Глава 26. Она долго смотрела на протянутую руку, лихорадочно соображая, что от нее хотели

Она долго смотрела на протянутую руку, лихорадочно соображая, что от нее хотели. Хавьер понял, что она искренне недоумевает, и просто взял ее ладонь в свою руку.

- Что ты намерен делать, капитан?

- Танцевать с вами, сеньорита, - он мягко увлек ее за собой, смешиваясь с танцующими парами.

- И как ты себе это представляешь? - Виктория в ужасе остановилась перед ним, разведя руки, - я не знаю, как люди это делают…

Хавьер улыбнулся, вновь беря ее за руки. Молча, он положил одну ее ладонь на свое плечо, вторую оставил в своей руке, подняв на уровне плеча.

- Согните ее немного в локте.

- Боюсь, я … крайне неуклюжа…

- Вы, и боитесь? - Видаль положил свою правую руку на ее талию, с нежностью сжимая ее правую ладонь.

Он осторожно повел ее, и Виктория, кусая непривычно накрашенные губы, пыталась не оттоптать его сапоги. Музыка лилась из-под купола, сверкавшего над их головами. Синее освещение на верхних сваях, придавало стеклянной крыше фантастическое подобие исполинского сапфира.

Девушка подняла голову и, прикрыв глаза, слыша лишь восхитительный мотив, позволила капитану направлять ее. Удивительное чувство… тесные туфли жали ноги, но она никогда еще не была так счастлива. Только одному человеку в своей жизни, она позволила касаться себя, и еще недавно клялась себе в том, что никто другой не займет в ее жизни столь важного места. И вот теперь, она должна была себе признаться, что ошибалась. Восторг, бесконечный восторг, и желание, чтоб он длился бесконечно… Лицо ее снова заливал румянец смущения, заставляя опускать взволнованный взгляд, ощущать, как разбегаются по открытой спине мурашки, от прикосновения его теплой ладони. Тепло, разливалось по телу, и вначале, она приняла это, за слишком большой выпитый коктейль, украденный у Левина.

- Стакан был слишком большой… - прошептала она, упорно глядя на его галстук, поднять глаза, она не смогла.

- Не стоит присваивать чужой бокал, Виктория. Это к добру не приводит, - бархатный голос, музыкой звучал в ее ушах.

- Я слышу твое сердце… - это было еще прекрасней, этот мерный звук можно было слушать бесконечно…

- Это ваша вина, сегодня вы так прекрасны, что оно готово выпрыгнуть из груди, - его рука осмелилась скользнуть по открытой коже спины, теряясь в тяжелых потоках волос.

Она инстинктивно сильнее прижала свою ладонь к его груди, словно и в самом деле боясь, что его слова сбудутся.

Его глаза горели золотым огнем, теплым и успокаивающим. Значит, Леандро был прав? И следа не осталось от синяков под глазами. Ни бледности, ни усталости. Он был свеж и прекрасен, словно утро над пустошью…

Виктория вдруг ощутила, как сильнее запылали щеки. Голова зашумела, и она неожиданно для себя самой склонила голову к его груди. Хавьер отпустил ее руку, теперь гладя ее волосы обеими ладонями, холодным гладким водопадом, струящиеся под его пальцами.

- Виктория… я чувствую, что-то не так. Ваша температура повышается.

- Наверняка это ты виноват… ты так вкусно пахнешь… - она подняла голову, и он ощутил ее горячее дыхание на своей шее.

- Виктория, - шумно вдохнув, Хавьер попытался отстранить ее, но она железной хваткой удержала его, сомкнув руки за его спиной.

Безумная, неодолимая жажда охватила все ее сознание. Изображение перед глазами плыло, расплываясь разноцветными кругами. Все, что она слышала, было пульсом, бившимся под смуглой кожей, над черной рубашкой.

- Вам нужно на свежий воздух. Я отведу вас… - он больше не пытаясь оторвать ее от себя, увлек девушку за собой, направляясь к выходу.

Но уже у коридора проиграл. С невероятной силой, она оттолкнула его в ближайший угол. Не ожидая подобного, голова капитана больно ударилась о каменную стену. Он последний раз попытался воззвать к ней, но она больше не слышала его. Виктория, словно одержимая, кинулась, начиная срывать с него рубашку. Пуговицы разлетелись, и он в изумлении произнес:

- Вы решили извести всю мою одежду…

Она заставила его замолчать, неистово припав к его губам.

Он должен был ее остановить, но проклятье…

Хавьер чувствовал, что ее жар увеличивается и наверняка не он был тому виной. Ее горячие руки скользнули под его рубашку, оставляя красные полосы на спине, там, где вонзались ее ногти. Его взгляд упал на ее индикатор, и увиденное, немедленно охладило его пыл. Он был безмятежно зеленый. Что само собой было невозможным.

- Виктория!.. - он попытался отстранить ее, схватив за плечи.

- Какого черта вы двое тут делаете?! - голос Левина застал его врасплох.

Лейтенант, к его удивлению передвигался тяжело, держась рукой за холодную стену. Лицо его покрытое испариной, перекосилось от боли и ярости.

Хавьер кое-как оторвал от себя Викторию, внезапно притихшую.

- На северян сегодня мор напал? Что с вами обоими?

Левин не ответил. Он подхватил своего безумного напарника, прижимая к себе, укачивая, гладя по голове. Хавьер видел, как ему плохо. Офицер словно подхватил лихорадку. Сейчас он не заботился о безопасности, и не смог укрыть красный датчик и черные разводы на своей шее. Видаль без слов понял, что происходит.

- Что вы двое творите?! - возмущение увеличило акцент южанина.

- Это вы мне говорите, Видаль?! - Левин оттащил Викторию подальше от капитана.

Увлекая ее за собой, он лихорадочно соображал, как быть. Им нужно было немедленно убираться из Купола.

- Димитрий, что вы наделали с датчиками? - Хавьер, в отчаянии, шагнул к ним.

- Не задавайте мне вопросы, на которые я не могу ответить, Видаль. Я не хочу вам лгать! - рявкнул молодой человек.

- Меня сейчас наизнанку вывернет… - Виктория, оттолкнув напарника, шатаясь, направилась к умывальникам, располагавшимся в большой светлой «дамской комнате».

- Поторопись! - Левин шагнул к туалету, но двери с грохотом захлопнулись перед его лицом.

Он в ярости ударил кулаком, деформируя белоснежный глянцевый пластик, покрывавший ее:

- Зачем вы ее сюда привели, капитан? Ей здесь не место! Вы как никто, должны были это понять!

- Я пошел лишь потому, что она позвала меня, Димитрий. Ноги бы моей здесь не было, поверьте мне. Я просто хотел поддержать ее, в таком, как мне показалось нелегком решении… - Хавьер смутился, до сих пор остро ощущая ее вкус на губах.

- Что за бред?! Я слышал, она потянулась сюда за вами!

***

Изображение перед глазами плыло, застилая все плотным туманом, то рассеивающимся, то окрашивающим в алый цвет.

- Прости… прости… - она шатко идя, держась за стену, подтянулась руками к длинному, сверкающему белизной умывальнику.

Его яркий цвет, резанул по глазам. Она, не выдержав, зажмурила их, чувствуя, как по щекам струились слезы. Она слышала за дверьми жаркий спор. Голоса были ей знакомы, но смысл слов не достигал сознания.

Включив воду, она старалась сконцентрировать внимание на холодном журчащем потоке. Вдох - выдох, вдох - выдох… ее таблетки остались в старой одежде. Как она могла их забыть?! Все шло прекрасно, почему же приступ начался так внезапно?

Все тело пронизывало острым холодом, то бросало в жар. Она набрала в ладони воды, склонившись и окунув в холодную воду горячее лицо. Одно мгновение успокоения… затем еще одно… Виктория боясь пошевелиться, тихо вздохнула, надеясь, что волна приступа уже сошла, когда адская боль заставила ее изогнуться, едва сдерживая крик. Казалось, что в груди взорвался снаряд.

Девушка слышала, как кричал, и пытался выломать запертую дверь Видаль, конечно же, почувствовав ее состояние. Она понимала, что если сейчас не прекратит, то ее напарник просто не выдержит…

Все кости ломило, заставляя ее сходить с ума. На секунду, она заметила свое отражение в огромном зеркале над умывальником.

Существо с посеревшим лицом, трудно было назвать человеком.

- Боже… - язык не слушался, тем не менее, ощутив во рту какую-то помеху.

Она провела им по деснам, и глаза распахнулись от ужасного осознания. Нет, наверное, это просто галлюцинации… клыки, словно у дикого животного, болью впивались в обветренные губы.

- Нет…

Она в ужасе прокусила себе губу. Кровь тонкой струйкой потекла по подбородку, и она больше не выдержав, растирая ее, побежала к тому, в ком единственном, сейчас могла найти успокоение.

Снеся дверь, не обращая внимания на грохот, она искала своего напарника.

Дмитрий, оттолкнув Хавьера, желавшего помочь, поспешил к ней.

- Посмотри, посмотри на них… - ее сиплый шепот был едва слышен.

Дмитрий обтер ее лицо рукавом рубашки, но не увидел ничего, только кровь на ее губах. Клыки исчезли. Она почувствовала это, имея возможность нормально сомкнуть челюсти.

- Я вижу. Ты поранилась, - его голос дрожал, выдавая чувства.

- Ты не понимаешь…- она не сводила глаз с черноты, охватившей всю его шею и перешедшей на плечо.

Едва ее сознание прояснилось, она, поняла, что в следующий раз может просто убить его своими неконтролируемыми приступами. Взмахнув рукой, со ставшими острыми ногтями, она разбила датчик на шее Левина. Он рассыпался на мелкие сверкающие осколки, осыпавшие его рубашку. Его рука потянулась к шее.

- Что ты делаешь, Вик?! - его глаза изумленно распахнулись, не ожидая подобного действия.

- То, что давно должна была. Освобождаю тебя…

- Глупая, - он посмотрел на Хавьера, в растерянности стоящего посреди коридора.

Видаль предусмотрительно закрыл широкие двери, ведущие к яркой площади. Словно отрезав их от остального мира.

- Только скажите, что я могу сделать, - капитан, мучаясь от бессилия, остановился.

Левин видел, как ему хотелось подойти, но молодой человек понимал, что сейчас был лишним.

- Хавьер, вы должны вернуться. Нельзя, чтобы вы были замешаны во всем этом. Не желаю тянуть вас за собой.

- Вы опоздали, Димитрий, - Хавьер нервно заправил порванные полы рубашки в брюки.

- Я уже понял, - чувство вины заставило лейтенанта отвести взгляд от южанина.

- Пока вам стало легче, я отвезу вас домой.

- Нет, Видаль. Вы не поможете, если будете участвовать в этом. Просто возвращайтесь в зал, и предупредите Розевски, о том, что мы уходим, - с жаром продолжил убеждать Дмитрий.

Хавьер горько вздохнул, уперев руки в бока:

- Свяжитесь со мной, как только доберетесь. Иначе, я сам это сделаю.

- Повторяю, оставайтесь в стороне! - Дмитрий поднял затихшую Викторию на руки, и быстрым шагом пошел прочь из коридора.

Поиск по сайту: