И Шри Нитьянанды Прабху 14 страница

Это первая обязанность домохозяина. Негостеприимные люди хуже зверей и птиц, это плод неблагоприятной деятельности в прошлом. Если нежданный гость постучался в дверь, его нужно пригласить в дом и поделиться водой и хлебом. Это простейшее гостеприимство, но его достаточно, если оно оказывается с любовью. Благочестивый человек, пусть даже бедный, рад сделать приятное своему гостю. Он с любовью подаст воды и омоет ему стопы, предложит циновку прилечь отдохнуть и найдет доброе слово, которое обласкает слух утомленного путника. Такой хозяин не захочет отпускать своего гостя, а прощаясь, попросит прощения за столь скромный прием.

Верховная Личность Господа, Господь Гаурасудндара, показывая пример гостеприимного хозяина, спрашивал гостей, не принести ли им чего-нибудь еще. Это были самые удачливые души, потому что принимали угощение из рук Шримати Лакшмидеви, богини удачи, и Верховного Господа Нараяны — владыки космического проявления. Эта божественная пища, которой так жаждут Господь Брахма и другие полубоги, раздавалась простым жителям Навадвипы.

Двадцать санньяси, гостившие в доме Господа Нимая, стали предметом разговоров в городе.

—Эти гости необычные люди! Должно быть, это Господь Брахма, Шива, Шукадева Госвами, Шрила Вьясадева, Нарада Муни и другие великие души. Кто еще достоин принимать пищу в доме Шри Гауранги, который неотличен от Самого Господа Нараяны и Его жены Лакшмидеви? Он появился в Навадвипе и, узнав об этом, они пришли к Нему в дом, одевшись санньяси, чтобы принять милость Господа — прасад. Кто, кроме Брахмы, столь удачлив, чтобы вкушать в доме Махапрабху?

—Верховный Господь появился на Земле, чтобы облегчить страдания людей, а вместе с Ним пришли и полубоги, подобные Брахме, потому что это вечные спутники Всевышнего. Господь обещал, что в этом нисхождении Он даст живым существам то, что редко даруется даже Господу Брахме. Поэтому Верховный Господь великодушно раздает прасад из Своего дома, чтобы осчастливить всех страждущих.

Всю работу по дому Лакшмидеви делала одна. Служа возлюбленному Господу, она всегда была веселой и бодрой. Видя чудесный характер и чистоту своей невестки, Шачимата с каждым днем все больше и больше любила ее. Лакшми вставала рано утром и одна выполняла всю домашнюю работу, показывая пример идеальной жены. Приготовив цветную пасту, она расписывала пол в храмовой комнате благоприятными знаками. Это были разные символы Господа: раковина, чакра, лотос и другие. Она готовила все необходимое для поклонения Господу: благовония, цветы, светильник, воду и проч.; поклонялась Туласидеви, а так же с величайшей любовью ухаживала за матерью Шачи. Замечательное служение Лакшмидеви не прошло незамеченным для Господа Гаурачандры. Хотя Он никогда ничего не говорил, в душе Он был очень ею доволен.

Часто Лакшмидеви часами нежно растирала лотосные стопы Господа, положив их себе на колени. И в эти минуты Шачимата видела яркое сияние, исходившее от стоп Гаурачандры. Иногда дом наполнял аромат цветов лотоса. Мать Шачи пыталась найти источник благоухания, но никак не могла. Шримати Лакшмидеви, богиня удачи, и Верховный Господь Нараяна нераскрытой тайной жили в ее скромном доме.

* * *

Полусловом не обмолвившись накануне, Господь Гауранга объявил как-то, что собирается в восточную Бенгалию (сейчас это Бангладеш), и сегодня же. Там была родная деревня Его отца, Шри-хатт, и Нимаю хотелось навестить родственников, а заодно заработать денег — во всяком случае, так Он объяснил Свое неожиданное намерение.

—Я пробуду там несколько дней, — сказал Он Шачимате.

—Сын мой, — отвечала она, — но как мы будем без Тебя?! Рыба не может жить без воды, и я тоже не переживу разлуки с Тобой. Не видя Твоего луноликого лица, я умру!

—Мама, не беспокойся, я скоро вернусь!

И, обращаясь к Лакшмидеви, Нимай сказал:

—Пожалуйста, береги нашу матушку.

Кто знал тогда, что путешествие в восточную Бенгалию, жители которой уже слышали о гениальном юноше Нимае Пандите, станет началом великой миссии санкиртаны, воспевания святого имени Бога?! Именно здесь Махапрабху впервые раскроет Свою истинную цель — распространить послание любви, дарованное Верховным Господом людям нынешнего века.

Нимай взял с Собой еще нескольких близких учеников и собрался в дорогу. Соседи пошли проводить Его. Скоро путники скрылись из виду, но жители Навадвипы не двигались с места, очарованные трансцендентной красотой Гауранги. Пристально вглядываясь вдаль, деревенские женщины говорили:

—Как благочестива и удачлива мать этого юноши! Мы кланяемся ей в ноги. Как повезло Его жене! Обретя такого замечательного мужа, она стала достойна прославления, хоть и родилась женщиной. Вокруг Его головы сияет нимб, словно чистое золото, а крепкое тело могуществом и силой превосходит гору Сумеру. Белейший брахманский шнур ниспадает с Его львиных плеч. О, Его чарующая красота уносит прочь женские сердца!

—Его большие красивые глаза затмевают красоту цветов лотоса, а взгляд еще прекраснее, — ответила другая. — Гаура напоминает мне Шри Радхаваллабху (Кришна, возлюбленный Радхарани). Его кожа такая же золотистая, как у Шри Радхи!

Так соседи, провожая Господа, славили Его. Они могли видеть Нимая лишь по Его милости, потому что даже небожители не удостаиваются такой чести.

Господь Гаурасундара неторопливо шел по дороге, пока наконец не достиг берегов реки Падмавали. Река была очень красивой: нежный ветерок гнал по всей водной глади легкие волны, берега поросли пышными густыми лесами. В лицо Нимая пахнуло речной прохладой, и Он повел Своих друзей освежиться в чистой воде. Как только лотосная стопа Господа коснулась берега, река Падмавали ощутила духовное блаженство. Теперь ее воды могли очистить все творение. Это была поистине чудесная река, плещущиеся волны и мягкое течение успокаивали сердце. Величественные леса по берегам так понравились Гауранге, что Он решил остаться здесь на несколько дней. Падмавали выпала великая удача обрести благословение Господа, который, подобно слону, играл в ее водах, словно в Ганге.

Здесь Нимай вступал в восточную Бенгалию, даруя этой земле благословения, которые она не утратила и по сей день. Местные жители были счастливы узнать, что Нимай провел несколько дней на берегах Падмавали. Новость о прибытии Нимая с быстротой ветра разнеслась повсюду:

—Пришел Нимай Пандит, украшение всех ученых брахманов! — говорили люди друг другу.

Благочестивые брахманы спешили приветствовать Господа подарками. Они почтительно и смиренно кланялись Ему:

—Это величайшая удача, что Ты посетил нашу страну!

—Люди восточной Бенгалии мечтают пойти в Навадвипу учиться у великого ученого Нимая Пандита, — сказал один брахман. — Но Верховный Господь так милостив, что океан знаний Сам пришел в нашу страну. Конечно, Ты воплощение Брихаспати, никто не может сравниться с Тобой. Но это неточное сравнение. Я думаю, что отчасти Ты воплощение Верховной Личности Бога. Сердце подсказывает мне, что никто не может обладать столь обширными познаниями, кроме Всевышнего. Все мы смиренно просим Тебя, передай нам Свои знания. Это самое большое наше желание. Находясь вдалеке от Тебя, мы всегда помнили о Тебе. Мы изучали Твои толкования, а потом наставляли своих учеников. Но поскольку Ты Сам сейчас здесь, будь добр, прими нас в ученики, чтобы весь мир узнал о Твоих замечательных деяниях.

Господь улыбнулся им всем и уверил, что проведет с ними несколько дней. Ему понравилось в восточной Бенгалии, ее природа и люди, которые каждый день пели святые имена Кришны.

Играя роль великого ученого, Господь Гаурачандра, Господь Вайкунтхи, давал уроки огромной толпе жадно слушающих учеников на берегах священной Падмавали. Сотни юношей спешили туда послушать Его. Их занимала только одна мысль: «Я хочу учиться у Нимая Пандита». Милость Господа к ним была столь велика, что через два месяца лекций они стали высоко образованными учеными. Многие приходили просто взглянуть на Нимая, но послушав Его, возвращались домой с ученой степенью. В краткие минуты отдыха Господь уходил в глубину девственного леса.

Тем временем в Навадвипе прекрасная жена Нимая, Лакшмидеви, грустила в одиночестве дома. Она ни с кем не разговаривала, была задумчивой и молчаливой — Лакшми страдала в разлуке. Без возлюбленного Нимая жизнь казалась пустой. Ей хотелось снова увидеть Его прекрасные глаза и коснуться лотосных стоп. Лакшми плакала ночи напролет и старалась подавить нетерпение, которое терзало ей сердце.

Она с радостью служила Шачимате, ежедневно убирала в доме и поклонялась домашним божествам, предлагая Им ароматные масла, благовония, светильники на топленом масле, цветочные гирлянды и сандаловую пасту. Лакшми так ухаживала за матерью Господа, что Шачи забыла о разлуке с сыном: с невесткой она не чувствовала себя одинокой. Однако мысли Лакшми были постоянно заняты Гаурангой, как бы мирно и счастливо они ни жили. Что бы ни делала, куда бы ни пошла, Лакшми вспоминала Его прекрасное лицо, изящные движения, нежные слова и ласковую улыбку. Заботливо готовя Шачи еду, сама она почти ничего не ела с того самого часа, как Господь покинул Надию.

Как-то раз Лакшми вышла из дома и направилась к Ганге. Она была еще такой юной! Невыразимая печаль, которая теперь никогда не покидала ее сердца, лишь усиливала нежную красоту лица. Она села на берегу и задумалась. В этот час на Ганге было тихо и безлюдно, ничто не нарушало течения ее мыслей. Лакшми так глубоко ушла в себя, что не заметила змеи, бесшумно выползшей из зарослей травы, и не почувствовала смертельного укуса.

Ах, прекрасная Лакшми! Злое жало змеи освободило тебя от страданий! Не простая змея укусила тебя, твое нежное сердце не вынесло жала змеи разлуки с Господом...

Для матери Шачи это было великим горем. Никакие доктора, заговоры и лекарства не помогли Лакшми. Разрывающий душу плач Шачидеви мог растопить даже камни. Святые вайшнавы тоже были поражены горестным известием. Они посетили Шачимату и помогли совершить погребальный обряд.

Лакшмидеви перенесли на берег Ганги, одели на шею четки из туласи. По четырем сторонам света звучало святое имя Господа. Никто не сознавал, что сейчас Лашмидеви отправится в вечную обитель Господа Кришны. Неожиданно над землей появилась небесная колесница, окруженная гандхарвами. Они спустились, подхватили Лакшми и унесли с собой. Повторяя святое имя Хари, Лакшмидеви ушла на Вайкунтху. Люди замерли от охватившего их изумления и восторга.

Шачимата плакала, ее сари уже было мокрым от слез, и женщины, утешая, окружили ее.

—Как я одна вернусь домой?! — говорила она. — Кто теперь будет поклоняться нашим божествам и заботиться о Них? Мой дом опустел. Лакшми, почему ты оставила Вишвамбхару? О греховная змея, куда ты уползла? Почему ты не укусила меня вместо моей невестки? Мой сын оставил свою жену и ушел в далекую страну, только чтобы поддерживать нас. Как же я теперь посмотрю Ему в лицо, когда сердце мое сгорает в разлуке с невесткой?!

Друзья пытались успокоить мать Шачи словами писаний:

—Никто не может изменить судьбу. Это тело, как и весь материальный мир — лишь подобие реальности. Ты мудрая женщина и должна знать эти вещи. Почему ты не хочешь слушать нас? Никому не избежать смерти, для каждого наступит этот день. Даже величайшие полубоги, подобные Брахме, узрят когда-нибудь ее страшный лик. Тот, кто родился — неизбежно умрет, неважно, в юности или в старости. Мы знаем из Вед, что Кришна единственная истина. Поэтому величайший глупец тот, кто не служит Верховному Господу.

Утешая Шачидеви, вайшнавы повторяли святые имена Хари и утирали катившиеся по щекам слезы.

* * *

Проведя некоторое время в Бангладеш, Верховный Господь решил возвращаться в Навадвипу. Узнав об этом, жители восточной Бенгалии стали собирать для Него драгоценные дары. Они несли Ему золото, серебро, красивые кувшины, расшитые циновки, мягкие теплые накидки и разную одежду. Каждый предлагал самое лучшее, что мог найти у себя в доме. Нимай принимал подарки и в ответ одаривал благословениями. Верховный Господь Шри Гаурахари посетил не один дом, прежде чем Он отправился в обратный путь. Многие Его бенгальские ученики решили сопровождать Нимая до Навадвипы, надеясь продолжить там свое обучение.

Как раз в эти последние дни пребывания Господа в восточной Бенгалии к Нему обратился брахман по имени Тапана Мишра. Это был разумный, образованный человек, измучивший себя поиском смысла жизни. Словно книжный червь, он ворошил труды именитых философов, изучал священные писания, слушал советы разных людей и все больше терялся в сомнениях. Он молился Господу и, не находя утешения, метался в поисках ответа. Но он был очень благочестив, и потому однажды ночью ему было видение — сияющий, словно полубог, брахман повелел:

—Послушай, Мишра, ты отреченная душа, поэтому не должен так печалиться. Успокойся и разыщи Нимая Пандита. Он объяснит тебе все, что ты хочешь узнать о духовной жизни. Нимай Пандит не простой человек, это Верховная Личность Бога, Нараяна. Сейчас Он совершает в этом мире удивительные трансцендентные игры. Но никому не раскрывай этой тайны, она недоступна даже знатокам Вед. Если ты нарушишь обещание, жизнь за жизнью тебя будут преследовать страдания.

Брахман исчез, и Тапана Мишра очнулся. Он был сильно взволнован и плакал от радости. «Счастливый знак!» — подумал он про себя, чувствуя, что ночной брахман заново вдохнул в него жизнь, и тут же отправился на берег Падмавали. Там, окруженный сотнями учеников, сидел Господь Гаурасундара. Тапана Мишра пробрался сквозь толпу и упал к Его лотосным стопам.

—Я несчастный падший человек, — почтительно сложив руки, заговорил он. — Будь милостив, избавь меня от заблуждений! Каков истинный духовный путь? В чем смысл бытия? Мое сердце не выносит больше роскоши и наслаждений. О милостивый Господь, пожалуйста, скажи, что может быть пристанищем моей истосковавшейся душе?

—Брахман, ты родился под счастливой звездой! — отвечал Гауранга, — Ты жаждешь поклоняться Верховному Господу Кришне, а это высший и единственно верный путь. Стать преданным Господа очень трудно, поэтому Господь приходит каждое тысячелетие установить принципы истинной религии, потом снова возвращается в Свою духовную обитель. «Чтобы поддержать праведных, уничтожить демонов и установить религиозные принципы, Я Сам нисхожу на Землю из века в век, о потомок Бхараты», — так говорит «Бхагавад-Гита». Господь приходит в каждую эпоху, принимая различные обличья. Цвет Его тела бывает белый, красный и желтый. А еще Он приходил на Землю на закате Двапара-юги пять тысяч лет назад, и тело у Него было цвета грозового облака. Звали Господа — Кришна.

Для каждой из четырех эпох — Сатья, Трета, Двапара и Кали — рекомендуется свой путь религии, которому должно следовать человечество; ее истинная цель — удовлетворить Верховную Личность Бога, Шри Хари. Неизменно Господь Сам устанавливает путь религии, и для века Кали предписано совместное воспевание святого имени Кришны. В Кали-югу повторение святого имени — единственный способ пересечь океан материального невежества, потому что оно вбирает в себя все прежние процессы и превосходит их. О брахман, повторяй имя Господа, что бы с тобой ни случалось. Оно столь могущественно, что Веды не могут даже вместить всей его славы.

Послушай, Мишра, в Кали-югу нет нужды совершать суровые аскезы или богатые жертвоприношения; всякий, кто поклоняется Верховному Господу Кришне, обретет удачу и успех. Так что возвращайся домой и служи Кришне с верой и любовью, отбросив ложь и сомненья. Повторяя святое имя Господа Хари, Кришны, ты сразу обретешь истинный духовный путь и достигнешь конечной цели жизни. В этот век ссор и лицемерия только святое имя Господа приносит освобождение. Нет иного пути. Эта великая мантра освобождения состоит из шестнадцати имен Господа Кришны, в каждом из которых по два слога: Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе. Если ты будешь постоянно петь и поклоняться маха-мантре, твое сердце расцветет любовью к Богу, и постепенно ты поймешь, каков истинный духовный путь и высшая цель.

Тапана Мишра был первым, кто услышавл из уст Махапрабху, что в современную эпоху предписанным процессом йоги является воспевание святых имен Кришны — Харе Кришна маха-мантра, что это начало и конец всего знания.

Благочестивый Тапана Мишра, радуясь выпавшей на его долю удаче, поклонился лотосным стопам Господа и попросил:

—О Господь, позволь мне сопровождать Тебя!

—Нет, ты должен немедля отправиться в Бенарес, — ответил Нимай, — и там Я исполню твое желание.

Господь обнял Тапану Мишру, и брахман почувствовал, как мороз пробежал по всему телу, волны духовного экстаза переполнили душу. Нимай Пандит уже собирался уходить, но Мишра сжал в руках Его стопы и рассказал о своем сокровенном сне. Выслушав его, Нимай повторил строгое наставление божественного брахмана:

—Будь осторожен, никому не рассказывай своего откровения!

Чувствуя, что наступает благоприятный момент для путешествия, Нимай на прощанье улыбнулся брахману и пустился в дорогу. Так Господь освятил земли восточной Бенгалии и вернулся домой.

Сделав исключение для Тапаны Мишры, Шри Чайтанья хранил Свою миссию в тайне в течение еще нескольких лет, пока не принял духовного посвящения. Многие исследователи недоумевали, почему Его выбор пал именно на этого ученого брахмана, но Шри Чайтанья, посылая Мишру в Бенарес, предчувствовал, что наступит время, когда этот образованный, искренний человек поможет Ему проповедовать послание любви к Богу там, где это было почти невозможно.

Бенарес считался средоточием философии майавады и имперсонализма, глашатаем которой был Шанкарачарья. Его последователи в конечном счете отрицают, что Господь является личностью. Они считают, что качества личности ограничены, а значит, Абсолютная Истина должна быть лишена всяких качеств. «Адвайта-веданта», на которую они опираются, учит, что все живые существа едины с Богом и ни Бог, ни человек не имеют формы. Тот облик, в котором Господь нисходит, в конечном счете иллюзорен, как иллюзорен человек и весь окружающий мир.

Однако миссия Господа Чайтаньи основывалась на личностной теистической традиции Вед, которая находит свое выражение в «Бхагавад-Гите» и «Шримад-Бхагаватам». Учение Шри Чайтаньи является истинно ведическим, что подтверждают четыре признанные сампрадайи, берущие начало от Самого Верховного Господа.

Хотя Тапана Мишра страстно желал возвратиться в Навадвипу и быть рядом с Махапрабху, он пожертвовал своим желанием, исполняя Его волю. Он отправился в Бенарес, где санньяси-майавади проповедовали чудовищную ересь, и со временем стал играть заметную роль в распространении движения санкиртаны — миссии Господа Чайтаньи. Тапана Мишра готов был на любые жертвы ради Махапрабху, и Господь, зная об этой исключительной преданности, раскрыл ему тайну Своей миссии.

* * *

Нимай достиг Навадвипы вечером, нагруженный подарками. Он поклонился лотосным стопам Своей матери и выложил все, что принес с Собой. Потом вместе с учениками Он пошел на Гангу искупаться. Сердце Шачиматы было разбито горем, но она, стараясь не подавать виду, принялась готовить еду любимому сыну.

Нимай Пандит вел Себя со Своими учениками как духовный учитель. Придя на берег, Он глубоким поклоном почтил мать-Гангу, и ученики последовали Его примеру, а потом вошел в воду. Совершив омовение, Он вернулся домой, исполнил Свои религиозные обязанности и сел принять прасад. Он ел с большим удовольствием, а потом проследовал в храмовую комнату. Стали приходить соседи и родственники, поприветствовать Нимая после долгой разлуки. Он сидел среди гостей и со смехом рассказывал о Своем путешествии в Бангладеш, изображая странные привычки местных жителей. Все смеялись, и ни у кого не поворачивался язык сказать Ему о смерти Лакшмидеви, зная, что это будет ударом для Нимая. Вскоре родственники разошлись, а Господь, все еще погруженный в забавные воспоминания, молча жевал листья бетеля.

Шачимата избегала остаться с Ним наедине. Она сидела в своей комнате, исполненная горя. Найдя ее, Нимай увидел на лице матери следы глубокой скорби. Когда Он обратился к ней, в Его голосе чувствовалась забота и любовь:

—Что так опечалило тебя, мама? Я вернулся здоровый, ты должна быть счастлива. Но Я вижу на твоем лице только печаль. Скажи Мне правду, мама, что случилось?

Шачимата только плакала в ответ, потому что слова сына усиливали ее боль.

—Мама, Я все знаю, — немного помолчав, сказал Нимай. — Расскажи Мне, как это случилось?

Верховный Господь Шри Гаурахари снова замолчал, уронив голову на руки. Он думал о смерти Лакшми. Хотя Господь воплощает в Себе все ведические истины, Он позволил на мгновенье боли разлуки овладеть Его сердцем. Гауранга продолжал молчать. Он скорбел, словно обычный человек, но справившись с Собой, снова обратился к матери:

—Привязанность к мужу или сыну материальна. Эти иллюзорные отношения приносят страдания. О мама, почему ты скорбишь? Разве ты можешь изменить то, что предписано волею Бога? Никому не под силу остановить течение времени — все отношения в этом мире временны. Таково утверждение Вед. Жизнь всего творения остается в руках Верховной Личности Бога. Кто кроме нашего Господа сводит людей и разлучает их? Почему же Его деяния делают тебя такой несчастной? Счастлива та женщина, которая умирает раньше своего мужа. Значит, она была очень благочестивой.

Если хочешь, Я расскажу тебе, почему Лакшми родилась в Навадвипе.

При дворе царя небес Индры была одна прекрасная небесная апсара. Волею Провидения, танцуя, она совершила ошибку и сбилась с ритма, и Индра проклял ее рождением на Земле. Но чувствуя сострадание, он сказал: «Не печалься. Ты обретешь редкую возможность служить Господу, когда станешь женой Нимая Пандита. Я благословляю тебя, а потом ты вернешься в мою обитель».

Мама, Лакшмидеви сама говорила Мне об этом. Не печалься за нее, никто не может изменить волю Провидения. Поверь, Лакшми счастлива сейчас.

Шачи слушала сына, и ни одно Его слово не вызывало у нее в сердце сомнений. Она перестала плакать и думать о потере.

* * *

Обычно Нимай вставал очень рано. Совершив омовение, Он поклонялся Господу и исполнял ежедневные обязанности брахмана. Затем Он выражал почтение Своей матери и шел учить Своих учеников.

Его тола изучения санскрита славилась повсюду. Нимай держал Себя в классе требовательно и строго. Как и прежде, занятия проходили в доме Мукунды Санджаи. Мукунда считал себя самым счастливым на свете человеком, потому что каждый день мог видеть Господа у себя и отдать Ему на обучение своего сына Пурушоттаму. Обычно Нимай приходил пораньше и, поджидая остальных, садился во дворе перед храмом Дурги. Если кто-нибудь из учеников появлялся без тилаки на лбу, Нимай никогда не оставлял это без внимания.

—Я вижу, Мой дорогой, у тебя нет тилаки на лбу! Что послужило тому причиной? Веды говорят, что лоб, не украшенный тилакой, не лучше места для сжигания трупов. Видно, ты небрежно относишься к своим обязанностям брахмана. Иди домой и сделай все сначала, а потом с тилакой на лбу возвращайся в толу.

Забывчивый ученик молчал, от стыда опустив голову, и без тилаки уже не появлялся на глаза учителю.

Так Нимай приучал мальчиков строго следовать религиозной практике брахманов. Он не смягчал строго тона и никого не щадил. От Него не ускользала даже малейшая небрежность, потому что Сам Нимай всегда был требовательным к Себе и избегал неблагоприятного общения.

Преподавание в доме Мукунды Санджаи доставляло Ему большое удовольствие. Иногда Он делал вид, что у Него болит голова, и ученики приносили масло и втирали Ему в голову. Господу становилось лучше, и Он продолжал рассуждать, погружаясь в глубину Своей мысли. Он преподавал с раннего утра и до обеда, а потом шел на Гангу купаться. Вечером Он снова возвращался в толу и оставался там допоздна. Через год ученики выйдут из-под Его опеки и станут самостоятельными учеными, широко осведомленными в писаниях.

Однако роль учителя не мешала Нимаю оставаться остроумным и живым, что свойственно было Его юному возрасту. Иногда Он передразнивал жителей Шри-хатта и смеялся над их ошибками и своеобразным произношением.

—О Гауранга, а Сам Ты откуда родом? — обижались они. — Скажи, где родились Твои отец и мать? Кто из вас не из Шри-хатта? Где все ваши родственники? Ты Сам из Шри-хатта! Почему Ты смеешься?

Но чем больше они обижались, тем больше Нимай дразнил их. Эта обидчивость забавляла Его и еще больше злила соседей, так что Гауранге иной раз приходилось бежать. Догнать Его было нелегко, и они только топали ногами и ругались вослед. Если же кому-то удавалось Его поймать, Нимая тащили в мусульманский регистрат жаловаться. К счастью, во время появлялись друзья. Они успокаивали обиженного и заключали мир. Нимай выискивал, где в Навадвипе остановились жители из восточной Бенгалии, и просто врывался в дома. Он портил запасы продуктов, а потом в притворном страхе убегал. Как в детстве, Нимай опустошал Навадвипу, но никто не слышал, чтобы Он заигрывал с женщинами. Он даже не смотрел на них.

В этом нисхождении Верховный Господь не хотел и слышать имени женщины. Поэтому воистину знающие души никогда не прославляют Господа Чайтанью как Гауранга-нагару — Господа в роли любовника. Хотя Господь принимает любое прославление, чистые преданные воспевают только те Его качества, которые Господь проявил в данном воплощении.

* * *

Пока Нимай был занят в толе, Шачимата все время думала о том, чтобы женить Его во второй раз. По всей Навадвипе она искала подходящую девушку. Недалеко от них жил Шри Санатана Мишра, благочестивый и милосердный брахман, благожелательный и чистосердечный преданный Господа Вишну. Он тепло принимал гостей и поддерживал многих нуждающихся, щедро раздавая пищу и одежду. Его называли «царем пандитов» и повсюду прославляли. Знатного происхождения, аристократ, он всегда был правдив и сдержан в выражении чувств. За обширные познания он получил титул Раджи Пандита. В Двапара-югу Санатана Мишра был царем по имени Сатраджит.

За свое благочестие и чистую преданность Господу Вишну Санатана Мишра был благословен прекрасной дочерью Вишнуприей. Своей красотой и кротким характером она была подобна Рукмини, главной царице Господа Кришны. С детских лет девочка два или три раза в день купалась в Ганге, была послушна родителям и не интересовалась ничем, кроме преданного служения Кришне. Она строго следовала предписаниям шастр, совершала все пуджи и служила деревцу туласи, не боялась налагать на себя различные аскезы и обеты. Встречая каждый день Шачимату на берегу Ганги, она смиренно кланялась ей. Заметив эту красивую и благочестивую девушку, Шачимата с улыбкой благословила ее: «Пусть Кришна даст тебе хорошего мужа, которого ты достойна». Но купаясь, Шачимата подумала про себя: «Эта девушка должна выйти замуж только за моего сына». Потом она узнала, что это была дочь Санатаны Мишры, богатейшего и почтеннейшего пандита в Надвадвипе.

Через несколько дней Шачимата позвала к себе свата Кашинатха Пандита и сказала ему:

—Мой дорогой, у меня есть к тебе одна просьба. Сходи к Радже Пандиту и скажи, что мой сын во всех отношениях достойный жених его дочери. Если он согласится, давайте их поженим.

Санатана Мишра занимал слишком высокое положение в кастовой иерархии и мог не согласиться на такой брак. Шачимата допускала мысль, что он откажется выдать свою дочь за Нимая Пандита, юношу весьма странного поведения, сына бедных родителей. Почувствовав неуверенность в ее словах, Кашинатх приободрил ее:

—Тхакурани! Если Санатана Мишра не отдаст руку своей дочери Нимаю Пандиту, кто же на ней тогда женится?!

И, не откладывая, он поспешил в дом Шри Санатаны Мишры, в молчаливой радости повторяя имена Бога. Увидя гостя, Раджа Пандит почтительно поприветствовал его и предложил сесть.

—Какие новости? Что привело тебя ко мне?

—Послушай, пандит, я раскрою тебе сердце. Ты очень удачлив и хорошо знаешь писания, ты благочестивый человек, занятый служением Господу Вишну. Зная это, Шачидеви, мать Вишвамбхары, послала меня к тебе с предложением. Она хочет, чтобы ты отдал Вишвамбхаре Пандиту свою дочь Вишнуприю в жены. Думаю, этот выбор достоин твоей дочери. Они так подходят друг другу, словно Кришна и Рукмини!

—Я должен обсудить это с женой, — не стараясь скрыть радости, ответил Санатана Мишра и удалился в глубину дома.

Раджа Пандит рассказал обо всем жене и близким родственникам, желая услышавть их мнение. Все единодушно согласились:

—Что тут обсуждать? Господь, наверное, услышавл наши молитвы! Это идеальное предложение. Надо скорее готовиться к свадьбе!

В действительности Раджа Пандит всегда мечтал выдать Вишнуприю замуж за Нимая, даже когда она была еще ребенком. Поэтому, когда Вишнуприя повзрослела, он даже не искал другого жениха. Какие бы сваты ни приходили к нему, Санатана знал, что только Нимай мог жениться на его дочери — в красоте и добродетели Ему не было равных во всех трех мирах. И возраст у Него был подходящий. «Если бы такой идеальный брак состоялся, я был бы самым счастливым человеком на свете! — думал про себя Санатана Мишра. — О Господь! Если я накопил какое-то благочестие в жизни и в прошлых рождениях, пусть моя дочь выйдет замуж за Нимая Пандита!»

Как раз в тот день, когда Кашинатх постучался к ним в дом, Санатана вместе с женой обсуждали будущее своей дочери. Поэтому он не заставил себя долго ждать с ответом. Радостный, Санатана вернулся к Кашинатхе и сообщил о своем решении:

—Сознаюсь, о Кашинатх, день и ночь я мечтал о такой женитьбе, но не осмеливался даже сказать об этом вслух. Сегодня благословенный день, когда Провидение сжалилось надо мной. По воле Господа моя семья и предки будут счастливы. Поспеши к Шачимате и скажи, я очень рад этому предложению. Как благодарен я Шачимате! По ее милости я обрел редкую удачу предложить мою дочь Шри Говинде, Верховному Брахману. Я поклонюсь лотосным стопам Говинды, как это делают Господь Брахма и Господь Шива. Скажи Шачимате, я назначу благоприятный день и пришлю к ней брахмана.

Поиск по сайту: