Диссиденты из неоклассиков

Шумпетер, который в центр своей теории поставил Новатора, нашел источник нарушения равновесия внутри рынка. И сам Шумпетер стал таким же новатором внутри неоклассической теории. В целом же пересмотр постулатов и предпосылок неоклассицизма начался гораздо раньше и с различных сторон.

Возможно, первым по времени следует назвать Викселля с его книгой "Процент и цены" (1898). Показав, какое влияние на хозяйственную жизнь оказывают деньги, Викселль нанес первый удар по количественной теории денег.

Следующие поколения пошли еще дальше. У Парето уже можно найти многократные ссылки на "неполную" (несовершенную) конкуренцию. Эффект Пигу обнажил зияющий провал неоклассической концепции равновесия как таковой. Да и сама теория благосостояния неизбежно должна была прийти в столкновение с основными постулатами неоклассицизма.

В 1926 г. Дэнис Робертсон, ученик Пигу, выпустил книгу "Банковская политика и уровень цен". Он все принимал в неоклассической теории — и маржинализм, и измеримость полезности (кардинализм), и равнопредельную доходность, и анализ конкурентной цены по Маршаллу, и т.д. Вот только деньги... Их нужно рассматривать в движении, в динамике. И Робертсон находит связь между движением денег и экономическим циклом.

В 1930 г. вышел "Трактат о деньгах" Дж.М.Кейнса, другого ученика Пигу. Как и книга Робертсона, он написан под влиянием идей Викселля. Кейнс обосновал несостоятельность тезиса о том, что инвестиции равны сбережениям. Отсюда — далеко идущие выводы о влиянии данного несовпадения на цены и рыночное равновесие.

В конце 20-х гг. Гуннар Мюрдаль, ученик Касселя, защищает диссертацию о деньгах, позже ставшую основой книги "Денежное равновесие" (1932). Здесь уже мало что остается от количественной теории денег и явно обнаруживается взаимовлияние между рынками труда и капитала.

В 1925—1926 гг. молодой итальянец Пьеро Сраффа опубликовал несколько статей. Одна из них называлась "Законы доходности в условиях конкуренции". Там было показано, что теория общего равновесия в условиях совершенной конкуренции противоречит сама себе. Сраффа пришел к выводу, что гораздо плодотворнее было бы отказаться от идеи свободной (!) конкуренции и строить теорию равновесия на основе анализа монополий.

Неоклассическая теория эволюционировала и ветвилась, переходя от своего первозданного варианта к модификациям. На глазах изменялся ее облик. Маржинализм от центра сместился в сторону, его место заняли проблемы денег, равновесия, трех раздельных рынков. Возможно, так бы постепенно все и шло, если бы в науку не вмешался явно экзогенный фактор

Обвал

В 1929 г. разразилась Великая депрессия. Совершенно неожиданно для всех, средь ясного неба, грянул оглушительный раскат грома. И началось... Кризис неплатежей. Волна банкротств. Гигантский скачок безработицы. Кризис сбыта (в нашей литературе часто называемый "кризисом перепроизводства"). Внезапная и глубокая дефляция

В наибольшей степени кризис поразил США, где национальный доход упал вдвое. Но и Европе было не намного легче. Самое ужасное обнаружилось дальше: равновесие не хотело восстанавливаться. Годы шли, а депрессия не проходила. Сохранялся высокий уровень безработицы.

Ничего подобного существовавшая теория не предусматривала. И объяснить здесь она ничего не смогла. Тем более не была она в состоянии предложить выход из ситуации. Так экономический кризис стал кризисом неоклассической теории. Особенно досталось теории денег (считалось, что на основе этой теории национальные органы проводили финансовую политику). Как ненужный балласт количественная теория денег была немедленно и без колебаний выброшена за борт. За нею последовала неоклассическая теория общего равновесия (справедливая только в предположении полной занятости), а с этим — и разные "мелочи" вроде трех раздельных рынков, зависимости зарплаты от цен и пр. Обесценились также и наработанные к тому времени концепции экономического цикла.

..А посреди всеобщей разрухи, разброда и растерянности стоит Шумпетер, один-одинешенек, и печально думает: "Ну, что я им говорил?" Шумпетер уже давно заявил, что каждый цикл имеет свои причины и особенности, а потому каждый прошедший спад-подъем нужно изучать как единственный и неповторимый Но не Шумпетеру выпало хоронить неоклассическую теорию. Эту миссию взял на себя Кейнс.

Поиск по сайту: