Политкорректность - прицельные удары без насилия

Может быть, у читателей этой книги возникнет сле­дующий вопрос. А почему они взялись судить о разных проблемах, более того, осуждать? Например, сторонников реформирования образования, ювенальной юстиции, за­щитников секс-меньшинств да и самих представителей этих меньшинств. Ведь должны быть политкорректными, а главное, как христиане, должны следовать заповеди Христовой «Не судите, да не судимы будете».

Что ж, ответим своим оппонентам. Во-первых, о полит­корректное™. Скажем сразу, что политкорректность чаще всего используют, как один из манипулятивных приемов, заключающихся в маскировке, затуманивании истинного смысла явлений, когда на черное говорят «белое» или, в лучшем случае, «светло-серое», но так ловко подбирают слова, что подмена незаметна. Например, вторжение вра­жеских войск на территорию другого государства может называться «миротворческой операцией», «гуманитарной интервенцией», «установлением демократии». Или про­ститутку называют «сёкс-работни^ей», а фактическую легализацию употребления наркотиков - «программой снижения вреда». Может показаться, что политкорректному пересмо­тру подвергаются все сферы жизни. Но при некотором размышлении этот тезис приходится отбросить. Сфера применения весьма избирательна. Вот в кулинарии - раз­ве предлагают соблюдать политкорректность? Нет, все называется прямо, как есть. Русские щи, японские суши. Не запрещено даже словосочетание «русские пельмени», хотя можно было бы при желании обвинить нас в грубей­шем нарушении авторских прав, так как оно в данном случае принадлежит Китаю.

И в ботанике как-то не видно особой политкорректно- сти. А ведь девушки с именем Маргарита могли бы оби­деться и потребовать переназвания цветка из маргаритки в Маргариту, чтобы их имя не произносилось с таким уни­чижительным суффиксом. Ауж как могли бы возмутиться защитники животных! Сколько исков о защите чести и до­стоинства собаки, осла, крысы, подколодной змеи, барана и других «братьев наших меньших» вчинили бы они тем, кто употребляет эти слова не по прямому назначению, а в ругательном контексте! Заодно, в русле зоополиткор- ректной логики, пришлось бы переписать подавляющее большинство произведений мировой литературы. А не­которые, как особо оскорбительные и совершенно неис­правимые, попросту запретить. Например, басни Крылова или Лафонтена.

Так какие же сферы жизни подвергаются политкор- рекции? Ну, ясное дело, политика. Тут и думать нечего, само название подсказывает. Национальный вопрос? Безусловно. Русские щи - пожалуйста, русская культура - уже с оговорками. А русское государство - ни-ни! Ужас как неполиткорректно! Впрочем, это тоже политика.

Взаимоотношения полов... Вроде бы политика тут ни при чем, а политкорректоры стараются вовсю. Так, напри­мер, сегодня развернулась настоящая схватка за права со­домитов, которых так называть нельзя. Неполиткорректно.

Намечается и новое направление борьбы - за права вы­родков, растлевающих детей. Их, выродков, теперь очень красиво называют «педофилами», любителями детворы. Еще недавно это слово если и употреблялось, то в специ­альной литературе о половых извращениях. Теперь же оно стало достоянием масс, и вполне вероятно, что вскоре придумают еще более политкорректный термин, который будет уже полностью оторван от смысла обозначаемого явления. Примерно по той же схеме, по которой проис­ходило облагораживание другого содомского греха (как правило, тесно связанного с только что упомянутым): «пе­дераст» - «гомосексуалист» - «человек нетрадиционной ориентации» - и, наконец, «гей» или «голубой».

Вообще, в сфере половой морали немало политкоррек- тировок. Разнообразными вывесками закамуфлирована пропаганда разврата. Тут и «сексуальное просвещение», и «половое воспитание», и «пропаганда здорового образа жизни», и «борьба со СПИДом», и «безопасный секс». По­рядком заминированы политкорректорами и другие обла­сти морали. Сколько усилий было положено либеральной интеллигенцией на то, чтобы стало почти неприличным произносить слова «предатель», «дезертир», «изменник Родины»! Вместо этого услужливо подсовывались бо­лее нейтральные: «перебежчик», «невозвращенец», а то и «герой, боровшийся с тоталитарным режимом». Одному такому «герою»-изменнику, Олегу Гордиевскому, англий­ская королева демонстративно вручила орден за заслуги в укреплении безопасности Великобритании.

Людей алчных, продажных, взяточников, коррупцио­неров начали вдруг именовать нейтральным, каким-то мутноватым словом «прагматик» и даже весьма поло­жительным «хороший хозяйственник». (Часть из этих «хозяйственников», прайда, впоследствии оказалась на нарах, за что «силовики» стали подвергаться весьма не­политкорректным нападкам в прозападной печати.)

Можно было бы вспомнить и о политкорректном от­ношении к наркоманам, которых правозащитники любят именовать «наркозависимыми» или, совсем уж зашифро- ванно для широкой публики, «адциктами», и про многое другое. Но, пожалуй, пора сделать выводы.

Вывод первый: политкорректность применяется в раз­личных областях человеческих взаимоотношений, хотя отнюдь не во всех.

Вывод второй: политкорректность позволяет без ви­димого насилия изменить моральные оценки и ценности.

Вывод третий (здесь придется кое-что разъяснить): требования политической корректности в таких вроде бы аполитичных сферах, как взаимоотношения полов, не со­держит никакого противоречия, ибо изменение ценностей рано или поздно влечет за собой изменение законода­тельства и в целом политики государства. Так, например, поощрение абортов, контрацепции, стерилизации и раз­врата под политкорретным прикрытием «планирования семьи» ведет к депопуляции и вынуждает правительства смягчать миграционное законодательство.

Борьба с «сексизмом» льет воду на ту же мельницу: женщины, которые качают права, не нуждаются в мужской защите и помощи, настаивают на абсолютном равенстве полов, для многих мужчин перестают быть притягатель­ными. (Недаром русские невесты, пока борьбой с «сек­сизмом» не зараженные, так ценятся на Западе.) Меньше семей - хуже демография. Выходит, опять политика!

Политкорректность по отношению к содомитам тоже способствует депопуляции, так как они не склонны про­должать род. Следовательно, чем их больше, тем меньше будет рождаться детей. И тем опять-таки актуальней ста­новится политический вопрос о замещающей миграции. Кроме того, лояльное отношение к «геям» влечет за собой законодательное расширение их прав. Постепенно им удается проводить на самые верхи государственной власти своих людей, которые формируют «новую поли­тику» - политику Содома. Мэр Берлина, например, «открытый гей», и совсем недавно город заполонили сотни тысяч (!) ему подоб­ных, которые вместо еже­годного, уже привычного там «парада гордости» решили устроить грозную акцию протеста, требуя дальнейшего расширения своих прав. Можно не сомневаться, что мэр поддержит, где надо, это многотысячное сексуальное меньшинство.

Мэры-гомосексуалисты Берлина, Лондона и Парижа, столиц крупнейших европейских государств, активно влияют и на международную политику. Так, в свое время, будучи мэром Москвы, Юрий Лужков с трибуны рассказы­вал, как эти господа давили на него (по его выражению, «прессовали»), вынуждая разрешить извращенцам «по­гордиться» у Кремлевских стен.

Вывод четвертый: на самом деле политкорректность не просто один из манипулятивных приемов воздействия на общество. Это мощнейшее оружие информационной войны. Оно позволяет мягко, незаметно дезориентировать и деморализовать противника, чтобы он сдался без боя, поскольку бой - это верх неполиткорректности. Ну, а при мастерском владении этим оружием противник перехо­дит на твою сторону, встает под твои знамена и от души рукоплещет победе добра и справедливости. Тот же, кто не переходит, артачится, будет наказан по всей строгости нового, политкорректного закона.

Так, бельгийские содомиты подали в суд на епископа Намюрского Анри-Мутьена Леонарда! обвиняя его в «не­нависти к педерастам», что в Бельгии является уголовным преступлением после принятия закона по борьбе с дис­криминацией в 2003 году. В интервью еженедельнику «Те1е Моизйцие» епископ назвал извращенцев «ненормальными людьми». По мнению Мишеля Грейндо, адвоката содоми­тов, епископ «заклеймил» извращенцев, чье «достоинство и идентичность унижены, так как епископ считает их не­полноценными и неправильными людьми». Грейндо даже сравнил высказывание епископа с действиями нацистов в Германии. Этот случай - лишь один из серии преследо­ваний христиан за их убеждения.

Поиск по сайту: