Дурбат Р.Ф

- Эй, Нарада, че зависаешь? - подзатыльником вывел его из состояния транса Гну, увидев дурака чем-то не на шутку загруженным, да так, что от напряжения он весь вспотел и покраснел.

- А да, что-то я задумался, - вздрогнул Нарада.

- Давай, быстро пиздуй на строевую, все уже давно тебя ждут,- хитро ухмыльнувшись и потирая ладони в предвкушении очередного веселья, сказал Гну.

Несуразное длинное тело Нарады поднялось и понеслось в зал, где уже вовсю шла перекличка. Запыхавшись, Нарада пробежал вдоль всего строя рулонитов и встал как самый длинный в начале шеренги.

- Господа секористы! – браво и четко как командир в армии обратился Гну к рулонитам.

- Да, - хором ответил отряд.

- Каким путем Вы идете? – спросил Гну, вальяжно расхаживая вдоль отряда, сцепив руки за спиной.

На мгновение возникла пауза, а затем, в разнобой рулониты ответили:

- Путем дурака!

- Точно! – радостно воскликнул Гну, многозначительно подняв указательный палец правой руки вверх, и продолжил, резко провертевшись на пятке левой ноги и остановившись напротив отряда, хитро посмотрев на рулонитов.

- А каждый уважающий себя рулонит должен вступить в дурбат Российской Федерации.

- УАУ!!! – заорали рулониты.

- Круто!

- Клево!

- Зыко!

- Видите ли, господа секористы, - продолжал Гну, - дяденька Ельцин просек-таки, что молодые распиздяи быстро обучились синдрому капюшона, синдрому маниакального психоза и другим интересным синдромам и закосили от армии. И в наших российских желтых домах бухвально, перенаселение! Сегодняшняя молодежь принаровилась жить на гособеспечении с регулярной пенсией. И господин Ельцин испужался, шо ежели так дело пойдет дальше, то солдат вовсе не останется у нас, одни дураки будут. И работать и воевать не кому. И тогды многоуважаемый дядя Ельцин накатал охуенное письмо Гуру Рулону, поняв, что в этой ситуации, кроме Рулона ему никто не поможет.

- УАУ!!!! – восторженно заорали рулониты.

- Так вот в ентом письме, - продолжал Гну, - господин Ельцин обратился к Гуру Рулону с просьбой создать отряд дурбат РФ, шобы и дураки, так сказать, становились солдатами. И вот, настал этот Великий день! И я имею честь быть главнокомандующим дурбата Р-р-р-росийской Ф-ф-ф-федерации, - отдал честь Гну, скосив глаза, и пошатнулся, чуть было не ебнувшись на пол под радостные вопли рядовых, - Хто из вас, господа секористы, готов вступить в наши ряды?!!!!

- А че делать-то надо? – спросила Пухлорожая, с кислой мордой посмотрев на «командира».

- Просто весело и радостно выполнять все команды, которые будут говориться.

- Итак, кто готов прямо сейчас вступить в наши ряды дураков? – с вызовом спросил Гну.

- Я-я-я-я, - наперебой стали орать рулониты

- А че для этого нужно? – развязно спросил Гнилой харчок, водя ебальником.

- Главное условие – не бояться быть дураком, - сказала Гну, - и поэтому каждый из вас сейчас должен доказать, что он достоин войти в ряды дурбата РФ.

- Я, Мудила, звенящие яйца, - вызвался первый Муд и стал носиться по залу, утрируя похоть. Выпучив глаза, открыв рот, изображая чрезмерную отождествленность со своей похотью, он стал носиться на полусогнутых по залу, вцепившись в свои яйца. - А-а-а-а, помогите, помогите, дайте мне что-нибудь, мне срочно нужно засунуть куда-нибудь мою пипетку.

Рулониты, прикалываясь над Мудоном, тоже последовали его заразительному примеру, доказывая, как каждый из них достоин вступить в дурбат РФ.

чу-Чандра стала как бешенная носиться по залу и орать:

- Где мой бомж, где он, где он????? Я выброшусь из окна!!!

И с этими словами она подбежала к окну небоскреба, забралась на подоконник и стала биться в стекло:

- Ой, ну почему он не стал моей собственностью, все жить мне теперь не для чего!

Гурун же в это время, расправив плечи, выпятив грудь колесом и подняв голову, стал степенно расхаживать вдоль зала. Состроив морду кирпичом и, важно поглаживая свою лысину, он твердил:

- Я самый Великий, чудесный и распрекрасный.

Затем, становясь более агрессивным, он стал подбегать ко всем рулонитам и, схватив кого-нибудь за плечи, начинал сильно трясти и с бешеными глазами орать:

- Ты понял, что я самый Великий, могущественный и прекрасный!Ты понял? Понял? Понял?

Затем он подбежал к огромному зеркалу во всю стену и начал бить себя в грудь.

- Я!Я!Я!Я!

Притащив из туалета горшок, Гурун уселся на него и, поставив на голову рулон туалетной бумаги вместо короны, завопил:

- Кто еще не знает о моем Величии?! Я самый Великий! Все слушайте меня!

Вонь Подретузная в этом дурдоме утрировала состояние мамочкиной дочки. Она напялила на себя длинную юбку до колен, огромный свитер с длинными рукавами, из-под которых не было видно рук. Волосы максимально зализала, спрятав их под старушечий платок и, вжав голову в плечи, шаркая ногами, то есть, превратившись в полное уебище, Вонь топталась на одном месте, пугливо посматривая на разбушевавшихся рулонитов.

- Ой, как здесь страшно, я попала в какую-то сатанинскую секту, здесь нет ничего мамкиного, тут не ищут Греев, здесь какие-то все слишком радостные, активные. А зачем это они живут в таких шикарных домах, а мне мама говорила, что я должна быть скромной и жить в каких-нибудь сараях, а богатые люди все плохие, - придуривалась Вонь, строя из себя в доску завнушенную овцу.

- Ой, а сколько тут дяденек больших, вдруг они меня оттрахают, ой, страшно, мне мама говорила до свадьбы нельзя. Ой, а тетеньки-то какие все разукрашенные, в каких-то блестящих платьях. Так только проститутки одеваются.

Гну тем временем покатывался со смеху, держась за живот.

Наржавшись до слез, он все-таки нашел в себе силы дать следующую команду:

- Дурачество от-ставить! В одну шеренгу стано-вись!

И рулониты, быстро переключаясь из придурошной роли в роль рядовых, построились и, растянув лыбу до ушей, ожидали следующих указаний.

- Хочу вас обрадовать! Вы все приняты в дурбат РФ! Таких дебилов я еще не видел! – торжественно провозгласил Гну, угарая - ГЫЫЧ ОМ!

- ГЫЫЧ ОМ! ГЫЫЧ ОМ!- вторили ему разбитные рулониты.

- А возглавлять отряд дурбатовцев будет Нарада, - известил всех Гну.

Нарада с важным ебальником на своих ходулях, запинаясь об свои же костыли, вышел из строя и, развернувшись к отряду лицом, застыл, полностью отождествленный с новой ролью главнокомандующего.

- Чахлый, ты хочешь стать Великим астрокаратэком? – спросил его Гну.

- Так точно! – браво отвечал урод.

- Ты готов стать человеком номер восемь? – последовал следующий вопрос.

- Так точно! – твердил Нарада.

- Тогда веди людей к просветлению! Сейчас Нарада продемонстрирует вам основные команды, которые должен знать каждый дурбатовец,- сказал Гну.

- Смир-но! – послышалась первая команда.

Нарада быстро выпрямился, как кишка, удлинившись еще на несколько сантиметров и втянул в себя живот так, что тот чуть не прилип к спине.

- Равнение на-ле-во!

При этой команде Нарада поставил указательный палец левой руки на висок с левой стороны, а указательный палец правой на висок с правой стороны и, прокрутив пальцы в противоположных направлениях, скривил в гримасе и без того страшный ебальник и повернул голову влево.

- На-пра-во! – сказал Гну, и Нарада проделал то же самое, только в другую сторону.

Рулониты уже не могли сдерживать смех, Пидор сельский, прикалываясь, повторял все команды за Нарадой, а кто-то просто не мог устоять на месте, видя такую серьезную и отождествленную морду «командира».

- Вольно! – скомандовал Гну.

И неожиданно для всех Нарада как стоял прямой как бревно, так и рухнул на пол.

- Вот, пиздец, он, наверное, уже сдох, - сказал Гурун, посмотрев на Нараду, валявшегося как труп.

- Неверно, отставить, повторить команду снова, - сказал Гну.

Нарада тут же, как ни в чем не бывало поднялся.

«Блядь, а че же я неправильно сделал, - почесал он затылок, - может, я не в ту сторону упал?»м - и, не найдя других вариантов, идиот снова как палка ебнулся, но теперь уже рылом в пол.

- А-а-а-а, - заорал он от боли, схватившись за нос.

- Вот, дебил! Может, сейчас вспомнишь, как все-таки эта команда выполняется, - угорал над ним Гну.

- Да, с таким командиром мы все себе бошки порасшибем, - заметил Пидор сельский, прикалываясь над уродом, который в этот момент изо всех сил пытался собрать свои кости с пола. Но как-то у него плохо это получалось.

- Да, че-то мне не хочется за ним повторять эту команду, - сказала Синильга.

- Ну что, Нарада, теперь вспомнил, как правильно выполняется команда «вольно»? - вытирая выступившие от чрезмерного смеха слезы, спросил его Гну.

- Б-р-р-р-р, - потряс головой Нарада и поднялся, вспоминая команду. Но не успел он подняться на ноги, как тут же Гну не сильно пнул его по изгибу левого колена, ноги подкосились и Нарада снова под громкий гогот рулонитов ебнулся на пол, но теперь он упал не как прямая доска, а как куль с говном.

- Вспомнил, вспомнил, - заорал вдруг урод, ударившись головой об пол, - я должен падать как куль с говном.

- Ха, ха, ха, ха, - заржали ученички и, подражая придурку, тоже стали падать как кули с говном, выполняя команду «вольно». Мудила как рухнул, так и остался валяться на матах, не упуская лишней возможности посвинить и расслабиться.

- Хорошо, эту команду вы тоже более или менее освоили. А теперь, Нарада, давай, покажи, как ты отдаешь честь, - сказал Гну.

- Честь имею! – браво заорал Нарада, приставив указательный палец правой руки к виску. Затем он высунул расслабленный язык так, словно хотел положить его на плечо и как сумасшедший затряс мордой.

И все рулониты принялись повторять веселую команду, входя в раж.

- В Атаку-у-у-у-у-у! – неожиданно во всю глотку заорал Гну.

Услышав до боли знакомую команду (так как ее он тоже выполнял круглыми сутками), Нарада схватил в обе руки рядом стоявший шест, неимоверно искривил свой ебальник и на полусогнутых поплелся вперед напролом, расталкивая попадавшихся по пути рулонитов. Ученики, не ожидав такого неожиданно резкого проявления Нарады, насколько успевали среагировать, отбегали в сторону, освобождая дорогу ошалевшему «командиру». Дурак настолько целостно вошел в роль атакующего, что покраснел от усердия и так разбежался, что не увидел неожиданно приблизившуюся стену и со всей дури врезался сначала шестом в нее, а затем напоролся животом на шест, - было впечатление, что если бы вместо стены оказалось окно, то он бы так и ебнулся с высоты охуенного небоскреба. Продолжая игру, рулониты, как примерные дурбатовцы тоже радостно кинулись исполнять эту команду. Схватив вместо копий, что под руку попало: гантели, массажеры, эспандеры, скакалки и т.п., искривив, кто во что был горазд, свои хари, понеслись в противоположную сторону от Нарады.

- Стоп! – внезапно заорал Гну.

И отряд дурбатовцев остановился. Мудя, раскрыв пасть, замер на одной ноге с гантелей в правой руке, которая притягивала его к полу, но чтобы не ебнуться раньше времени, он напрягся изо всех сил, покраснев от напряжения и, не выдержав, громко пернул. Остальные рулониты, замершие в подобных причудливых позах, не удержались и громко заржали, не дождавшись команды «отбой».

- Эх, вы, свиньи, даже команду «стоп» не можете выполнить целостно, не способны сконцентрироваться, уроды, - отчитал распиздяев Гну, - посмотрите, хоть один бы из вас целостно ушел в самонаблюдение и не среагировал бы на пердеж Муди. Посмотрите, вы не владеете своим вниманием, так вас может отвлечь что угодно от духовного пути, вы же стадо, когда же вы будете становиться людьми!!! - разбесился Гну, увидев такое свинство.

Рулониты тут же заткнулись и на мгновение задумались о своем ничтожестве.

- Дезориентация противника! – вдруг опять закричал Гну, выводя рулонитов из состояния ступора. Растерявшись от незнакомой команды, дурбатовцы с вытянутыми пачками стали переглядываться, не зная, как выполняется эта команда.

- Ха-ха-ха, - зауссыкался Гнилой Харчок, тыкая пальцем в Нараду, который, судя по всему, выполнял названную команду. Рулониты оглянулись и тоже присоединились к веселью.

Услышав команду, Нарада с бешеной скоростью, так, как будто находился под напряжением 220 Вт, задрыгал руками, ногами, головой, и, расслабив все мышцы лица, с дебильным ебальником стал издавать нечленораздельные звуки:

- Бе-е-е-е-, бе-бе-бе-е-е-е!

Дурбатовцам эта команда понравилась не меньше, и они радостно стали повторять за командиром. Кто-то постоянно падал на пол, кто-то врезался в стены, кто-то изощрялся в произносимых звуках.

- А теперь быстро все на разминку, - неожиданно закричала Элен, ворвавшись в тренажерный зал. Рулониты быстро переключились на разминку, начав приседания.

На разминке необходимо было не только прилагать физические усилия, но так же эмоциональные – нужно было в яростном состоянии гонять друг друга. Таким образом, каждый, кто делал замечание, будил того, кому он делал замечание, не давая уснуть в глупых образах. Причем, в этой практике важно было не то, насколько справедливо тебе делается замечание, а то, как ты реагируешь, принимаешь и пытаешься исправиться или начинаешь беситься и обижаться.

- Че за хуйня, Нарада, а ну ниже приседай, - стала первая гонять чу-Чандра, увидев, что Нарада еле-еле сгибает свои ходули, думая, что его никто не видит.

- Есть, будет сделано! - как автомат отчеканил придурок, продолжая точно так же приседать.

- Так исправляйся, хуесос, - заорала снова на него чу-Чандра.

- Ну, я приседаю, как могу, - заныл придурок.

- Че, охуел, ты еще оправдываешься, урод, быстро ниже садиться, - не выдержала на этот раз чу-Чандра и, подойдя к Чахлому поближе, со всей силы хуйнула его по хребтине. От такого удара урод непроизвольно присел. Но, присев, теперь он не мог подняться, оставаясь сидеть на корточках, так как чу-Чандра положила на его спину блин от гантели килограммов на пятнадцать.

«Вот обезьяна, - бесился Нарада, - если бы не было сейчас никого, прибил бы тебя этим блином прямо здесь, сука», - и дебил стал ярко воображать, как он мстит всем своим обидчикам: кого-то душит, кого-то пиздит дубиной, кого-то обсирает, испытывая наслаждение от самоутверждения. И такими своими бесконечно глупыми и мерзкими проявлениями Нарада все больше и больше настраивал людей против себя.

- Давай, давай, поднимайся, придурок дохлый, может, выйдет из тебя дурная энергия, и ты, наконец, перестанешь волны гнать.

- Ой, снимите скорее с меня эту штуковину, она меня придавит, - заскулил выродок, трясясь от перенапряжения каленками.

- Давай, давай, - раньше думать надо было, когда от разминок отлынивал, - сказал Гурун, качая в обеих руках по 25 килограмм и обливаясь уже десятым потом.

Нарада, сделав еще несколько безрезультатных попыток подняться, не выдержал и, отпустив из своих рук пятнадцатикилограммовый блин, быстро отскочил в сторону.

- Вот блядь, скотина, охуел совсем, чуть ноги все не отдавил, - завопили рулониты, вовремя отбежав, увидев падающий железный блин.

- Быстро отжиматься, - заорала на Нараду взбешенная Вонь.

Встав на свои дрожащие кулаки, урод стал делать подобие отжиманий, болтая головой.

- А ну, ниже, совсем разленился, - не успокаивалась чу-Чандра, качая пресс на тренажере.

- Есть, будет сделано, - с красной мордой выдавил Нарада, а про себя подумал: «у, с-сука, выловлю сегодня и выебу во все дыры, корова жирная».

- Слушай, Нарада, и не надоело тебе целыми днями беситься, обижаться вместо того, чтобы просто радоваться и вселиться со всеми? – искренне удивился Сантоша. - Не легче ли изменить состояние, тогда бы все от тебя отстали, чем вот так продолжать культивировать хуевые мысли и навлекать на себя недовольство всех окружающих.

Но Нарада и слышать даже не хотел, что ему говорят.

- Ему просто не хватает вот этого, - радостно сказал Гурун, снова водрузив на спину долбоеба железный блин от гантели. Тонкие руки Нарады затряслись от напряжения, и, кое-как удерживаясь, он все-таки устоял, но теперь не то, чтобы полностью отжаться, но даже на миллиметр не мог согнуть руки в локтях.

- А-а-а, я больше не могу, снимите с меня гантели, - разнылся говноед, не в силах уже удерживать такой груз, но и выбора у него особого не было, так как стоило ему ослабить руки, как тут же бы он ебнулся харей об пол, прижатый сверху железным блином, так бы и остался валяться.

- Давай, злись на себя, маменькин сынок, - с презрением сказала Хитрощелая, - ты мужик или не мужик.

- Я-я-я-я больше не могу, - разревелся как последнее чмо Нарада, пуская слезу.

- Фу, блядь, чмошник, Нарада, урод жизни, - стали лажать его рулониты, - на других-то круглыми сутками бесишься, а вот на себя разбеситься, слабо, да?

- Быстро на тренажеры, - сказал Гурун, сняв с Нарады блин и пнув его как следует под костлявый зад.

- Уа-а-а-а, - ревел Нарада, вытирая сопли, - вы меня все ненавидите.

- А за что тебя любить-то такое уебище? - ухмыльнулась чу-Чандра, свысока посмотрев на ничтожество.

- Ты спасибо еще должен сказать за то, что мы тебе помогаем просветлевать, - сказал Гурун, - мы к тебе сострадание Будды проявляем, а ты еще и жалуешься, урод, тебе такое благо даруется, давай нормально отжимайся, самоотверженней. Давай злись, а не нюни распускай.

- Ы-ы-ы-ы, я больше не могу, - еще больше заныл дебил. Нельзя же так над человеком издеваться.

- Это мать над тобой всю жизнь издевалась, делала из тебя такого чмошника, такое ничтожество. Слабое, беспомощное, ни на что не способное. Посмотри, на кого ты похож, - разорялась Вонь Подретузная.

- Фу, блядь, как от него опять несет какой-то парашей, - сморщилась, затыкая ноздри чу-Чандра, - как из помойного ведра, - ты когда последний раз мылся?

- Не-не-недавно, - заикаясь, пробурчал Нарада.

- Не пизди, фуфлогон, - взбесилась чу-Чандра, ебнув дурака по губам.

- Ну, я не помню, - обиженно сказал Нарада и чуть не расплакался.

- Сейчас быстро вспомнишь, - не успокаивалась чу-Чандра, замахиваясь уже на Чахлого железным шестом.

- Ой-е-е-ей, пожалуйста, не надо, - не на шутку обосрался Нарада, - я сейчас вспомню.

- …..Ну, кажется, месяц назад.

- Вот, блядь, урод, ни хуя себе, скунс вонючий, тебе место в хлеву, среди свиней.

- Он поди и зубы месяц не чистил, а то такая вонь из его рта, я даже на самой большой помойке такого не унюхивал, - сказал Гурун.

- А я вообще зубы не чищу, - признался Нарада так, как будто это было в порядке вещей.

- Вот это пиздец! Короче, хватит тут сифилис разводить, - резко сказала Элен, услышав весь разговор за дверью, - быстро пошел отмываться с мылом, чистить зубы, подстригаться. А эти лохмотья сними и одень вот это, хоть внешне будешь на человека похож, - сказала жрица, кинув ему стопку новой одежды: рубашку, штаны и кроссовки.

Поиск по сайту: