ЧАСТЬ ВТОРАЯ 9 страница

Верховные сановники в парчовых одеждах прошли сквозь толпу. Среди них были Фора и Леарко. Дубэ проследила за ним взглядом до тех пор, пока он не занял свое место в первом ряду.

Наконец появился король с грозным и ужасным видом великого полководца. Дубэ вспомнила это выражение; во время ее пребывания во дворце лицо Дохора становилось таким всякий раз во время его официальных публичных появлений.

Это выражение означало, что король строг и справедлив, что на своих плечах он несет бремя ответственности за жизнь целого народа и ради этого он всегда готов пойти даже на самые жестокие меры. Это была любимая маска Дохора.

Когда король сел на трон, на помост под звуки фанфар поднялся глашатай.

– Сегодня августейший правитель собрал своих подданных, чтобы они стали свидетелями его безграничного милосердия. Он беспощаден в ярости, но великодушен в прощении, представляет двору своего подданного, который в прошлом часто совершал ошибки. Его величество прощает его прегрешения перед короной, великодушно разрешает быть вновь принятым при дворе, возвращая ему право проживать здесь.

Слова глашатая были поддержаны вполне единодушными возгласами ликования. После того как толпа успокоилась, вошел Неор. На нем не было уже его прежних ярких нарядов, а его волосы были коротко подстрижены. Всем своим видом он демонстрировал раскаяние и сдержанность. На нем была обычная холщовая рубаха, похожая на те, что носили юноши первого года обучения в Академии.

Дубэ усмехнулась: Дохор определенно проявлял великодушие своим прощением, но при этом он совсем не желал лишать себя удовольствия унижать прощаемого.

Характерный блеск лезвия меча привлек внимание разбойницы. Все это было неспроста. Она с тревогой посмотрела на Леарко. На помосте все было спокойно. Неор подошел к трону и медленно опустился на землю. Когда он уже лежал на помосте, два солдата приставили копья к его спине. Шепот пробежал среди присутствующих.

Дохор встал:

– Сегодня, дорогой кузен, ты здесь, чтобы восстановить разорванные много лет назад отношения. Лежа на земле, ты просишь меня снова принять тебя в мою свиту и вернуть тебе твои прежние обязанности при дворе. И я готов пойти на это. До того как выступить против меня, ты считался отличным помощником. – Король сдержанно улыбнулся. – Сегодня я намерен помиловать своего ценного союзника и восстановить со своей стороны его военные и политические заслуги.

Дубэ заметила, что Леарко нервно теребил рукоять своего меча. Тогда и она медленно просунула руку под юбку и сжала в кулаке кинжал. В воздухе чувствовалось явное напряжение.

– Но, к сожалению, возникли трудности. Вчера имело место событие, которое никак не должно было произойти, – продолжил король.

Неор попытался приподнять немного голову, но один из солдат вынудил его отказаться от этого намерения.

– Будет справедливо, если и мой народ узнает об этом.

Король подал знак, и два охранника вытащили на помост человека. Они держали его под руки, в то время как его ноги беспомощно волочились по земле. Его рубаха была изодрана в клочья и залита кровью, а лицо распухло до неузнаваемости. Телохранители, представляя этого человека взорам публики, вынудили его опуститься на колени.

Дубэ рванулась с места.

– Оставайся здесь! – приказала она Теане.

– Что?.. – попыталась было спросить девушка-маг, но Дубэ уже направилась к помосту.

Между тем Фора встал и отдал приказ своим людям вооружиться.

– Ну давай, Карно, расскажи всем то, о чем ты поведал нам этой ночью.

Дубэ, стремительно приблизившись к стене в надежде услышать слова несчастного, вздрогнула.

Карно был один из высокопоставленных королевских придворных. Толпа беспокойно загудела.

Подозрительная тень промелькнула позади Дубэ и исчезла в толпе. Девушка не сомневалась: кто-то преследовал ее.

Человек не реагировал, и тогда Фора пнул его ногой в грудь.

– Говори!

– Не так давно… – чуть слышно пробормотал Карно, но Фора схватил его за волосы и дернул его голову назад.

– Громче, чтобы все слышали!

Несчастный перевел дыхание: на этот раз его речь была более отчетливой.

– С месяц тому назад Неор и еще десять придворных собрались в доме для игр в королевском саду. Они составили заговор о свержении его величества, и принц также принял в этом участие.

Толпа издала вопль изумления. Дубэ обошла помост: ей во что бы то ни стало нужно добраться до Леарко. Снова другие мечи и другие убийцы. За спиной девушки в который раз замаячила подозрительная тень.

– Вы слышали? – закричал Дохор с победоносным видом. – Мой сын и мой кузен сговорились убить меня!

Его громовой голос заставил присутствующих смолкнуть. Ужас словно покрывалом накрыл изнывавший от палящего солнца сад.

– Вы сплели густую сеть, которую я с трудом распутал. Но теперь все предельно ясно.

Леарко хотел выступить, но Фора опередил его, приставив свой клинок к горлу принца. Дубэ с кинжалом в руке с разбегу вскочила на помост.

Неор попытался подняться, но Дохор мечом остановил его.

– Ты хотел обезглавить это королевство, не так ли? А затем взять власть в свои руки и стать королем, – ликовал король. – Но сегодня с плеч полетит твоя, а не моя голова, – прошипел он.

Меч, описав круг в воздухе, опустился точным попаданием на шею Неора. Его голова полетела на вопящую толпу, а затем скатилась на помост. Это был сигнал к началу.

Скрывавшиеся в толпе убийцы обнажили свое оружие и набросились на заговорщиков. Телохранители Дохора занялись оставшимися мятежниками. Дубэ попыталась прийти на помощь принцу, но неожиданно ее остановила тень, нанесшая ей сильный удар по спине. Человек всем своим весом набросился на девушку, стараясь острием ножа поразить ее в самое сердце. Две переплетенных между собой змеи украшали рукоять кинжала нападавшего, и у Дубэ не возникло никакого сомнения по поводу того, кем он был на самом деле.

Оба кубарем покатились по земле; в саду повсюду царил хаос. Некоторое время у этих двух сцепившихся друг с другом тел еще было место для борьбы. Каждый из боровшихся старался ослабить руку противника и вонзить в его тело лезвие кинжала. Символ проклятия загорелся на руке Дубэ: вой зверя заполнил собой сознание разбойницы. Но магия Теаны сдерживала ее растущую кровожадность, этот яростный крик только оглушал девушку. Дубэ едва увернулась от прямого удара в спину. Ей удалось вырваться из рук нападавшего и вскочить на ноги. Но противник снова приготовился атаковать.

Доли секунды они стояли не двигаясь. Вокруг них слышались истошные крики, лязг оружия и запах крови. Голова Дубэ кружилась, но зверь не покидал ее.

Ее терзала одна мысль: Леарко! Наконец разбойница решилась действовать. Убийца выпустил два ножа для метания, и девушка, подпрыгнув, сумела увернуться от них. У нападавшего был весь арсенал боевого оружия секты, а у нее только кинжал. Дубэ была в опасном положении; длинное одеяние также сковывало ее движения. Наконец Дубэ повалила убийцу на землю. С улыбкой ликования на лице он все еще продолжал отбиваться. Девушка схватила нападавшего за горло и стала с силой душить его. Хруст ломающихся костей охладил пыл Дубэ, в то время как зверь неистовствовал от радости. Безжизненное тело убийцы упало девушке на руки, и она с отвращением скинула его на землю.

Дубэ окинула взглядом помост. Ни Леарко, ни даже Форы на нем уже не было. Теана также не отзывалась, а вокруг толпа в ужасе разбегалась в разные стороны. Сначала разбойница растерялась, а потом снова услышала шорох за своей спиной. Она резко обернулась и вонзила кинжал в тело другого убийцы. Нападавший беззвучно упал на землю.

Дубэ была раскрыта. Теперь она должна действовать.

Она помчалась изо всех сил, с размаху сбивая с ног неприятеля, преграждавшего ей путь. Разбойница добежала до самого дальнего угла сада, где, по ее сведениям, крепостная стена была самой низкой. Охранники пытались остановить девушку, но мысль о мече Форы, угрожавшего жизни Леарко, оказалась сильнее. Когда по зарослям плюща она стремительно взбиралась на стену, ей вдогонку уже начали свистеть первые стрелы. Добравшись до крыши, она спустилась вниз до самого низкого места и спрыгнула. Так Дубэ оказалась на перекрестке трех дорог. Она знала, как нужно правильно приземляться, но тем не менее ее колени изнывали от боли. Не обращая на это внимания, разбойница вскочила на ноги и в одно мгновение растворилась в городской суете.

На этот раз тронный зал показался Леарко больше обычного. Он, со связанными руками и ногами, стоял на коленях на мраморном полу. С него сняли доспехи и меч, лишив даже сапог. За спиной принца в глубине зала сгрудились охранники. В подземных казематах Леарко видел, как стенали и умоляли о пощаде те немногие, еще оставшиеся в живых заговорщики. Он поискал глазами Дубэ, но не смог ее найти. А ее подруга была вместе с ним брошена в тюрьму. Леарко вспомнил, как его поразило полное достоинства лицо девушки. И хотя принц не имел ни малейшего представления о том, кто на самом деле эта женщина, он почувствовал существование некой внутренней связи с ней. И этим связующим звеном была Дубэ.

– Все будет хорошо, – коротко прошептал он.

Девушка ответила ему кивком.

Тогда он набрался храбрости и спросил ее:

– Ты знаешь, где Дубэ?

В ответ она только покачала головой. Принц на мгновение почувствовал такое отчаяние, будто его в одну минуту лишили всех сил.

Огромная деревянная дверь распахнулась, и, тяжело шагая, вошел Дохор, не удостоив сына даже взглядом.

Только когда король сел на трон, он посмотрел на принца своим холодным и строгим взглядом, слишком хорошо знакомым Леарко.

В какое-то мгновение он понял, что Дубэ была права: он никогда бы не смог убить отца, ни тем более поручить это убийство другому. Всякий раз, когда отец смотрел на него таким взглядом, все вокруг начинало расплываться и терять смысл.

– Волько здесь ни при чем. – Это все, что принц смог выдавить из себя. В тюремной камере он видел слезы старого адъютанта, умолявшего короля освободить Леарко. Даже в такой безнадежной ситуации он, пренебрегая собственной жизнью, пытался защитить юношу.

– Возможно, что он не имеет к случившемуся никакого отношения, но он в ответе за то, каким ты стал, – яростно ответил король. – Завтра я велю отрубить ему голову. А сейчас наведу порядок здесь.

Леарко сжал кулаки и стиснул зубы: принц не мог смириться с тем, что Волько страдал по его вине, однако открыто воспротивиться этому у него не хватило духу.

– Не думал, что когда-нибудь ты дорастешь до этого, – начал отец. – А знаешь, ты меня удивил. Я всегда считал тебя бездарным и не мог представить себе, что ты сможешь зайти так далеко. Замышлять заговор и выступать против меня… Впрочем, если бы мне нужно было убить своего отца, чтобы взойти на престол, возможно, я сделал бы то же самое. Великие устремления требуют жертв. – Король с любопытством посмотрел на сына. – Знаешь, а этот Карно – настоящий слабак. При виде орудий пыток он задрожал, как листок. Он почти сразу раскололся, и не составило особого труда прояснить всю картину целиком, – добавил он с усмешкой. – Мне кажется неправдоподобным, чтобы ты был зачинщиком этого, ведь на самом деле именно Неору принадлежала эта затея. А ты просто примкнул к нему, потому что думал, что он победит. Но ты даже и не заметил, что ваш заговор не стоил и выеденного яйца. Я бы на твоем месте в одиночку пробрался к отцу и зарезал бы его.

Леарко покраснел, почувствовав к себе отвращение. Отец был прав. Юноша, прежде чем окончательно примкнуть к заговорщикам, еще долго сомневался. Принц закрыл глаза; все его тело колотила дрожь.

«Я не могу больше позволять обращаться со мной подобным образом, мне нужно разорвать все узы, связывающие меня с ним».

В сознании принца возник образ Дубэ.

– Я не такой, как ты.

– Что? – спросил Дохор, прикладывая руку к уху. – Если хочешь что-то сказать мне, советую тебе говорить громче. Я не слышу твоего бормотания.

Король улыбался, как взрослый, который слушал невнятный детский лепет.

Леарко почувствовал, как в его душе рождался долгожданный гнев.

– Я не такой, как ты, и я не иду по трупам невинных людей.

Торжествующая улыбка Дохора несколько омрачилась.

– Я знаю, и нет нужды повторять мне это. Ты всегда был слишком изнежен и никогда ничего не смыслил в вопросах власти. У тебя вовсе не было намерения становиться королем, ты просто хочешь избавиться от меня. Поэтому ты и спрятался за спиной Неора.

Леарко чувствовал, как его сердце учащенно билось в груди, но он не собирался сдаваться.

– Ты ошибаешься. Твоя смерть ничего бы не изменила. Ты сделал бы из меня убийцу, сжигавшего вокруг себя земли, и вынудил бы стать похожим на первого Леарко, такого, каким ты его себе представляешь.

Взгляд короля стал суровее.

– Не сметь касаться имени брата.

На этот раз рассмеялся Леарко:

– Ну конечно, мой братец, этот недосягаемый образец. Не тешь себя иллюзиями, он стал бы таким же, как я.

– Он не был слабаком, и никогда бы не разочаровал меня.

Король с такой силой сжал поручни трона, что кости побелели на его руках.

– Если бы он вырос, ты вызвал бы в нем такую же ненависть. Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься. Так было с моей матерью, со мной, с этой землей, и теперь ты хочешь сделать это со всем миром.

– Король должен поддерживать свою власть, – настаивал Дохор.

– Ну да… но теперь ты никому не доверяешь, не правда ли? Ты один остался на своем троне и думаешь, что так тебе будет лучше. Тебе достаточно власти. Ты доволен тем, что каждую ночь спишь в разных комнатах, и тебя не волнует даже тот факт, что твой кузен собирался расправиться с тобой. Он хотел сделать это ради спасения этой земли от твоего мерзкого деспотизма, и именно поэтому я поддержал его.

Дохор громко рассмеялся, и эхо зала еще больше усилило звучание его голоса. Леарко оставался неподвижным. Теперь, когда наконец он нашел в себе силы в лицо бросить отцу всю правду, его сердце успокоилось.

– Ах, сын… Ты всего лишь трус, который скрывает под глупыми идеалами собственный страх.

– Ты, вынуждая убивать невинных людей, приучил меня жить в страхе и в отвращении к самому себе. И этого я не прощу тебе никогда. Ты идешь прямиком в ад, а у меня еще есть шанс. Я смогу спасти Всплывший Мир.

– Всплывший Мир – это животное, которое нужно держать в узде, – грозно изрек Дохор. – И если бы не я пришел к власти, то нашелся бы еще кто-нибудь другой.

– Ты ошибаешься. Если я займу трон, на котором ты сидишь, то откажусь от всех твоих завоеваний, и от тебя не останется даже воспоминания.

Дохор с мрачным лицом облокотился о спинку трона.

– Ты действительно полагаешь, что никто тебя за это не осудит? Ты очень сентиментален, Леарко. Стремление к лидерству – в природе человека, и этого не изменить.

– Неправда, и до самого моего последнего вздоха я буду противиться этому.

Тень безумия промелькнула в лице короля. Затем он расслабился, как будто неожиданно нашел наконец решение всех проблем.

– Как бы то ни было, теперь все кончено. Я слишком устал от тебя, – произнес он, махнув рукой. – Пришло время возвращать долги моим соратникам. Ты отправишься в Дом Гильдии, и там тебя принесут в жертву Тенаару, тому самому богу, которому я обязан своей невероятной властью за такой короткий срок. Ты останешься доволен, ведь вместе с тобой будет та девица, которая спасла тебя и которая, к твоему удовольствию, тоже убийца, а если быть точнее, предательница.

Леарко вздохнул с облегчением. Значит, Дубэ жива. Возможно, что она также в тюрьме, но живая. Принц улыбнулся:

– А теперь ты остался в дураках.

Дохор вопросительно посмотрел на него.

– Ветер поменялся, и тебе пришел конец. Думаешь, что этот заговор возник на пустом месте? Думаешь, что тебе будет достаточно просто убить меня и других заговорщиков? Ты пожнешь то, что сам и посеял. Может, я и умру, но скоро и ты отправишься вслед за мной.

Дохор встал и подошел к сыну. Леарко видел морщины на его лице, он разглядел, что глаза короля побелели от начинавшейся катаракты, а его тело стало дряблым. И у юноши исчез страх перед отцом. Этот ничтожный человечишка, конечно, может убить его, но скоро и он испытает тяжкие страдания при виде своего гибнущего королевства.

Леарко знал про Идо, про Сеннара и про миссию, поддержанную Советом Воды. Юноше об этом рассказала Дубэ после того, как спала наконец окружавшая их пелена лжи.

«Это всего лишь старик, который, как и все, состоит из плоти и крови. И ему хватит всего лишь одного удара меча».

– Я умру на своем ложе через много, много лет, и весь Всплывший Мир будет у моих ног. Я достигну того, что не удалось Астеру… Память обо мне останется в веках.

Леарко продолжал смеяться.

– Я буду вместе с матерью ждать тебя в аду.

Дохор на мгновение пришел в замешательство, но затем он подал знак охранникам, стоявшим в отдалении. Солдаты взяли принца под руки и повели его прочь. Леарко с улыбкой покидал этот зал. Наконец он свободен, свободен от своего отца.

19
НА ПУТИ К ЦЕЛИ

– Ничего не выйдет, – сердито произнес Сеннар. Вспотевший и запыхавшийся Лонерин устало на него посмотрел.

В его руке был кинжал, который дал ему старый маг: вот уже несколько часов юноша тщетно пытался переместить свой дух.

– Ты слишком долго не можешь овладеть объектом.

Лонерин уныло посмотрел на оружие. Оно было изготовлено самим Ливоном: Сеннар, еще в детстве, выиграл его у Ниал в одной дуэли. Получалось, что молодой маг сжимал в своей руке легендарное оружие, которое, впрочем, в этот момент было для него не более чем обычным кинжалом.

– Я попробую устоять, – произнес Лонерин, переведя дыхание. – Как будто что-то снова зовет меня в этот мир обратно…

Лицо Сеннара приняло ледяное выражение.

– Мне кажется это вполне естественным. Природа твоего духа явно не подходит для вселения его в кинжал.

Лонерин вздохнул.

– Нет ли здесь какой-нибудь хитрости, которую…

– Ты должен отыскать ее сам.

Юноша был обескуражен таким ответом. Неужели возможно, что такой гениальный маг, как Сеннар, не может научить его этому. Совсем другое дело Фольвар. Тот никогда не сердился и без устали хвалил своего ученика.

– Но я не нашел ее, – не сдавался молодой маг. – Возможно, ваша подсказка помогла бы мне начать двигаться в нужном направлении.

Лонерин почти сразу же раскаялся в опрометчивости сказанного, увидев, какими грозными стали глаза Сеннара.

– Мне нечего сказать тебе. Каждый маг должен отыскать свой путь.

– А если он не нашел его?

– Значит, ритуал не получится.

Лонерина переполняло негодование.

– Мой учитель старался протянуть мне руку помощи, когда я что-то не понимал. Простите, но вы ни в чем не помогаете мне, а, наоборот, используете любую возможность, чтобы уменьшить мое участие в этой миссии.

Лицо Сеннара приняло вызывающее выражение.

– Сильно сомневаюсь, что твой учитель когда-либо обучал тебя магии на таком уровне. В любом случае могу сказать, что ты уже и так достаточно зрелый, чтобы идти вперед без чьей-либо подсказки. Ты в совершенстве владеешь магией. А теперь ты должен найти решение самостоятельно. Я не могу тебе в этом помочь. – Старый маг показал юноше свою почерневшую и высохшую руку. – Это все, что осталось мне от моих прежних возможностей! Я спалил их почти полностью за одну только ночь. Я не в состоянии выйти за эту грань. Поэтому либо ты думаешь сам, либо навсегда распростишься с твоими мечтами о славе и откажешься от намерения стать героем любой ценой. Мы найдем другого мага, который овладеет этим быстрее тебя.

Уязвленный Лонерин потупил взор. Он слишком устал от этих упреков, от этой раздражающей манеры обращения, которую Сеннар позволял себе в отношении юноши с самого начала их совместного путешествия.

– Продолжим завтра, – резко оборвал разговор старый маг, укладываясь на ночлег.

При этом Сеннар не переставал язвительно улыбаться.

– Для человека, снедаемого жаждой мести, ты слишком непоследователен.

Лонерин резко обернулся:

– Зачем тогда вы сказали, что я – самая подходящая кандидатура для миссии, если на самом деле считаете меня таким бездарным? Вы могли взять с собой любого другого, объяснив Совету Воды причину своего отказа.

– Затем что у тебя есть все задатки, – произнес Сеннар без смущения. – У тебя есть необходимые способности и воля. Но ты, не без помощи твоего учителя, слишком уверился в том, что ты самый лучший среди его учеников, и продолжаешь верить, что все получится без особых усилий, так, как это было до сей поры.

Сеннар говорил правду, но так нестерпимо безапелляционно, что Лонерин был не в силах терпеть это. Он повернулся, чтобы высказать Сеннару свое возмущение, когда глаза двух магов встретились.

В насмешливом взгляде Сеннара читался вызов.

Нет, он не сдастся так просто.

– Я попробую еще раз, – уверенно сказал юноша, сжимая в руках кинжал.

Барагар – это огромный город-порт, самый большой во всем Всплывшем Мире. Сеннар много слышал о нем, но побывал там всего однажды еще ребенком. Это был родной город его отца. Старый маг вспомнил, что когда-то давным-давно он поразил его детское воображение. Там были самые настоящие дома с черепичными крышами, и всюду царила невообразимая суета. Город, с его чередой запутанных извилистых улочек и множеством заведений с подозрительной репутацией, был удивительным и вместе с тем весьма небезопасным местом.

«Барагар – это земля, в которой слишком много денег, и поэтому, как и все богатые города, он развращен золотом», – объяснял его отец.

С тех пор Сеннар никогда сюда больше не возвращался. С этим городом связаны слишком тяжелые воспоминания. Его мать умерла здесь, когда Сеннар вместе с Ниал еще не покинули Всплывший Мир, а сестра мага и вовсе бесследно исчезла в его бесконечных лабиринтах.

Едва путники вошли в город, как запах моря защекотал их ноздри. Сеннар наслаждался каждым оттенком этого аромата, напоминавшего ему о родном доме. Крик чаек переполнял старого мага мучительной ностальгией по тому давнему времени, когда он был еще подававшим большие надежды мальчишкой. Старая часть города располагалась вдоль скалистого берега, в то время как новая находилась на самом краю отвесной пропасти, выходившей к морю.

Порт примыкал сбоку и тянулся вдоль широкой бухты, заканчивавшейся высокой скалой.

Городские улочки были грязными, с неровной и разбитой мостовой. Склон был настолько высоким, что даже Лонерин задохнулся на подъеме. Но все это многоцветье фасадов домов, отличавшихся друг от друга характерным и неповторяющимся орнаментом, было также до боли знакомо старому магу.

Барагар – типичный город Земли Моря. Здесь можно было встретить людей со всех концов Всплывшего Мира. Все самое хорошее и ужасное в одинаковой степени соседствовало в этих местах.

Лонерин прибавил шагу, стараясь не отставать от Сеннара. Юноша чувствовал себя здесь неуютно, и старый маг не винил его за это. Он знал, что Лонерин был родом из Земли Ночи, мест довольно холодных и спокойных. А в Барагаре люди переговаривались друг с другом прямо из окон, на улицах звучала бойкая речь, а в воздухе пахло рыбой. Эта картина была мила сердцу истинного обитателя Земли Моря, но немало смущала чужестранцев.

К сожалению, и сам Сеннар не слишком хорошо ориентировался в этом городе, и в конце концов оба мага принялись бесцельно блуждать в районе по соседству с портом.

Когда солнце указало на полдень, оба путника зашли в одну из таверн для того, чтобы перекусить и решить, что им делать дальше.

Внутри стоял крепкий табачный дух, и Лонерин почувствовал себя неловко.

– Тебе не нравится это место, не так ли? – с улыбкой спросил его Сеннар.

– Я не привык к этому, – прозвучал ответ юноши.

Хозяин сразу же распознал в Сеннаре земляка. Старый маг был польщен. Он полагал, что длительное пребывание в других землях навсегда стерло с его лица следы принадлежности мага к этим местам. Очевидно, что это было далеко не так. Он с удовольствием вновь наслаждался живой речью его жителей, их странной манерой растягивать последние буквы в словах. И затем, этот радушный прием. Дружески хлопнув мага по плечу, хозяин заведения предложил им две кружки «Сквало», местного напитка.

Лонерин, увидев стакан с фиолетовой жидкостью внутри, и вовсе сконфузился. Он слышал и раньше об этом напитке, но никогда еще не осмеливался его попробовать. Ему говорили, что он медленно проникал в горло, обжигая как огонь. Молодой маг, не решаясь прикоснуться к стакану, посмотрел на Сеннара в надежде, что тот передумает. Но старик не удостоил того даже взглядом, уставившись на напиток, словно зачарованный.

«Неужели я все еще способен на это?» Он разом проглотил содержимое стакана, зажмурил глаза и стал ждать. Огонь из горла спускался все ниже, до тех пор пока не опалил его грудь. Великолепно.

Затем он, довольный, посмотрел на Лонерина:

– Если ты читал мои никчемные «Хроники», то тогда ты имеешь некоторое представление о местной традиции. Всякий совершеннолетний человек, чтобы доказать право называться взрослым, должен без колебаний выпить его. Таков обычай.

Лонерин недоверчиво посмотрел на темную жидкость:

– Он слишком крепкий…

– Если не этот, так какой же, по-твоему, ритуал призван это доказать?

Юноша еще мгновение размышлял, а потом взял стакан и залпом опустошил его. Сеннар видел, как тот сразу покраснел, и разразился громким хохотом. Было уморительно следить за тем, как молодой маг изо всех сил пытался скрыть приступ кашля. Он, с полными от слез глазами, смог вздохнуть только через несколько секунд.

– Миссия выполнена, – сказал маг, похлопывая его по плечу.

Лонерин посмотрел на него с растроганной улыбкой.

– Ну? – спросил его Сеннар.

– Сразу видно, что вы дома.

Старый маг покраснел. На самом деле уже давно он не чувствовал себя так хорошо, как сейчас, и это очень беспокоило его. На протяжении многих лет он отказывал себе в праве на мир и спокойствие. Сначала это было из-за Ниал, а теперь из-за Тарика и Тальи. Его страдания стали вечной данью, которую он возлагал на их могилы, словно это была именно та цена, которую мертвые просили у него, чтобы почить с миром.

Прежде чем как покинуть таверну, Сеннар поинтересовался у хозяина заведения, где живет коллекционер.

– Ах, Йдат! Ну, он живет не в этой навозной куче, а на самой вершине скалы, вместе с другими богачами.

– А вы можете точно сказать где? – попытался уточнить Лонерин.

В ответ хозяин разразился громким смехом.

– В том нет особой нужды. Едва вы окажетесь там, то сразу отыщете его дом. Это самая большая и роскошная усадьба во всем Барагаре. Ошибиться просто невозможно.

Убрав со стола, трактирщик попрощался с посетителями, а потом неожиданно вернулся, словно забыв сказать что-то.

– Кстати, теперь, благодаря богам, нет больше необходимости карабкаться вверх по крутым улочкам. – Он мельком глянул на трость Сеннара, а тот, в свою очередь, с достоинством выдержал этот преисполненный жалости взгляд. – В городе работает подъемное устройство на роликах, просто чудо техники. Оно находится за таверной: вам стоит просто свернуть на другую улочку. Советую вам воспользоваться им. Это – одна из достопримечательностей нашего города!

Лонерин и Сеннар согласно кивнули.

– Мы выкупим талисман? – спросил юноша, когда они остались наедине.

– Мы предложим ему продать.

– Не думаю, что нам хватит на это денег, ведь он – коллекционер. А если он не примет наше предложение?

– Наша миссия превосходит рамки морали.

– Может, попробовать объяснить ему ситуацию…

– Ну да, слух об этом быстро дойдет до ушей Гильдии.

Лонерин тяжело вздохнул, водя пальцем по краю стакана. А потом вдруг ни с того ни с сего хихикнул.

– Что такое?

– Кража, как мне кажется, – неизменная составляющая моей миссии. Сначала я просто следовал примеру одной воровки, а теперь нам обоим предстоит заняться этим ремеслом…

– Средства, при помощи которых выполняются особые задания, зачастую не соответствуют истинному благородству цели. Но в этом случае важность миссии их оправдывает, – торжественно произнес Сеннар.

– А кто решает, когда нужно начать действовать?

– Собственная совесть. – Сеннар оперся спиной о спинку стула и посмотрел на Лонерина с едва заметной улыбкой. – Ты похож на меня, когда я был в твоем возрасте. Такой же чистый и невинный…

Молодой маг недовольно скривил лицо.

– Я прекрасно знаю, что в жизни всегда можно найти компромисс.

– Да, конечно… но ты никогда еще не опускался до этого, не так ли?

Лонерин отвел глаза в сторону. Зато Сеннар смягчил немного свой взгляд.

– Если бы ты смог дожить до моих лет, оставшись таким же порядочным, как сейчас, я бы с удовольствием изменил свое мнение.

Но я так не думаю, потому что жизнь заставляет нас делать то, что чуть раньше казалось просто немыслимым. Что может быть хуже, чем маленькая кража, разве не так? Однако я же дал свое согласие твоей знакомой, несмотря на убийство, которое она намерена совершить.

Лонерин покраснел до самых корней волос.

– Мне уже пришлось противостоять отдельным соблазнам и не пойти на какие-то компромиссы.

Сеннар перевел свой взгляд на стакан.

– Счастливец, – пробормотал он.

Поиск по сайту: