ЧАСТЬ ВТОРАЯ 13 страница

Дубэ усмехнулась, смакуя это мгновение:

– Неужели ты и вправду решил, что я осталась одна?

Фора, злобно сжимая челюсти, посмотрел на девушку, а затем отдал приказ войскам готовиться к бою. Жестом он указал одному из охранявших Дубэ солдат отвести ее в сторону.

– Рано радуешься, мы потом с тобой еще поговорим, – прошипел он сквозь зубы.

А между тем с другой стороны поля появилась группа из шести человек. Это был тот самый отряд сопровождения, что послал Совет Воды на помощь беглецам. Должно быть, заметив парящего над поляной дракона, они отправились на разведку. Наверняка воины Совета не ожидали увидеть столь многочисленное войско; однако Дубэ не могла не воспользоваться подходящей возможностью.

Едва разбойница увидела, как Фора обнажил меч, она выскользнула из рук охранника, тщетно пытавшегося удержать ее. Освободившись, она развернулась и обеими руками вцепилась в горло солдата. Хруст позвонков был заглушён цоканьем топающих копыт.

Дубэ, не медля ни секунды, выхватила из-за пояса кинжал и бросилась на Фору, не давая ему поднять меч.

– А вот и я, твой злейший враг, и не стоит забывать об этом.

Этот поступок девушки казался абсолютно бессмысленным. Она была слишком измотана; всадники наверняка и сами были в состоянии противостоять врагу. Но разбойница любой ценой хотела расквитаться с Форой за себя и за Леарко. Этот человек вынудил принца, подвергая юношу жестоким мучениям, стать убийцей помимо его воли. Фора вместе с королем задумали избавиться от принца, когда тот был еще в юном возрасте. Дубэ страстно желала отомстить за него.

Фора несколько раз перекинул кинжал из руки в руку, но Дубэ не испугалась и не растерялась. Сознание девушки работало, как никогда, четко, а сердце размеренно билось в груди. Уже давно она так не сражалась: разбойница успела привыкнуть к реву зверя внутри, на мгновение она даже задумалась, а сможет ли справиться без него. Но ответ ей не потребовался.

Сделав резкий выпад вперед, она попыталась вонзить оружие в противника. Но его реакция была молниеносной. Дубэ продолжила нападение, вынуждая наместника ретироваться. Этот человек слишком грузный и тяжеловесный, был далеко не так проворен, как юная разбойница. Зато он обладал прекрасно развитой интуицией. Он сражался, как животное. Фора не придерживался какой-либо особенной техники ведения боя и бился без определенного умысла. В схватке им руководило только желание убивать. Его движениям не хватало четкости, им правил чистый инстинкт. Неожиданно клинок противника задел бок Дубэ. Фора обманул ее: вместо того чтобы отступать, он обошел Дубэ вокруг и поднял свой меч.

– Ты думаешь, что, проведя всю свою жизнь на полях сражений, я не научился разным фокусам? Нет, девчонка, я – мясник и убил столько людей, что узнал все о войне и смерти.

Дубэ поднесла руку к ране. Она была не глубокой, но сильно кровоточила. Надо было быстро найти решение.

– Ты ошибаешься, тебе еще многому нужно научиться, – хладнокровно ответила разбойница, пытаясь ударами меча остановить противника. Она что было мочи напрягла свое тело и, мобилизуя для борьбы оставшиеся у нее силы, попыталась применить технику Шервы.

Фора отвечал на ее приемы простыми и грубыми ударами. Дубэ чувствовала, как силы постепенно покидают ее; тело девушки почти исчерпало свои возможности. Тогда она воспользовалась последним средством. Разбойница подняла левую руку, чтобы отражать ею удары противника. Фора мечом не подпускал к себе девушку, а кинжалом наносил удары. Во время первого удара она почувствовала, как хрустнула кость, лопнули сосуды, и она потеряла чувствительность. Кожаные доспехи треснули, а затем последовал решительный удар.

«Рука – это та цена, которую я заплачу за его смерть». Дубэ и сама не ожидала, что сможет так спокойно рассуждать. Зверь издал свой леденящий душу крик, но теперь его помощь ей была уже не нужна. Жажда смерти стала внутренней потребностью разбойницы.

Во время третьего удара нарукавник рассыпался, но Дубэ удалось уберечь руку. На коже появился длинный розовый след. Голова девушки закружилась, и ей пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы удержаться на ногах. Раны давали о себе знать.

– Хочешь еще разок? – рассмеялся Фора. – Это как раз то, о чем меня попросил его величество, и уверяю тебя, что я испытываю безумное желание выполнить его волю.

Дубэ не слышала его слов. Какое-то мгновение она чувствовала только нестерпимую боль, терзавшую все ее тело, но при этом отчетливо осознавала все, что происходило вокруг. Она в мгновение ока поняла, что Фора решит атаковать ее в лоб и, наклонив голову и выставив вперед меч, ринулась вперед, предвосхищая выпад противника.

Девушка выкладывалась вся, без остатка, не обращая внимания на уколы стального клинка. Она не остановилась даже тогда, когда почувствовала холод металла, жалившего ее плоть. Дубэ обеими руками вонзила свой кинжал в изгиб плеча Форы, с яростью вдавив его в тело наместника до самой кости. Затем девушка, сделав кувырок, выхватила кинжал и вновь встала на ноги с другой стороны.

У разбойницы ныло все нутро. Она потеряла довольно много крови, а такой маневр потребовал от нее чрезмерных усилий. Краем глаза девушка увидела, как Фора упал на землю, но когда, нагнувшись к нему, она почувствовала его дыхание, поняла, что слишком рано потеряла бдительность. Она едва успела увернуться и нанести новый удар, теперь уже в живот противника. Фора, немного замешкавшись, снова пошел в атаку. Он был самой настоящей военной машиной: истекая кровью, он находил в себе силы вставать на ноги с неизменной безумной решимостью сразить Дубэ.

– Ты не убьешь меня! – заревел он прежде, чем нанести свой удар.

Дубэ отразила нападение противника и, воспользовавшись взмахом его руки, по самую рукоятку вонзила кинжал ему в грудь. Тот, задыхаясь, упал навзничь с поднятыми вверх руками. При ударе его массивного тела о землю раздался глухой звук. Дубэ злорадно улыбнулась луне, сиявшей над ними. Девушке было очень плохо: тошнота подступала к самому горлу и кровь ручьем текла по ее ногам. Но все это уже не имело значения. Она подняла с земли меч Форы и медленно подошла к нему. Наместник был еще жив: при каждом вздохе его грудь тяжело вздымалась.

Дубэ остановилась и посмотрела на него с ненавистью. Она представила себе, как в Земле Ветра Фора вынуждал Леарко убить несчастного старика. Гнев переполнил душу девушки, отметая напрочь любые угрызения совести.

– Где Леарко и Теана? Ты отправил их в Дом Гильдии?

На лице наместника появилась скупая ухмылка.

– Ну, давай, не тяни, добей меня, – проговорил он с трудом. – Или ты всерьез думаешь, что я могу так низко пасть?

Дубэ подумала про другие преступления, совершенные ею в прошлом, про ужас, тоску и отвращение, терзавшие ее бесчисленное количество раз. Она дала обещание больше никогда не марать руки в крови. Но теперь этот обет был не в счет: во имя надежды стоило уйти в небытие.

– Это тебе за Леарко, – еле слышно сказала она и вонзила меч в самое сердце Форы.

Мрак ночи показался Сану похожим на горячее и удушливое покрывало.

Впереди верхом на лошади в полном молчании ехал убийца.

За весь путь они перекинулись не более чем парой слов. Первое время Сан лечил его, применяя свои магические знания. Иногда, не без досады, он замечал, что далеко не всегда ему удавалось задействовать свои способности. Когда это получалось, раны заживали прямо на глазах, но зачастую мальчика преследовали неудачи.

Ах, если бы он только взял с собой из библиотеки Ондины книгу с запретными заклинаниями для того, чтобы получше подготовиться к решительной атаке против Гильдии. Но он разрушит ее любой ценой, даже если для этого ему потребуется пожертвовать собственной жизнью. В конце концов он спасет Всплывший Мир: в городах установят его статуи, а его имя будет передаваться из уст в уста будущими поколениями. Сан останется в памяти потомков как юный герой, пожертвовавший собой ради спасения целого мира. Это значительно превзойдет подвиг, совершенный когда-то в прошлом его бабушкой.

Несмотря на занятия, мальчик не мог в полной мере управлять своими способностями, и, как всякая сила, не подчинявшаяся контролю, они проявлялись только тогда, когда им того хотелось. Могучая и неудержимая, временами его магическая сила становились опасной и непредсказуемой.

На этот раз Сан прекратил заниматься, настойчиво твердя себе, что рано или поздно все получится само собой. Разве там, под водой, ему не удалось сразить четырех убийц? Нужно просто дать выход своему гневу, и все пойдет как по маслу. А с гневом в Доме Гильдии у него проблем не будет.

Мальчик почти совсем не вспоминал про Идо. Гном разочаровал его, но главное, Сан не мог понять, почему Идо надоело его непослушание. Некий внутренний голос не переставал терзать его сомнениями по поводу правильности выбранного им решения, но мальчик предпочитал не прислушиваться к нему. Он искренне полагал, что герои всегда без колебаний идут прямо к своей цели.

Между тем Демар молча наблюдал за ним. Сан пытался не обращать на это внимания, в особенности вечерами на привале, когда вынимал свою книгу для занятий.

«Да пусть смотрит. Все равно он не может никому рассказать об этом».

– Книга темных мудрецов? – спросил убийца, когда Сан впервые достал манускрипт из сумки.

– Она тебе знакома?

– Оригинал, написанный Астером, хранится в библиотеке Дома.

Сан с преступным вожделением подумал про испещренные мелким почерком страницы манускрипта этого всемогущего мага. Как бы он хотел хоть одним глазком увидеть их!

Однажды ночью, когда Демар с прижатыми к груди кулаками и склоненной головой молился своему богу, внимание мальчика привлекли нашептываемые убийцей мелодичные напевы. В конце концов даже имя этого ужасного бога, бога, убившего его родителей, зазвучало как-то ближе и приятнее.

«Я первым сотру его с лица земли», – твердил себе Сан с колотившимся от волнения сердцем.

Тенаар, Тенаар, Тенаар. Это имя стало мантрой его ненависти, молитвой его миссии.

Едва они достигли пределов Земли Ночи, как Сана охватило странное беспокойство.

Закат солнца начинался сразу вскоре после рассвета, и за несколько мгновений мрак полностью окутывал все вокруг. Это был леденящий душу, почти нереальный спектакль.

Демар с улыбкой посмотрел на растерянного мальчика:

– Это – магические чары, спустившиеся на нашу землю с неба: на границе виден нескончаемый закат, а в центре – вечная ночь.

Сан попытался принять решительный вид.

– Я нисколько не боюсь темноты.

Демар усмехнулся:

– Тьма закаляет дух, мальчик: или ты научишься сосуществовать с ней, или ты сойдешь с ума.

Вскоре Сан начал понимать смысл этих слов. Несмотря на то, что лето уже кончалось, стояла нестерпимая жара. Угнетала нехватка света. На фоне едва светлеющего неба плоды латешенции, повсюду сверкавшей в этом вечном мраке, становились похожими на живые призраки.

Мальчик боялся. Он все так же, как в детстве, терзался страхом, только теперь он не мог прибежать, как когда-то, в спальню своих родителей.

– Что случилось, Сан? – звучал наполненный неизъяснимой нежностью расплывчатый голос его матери.

– Я боюсь.

– Чего?

– В темноте кто-то есть.

На лице матери возникала едва заметная улыбка, а ее голос стал еще ласковее.

– Подойди сюда.

Рука обвила его тело, послышался шелест чистой простыни.

– В темноте нет никого. Это только солнце, которое, как и ты, ложится спать. Через несколько часов оно снова вернется. Спи, и увидишь, что скоро наступит рассвет, я буду защищать тебя.

– Мы почти пришли, – сказал Демар после трех дней пути, и Сан почувствовал, как сердце взволнованно забилось у него в груди.

– Сколько еще осталось?

– Сегодня вечером мы будем уже у храма.

Вереница безумных мыслей возникла в мозгу у мальчика.

Что теперь? А был ли у него какой-нибудь четкий план? Что бы он в этом случае сделал? Сан не знал, что ответить. Он не думал об этом. Он воображал, как войдет в Дом, а всю оставшуюся работу сделают за него его магические способности. Но будет ли этого достаточно? Ведь он даже не разузнал у убийцы, как устроен Дом Гильдии; мальчик шел на верную гибель, и от осознания собственной неопытности он впервые почувствовал страх.

Удивительно, но он снова подумал об Идо.

«Ищет ли он меня? Наверняка, но он, должно быть, еще далеко».

Сан тряхнул головой.

«И не пытайся надеяться, что он прибудет вовремя. Сделай то, что должен сделать, или умри; все равно твоя жизнь уже не имеет смысла. Войди туда и излей на них твой гнев так же, как в ту ночь, когда они напали на тебя. Ты убил дракона, помни об этом. Что ты хочешь от Гильдии? В худшем случае вместе с собой ты сведешь в могилу еще нескольких убийц».

Тем не менее, приблизившись к храму, Сан испытал некоторое разочарование. Он представлял его в виде величественного строения невероятных размеров, а вместо этого увидел дом из черного кристалла прямоугольной формы, отражавший тусклый ночной свет. Только две вещи в действительности поразили воображение мальчика: высота трех шпилей, образовавших крышу храма, и центральное круглое резное окно в виде розы. Из него лился насыщенный красный свет, напоминавший вытекавшую из раны свежую кровь.

– Так вот он, ваш пресловутый Дом? – спросил он, изо всех сил пытаясь придать своему голосу насмешливый тон. Демар кивнул.

Сан медленно двинулся вперед. Гнев вскипал в его душе. Мальчик заметил, что в некоторых ситуациях ненависть и страх становятся очень похожими друг на друга.

Он вспомнил крики в ту роковую ночь и людей, одетых в черное. Его враги находились за этой дверью, и вскоре он наконец сможет насладиться местью. Гнев Сана смел бы их всех, и ничто, даже смерть, не смогло бы остановить его. Мальчик дотронулся руками до дверей из холодного кристалла и толкнул их вперед. Створки отворились, словно лепестки ядовитого цветка.

Изнутри потянуло холодом и сильным запахом крови. Помещение храма было разделено на три нефа двумя рядами грубо обработанных колонн. Сан вошел, рукой опираясь на одну из них. Почти сразу он поранился, и кровь с ладони закапала на пол.

Мальчик поднял глаза. В глубине зала возвышалась огромная и ужасная статуя, изображавшая человека со свирепой ухмылкой на лице и с растрепанными от ветра волосами. Для Сана это был всего лишь образ убийцы его родителей. Он почувствовал, как воспламенились его руки. С улыбкой он воспринял магическую силу, наполнившую его тело.

«Для страха больше нет причин. Я в одно мгновение спалю все вокруг, и наступит наконец долгожданный мир».

Затем безмолвное молчание этого зала нарушил чей-то голос, и Сан почувствовал, как неожиданно прервался поток его сил. Но не успел он опомниться, как пара сильных рук схватила его за плечи и повалила на землю. Мальчик ударился челюстью об пол, и на долю секунды боль заглушила все его мысли.

– Великолепная работа, – услышал Сан чьи-то слова.

– Все во имя Тенаара, – прозвучал ответ Демара.

Сан попытался поднять голову.

В поле его зрения оказалась пара выглядывавших из-под длинной туники ног.

– Я всегда был уверен, что когда-нибудь ты сослужишь верную службу Тенаару. И моя вера полностью оправдалась.

Мальчик увидел, как Демар упал на колени, и услышал его голос, прерываемый слезами:

– Благодарю вас, ваше превосходительство!

– Благодари придавшего тебе силы Тенаара.

В надежде освободиться Сан попробовал вновь вызвать жар в своих руках, но все его старания, несмотря на то, что овладевшая им ярость была больше прежней, оказались напрасными.

Человек в тунике опустился на колено и посмотрел на него. Два удерживавших мальчика солдата подняли его ровно настолько, чтобы он был в состоянии говорить. Сан увидел напротив себя человека средних лет с матово-белой кожей и очень светлыми волосами. На носу мужчины были золотые очки, и он с восхищением взирал на мальчика. Его пронзительно-холодный взгляд внушал уважение.

– Добро пожаловать в Дом, Сан, – произнес он, скрестив на груди сжатые в кулак руки.

Мальчик наконец освободился.

– Да пустите меня, проклятые! Вы обманули меня!

Мужчина продолжал улыбаться.

– Сан, я бы никогда не подумал, что ты придешь ко мне по доброй воле. Должен признать, что я имел грех не верить в это. Каюсь, – сказал он, склоняя голову.

Сан сжал и разжал кулаки, отчаянно пытаясь вызвать свои способности. Однако он чувствовал себя полностью опустошенным.

Человек заметил это и не стал скрывать своего удовлетворения при виде ужаса, охватившего мальчика.

– Все твои старания напрасны. Простым магическим приемом я свел на нет все твои возможности. – Он тряхнул головой и усмехнулся. – Я – Верховный Страж Гильдии. Мое имя Иешоль. Сожалею, но ты ничего не сможешь сделать против меня.

Сан мгновенно осознал собственное безумие, бесполезное высокомерие, толкнувшее его в волчье логово, именно так, как этого и хотела Гильдия. Как же мог он лелеять мысль о том, что ему в одиночку удастся справиться с таким врагом?

– Подумать только, внук человека, разрушившего мечту Астера о мировом господстве, поможет Тиранно вновь вернуться на эту землю. Какое чудесное совпадение, ты не находишь? А может, такова воля Тенаара?

Сан почувствовал, как слезы потекли по его щекам. Он вспомнил Идо и их последний спор и понял, что пришел конец.

– Ценой собственной жизни я не позволю тебе воспользоваться мною!

– Не сомневаюсь в этом. Ваша раса вся сплошь неисправимые упрямцы, готовые на любой безрассудный поступок. Но ты не умрешь прежде, чем Астер вселится в твое тело. Тогда, на мгновение, своими собственными глазами ты сможешь увидеть сотни гибнущих просителей, и поймешь, что в этом – твоя прямая заслуга. Царство Тенаара во всем своем неистовстве опустится на Всплывший Мир только благодаря тому, что ты сам явился перед нами.

Сан завопил что было духу.

– Отведите его прочь, – приказал, поднимаясь, Иешоль.

Солдаты набросили на голову отчаянно сопротивлявшегося мальчика капюшон и поволокли его в недра Дома.

Поиск по сайту: