В 90-е годы этого века был заключен специальный договор между двумя государствами. Ежегодно Спартокиды продавали Афинам около 400 тыс. медимнов (16380 т) хлеба. Демосфен за заботу и защиту боспорян в Аттике получал ежегодно 41 т беспошлинного хлеба. В общем Боспор обеспечивал своим зерном и продуктами половину населения этого крупнейшего в Средиземноморье экономического и культурного центра, который расплачивался в основном золотыми драхмами и драгоценными изделиями. В благодарность афиняне издавали почетные декреты и устанавливали статуи боспорских царей и их сыновей в своем городе и в порту Пирей.

Из Афин в боспорские города потоком шли чернолаковые и расписные сосуды, в том числе уникальные позолоченные вазы, множество драгоценных ювелирных изделий, оливковое масло, вино, одежда, ткани, скульптура, терракоты и многое другое. Например, в Керченском музее хранится более 1000 краснофигурных сосудов, специально изготовленных для импорта на Боспор и получивших в новое время название «вазы керченского стиля». Афины гарантировали боспорянам свободное плавание морскими путями, находившимися под их контролем, политическую и военную поддержку, приобщение к высокой культуре и образованию.

Благодаря Афинам в Пантикапее были открыты собственные мастерские по производству разнообразных изделий из золота, серебра и бронзы, которые в виде посольских и брачных даров, а нередко и в виде дани или платы за военную помощь поступали к скифским вождям и царям. Среди них встречаются уникальные памятники так называемого эллино-скифского искусства, изготовленные специально для даров представителям скифской элиты как первоклассными афинскими, так и боспорскими мастерами. Среди них следует выделить такие золотые шедевры как пектораль из Толстой Могилы, гребень из Солохи, фиалу из Куль-Обы, ритуальный сосуд из Братолюбовки, электровый кубок из Куль-Обы, серебряные – амфору из Чертомлыка и чашу из Гаймановой Могилы, на которых изображены разнообразные сцены из жизни и преданий скифов. К скифским вождям поступали также великолепные золотые обивки горитов с изображениями сюжетов из чисто эллинских мифов об Ахилле – главном герое Троянской войны. Кроме того, при раскопках скифских курганов нередко находят мелкие ювелирные изделия для украшения костюмов и конской узды. В своем большинстве все они и сейчас поражают утонченностью, художественным вкусом, высоким мастерством пластики и выразительностью, жизненной реальностью образов скифов и разнообразных сцен терзания животных.

Бесспорно, что мастерская по производству таких высокохудожественных и драгоценных вещей могла существовать только при царском дворце в Пантикапее. Она обеспечивала своими изделиями и многие богатые семьи из разветвленного царского рода, особенно во времена Перисада I, при котором Боспор славился своим богатством и военной мощью. Очевидно, именно это впоследствии способствовало тому, что только он был причислен боспорянами к сонму божеств и память о нем сохранялась длительный период вплоть до вхождения в Понтийское царство Митридата VI Евпатора в 109 г. до н.э. Однако главными «потребителями» ее продукции были, все же, представители правящей верхушки Скифии. При столь феноменальном насыщении погребений скифской элиты драгоценными эллинскими изделиями, которые сейчас прославили Украину во многих уголках мира, создается впечатление, что боспорские правители настойчиво стремились к мирным взаимоотношениям со Скифией.

Возможно, в конце концов Спартокиды достигли бы того, что на границах с их державой появилось бы эллинизированное скифское царство с оседлым населением и военными крепостями, если бы не возникшая внезапно в самом Боспоре междоусобная жестокая война между сыновьями Перисада I после его смерти. Самый младший из них, заручившись поддержкой вождей ближайших племен, в боях на азиатской части государства убил наследника царского трона старшего брата Сатира, а затем Притана, уничтожил их семьи и всех сторонников законной власти. Лишь юный сын Сатира, как сказано выше, скрылся у скифского царя Агара.

Тот же Диодор Сицилийский, повествуя о кратковременном царствовании Евмела (309-304 гг. до н.э.), особо подчеркнул, что, несмотря на это, он достиг больших успехов, присоединил значительную часть соседних варварских земель, доставил своему царству гораздо большую известность, чем предыдущие цари, задумал вообще покорить все племена, окружающие Понт, постоянно старался всячески угодить не только эллинам Боспора, предоставляя им всяческие льготы, но и разным греческим городам; очистил море от пиратов и прославился как эллинофил. К сожалению, Диодор Сицилийский не отметил конкретные названия тех варварских племен, которые были покорены Евмелом. Не исключено, что среди них была и какая-то часть скифов, не погибших в междоусобной войне на азиатской части Боспора.

После его правления на протяжении почти двух столетий Боспор постепенно терял свои территории, здесь начался упадок экономики и он уже никогда не достигал такого расцвета как при ранних Спартокидах. Последующие цари, сменяя друг друга, воевали, боролись за власть, мечтали восстановить былое величие своего государства, устанавливали экономические связи даже с такими отдаленными государствами как Египет и панэллинскими святилищами Аполлона в Дельфах и Дидимах. В первой половине II в. до н.э. на Боспоре начала править царица Камасария, дочь Спартока V, сначала самостоятельно, а потом со своим супругом Перисадом III. После его смерти она вышла замуж вторично за какого-то Аргота. Власть наследовал сын Перисада и Камасарии Перисад IV, после которого правил Перисад V.

Точные даты правления последних Спартокидов не известны. Относительно этнического и социального происхождения второго мужа царицы Камасарии высказана точка зрения, что он принадлежал к царскому роду Крымской Скифии. Так ли это, возможно более достоверно удастся установить после исследования стихотворной надписи на известняковой стеле с изображением всадника из Неаполя, где воспевается прославленный и могучий Аргот, повелитель Скифии.

При этом нельзя не обратить внимание на то, что в Пантикапее не так давно было найдено фрагментированное посвящение дочери царя Скилура, жены Гераклида, Сенамотис, что дало право исследователям более уверенно считать, что во второй половине II в. до н.э. существовали скифо-боспорские династийные взаимоотношения, что, безусловно, способствовало мирным контактам между Крымской Скифией и Боспорским царством.

Последний Спартокид не сумел удержать власть на Боспоре. По сведениям Страбона, он не смог противостоять варварам, требовавшим дань намного большую, чем раньше. Под этими варварами видят то скифов, которыми правили Скилур и его сын Палак, то сарматов, которые во II в. до н.э. особенно давили на Боспор. Это государство осталось вне мирного государственного договора 179 г., хотя в него вошли сарматский царь Гатал и соседний Херсонес Таврический. Это дает право отдельным ученым полагать, что вследствие сложившейся политической ситуации боспорские цари укрепили связи с Крымской Скифией путем заключения брачных союзов для общей борьбы с сарматами, начавшими периодические грабительские набеги с востока.

В это же время Херсонес для борьбы с нападавшими на него скифами обратился за помощью к царю Понтийского царства Митридату VI Евпатору, пославшему в Крым войска во главе с полководцем Диофантом. После победы над скифами он прибыл на Боспор с дипломатической миссией, где занимался урегулированием дел по включению Боспора в Понтийскую державу. Однако в это время (109/108 гг. до н.э.) в боспорской столице произошел государственный переворот, во главе которого стоял Савмак – предводитель скифских наемников в войске Перисада V. Царь был убит, а Диофант на корабле отплыл в Херсонес, где собрал войско, вступил в войну со скифами Савмака и, захватив его, отправил в царскую ставку Митридата. После этого Боспор окончательно перешел во владения понтийского царя, который, по последним данным, являлся воспитанником Перисада, не имевшего собственных детей.

Длительный период в советской исторической науке господствующей являлась точка зрения известных ученых, видевших в Савмаке дворцового раба. Соответственно его социальному положению, это могло быть только восстание рабов. Во всех учебниках по древней истории оно считалось самым древним рабским восстанием на территории Советского Союза против угнетателей и эксплуататоров – боспорских царей. Учитывая то, что родственные связи между последними Спартокидами и Ахеменидами тянутся, по крайней мере, со времени Камасарии и ее сына Перисада IV, к периоду правления его сына Перисада V сложились такие обстоятельства, когда лучше всего, пусть и по мнимому наследству, было передать свое царство Митридату Евпатору, который бы все равно его рано или поздно включил в набиравшую мощь Понтийскую державу.

Митридат вел долгие изнурительные войны с Римской империей, ставшие тяжелым бременем не только для понтийских эллинов, но и многочисленных варварских племен, в том числе и скифов, которых он покорил и которые вынуждены были пополнять его войска живой силой и обеспечивать продовольствием.

В результате трех войн с Римом и поражений в них, захвата римлянами Понтийского царства, предательства сыновей, восстания против Митридата боспорских городов Фанагории и Пантикапея, царь, боясь быть выданным римлянам, покончил с собой в 63 г. до н.э. На Боспоре начал править предавший его сын Фарнак, с самого начала стремившийся к тому, чтобы восстановить царство отца, что в итоге и погубило его. После поражения в решающей битве при Зеле в 47 г. до н.э. он с остатками войска возвратился на Боспор, где был убит захватившим власть Асандром. После женитьбы на внучке Митридата и дочери Фарнака он стал признанным царем и уже в возрасте более 90 лет в 20 г. передал ей управление государством.

С этого времени Боспор постоянно находился в сфере влияния римских императоров, опасавшихся, как бы здесь вновь не возник опасный очаг противников их имперской политики. Поэтому прежде, чем занять престол после Динамии и ее супруга Полемона, Аспург (14-38 гг. н.э.) совершил поездку в Рим, где заключил договор о дружбе и мире. Он положил начало царствования на Боспоре новой династии, в которой благодаря его браку с Гипепирией, происходящей из фракийского правящего дома, переплелись полусарматские, полугреческие и фракийские корни. Тем не менее, Аспург продолжал политику предыдущих царей по укреплению и расширению границ Боспора. Так, на беломраморном постаменте его статуи была высечена надпись: «Великого царя Аспурга, друга римлян, происходящего от царя Асандроха, друга цезаря и друга римлян, царствующего над всем Боспором, Феодосией, синдами, маитами, тарпитами, торетами, псессами и танаитами, подчинившего скифов и тавров, Менестрат, сын Менестрата, начальник острова, поставил своего спасителя и благодетеля». Это первая надпись в истории Боспора, в которой прямо засвидетельствовано, что скифы и тавры находились в подчинении боспорского царя и входили в состав его государства. Как видно из данной надписи, в него вошли и те многие племена азиатской части Боспора, которые находились в его границах при первых Спартокидах.

После его смерти началась новая война за власть при действенном вмешательстве римских императоров, – сначала Калигулы, а затем Клавдия, в результате которой законный царь Митридат VIII был свергнут и отослан в Рим в 49 г. Боспором стал править его брат Котис, сумевший все-таки, несмотря на жесткие ограничения со стороны римской администрации, сохранить целостность и автономность своего государства. Котис первым получил титул архиерея – первосвященника императорского культа и родовое имя Тиберий Юлий, которые переходили к наследникам боспорского престола, стремясь тем самым подчеркнуть свою лояльность Риму.

В дальнейшем многие цари от Рескупорида (69-92 гг.) вплоть до 330 г. – в основном проводили проримскую политику, именовались в надписях «другом цезаря и другом римлян», носили родовое имя Тиберий Юлий, на монетах помещали изображения правящих императоров, привлекали в отдельных случаях римских специалистов и советников. Из вышеприведенных дат их правления видно, что одни цари правили единолично длительное время, другие имели соправителей, которые быстро исчезали с царского престола. Все это может свидетельствовать только о том, что на Боспоре время от времени возникали междоусобные распри между представителями царских родов.

Из всех царей этого времени особенно прославился активной внешней политикой во взаимоотношениях с Римом и крупномасштабными военными акциями Савромат II. Они были направлены против соседних племен. Соответственно надписи 193 г. он с помощью римского войска завоевал сираков и скифов, присоединил Таврику, освободил море от пиратов. Савромат II отличился также денежной реформой, что значительно улучшило экономическое развитие государства, что дало ему возможность реставрировать старые и построить новые храмы греческих божеств, а также предоставлять финансовую помощь религиозным союзам.

Хотя Боспор и оставался независимым государством, однако многие данные указывают на то, что его цари проводили зависимую от Рима политику не только в отношении собственно своего государства, но и окружающих племен. Кроме того, очевидно, Боспор платил определенную дань Риму, поставлял продовольствие и посылал свои войска в случае необходимости в римскую армию. Известно, что эти войска принимали активное участие в войнах с даками и аланами, их отряды стояли в некоторых городах, в частности в Ольвии, для предотвращения скифских и сарматских нападений.

Вместе с тем нельзя не отметить, что, несмотря на проримскую царскую политику, греки в своем большинстве сохраняли традиционные имена и веру в исконные божества. Не мешали им в этом и переселявшиеся в боспорские города и городища выходцы из разных этносов Малой Азии, Фракии, Крымской Скифии и Сарматии. Варварский компонент был более заметным в приграничных местностях. Во II–III вв. усиливается наплыв алан. Однако ни один из этих этносов, не стал здесь господствующим. Несмотря на то, что у власти находилась смешанная из разных этносов царская династия, в своей основе греческое население Боспора – древние авторы называли его боспорянами – сохраняло свои главные традиции во всех сферах культуры и своим цивилизованным образом жизни способствовали их восприятию и царскими семьями.

Вопреки всем трудностям, которые испытали боспоряне в войнах против римлян при Митридате Евпаторе и Фарнаке, а затем и против соседних варваров, время от времени вторгавшихся в их земли с целью грабежей, они стали на путь нового экономического подъема в I–III вв. Почти все города перестраивались, обносились мощными оборонительными стенами с башнями. На хоре возникло множество укреплений военных поселенцев, охранявших границы Боспорского царства. Началось интенсивное развитие сельского хозяйства и виноделия. Одним из наиболее известных здесь видов производственной деятельности населения была рыбозасолка. Комплекс из восьми рыбозасолочных цистерн общим объемом 116 кубических метров открыт в одном из кварталов Мирмекия. Более мощный центр, в котором, по подсчетам исследователей, могло находиться не менее 1600ц селедки, кости которой найдены во время его раскопок, размещался в Тиритаке. В больших и малых городах Боспора продолжали работать разные мастерские по производству гончарной посуды, металлических изделий, в том числе и ювелирных, появились местные мастера по изготовлению стеклянных сосудов. По-прежнему развивались разнообразные дерево- и костеобрабатывающие ремесла. Впервые на Боспоре, особенно в его столице Пантикапее значительных успехов достигли художники, создавшие множество разнообразных произведений монументальной живописи, которая сохранилась на стенах многих склепов и саркофагов богатых боспорян. Она раскрывает не только религиозные обряды и верования, но и детали быта, а также, что немаловажно, военные действия боспорян против врагов.

Находясь в сфере политики Рима, Боспор продолжал, как и в прежние времена, поддерживать интенсивные торговые связи со многими античными городами и соседними племенами. Сюда импортировалось большое количество вина и оливкового масла в амфорах. Краснолаковая и рельефная посуда привозилась в основном из Пергама и Самоса, стеклянные изделия – из Египта, Сирии и западных провинций Римской империи. Большую роль в посреднической торговле с варварами, как и в позднеэллинистический период, играл Танаис вплоть до его разгрома. По сведениям Страбона, это был общий торговый центр, с одной стороны, азиатских и европейских кочевников, а с другой – боспорян. Первые привозили сюда рабов, шкуры и разные вещи, другие – вино, одежду, различные предметы культурного характера. Благодаря боспорским купцам античные товары поступали к крымским скифам, сарматам от Волги и до Днестра, разным племенам Прикубанья и Северного Кавказа. Впервые на некоторых варварских городищах в окрестностях Танаиса появились боспорские и римские монеты. Так было положено начало товарно-денежному обмену в негреческой среде. В первые века новой эры значительно возрос товарно-денежный обмен на боспорских поселениях и городищах с разным этническим составом населения, в том числе и на тех, где преобладающим являлся негреческий этнос. Все вместе взятое указывает на увеличение товарного производства, привлечение к нему представителей из разных этнических объединений, преимущественно соседних; значительную их эллинизацию и переход на новый образ жизни; отсутствие ксенофобии, характерной для архаического времени и значительное сближение эллинского и варварского миров не только на высшем элитном уровне, но и среди рядового, во многом зависимого населения.

В последний (позднеантичный) период своей истории в III–V вв. Боспорское царство продолжало существовать, но уже в совершенно иных, значительно более тяжелых условиях. Общий экономический и социально-политический кризис охватил огромные регионы вследствие глобального нашествия готов и гуннов, с которыми объединялись разные другие этнические общности, ведущие длительные войны с римлянами и опустошавшие припонтийские города, в том числе и боспорские. Еще в 30-е годы III в. они разгромили Горгиппию – один из наиболее крупных и богатых городов. В конце 40-х – начале 50-х годов III в. были полностью уничтожены сарматами Танаис и все соседние поселения. Римляне ничем не помогали Боспору, хотя его цари по-прежнему изображали на своих монетах портреты императоров.

Во второй половине III в. Боспор стал организованной базой пиратских походов на греческие города Пропонтиды и Эгеиды. Этнический состав их участников точно не известен, но поскольку они приплывали, по представлениям греков, из скифской земли, то их чаще всего называли боспорскими скифами. По данным историка Зосима, на Боспоре власть перешла к ничтожным людям, предоставившим скифам корабли и проход через Боспор в Азию потому, что они старались прежде всего обезопасить себя. Лишь в конце 70-х годов III в. пришедший к власти царь Тейран расправился с жестокими пиратами, значительные силы которых к тому времени были уничтожены римским флотом.

Археологические исследования в крупных городах Боспора и прилегаюших к ним поселениях свидетельствуют, что они продолжали существовать. Однако возобновить сельское хозяйство, ремесла и промыслы в полной мере не удалось. Экономический кризис все больше усиливался. При Рескупориде VI в 332 г. пантикапейский монетный двор, который более 800 лет занимался чеканкой боспорских монет, выпустил последние деградированные монеты с его именем и бюстом на аверсе, а также вопреки всему бюстом императора Константина на реверсе.

Вторжение кочевых орд гуннов из центральноазиатских равнин в 70-е годы IV в. в значительной степени привело к разрушению почти всех населенных пунктов на Боспоре. Тем не менее, на многих из них вновь возродилась жизнь. Длительное время в антикознании бытовала точка зрения, что в это время они вообще перестали существовать. Но археологические раскопки и всесторонний анализ памятников материальной культуры боспорских городов, как в Восточном Крыму, так и на Тамани, свидетельствуют, что главные центры здесь пострадали в наименьшей степени. Они находились почти два века под военно-политическим давлением гуннов, создавших военно-политическую федерацию от Паннонии до Северного Кавказа. В нее входили разные племена на территории тех земель, которые в античной литературной традиции имели название Скифия, а затем – Сарматия. Территория Боспора номинально находилась в пределах гуннского союза. Как скифы и сарматы, так и поздние кочевники были заинтересованы в сборе дани и исходя из этого – в стабилизации экономики Боспора, не меняли общие принципы его политического устройства, образа жизни его населения и не стремились, за редким исключением, заселить города.

Несмотря на укоренившиеся политеистические традиции на Боспоре постепенно со второй половины III в. начало укореняться христианство. По сведениям Прокопия Кессарийского и Феофана, Боспор признал свою зависимость от Византийской империи около 522 г., а в первый год правления Юстиниана (528 г.) даже гуннский вождь Гордас (Грод) прибыл в Константинополь и его здесь крестили в присутствии императора, а затем отправили на родину «оберегать римские границы и Боспор».

Уникальным в истории Боспорского государства на протяжении многих веков, несмотря на то, что в него входили разнообразные по языку, образу жизни и культуре народы, что им управляли не чисто греческие по происхождению цари, проникновение многих иноэтнических элементов в религию и духовную культуру, тесное многовековое взаимодействие со скифами, синдами, сарматами, фракийцами, гуннами и другими племенами, является сохранение эллинского языка, многих античных традиций в образе жизни, духовной и материальной культуре.

Поиск по сайту: