ISBN 5-8263-0033-7 4 страница

В постклассический период права мужа на «дотальное имущество» ограничиваются лишь хозяйственным управлением, приближаясь
к узуфрукту (праву на чужую вещь с извлечением плодов). Запрещается отчуждение недвижимого имущества без разрешения жены. Меняется и форма установления приданого, которая оформляется теперь путем обязательного составления письменного документа.

ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ РОДИТЕЛЯМИ
И ДЕТЬМИ

По распространенным римским воззрениям, крепость государства основывалась на прочности семьи. Потому-то так сильна была отеческая власть в фамилии. Она всегда предоставлялась мужчине и только «лицу своего права». Объектом патриа потестас (отцовской власти) являлось подвластное лицо. Даже во времена правления Юстиниана домовладыка в отношении подвластных продолжал обладать большими правами, а именно: 1) в случае крайней нужды мог продать своих детей (правда, непременно сразу же после их рождения); 2) мог отдать ребенка в усыновление; 3) мог назначить ему опекуна.

Отеческая власть возникала через рождение в законном браке и легитимацию, т. е. через узаконение незаконнорожденных детей от конкубины. Такие дети, становились агнатами, получали права законнорожденных. Узаконение могло осуществляться путем последующего брака между отцом и матерью ребенка. В случае невозможности такого действия (например, из-за смерти конкубины) Юстиниан разрешил узаконение через испрашивание отцом распоряжения императора на это. В поздний период империи узаконение могло осуществляться «посредством пожертвования курии», что означало: выдать дочь за декуриона (члена муниципального совета), сделать сына декурионом.

Отцовская власть возникала и через усыновление. Разница между узаконением и усыновлением заключалась в том, что усыновлению могло подлежать и чужое лицо. Этот институт имел глубокие исторические корни: первоначально усыновление приемных детей было связано с религиозными обычаями (при похоронах отца требовались ритуальные действия сына), затем с материальными (необходимость получить имущество усыновляемого), а потом и с политическими мотивами (с целью породниться с влиятельной семьей).

Усыновление могло быть двух видов: адаптацией, если приемное лицо являлось «лицом чужого права», и аррогацией — «лицо своего права». Адаптация по «Законам ХII таблиц» осуществлялась в форме эмансипации, через троекратную продажу. При Юстиниане это упростилось, достаточно стало одного заявления в суд. Аррогация осуществлялось на народном собрании, в период абсолютной монархии путем императорского рескрипта.

Усыновителем мог быть только мужчина, который должен был являться «лицом своего права», быть старше усыновляемого не меньше чем на 18 лет, не быть кастратом (не способным от природы иметь детей усыновление разрешалось).

Большое влияние власть отца имела и на имущественное положение детей. Как уже говорилось, все, что они приобретали, автоматически принадлежало патер фамилиас. Правда, с наступлением периода принципата и позднее начались в данном плане смягчения. Появляется собственное имущество подвластного в виде пекулия (имущество, данное отцом сыну для самостоятельного управления), хотя и юридически остававшееся в собственности домовладыки с правом отнятия его. Потом возникает пекулий в виде имущества, приобретенного сыном на военной (военная добыча) и гражданской службе (даже в качестве адвоката) с абсолютным правом собственности и распоряжения им и т. д.

Власть домовладыки над детьми прекращалась в следующих случаях: 1) смерть патер фамилиас; 2) смерть подвластного лица; 3) потеря статуса свободы со стороны домовладыки или подвластного лица; 4) умаление статуса гражданства того или другого; 5) приобретение детьми почетных званий (высших жрецов, при христианстве — епископа).

Древнейшим способом выхода детей из-под власти домовладыки была эманципация, осуществляемая по воле отца и через мнимую троекратную продажу в рабство. По «Законам ХII таблиц» отец прилюдно, с весодержателем и при свидетелях, трижды продавал сына доверенному лицу. После первой и второй продаж доверенное лицо возвращало сына патер фамилиас, после третьей продажи доверенное лицо отпускало эмансипированного сына на волю, и это означало, что тот вышел из-под власти отца и стал когнатом. В эмансипации усматривают элементы наказания, так как такое лицо в древний период оставлялось без семейной защиты и лишалось права наследования. Позднее эмансипация становится привилегией для «лиц чужого права» и давалась наиболее способным и находчивым из них. Постклассическое право знало три способа эмансипации: 1) посредством рескрипта императора; 2) путем заявления домовладыки, зафиксированного соответствующим государственным органом; 3) в форме фактического предоставления отцом подвластному свободы в течение долгого времени.

В стародавние времена освобождение от власти отца могло наступить автоматически, когда «лицо чужого права» становилось жрецом Юпитера или жрицей богини Весты. При Юстиниане — путем получения статуса патриция, должности консула, префекта претория, городского префекта.

Отеческая власть погашалась и в случае недостойного поведения домовладыки (выбросил своего ребенка, сводничество в отношении дочери).

Между бывшим домовладыкой и эмансипированным сыном возникали особые отношения наподобие патроната.

ОПЕКА И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВО

В обществе всегда существуют лица, наделенные правоспособностью, но считавшиеся недееспособными (несовершеннолетние, безумные, расточители, а в римское древнейшее время — и женщины). Проблема не возникала, если они находились под властью патер фамилиас. Другое дело, если они были «лицами своего права». Тогда о них необходимо было заботиться. Для этой цели и предназначен институт опеки (тутела — «защита») и попечительства (кура).

Опека служила для восполнения (по возрастным или половым причинам) недостатков дееспособных лиц осуществлять свою правовую деятельность. Попечительство было призвано компенсировать недостаток (по причинам психического состояния, физических недостатков, расточительства) дееспособных граждан.

В Риме не все наделялись правом быть опекунами. Абсолютно не способными исполнять опекунские функции считались: 1) женщины; 2) епископы и монахи; 3) солдаты; 4) лица, не достигшие 25-летнего возраста.
К относительно неспособным относились: 1) душевнобольные и лица
с физическими недостатками (глухие, слепые, немые); 2) кредиторы и должники опекаемого; 3) муж по отношению к супруге, жених по отношению к невесте; 4) кровные враги опекаемого и лица, пытающиеся стать опекунами при помощи подкупов и иных происков.

Опекун приносил присягу на добросовестность исполнения возложенных на него обязанностей. Главной обязанностью опекуна была защита подопечного. Для этого он наделялся определенными правами на личность опекаемого и его имущество. К обязанностям опекуна относились сохранность и увеличение имущества опекаемого. В то же время опекун был стеснен в праве отчуждать или дарить вещи опекаемого. Нес он и ответственность в виде отчета о своих действиях. Он отвечал как за злой умысел, так и за легкую провинность в отношении имущества опекаемого. В случае умышленного расхищения имущества против него давался «иск о предоставлении счетов» (в «Законах ХII таблиц» — возмещение в двойном размере похищенного имущества), а при плохом управлении — «иск об опеке». Это приводило к бесчестию опекуна.

Опека над малолетними устанавливалась по завещанию домовладыки или по распоряжению органов власти. Завещание было древней формой назначения опекунства для несовершеннолетних, которые после смерти патер фамилиас становились «лицами своего права». Опека в силу закона предусматривалась при отсутствии завещания домовладыки. В этом случае опекунские обязанности возлагались на агнатов, а впоследствии на когнатов и мать. Если же опекунство не могло быть установлено ни завещанием, ни законом, то вмешивались городские преторы или плебейские трибуны, которые самостоятельно выбирали опекуна. Позднее эти функции перешли к специальному опекунскому претору, а в постклассический период — городским преторам и президентам провинций.

Полномочия опекуна зависели от возраста опекаемого: инфант (дети до 7 лет)полностью исключался из дееспособности; инфанциа майорес (дети 12 или 14 лет в зависимости от пола) обладал частичной дееспособностью (право приобретать имущество, не отчуждать его). В первом случае опекун безраздельно осуществлял свои полномочия. Во втором — опекаемый без разрешения опекуна не мог принять на себя обязательства.

Что касается женщин, то, согласно «Законам ХII таблиц», «даже совершеннолетние женщины вследствие присущего им легкомыслия должны состоять под опекою». Особых оснований и форм для такого положения не было. Правда, впоследствии вдова могла оспорить завещание супруга о назначении ей конкретного опекуна. Опекун женщины не имел права управлять ее имуществом, а лишь давал согласие на важные акции, которых лишалась опекаемая в силу древнего права. При императорах женщина,
в сущности, становится полностью дееспособной.

Опека прекращалась: 1) при достижении совершеннолетия опекаемого; 2) в связи со смертью опекуна или подопечного; 3) при помешательстве опекуна; 4) при максимальном и среднем умалении его статусов; 5) при отстранении заподозренного опекуна.

Попечительство было древним институтом. В«Законах ХII таблиц», например, говорится о попечительстве над безумным. Как и при опеке, это было заботой ближайших агнатов или государственных органов. Попечительство над безумным продолжалось только на период болезни его, в «светлые» же промежутки, когда к нему возвращалось сознание, он считался дееспособным.

Попечительство над расточителями зародилось в глубокой древности. По заявлению родственников магистрат (впоследствии претор) производил расследование, и в случае удостоверения расточительства налагался на него интердикт. Такое запрещение гласило: «Поскольку ты имущество отцовское и дедовское расточительством своим губишь и ведешь детей своих к нищете, по этой причине запрещаю тебе распоряжаться этим имуществом». Права у расточителя были во многом аналогичны инфанциа майорес.

В начале II в. до н. э. на лиц моложе 25 лет стали устанавливать временное попечительство с целью защиты их при сделках от обмана или заблуждения, переросшее затем в постоянное. Попечитель назначался магистратом по просьбе самого несовершеннолетнего и обладал такими же правами, как и опекун. Однако римские юристы подчеркивали и разницу: «опекун дается лицу, попечитель — имуществу». Правда, впоследствии эти два понятия слились.

Римскому праву известны и другие виды временных попечительств для конкретных жизненных ситуаций: 1) в целях охраны интересов еще нерожденного ребенка; 2) над различными имущественными комплексами (например, над имуществом лиц, попавших в рабство или безвестно отсутствующих); 3) над имуществом несостоятельного должника; 4) над наследством до принятия его наследником.

РАЗДЕЛ V.
ВЕЩНОЕ ПРАВО

ПОНЯТИЕ ВЕЩИ И ЕЕ ВИДЫ

В римском праве «вещь» обозначалась словом рес и имела весьма широкое понятие: это могли быть не только вещи в обыденном, материальном смысле, но и юридические права и отношения: «Названием вещи охватываются также юридические отношения и права», — отмечалось
в Дигестах. Отсюда вытекали две категории вещей: телесные (корпоралис) и бестелесные (инкорпоралис). Следовательно, телесные вещи — суть вещи в собственном смысле, которые, по Гаю, «могут быть осязаемы, как то: земля, человек, одежда, золото…». К бестелесным отнесены, те что существуют в отвлечении, в праве (наследство, узуфрукт, обязательство). К настоящим вещам они приравниваются потому, что они также влекут за собой множество юридических последствий.

Категориальное деление подразумевает классификацию вещей по специальным свойствам или видам.

Вещи движимые и недвижимые

Рес мобилис (движимые вещи) — к ним относились те, которые могли перемещаться (сами или посредством других) без изменения своей сущности — рабы, скот, мебель, домашняя утварь.

Рес иммобилес (недвижимые вещи) — не могли изменять своего положения без изменения или повреждения своей сущности. Это, прежде всего, земля (рес соли), ее недра и все, что связано с ней естественно или искусственно (постройки, насаждения, посевы, воздушное пространство над земельным участком). В праве это играло важную роль, т. к. то, что находилось на земле, принадлежало собственнику земли («что находится на поверхности, следует за поверхностью»).

Это разделение имело важное значение для давностного владения: для недвижимых вещей — два года (отголосок «двухпольного хозяйства»), для движимых вещей — один год.

Недвижимые вещи, кроме всего прочего, подразделялись на: городские земли и сельскохозяйственные участки; земли, находящиеся в коллективной собственности родов и собственности римского государства; частновладельческие земли (которые произошли из захваченного «общественного поля», купленных участков, наделенных в личную собственность граждан); земли италийские и провинциальные.

Манципируемые (рес манципи) и неманципируемые (рес нек манципи) вещи

Данное деление восходит к глубокой древности. К манципируемым вещам относились земельные участки (городские и сельские) на италийской земле, строения, сервитуты — сельские службы (права на чужую вещь), рабы, скот (быки, лошади, мулы, ослы), т. е. то, что составляло сущность земельного хозяйства гражданина, его ценность. Все остальные вещи относились ко второй категории — неманципируемым вещам (провинциальные земли, движимые вещи, мелкий скот, продовольствие и т. п.).

Для передачи вещей первой категории по законам цивильного права требовался сложный обряд, который предусматривал личное присутствие продавца и покупателя, нахождение самой вещи или ее символа, наличие пяти свидетелей с обеих сторон, весодержателя — либрипенса, произнесение торжественных обрядовых слов или, как говорили, передачу «с медью и весами». Вещи второй категории отчуждались без обрядовой символики, в виде простой передачи (традиции).

Вещи в обороте и вещи вне оборота

Первую категорию составляли вещи, принадлежавшие к частной собственности и являвшиеся предметами оборота (продажи, мены) между людьми.

Вещи второй категории изымались из оборота и подразделялись на вещи, по самой природе (естественному праву) принадлежащие всему народу — воздух, текучая вода (правда, если вода налита в бочку, то ее можно было продавать), моря со всеми их плодами, и публичные вещи. К последним относились вещи, хозяином которых являлся римский народ (к примеру, общественные здания, крепостные укрепления), а также имущество цивитас (общин-городов). Публичными вещами считались и те, которые предназначались для общегражданского пользования или конкретной общины — публичные дороги, реки, порты, пристани, общественная почта. Если реки, согласно римским законам, пересыхали, то сохранившиеся отдельные водные участки считались собственностью прибрежных земельных владельцев.

К публичным вещам примыкали вещи общего пользования — стадионы, театры, бани.

Изъятыми из оборота считались и вещи божественного права: вещи сакральные (посвященные богам) — храмы, статуи богов, богослужебные предметы и религиозные (вещи, посвященные предкам) пенаты и лавры, кладбища, отдельные надгробия, включая захоронения и рабов. К священным вещам относились также городские стены Рима и стены, сохранившиеся от основателя города — Ромула, и вообще все городские стены и ворота.

Юстиниан разрешил, правда, продавать движимые сакральные вещи для выкупа пленных или для уплаты церковных долгов.

К внеоборотным римское право относило и запрещенные или вредные вещи (например, яды, запрещенные «волшебные» книги. Хранящий такие книги подвергался наказанию, а книга уничтожалась).

Наконец тело свободного человека не состояло ни в чьей собственности, включая и самого субъекта. Правда, отделенные от живого человека части (например, волосы) считались собственностью его хозяина. На труп также не распространялась собственность, за исключением отделенных от него частей и препарированного скелета.

Вещи делимые и неделимые

Вещи, которые после раздела не меняют своей ценности, рода, сущности, но становятся по объему меньшими, относились к вещам делимым: земельные участки, постройки на земле (делились вертикально), движимые вещи — продукты, песок, руда. Материальными признаками деления были межи, границы, стены.

Неделимыми вещами считались такие, которые после раздела изменяли свою сущность или погибали. Правда, римское право неделимую вещь подразделяло на идеальные доли. Например, прекращение общей собственности на раба предусматривало деление на идеальные доли: одному хозяину переходил раб, а другие лица получали денежную компенсацию.

Вещи потребляемые и непотребляемые

Потребляемые вещи после употребления уничтожались — продукты, а также деньги, т.к. они при расчете теряли свою ценность для их хозяина. К непотребляемым вещам относились такие, которые в процессе употребления не изнашивались (украшения, драгоценные камни), если же и становились негодными, то постепенно (одежда, обувь).

Вещи, определенные родовыми признаками, и индивидуальные (заменимые и незаменимые)

Родовые вещи (генус) обладали общими групповыми чертами и, участвуя в обороте, не имели индивидуальности. Родовые вещи определялись мерой, весом и числом. Римские юристы считали, что они для права не погибают, т.к. могли быть в любое время восстановлены однородной вещью (разлил амфору оливкового масла, купи столько же и такого же сорта и восстанови).

Индивидуальные вещи (специс) имели свою особенность, определенность (картина, статуя). Виновный в нечаянной гибели этой вещи освобождался от обязанности восполнить ее;если же она погибала по его вине, то такое обязательство выражалось в увеличенной денежной компенсации.

При договорах, стороны могли сами определять, к какой категории относится вешь: родовой или индивидуальной. Например, продается не просто раб (вещь родовая), а раб по имени Стих (вещь индивидуально-определенная).

Вещи плодоприносящие и плоды

Плодоприносящими вещами считались те, которые естественным путем плодоносили (фруктовое дерево, шерсть и молоко от животного, земные недра), создавались трудом человека или в результате экономического оборота. По римскому праву фрукты — плодоприносящие вещи, результат труда человека — естественные плоды — принадлежали их собственнику. С целью фиксации момента присвоения фруктов различались неотделенные, отделенные, переработанные, наличные, несобранные плоды.

Плоды, появившиеся в процессе экономического оборота, назывались цивильными (гражданскими) плодами или доходами (процентами, рентой от аренды земли).

Вещи простые и сложные

Раб, бревно, камень и т. п. — эти вещи относились к категории простых вещей, т. к. они видимы, однородны и не состоят из раздельных частей.

Сложные же вещи создаются путем соединения разных вещей, в результате которого получается другая вещь, под иным названием — корабль, дом, шкаф. Права на новую вещь получали или новый собственник, или совместно отдельные хозяева соединенных вещей.

Кроме того, римляне выделяли и третью категорию вещей — вещи как совокупность раздельных вещей и вещи, объединенные лишь общим именем или назначением (стадо, легион, корпорация).

Вещи главные и побочные

Главная вещь (принципале) определялась как часть вещи, которая содержала в себе признаки целой вещи. Вещи, зависимые от главной, — назывались акцессорными, т. е. побочными, придаточными. Они подчинялись ее юридическому состоянию главной вещи. По видам они подразделялись на части вещи и принадлежности.

В юридическом плане часть вещи не отделялась от главной и при сделках, например, следовала за ней. Право на присоединенную вещь прекращалось для прежнего собственника в том случае, если присоединенная вещь изменяла свою сущность или поглощалась главной (к примеру, растворенное вино); если же этого не происходило, а новая вещь при этом оставалось целой, то при отделении присоединенной вещи она восстанавливала свое прежнее юридическое положение. Правда, при отделении она получала самостоятельное правовое значение.

Если же вещь соединялась с главной вещью лишь экономически, то она называлась принадлежностной. При этом главная вещь сохраняла свою сущность, если даже от нее отделялась вещь принадлежностная, как, впрочем, и наоборот. Тем не менее, только при соединенном использовании таких вещей наступает необходимый хозяйственный эффект (например, замок и ключ). В праве, как говорили римские юристы, «принадлежность следует судьбе главной вещи».

Имущество

«Законы ХII таблиц» обозначали имущество словосочетанием фамилия пекуниакве, подразумевая под ним совокупность рабов и скота. С течением времени фамилия стала обозначать всю совокупность хозяйства. Позднее цивильное право стало обозначать имуществом трудовую добычу патер фамилиас, передающуюся по наследству.

В классическом праве Павел обозначил имуществом все то, что осталось после кредиторских выплат, за вычетом долгов.

ВЛАДЕНИЕ

Понятие и виды владения

Владение в римском праве обозначалось словом поссессио (обладание вещью)икасалось первоначально только земли. Действительно, владение наглядно показывает связь человека с вещью, пребывание его на вещи (седере — сидеть, оседать) или над вещью (позицио — поселение на земле). В старом цивильном праве это соответствовало термину узус (пользование, использование).

Римское право различало владение как реальное господство лица над вещью (в смысле юридического отношения) и как детенцио (простое, физическое держание от имени чужого лица). Детентором можно назвать узуфруктария и нанимателя, пользующихся вещью, или хранителя, ее оберегающего. Такое лицо не обладало особой правовой защитой.

Кроме природного владение имело и юридическое значение, т.е. порождло юридические последствия. К примеру, при помощи владения через определенное время (в зависимости от характера вещи — недвижимая или движимая) приобретается право собственности, или с момента овладения плоды поступают в собственность узуфруктария.

Конструкция владения состояла из двух элементов: корпус поссессионис («тело» владения)и анимус поссессионис (воля на владение). Под корпусом, или внешней, фактической стороной владения, понималось все то, в чем выражался анимус — душа владения, внутренняя сторона в смысле отношения к вещи, исключающего причастность
к ней со стороны других лиц. Из этого можно предположить, что римские юристы представляли владение как тесное соприкосновение человека с вещью, в виде одушевленной юридической фигуры. По воззрениям римских юристов, слово «корпус» обозначало единство, слияние телесной природы человека с окружающей природой, которой он владел. Но только благодаря анимусу, присущему лишь разумному существу, человек овладевал природой, сливался с ней в одно мыслимое целое.

Воля могла быть как у держателя, так и у обладателя, у которого воля считалась искусственной, заимствованной от чужой воли. Анимус же владельца есть его собственная, природная воля.

Следовательно, владение есть фактическое обладание лица вещью с намерением относиться к ней, как к своей, самостоятельно и независимо от воли другого лица; держание — лишь фактическое обладание вещью без намерения обладать ею.

В Дигестах говорилось, что между владением и собственностью нет ничего общего. Такое необычное для нас решительное противопоставление объясняется тем, что владение могло возникнуть и без права собственности (вещь, приобретенная у несобственника) или даже в результате нарушения права (владение вора). В данном случае возникал лишь факт, а не право.

Виды владения

Римские юристы подразделяли владение на несколько видов. Цивильное — было известно еще до появления «Законов ХII таблиц», а впоследствии закреплено ими. В них были указаны и особые сроки (узукапио — давностное владение на вещь), после которых владение превращается в право собственности. Цивильный владелец обязан был быть персоной суи юрис — «лицом своего права», т. е. бытьсамостоятельным в своих действиях. Таким лицом являлся патер фамилиас. В этих случаях его нарушенное имущество охранялось специальными владельческими интердиктами («восстановлениями в праве»).

Посредственное или производное владение в прямом смысле не признавалось владением и относилось к держанию или обладанию, но к той их разновидности, когда определенное лицо осуществляло владение не в своих, а в чужих интересах. Например, поверенный (мандатарий ) или поклажеприниматель (депозитарий ) являлись простыми держателями, т. к. они владели вещью «для других». Это и называлось посредственным владением — осуществлением владения через посредство других лиц. За этой категорией владельцев римское право признавало извлечение плодов и пользование, но исключительно по воле собственника.

В практике преторов возникло преторское владение, при котором лицу, не полностью провладевшему давностный срок предоставлялась преторская защита посредством интердиктов. Такая защита предоставлялась всякому лицу, которое при наличии у него фактического и волевого элементов — осуществляло фактическое господство над вещью. Преторское владение относилось не только к законному владельцу, но и к управляющему, держателю и иным посредникам. Ибо, как говорилось в Дигестах, «ведь любой владелец тем самым, что он является владельцем, имеет больше права, чем тот, кто не владеет». Таким образом, римские юристы считали, что фактическое владение дает владельцу больше прав, чем невладельцу. Правда,
в то же время различалось правомерное и неправомерное владение.
К первому относилось владение, имеющее юридическое основание, ко второму — без такового (например, если это был вор или грабитель). К последнему было отнесено также и злоумышленное или порочное владение (общее название — «порочное владение »), осуществляемое вопреки воле предшествующего владельца (например, владение, отнятое насильственно или тайно).

В свою очередь неправомерное владение подразделялось на недобросовестное (владелец знал о неправомерности своего владения — например, украл или присвоил) и добросовестное (владелец купил вещь по неведению от несобственника).

Наряду с непосредственным владением вещью римское право предусматривало право на чужие вещи (проезд через чужой участок, пользование плодами чужой вещи и т. п.). Причем эти владельческие права (хотя и в ограниченном объеме) должны были быть постоянными и длительными. Римское право допускало защиту подобных владельческих отношений и называло их «как бы владением правом».

Следовательно, владение вещью охватывает отношения к вещи во всех их совокупностях, владение правом касается лишь известных отношений (проход через имение, устройство балкона в воздушном пространстве соседа).

Приобретение владения

Римские юристы, представлявшие владение в образе живой связи человека с вещью посредством двух элементов: корпуса и анимуса, требовали для его приобретения присутствия обоих элементов. В Дигестах говорилось: «…Приобретаем мы владение посредством материального и волевого элементов, а не одним материальным или одним волевым элементом». Считалось, что владение приобреталось всегда впервые и лицом, имеющем правоспособность приобретателя — домовладыкой. Павел говорил: «Мы приобретаем владение через нас самих». Это, правда, не исключало содействия подвластных и даже рабов.
Но владение возникало исключительно в лице патер фамилиас.

Завладение считалось общим термином акта установления господства лица над вещью, захвата никому не принадлежащих движимых вещей (например, владение дикими животными приобреталось путем помещения их в такое место, откуда они не могли убежать).

Поиск по сайту: