Глава двенадцатая. Как пос­т­ро­ить свой соб­с­т­вен­ный образ и сфор­ми­ро­вать имидж

Как пос­т­ро­ить свой соб­с­т­вен­ный образ и сфор­ми­ро­вать имидж

Человек рож­да­ется в мире людей (который по своей природе является мен­таль­ным миром) в виде опре­де­лен­ного образа, в который входят мно­го­чис­лен­ные системы пред­с­тав­ле­ний и вос­п­ри­я­тий, начиная от физи­чес­ких и физи­о­ло­ги­чес­ких и закан­чи­вая мис­ти­чес­кими. Ядро этого образа сос­тав­ляет сое­ди­не­ние пред­с­тав­ле­ний человека о самом себе с пред­с­тав­ле­ни­ями о нем окру­жа­ю­щих. Однако внут­рен­нее “Я” человека живет не только в мире людей, но и, однов­ре­менно, в других сферах реаль­ности.

Реф­лек­тор­ность мышления приводит человека к потере соб­с­т­вен­ного “Я”. Пони­ма­ние соб­с­т­вен­ного “Я” может сущес­т­во­вать до или после реф­лек­тор­ного мышления, но по своей природе не сов­мес­тимо с ним. При реф­лек­тор­ном мышлении, когда сознание человека реа­ги­рует только на внешние стимулы, он может видеть лишь те свои про­яв­ле­ния, которые отра­жа­ются во внешних объектах, в первую очередь, в таких же реф­лек­тор­ных реакциях окру­жа­ю­щих. При­ми­тив­ность и дефор­ми­ро­ван­ность этих реакций создают у человека при­ми­тив­ное и дефор­ми­ро­ван­ное пред­с­тав­ле­ние о самом себе. Говоря образно, человек видит себя в кривом зеркале нашего больного общества. Но пос­кольку весь осталь­ной мир человек также видит через это кривое зеркало, то его дефор­ми­ро­ван­ное пред­с­тав­ле­ние о самом себе в опре­де­лен­ном смысле соот­вет­с­т­вует его пред­с­тав­ле­нию об окру­жа­ю­щем мире. Однако оно совер­шенно не соот­вет­с­т­вует ни его внут­рен­ней природе, ни под­лин­ной природе мироз­да­ния.

Сознание взрослых людей зацик­лено на нес­коль­ких при­ми­тив­ных соци­аль­ных сте­ре­о­ти­пах: “по­ло­же­ние в общес­т­ве”, “ма­те­ри­аль­ное бла­го­по­лу­чие”, “се­мей­ное счастье” и т.д. И ребенок уже с первых дней своей жизни имеет дело не с душами окру­жа­ю­щих людей, а с при­ми­тив­ными соци­аль­ными сте­ре­о­ти­пами. И чем дальше — тем больше про­яв­ле­ние его внут­рен­него “Я” огра­ни­чи­ва­ется этими сте­ре­о­ти­пами и он вос­п­ри­ни­мает себя через призму этих сте­ре­о­ти­пов. Вопреки его внут­рен­ней природе, ему навя­зы­ва­ются опре­де­лен­ные соци­аль­ные роли. Например, желая выразить свое вос­хи­ще­ние ново­рож­ден­ным, говорят: “Ах, какой мальчик! По всем статьям — гене­ра­лом будет!” или “Ах, какая кра­са­ви­ца! Нас­то­я­щая Мисс Европа!”. Залеп­лен­ный и запу­тан­ный с первых же дней своей жизни соци­аль­ными ярлыками и эти­кет­ками, человек может прожить всю жизнь и умереть, так и не узнав, кто же он такой в дей­с­т­ви­тель­ности.

Однако для тех, кто не стре­мится к само­со­вер­шен­с­т­во­ва­нию, это еще полбеды. Гораздо хуже, что невоз­можно реа­ли­зо­вать даже те пред­с­тав­ле­ния о самом себе, которые зак­ла­ды­ва­ются в детстве. Мало того, индивид не умеет осознать даже эти стихийно скла­ды­ва­ю­щи­еся пред­с­тав­ле­ния. Тот факт, что человек ока­зы­ва­ется не в сос­то­я­нии реа­ли­зо­вать свое соци­аль­ное пред­с­тав­ле­ние о самом себе, в принципе не зависит от человека, как от члена общества, соци­аль­ного существа. Так же стихийно, как оно фор­ми­ру­ется, так же стихийно пред­с­тав­ле­ние о самом себе реа­ли­зу­ется. Например, если человек видит в себе спо­соб­ности к науке и считает ее своим приз­ва­нием, то это ничуть не уве­ли­чи­вает его шансов стать ученым. Эти шансы рав­но­ценны шансам на выигрыш в госу­дар­с­т­вен­ной лотерее. И наоборот, даже если у человека нет приз­ва­нии к науке, например, он считает себя соз­дан­ным для музыки, но в его семье научная дея­тель­ность — семейная традиция, то его могут сделать научным работ­ни­ком даже против его воли. Хотя, по правде говоря, против воли с чело­ве­ком ничего нельзя сделать, если только эта воля у него есть. Однако практика и научные исс­ле­до­ва­ния пока­зы­вают, что соци­аль­ные сте­ре­о­типы и роли могут влиять на пове­де­ние человека гораздо сильнее, чем это принято думать.

Так, например, аме­ри­кан­с­кий психолог Филипп Зимбардо поставил сле­ду­ю­щий экс­пе­ри­мент. Летом 1970 года в одной из аме­ри­кан­с­ких газет поя­ви­лось нео­быч­ное объяв­ле­ние: “ Для пси­хо­ло­ги­чес­кого исс­ле­до­ва­ния тюремной жизни тре­бу­ются мужчины-студенты. Про­дол­жи­тель­ность работы 1—2 недели, плата 15 долларов в день ”. Из 70 пред­ло­жив­ших свои услуги с помощью спе­ци­аль­ных методов были отобраны 24 человека, пока­зав­ших отличное здоровье, интел­лект и морально-пси­хо­ло­ги­чес­кие качества. Никто из них в прошлом не был судим, не принимал нар­ко­ти­ков, не имел никаких пси­хи­чес­ких отк­ло­не­ний, Методом слу­чай­ного выбора они были раз­де­лены на “тю­рем­щи­ков” и “зак­лю­чен­ных”. Две недели спустя местная полиция, сог­ла­сив­ша­яся помочь ученым, задер­жала зак­лю­чен­ных и, надев для большей убе­ди­тель­ности на них наруч­ники, дос­та­вила в “тюрьму”, обо­ру­до­ван­ную на пси­хо­ло­ги­чес­ком факуль­тете Стен­фор­д­с­кого уни­вер­си­тета. Здесь “тю­рем­щи­ки” раздели их догола, под­вер­гли уни­зи­тель­ной про­це­дуре обыска, после чего выдали спе­ци­аль­ную одежду для зак­лю­чен­ных и развели по камерам. “Тю­рем­щи­ки” не получали никаких под­роб­ных инс­т­рук­ций -— им дали воз­мож­ность дей­с­т­во­вать по своему пони­ма­нию. Един­с­т­вен­ное, что от них тре­бо­ва­лось, это под­дер­жи­вать порядок и доби­ваться от “зак­лю­чен­ных” строгого соб­лю­де­ния дис­цип­лины.

В первый день опыта отно­ше­ние между “тю­рем­щи­ка­ми” и зак­лю­чен­ными были дру­жес­кими. Но уже на второй день (как это, вероятно, было пре­дус­мот­рено сце­на­ри­ем) “зак­лю­чен­ные” пред­п­ри­няли попытку бунта, которая пере­росла в оскор­б­ле­ния охраны, бар­ри­ка­ди­ро­ва­ние дверей, силовое соп­ро­тив­ле­ние. В ответ “тю­рем­щи­ки” стали при­ме­нять силовые методы воз­дей­с­т­вия, поместив зачин­щи­ков бунта в карцер. В резуль­тате и у “зак­лю­чен­ных”, и у “тю­рем­щи­ков” стали воз­ни­кать нега­тив­ные эмо­ци­о­наль­ные реакции, причем реакции не наиг­ран­ные, вполне серь­ез­ные. Если зак­лю­чен­ные испы­ты­вали тоску, оди­но­чес­тво, подав­лен­ность, унижение, то неко­то­рые “тю­рем­щи­ки”, почув­с­т­во­вав власть, стали нас­лаж­даться и зло­у­пот­реб­лять ею. Один из сту­ден­тов-“тю­рем­щи­ков” еще до начала экс­пе­ри­мента писал в своем днев­ни­ке: “Будучи паци­фис­том и неаг­рес­сив­ным чело­ве­ком, не могу себе пред­с­та­вить, чтобы я мог кого-нибудь стеречь или плохо обра­щаться с другим живым сущес­т­вом”. Он оказался мни­тель­ным, и вначале ему казалось, что “зак­лю­чен­ные” смеются над его внеш­нос­тью, поэтому его отно­ше­ния с ними ста­но­ви­лись все более нап­ря­жен­ными. Уже через нес­колько дней он, нимало не смущаясь, соз­на­тельно орга­ни­зо­вы­вал “зак­лю­чен­ным” самые разные неп­ри­ят­ности и изде­ва­тельс­тва. На чет­вер­тый день экс­пе­ри­мента один из пси­хо­ло­гов, сле­див­ших за ходом экс­пе­ри­мента, вынужден был сделать ему заме­ча­ние за жестокое отно­ше­ние к “зак­лю­чен­ным”, а на пятый день, когда один из “зак­лю­чен­ных” отка­зался от еды, он швырнул эту еду “зак­лю­чен­но­му” прямо в лицо. Экс­пе­ри­мент начал при­об­ре­тать такие формы, что на шестой день сам Зимбардо, который руко­во­дил экс­пе­ри­мен­том, почув­с­т­во­вал, что и у него начинают воз­ни­кать нега­тив­ные эмоции, и принял решение прек­ра­тить экс­пе­ри­мент.

Впос­лед­с­т­вии, док­ла­ды­вая о резуль­та­тах своего экс­пе­ри­мента, он говорил, что каждый человек имеет бла­гоп­ри­ят­ный образ своего соб­с­т­вен­ного внут­рен­него “Я”, каждый считает себя чув­с­т­ви­тель­ным, спра­вед­ли­вым, доб­ро­же­ла­тель­ным, однако, боль­шин­с­тво людей можно зас­та­вить делать почти все, что угодно, если только под­вер­г­нуть их неболь­шому, но спе­ци­ально орга­ни­зо­ван­ному давлению. Ком­мен­ти­руя выс­ка­зы­ва­ния Ф. Зимбардо, можно сказать, что хотя соци­аль­ное внушение является намного более эффек­тив­ным, чем гип­но­ти­чес­кое внушение, но в любом случае человеку невоз­можно внушить что-либо против его воли, если, под­чер­к­нем еще раз, у него эта воля есть. Проблема зак­лю­ча­ется в зако­но­мер­ной пси­хо­ло­ги­чес­кой дег­ра­да­ции евро­пей­с­кой циви­ли­за­ции, делающей подав­ля­ю­щее боль­шин­с­тво людей без­воль­ными пешками в руках случаях. Устой­чи­вость человека прямо про­пор­ци­о­нальна его само­соз­на­нию, осоз­нан­ности само­вос­п­ри­я­тия.

Окон­ча­тельно соци­аль­ное само­вос­п­ри­я­тие и пред­с­тав­ле­ние самого себя фор­ми­ру­ется в раннем юно­шес­ком возрасте. К этому же времени скла­ды­ва­ются основные черты харак­тера, ком­п­лексы привычек, круг общения и формы общения с окру­жа­ю­щими. Кроме того, что все это про­ис­хо­дят стихийно, в характер человека зак­ла­ды­ва­ется присущая обществу хро­ни­чес­кая неу­дов­лет­во­рен­ность и бес­с­мыс­лен­ное стрем­ле­ние к повы­ше­нию своего соци­аль­ного статуса и мате­ри­аль­ного бла­го­сос­то­я­ния. Поэтому, в общем случае, какого бы поло­же­ния человек в обществе ни достиг, какой бы имидж он себе ни создал, он все равно будет неу­дов­лет­во­рен, так как эта неу­дов­лет­во­рен­ность является чертой харак­тера.

Поэтому, по большому счету, в рамках социума пос­т­ро­е­ние соб­с­т­вен­ного образа и создание имиджа является бес­с­мыс­лен­ным. Оно имеет смысл только в том случае, если является не само­целью, а сред­с­т­вом само­поз­на­ния и само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ния. Человек, стре­мя­щийся к знаниям, должен занять среди окру­жа­ю­щих его людей или по отно­ше­нию к окру­жа­ю­щим такую позицию, которая мак­си­мально спо­соб­с­т­вует реа­ли­за­ции этого стрем­ле­ния. Во многих случаях, особенно, когда человек только ста­но­вится на путь познания, фор­ми­ро­ва­ние соб­с­т­вен­ного образа и имиджа может иметь ключевое значение.

Дело в том, что разное поло­же­ние в обществе может в большей или в меньшей мере спо­соб­с­т­во­вать осоз­на­нию чело­ве­ком самого себя, или даже зат­руд­нять это само­о­соз­на­ние. Как правило, все время человека рас­п­ре­де­ля­ется между тремя сферами жиз­не­де­я­тель­нос­ти: про­фес­си­о­наль­ная дея­тель­ность, соци­аль­ные функции (семья, дру­жес­кие контакты, общес­т­вен­ная работа и т.д.), отдых. У боль­шин­с­тва людей в условиях евро­пей­с­кой циви­ли­за­ции как соот­но­ше­ние этих трех сфер, так и орга­ни­за­ция каждой из них крайне нера­ци­о­нальны и не спо­соб­с­т­вуют про­буж­де­нию сил орга­низма и развитию личности. Того запаса сил, который человек получает в резуль­тате дос­туп­ных его пони­ма­нию форм отдыха, едва хватает (а нередко и не хватает) для выпол­не­ния про­фес­си­о­наль­ных и соци­аль­ных функций. И, естес­т­венно, совер­шенно не остается сил и внимания на чет­вер­тую форму жиз­не­де­я­тель­ности, вообще не принятую в евро­пей­с­кой циви­ли­за­ции, — на само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ние. Даже в тех видах дея­тель­ности, которые, казалось бы, пред­по­ла­гают развитие имиджа и опре­де­лен­ных лич­нос­тно-деловых качеств, такое не всегда про­ис­хо­дит. Сущес­т­вует довольно рас­п­рос­т­ра­нен­ное, весьма удобное для духовных лентяев, но совер­шенно нео­бос­но­ван­ное мнение, что выпол­не­ние чело­ве­ком своих про­фес­си­о­наль­ных и соци­аль­ных функций якобы авто­ма­ти­чески приводит к развитию у человека необ­хо­ди­мых лич­нос­т­ных и деловых качеств. На практике нередко наб­лю­да­ется прямо про­ти­во­по­лож­ное.

Евро­пей­с­кое общество не заин­те­ре­со­вано в развитии человека. С этой точки зрения евро­пей­с­кая циви­ли­за­ция является системой само­под­дер­жи­ва­ю­щихся соци­аль­ных про­цес­сов, которая пара­зи­ти­рует на духовном и физи­чес­ком потен­ци­але человека как вида. Если человек вступает на путь само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ния, он, рано или поздно, осво­бож­да­ется от гос­под­с­т­ву­ю­щих в обществе пред­рас­суд­ков и ложных страхов. Нор­ма­тив­ные сте­ре­о­типы пове­де­ния и соци­аль­ных реакций уже не могут влас­т­во­вать над ним и питаться его духов­ными и физи­чес­кими силами. Поэтому, чем жестче в тех или иных, слоях общества соци­аль­ные сте­ре­о­типы, тем враж­деб­нее там отно­сятся ко всякому ина­ко­мыс­лию, а тем более — к сво­бо­до­мыс­лию.

Тем не менее, совсем без развития личности, без вос­пи­та­ния и обучения, без про­фес­си­о­наль­ного и, до неко­то­рой степени, духов­ного само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ния, общество обхо­диться не может. Парадокс здесь зак­лю­ча­ется в том, что наиболее сильную подпитку общество получает от тех, кто наиболее развит духовно, путем раз­ру­ше­ния их целей и идеалов и ути­ли­за­ции в свои струк­туры выс­во­бож­да­ю­щейся при этом энергии. Подав­ле­ние наиболее развитых своих членов — основной способ сущес­т­во­ва­ния евро­пей­с­кого общества. Однако для этого нужно иметь того, кого можно подав­лять. В тех сферах общества, в тех странах и соци­аль­ных струк­ту­рах, где подав­лять уже некого, общес­т­вен­ная жизнь дег­ра­ди­рует и угасает, на смену евро­пей­с­ким приходят отно­ше­ния, харак­тер­ные для других типов циви­ли­за­ции и форм сосу­щес­т­во­ва­ния людей.

В резуль­тате, наи­боль­шее давление со стороны общества испы­ты­вают те, кто уже приб­ли­зился к духов­ному осво­бож­де­нию, но еще не достиг его. Для таких людей имеется масса ловушек и капканов на пути их духов­ного роста. К их числу отно­сятся идеи про­фес­си­о­наль­ного роста и общес­т­вен­ной зна­чи­мости, включая пат­ри­о­тизм, наци­о­на­лизм, а также соци­аль­ные, поли­ти­чес­кие, рели­ги­оз­ные и другие формы амбиций. Однако бывает и так, что для неко­то­рых эти ловушки прев­ра­ща­ются в трам­п­лины для взлета к свободе. Бла­го­даря их спо­соб­нос­тям, само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ние в качестве винтиков и эле­мен­тов питания соци­аль­ной машины дос­ти­гает у них такой интен­сив­ности и скорости, что по инерции они вылетают из этой машины. Правда, ока­зав­шись в прос­т­ран­с­тве свободы, они, как правило, теряются и стре­мятся побыс­т­рее вер­нуться на прежнее место.

Такие взлеты про­ис­хо­дят редко. Гораздо чаще соци­аль­ное само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ние может быть полезно тем, что оно необ­хо­димо как пред­ва­ри­тель­ное условие сво­бод­ного духов­ного само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ния, как ключ к управ­ле­нию своими соци­аль­ными ролями. Иначе говоря, духовная практика на началь­ном своем этапе требует неко­то­рой соци­аль­ной свободы, и эта свобода может быть дос­тиг­нута за счет соци­аль­ного само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ния. Поэтому, когда мы говорим о создании своего пред­с­тав­ле­ния о себе, своего образа, то следует раз­ли­чать образ, который скла­ды­ва­ется в общении с окру­жа­ю­щими нас людьми, соци­аль­ный образ, и тот образ, то пред­с­тав­ле­ние о себе, которое скла­ды­ва­ется в ходе общения с Природой, с другими сферами реаль­ности, внут­рен­ний образ. В целях такого раз­ли­че­ния, соци­аль­ный образ мы будем называть, как это сейчас принято, имиджем.

Строго говоря, для того, чтобы человек мог общаться с другими людьми, он должен иметь хоть какой-то соци­аль­ный образ. В евро­пей­с­кой циви­ли­за­ции на этом основано вос­п­ри­я­тие человека чело­ве­ком. Для того, чтобы тебя вос­п­ри­ни­мали как человека и общались с тобой, как это принято в обществе, необ­хо­димо иметь хоть какой-то “че­ло­ве­чес­кий”, соци­аль­ный образ, вклю­ча­ю­щий в себя соот­вет­с­т­ву­ю­щие формы пове­де­ния и соци­аль­ные реакции. Именно этот образ, имидж, и опре­де­ляет общение с окру­жа­ю­щими. Не меньшее значение имеет и внут­рен­ний образ, который является исходным мате­ри­а­лом для имиджа. Но особых проблем здесь обычно не бывает. Вряд ли кто-нибудь может пох­вас­таться тем, что не имеет никакого имиджа, никакого пред­с­тав­ле­ния о самом себе. Это пред­с­тав­ле­ние фор­ми­ру­ется авто­ма­ти­чески еще в детском возрасте. К тому времени, когда человек начинает осоз­на­вать себя и заду­мы­ваться об изме­не­нии своего харак­тера, качеств личности или форм своего пове­де­ния, речь может идти не столько о фор­ми­ро­ва­нии своего внут­рен­него образа или имиджа, сколько об их более или менее ради­каль­ной перес­т­ройке. Кстати, еще в школьные годы под влиянием как объек­тив­ных факторов, так и интенций и ожиданий окру­жа­ю­щих, скла­ды­ва­ется образ “от­лич­ни­ка” или “дво­еч­ни­ка”, “хо­ро­шего парня” или “ху­ли­га­на”, с соот­вет­с­т­ву­ю­щими сте­ре­о­ти­пами и формами пове­де­ния, изба­виться от которых в даль­ней­шем очень трудно, и которые могут опре­де­лять всю пос­ле­ду­ю­щую жизнь человека. В этом плане трудно пере­о­це­нить значение техники смены своего образа.

Хро­но­ло­ги­чески первым для человека, вста­ю­щего на путь само­со­вер­шен­с­т­во­ва­ния, является изме­не­ние соци­аль­ного образа — имиджа.

В процессе изме­не­ния имиджа можно выделить четыре основных этапа:

1) пос­та­новка цели (для чего необ­хо­димо это изменение);

2) раз­ра­ботка жела­е­мого образа (какие черты харак­тера, свойства и качества он должен включать, как они должны соче­таться друг с другом, какова должна быть целос­т­ная система нашего “Я” в глазах окружающих);

3) раз­ра­ботка свя­зан­ных с образом соци­аль­ных ролей, места в обществе (ха­рак­тер­ные формы пове­де­ния и реакции в типичных ситу­а­циях, про­яв­ле­ние уста­но­вок, цен­нос­т­ных ори­ен­та­ции и инди­ви­ду­аль­ных осо­бен­нос­тей в отно­ше­ниях с окружающими);

4) реа­ли­за­ция образа и свя­зан­ных с ним соци­аль­ных ролей на практике.

Изме­не­ние имиджа — это процесс, который требует зна­чи­тель­ных сил и большой внут­рен­ней и внешней работы. Эта работа про­те­кает парал­лельно с пов­сед­нев­ными делами и заботами и требует допол­ни­тель­ных сил и времени. Поэтому зани­маться этой работой может лишь человек, обла­да­ю­щий зна­чи­тель­ными запасами соци­аль­ной и духовной ста­биль­ности. Неудача в этой работе не только лишает человека этих запасов, но и может нарушить ста­биль­ность и вывести из сос­то­я­ния душев­ного рав­но­ве­сия.

Неудача означает не только невоз­мож­ность достичь пос­тав­лен­ной цели. В данном случае не реже бывает и другое — успешное дос­ти­же­ние ложной цели. Например, молодому человеку говорят и род­с­т­вен­ники, и друзья, и знакомые, что лучшая про­фес­сия — это про­фес­сия юриста и что ему следует пос­ту­пать учиться на юри­ди­чес­кий факуль­тет. Обуздав свои эмоции и желания, он долго учится и наконец ста­но­вится юристом. И тут-то ока­зы­ва­ется, что его душу все больше зах­ва­ты­вает музыка. Ему ста­но­вится все труднее зас­тав­лять себя зани­маться нудным и скучным (с его точки зрения) делом юриста. И в жизни человека в резуль­тате нас­ту­пает кризис. Поэтому, прежде чем начинать изме­не­ние или фор­ми­ро­ва­ние имиджа, следует четко осознать цель: для чего мне это нужно и нужно ли в действительности?

Для осоз­на­ния цели можно исполь­зо­вать сле­ду­ю­щую технику:

1. Войти в сос­то­я­ние внут­рен­него рав­но­ве­сия, которое было описано выше.

2. После дос­ти­же­ния глу­бо­кого пог­ру­же­ния в сос­то­я­ние внут­рен­него рав­но­ве­сия необ­хо­димо сос­ре­до­то­чить внимание на сфере своих желаний, вначале стараясь охватить внут­рен­ним взором все желания, какие только у нас есть, а затем, пог­ру­жа­ясь в глубины своего “Я”, попы­таться достичь своим соз­на­нием самого главного желания, из которого вырас­тают вес осталь­ные: чего я хочу в этой жизни, что мне нужно в этой Все­лен­ной.

3. Осознав свои самые главные желания, вос­п­ро­из­вести в сознании ту цель, для дос­ти­же­ния которой вы хотите изменить свой имидж. Сам процесс вос­п­ро­из­ве­де­ния этой цели на фоне самых главных ваших желаний, то, как это будет у вас полу­чаться, покажет вам важность и истин­ность выб­ран­ной цели.

Когда осознана цель, ста­но­вятся более ясными средства для ее дос­ти­же­ния. В данном случае — изме­не­ние своих соци­аль­ных ролей, ожиданий окру­жа­ю­щих, черт своего харак­тера и неко­то­рых привычек. Здесь есть одни нюанс, который в извес­т­ных нам книгах об имидже замал­чи­ва­ется, а именно — изме­не­ние имиджа должно, с одной стороны, включать в себя изме­не­ние нашего образа в глазах окру­жа­ю­щих, а с другой стороны, — развитие необ­хо­ди­мых для нового соци­аль­ного образа спо­соб­нос­тей. В про­тив­ном случае, изме­не­ние имиджа может прев­ра­титься в напя­ли­ва­ние на себя фаль­ши­вых масок, породить мно­го­чис­лен­ные проблемы и, в конечном счете, привести к серь­ез­ному жиз­нен­ному кризису. Поэтому второй этап — раз­ра­ботка жела­е­мого соци­аль­ного образа — должен включать в себя, во-первых, желаемые реакции и отно­ше­ния со стороны окру­жа­ю­щих; во-вторых, действия и про­яв­ле­ния, необ­хо­ди­мые для воз­ник­но­ве­ния этих реакций и отно­ше­ний; в-третьих, черты харак­тера, навыки и спо­соб­ности, которые нужны для совер­ше­ния этих действий и про­яв­ле­ний.

Мы не всегда пра­вильно осознаем соот­вет­с­т­вие черт нашего харак­тера и качеств нашей личности опре­де­лен­ным реакциям окру­жа­ю­щих. Так, например, девушка под влиянием своих подруг начинает курить, полагая, что это придает ей особый ореол роман­тич­ности и эман­си­пи­ро­ван­ности и что ее изб­ран­ник, увидев, как эле­ган­тно она держит сигарету, будет момен­тально сражен и покорен. Но на деле ока­зы­ва­ется, что изб­ран­ник почему-то не поко­ря­ется, а совсем даже наоборот. А вот изба­виться от вредной привычки и вос­с­та­но­вить свой прежний имидж ока­зы­ва­ется не так-то уж и легко. Поэтому, прежде, чем браться за изме­не­ние каких-то черт своего харак­тера и внешнего облика, за фор­ми­ро­ва­ние новых спо­соб­нос­тей, навыков и привычек, необ­хо­димо убе­диться, что они вызовут именно те реакции, на которые вы рас­с­чи­ты­ва­ете. При этом следует учи­ты­вать, что мнение людей, так же, как соци­аль­ные сте­ре­о­типы, непос­то­янно, и всегда есть шанс про­мах­нуться. От себя мы добавим, что работа над имиджем — дело неб­ла­го­дар­ное, однако обна­ру­жи­ва­ется это не сразу. Един­с­т­вен­ное, что может здесь помочь — это личный опыт. Причем, не только опыт личных ошибок, но и опыт их пре­дуп­реж­де­ния с помощью мен­таль­ной локации. Правда, в этом случае чистая техника мен­таль­ной локации стал­ки­ва­ется с иска­жа­ю­щим влиянием наших желаний и пред­поч­те­ний. Так, например, если более эффек­тив­ным для дос­ти­же­ния наших целей является один образ, а нам нравится совсем другой, то энер­ге­ти­чес­кие эманации нашего желания будут облег­чать вос­п­ро­из­ве­де­ние этого неа­дек­ват­ного образа и нарушать картину локации. Поэтому картина локации должна допол­няться логико-сен­сор­ным изу­че­нием и прак­ти­чес­кими экс­пе­ри­мен­тами. Не иск­лю­чена воз­мож­ность возврата с третьего или даже чет­вер­того этапа изме­не­ния имиджа вновь ко второму этапу для выбора другого, более эффек­тив­ного образа.

После того, как опре­де­лены необ­хо­ди­мые черты харак­тера, их внешние про­яв­ле­ния и нара­бо­тано пред­с­тав­ле­ние о необ­хо­ди­мом имидже (что уже само по себе может повлиять на соци­аль­ное поло­же­ние чело­ве­ка), следует опре­де­лить соот­вет­с­т­ву­ю­щие этому имиджу отно­ше­ния с окру­жа­ю­щими. Иначе говоря — соци­аль­ную роль. Соци­аль­ная роль — это своего рода “со­ци­аль­ное тело” человека. Это понятие обращает внимание на тот факт, что в сходных обс­то­я­тельс­т­вах, например, занимая оди­на­ко­вые дол­ж­ности, совер­шенно разные люди ведут себя оди­на­ково, как будто их пове­де­ние опре­де­ля­ется какими-то заранее задан­ными текстами ролей, которые они “ис­пол­ня­ют”. В то же время, один и тот же человек в разных кол­лек­ти­вах и группах может вести себя по-разному, так как занимает в них разное поло­же­ние и выпол­няет разные соци­аль­ные роли. Давая соци­аль­ной роли научное опре­де­ле­ние (де­фи­ни­цию), можно сказать, что соци­аль­ная роль — это нор­ма­тивно одоб­рен­ные формы пове­де­ния, ожи­да­е­мые от индивида, зани­ма­ю­щего опре­де­лен­ную позицию в системе общес­т­вен­ных или меж­лич­нос­т­ных отно­ше­ний. В соци­аль­ную роль входят также желания и цели, убеж­де­ния и чувства, соци­аль­ные уста­новки, ценности и действия, которые ожи­да­ются или свя­зы­ва­ются с образом человека, зани­ма­ю­щего опре­де­лен­ное поло­же­ние в обществе. Имидж — это витрина соци­аль­ной роли. Так же, как магазин без витрины работает хуже, так и соци­аль­ная роль без имиджа может дег­ра­ди­ро­вать. И наоборот, хорошая витрина лишь на время может скрыть недос­татки самого магазина. В боль­шин­с­тве случаев смысл изме­не­ния имиджа в том и состоит, чтобы раз­ви­вать или фор­ми­ро­вать новую соци­аль­ную роль. Но сама роль может быть понята только в рамках опре­де­лен­ной соци­аль­ной струк­туры. Такие соци­аль­ные струк­туры, как церковь, бизнес, наука и т.д. порож­дают свои системы соци­аль­ных ролей. Так, например, соци­аль­ные роли монаха и диск-жокея требуют от человека совер­шенно раз­лич­ных черт харак­тера и соци­аль­ных образов — имиджей. Пси­хо­э­нер­ге­ти­чес­кой основой соци­аль­ных структур и систем соци­аль­ных ролей и свя­зан­ных с ними цен­нос­т­ных ори­ен­та­ции являются особые энер­го­ин­фор­ма­ци­он­ные обра­зо­ва­ния и процессы, охва­ты­ва­ю­щие мышления большого коли­чес­тва людей — это так назы­ва­е­мые эгрегоры. Можно говорить об эгрегоре хрис­ти­ан­с­кой идеи или идеи ком­му­низма. К эгре­го­рам можно отнести наци­о­наль­ные идеи, миро­воз­з­рен­чес­кие идеи, а также другие энер­го­ин­фор­ма­ци­он­ные явления, порож­да­ю­щие раз­лич­ные формы общес­т­вен­ного сознания и соот­вет­с­т­ву­ю­щие им соци­аль­ные струк­туры и соци­аль­ные роли. Поэтому главное условие создания опре­де­лен­ного имиджа и освоения опре­де­лен­ной соци­аль­ной роли — это опти­маль­ное соот­но­ше­ние пси­хо­э­нер­ге­ти­чес­кого потен­ци­ала человека и пси­хо­э­нер­ге­ти­чес­ких интенций соот­вет­с­т­ву­ю­щего этой роли эгрегора. Именно это в первую очередь является тем внут­рен­ним барьером, который мешает человеку при­об­рести опре­де­лен­ный имидж, стать кем-то (монахом, диск-жокеем, атеистом, паци­фис­том и так далее).

Если вы пред­рас­по­ло­жены к какой-либо идее, к какому-нибудь эгрегору, то успешно вы можете осва­и­вать только те соци­аль­ные роли и нара­ба­ты­вать тот имидж, который соот­вет­с­т­вует этому эгрегору. Если вы человек верующий и хотите создать себе имидж пра­вед­ника, то работа по созданию этого имиджа не только не будет утомлять вас, но и при опре­де­лен­ных условиях будет при­да­вать вам еще больше сил и энергии. И наоборот, если вы по натуре эпи­ку­реец, любитель нас­лаж­де­ний, то создание имиджа пра­вед­ника может стать для вас нас­то­я­щей пыткой и серьезно пов­ре­дить вашему пси­хо­э­нер­ге­ти­чес­кому потен­ци­алу. Боль­шин­с­тво людей не обладают жестокой пред­рас­по­ло­жен­нос­тью к тем или иным эгре­го­рам (за иск­лю­че­нием иллюзии общес­т­ва), поэтому они обладают отно­си­тель­ной свободой выбора своих соци­аль­ных ролей и своих имиджей. Еще большей свободы и гибкости можно достичь с помощью спе­ци­аль­ных упраж­не­ний и практик, нап­рав­лен­ных на развитие ролевой динамики.

Поиск по сайту: