КЛИНИЧЕСКИЙ ДИАГНОЗ И ЕГО ОБОСНОВАНИЕ

Для того чтобы объединение симптомов в каркасе психопатологического синдрома выглядело нозологически убедительным, необходимо проследить их типичное позиционирование, соответствие и динамическое сочетание друг с другом, а так же – при наличии – смену одного симптома другим в процессе формирования клинического синдрома (синдромокинез).

При наличии таких особенностей, как длительное течение болезни и неоднократные госпитализации пациента в психиатрические стационары, необходимо выявить трансформацию и последовательную смену синдромов в процессе развития данного заболевания (синдромотаксис).

Подобные динамические характеристики формирования клинической картины заболевания, анамнестически отслеженные за определенный промежуток времени, позволяют, в каждом конкретном случае, говорить о нозологически специфичной форме психической патологии и о типе ее течения.

Целесообразно для обоснования клинического диагноза привлечь и такие основополагающие критерии психиатрической диагностики как: особенности начала заболевания (острое или постепенное), возраст больного, позицию пациента по отношению к своему заболеванию, особенности факультативных симптомов, данные патопсихологического обследования, дифференциально-диагностические умозаключения, а так же данные соматического, неврологического и клинико-инструментального обследования больного.

Клинический диагноз устанавливается тогда, когда обнаруживается наибольшее сходство полученных данных с предполагаемой формой заболевания.

Приведем примеры обоснования клинических диагнозов больных, психические статусы которых рассмотрены в разделе «Синдромологический диагноз и его обоснование» и дополненных данными анамнеза и наблюдения за больными в отделении.

1. Данные анамнеза, указывающие на длительное злоупотребление больным спиртными напитками, запойный характер пьянства, сформировавшийся алкогольный абстинентный синдром, эпизоды неоднократного тяжелого синдрома отмены с элементарными обманами восприятия; типичное начало заболевания- через 3 дня после прекращения последнего запоя; характерная динамика формирования психопатологического синдрома, который начался с симптомов нарушения ночного сна, кошмарных сновидений, тревоги, внутреннего беспокойства и дополненных «видениями собачьих морд» в рисунках обоев, усиливающихся в вечерние и ночные часы (парэйдолические иллюзии); и последующее возникновение обманов восприятия в виде «собак», одна часть из которых набрасывалась на больного», а он пытался «защищаться от них», пребывая в состоянии сильного возбуждения (истинные зрительные сценоподобные галлюцинации); психический статус больного (при госпитализации), свидетельствующий о выраженном психомоторном возбуждении, аллопсихической дезориентировке при сохранности аутопсихической; соматовегетативные нарушения (бледность, потливость, тремор), положительная проба Рейхардта; результаты наблюдения за больным в отделении, говорящие о мерцании симптоматики с ее усилением в вечерние часы, появлением дезориентировки и возникновением новых «поисков собак» в пределах палаты; купирование острой психотической симптоматики на фоне дезинтоксикационной терапии и седативных средств в результате чего поблекли и исчезли обманы восприятия, больной успокоился и заснул, а после длительного сна вышел из психоза и рассказал о развитии своего заболевания: «он подвергся нападению огромного количества собак, больших и маленьких: большие собаки нападали, а маленькие были везде: на столе, на стульях, на шкафу, на кровати – но они постоянно разбегались»; полная сохранность воспоминаний больного о содержании психопатологических переживаний и утрата следов памяти о текущих событиях, происходивших во время психоза (конградная амнезия), говорят о том, что больной перенес типичный экзогенный психоз интоксикационного характера в виде делириозного синдрома алкогольного генеза.

2. Данные анамнеза больного, говорящие о медленном постепенном начале заболевания в молодом возрасте (23 года) с неврозоподобных – навязчиво-фобических расстройств, «странных» увлечений и ритуалов, холодностью по отношению к матери с последующим многолетним формированием бредовых идей изобретательства и преследования, связанных с попытками «спецслужб отобрать» изобретенный больным «аппарат по выделению из воды кислорода и водорода», которыми должны были снабжаться сконструированные им же «термоядерные электроводостанции» с типичным появлением вербальных псевдогаллюцинаций, трансформацией параноидных структур изобретательства и преследования в бред воздействия с психическими автоматизмами (свидетельствующими о переходе ведущего синдрома на уровень галлюцинаторно-параноидных расстройств в виде синдрома психического автоматизма Кандинского-Клерамбо); неоднократные госпитализации больного в психиатрические стационары с улучшением состояния в процессе лечения нейролептиками и быстрым отказом от приема поддерживающей терапии в домашних условиях в силу снижения критического отношения пациента к своей болезни; нарастанием и накоплением в психическом состоянии больного негативной симптоматики в виде эмоциональной уплощенности и неадекватности, редукции энергетического потенциала и появлением расстройств мышления в виде соскальзывания, склонности к рассуждательству и построению неологизмов; результаты патопсихологического обследования, свидетельствующие об искажении процессов обобщения, опоры на скрытые и «латентные» признаки, разноплановость мышления; изменение аффективно-личностной сферы, появление абстрактно-метафорических и знаково-геометрических образов и их стереотипность при выполнении методики «пиктограмма» (символичность мышления) – позволяют думать об эндогенном заболевании в виде параноидной шизофрении с непрерывным течением и галлюцинаторно-параноидным синдромом.

Поиск по сайту: