Глава 9. Тихий омут

«Летели дни, крутясь проклятым роем...
Вино и страсть терзали жизнь мою...
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою...»
(А. Блок, «О подвигах, о доблестях, о славе»)

Поначалу казалось, что время остановило свой ход и назло мне не желает идти вперед, а каждое движение секундной стрелки совершается в несколько раз медленнее, чтобы дать мне сполна почувствовать всю горечь теперешнего положения. Каждый вдох давался мне неимоверным трудом, а каждое движение происходило как в странном полусне. Иногда возникало нешуточное желание сбежать – как можно дальше, туда, где меня не найдет ни Темный Лорд, ни Рудольфус, ни Нарцисса, ни кто бы то ни был другой. Но мой взгляд тут же падал на левое запястье, и я понимала, что, где бы ни была (не считая, наверное, того света), Волдеморт все равно найдет способ вызвать меня к себе.
Я ждала каждой нашей встречи с мучительной тоской и в тоже время с большим нетерпением. Так хотелось просто увидеть его и почувствовать себя счастливой только от того, что он есть, но как только я смотрела в его глаза, то понимала, что вся моя радость мнима. Он всегда был холоден, строг, предельно вежлив и неумолим. Все должно было быть только так, как он сказал, а те, кто пытались с ним спорить, непременно получали наказание. А способы проучить провинившегося могли быть самыми разнообразными, среди которых Непростительные проклятия считались самыми невинными. Хотя я видела только лишь раз, как один незнакомый мне молодой человек, явно не слизеринец, попал в его немилость. В тот момент я даже не слышала, как Волдеморт произносит заклинание, – несчастного просто на месте разорвало на куски.
- Пускай это будет наукой для остальных, - равнодушно произнес Темный Лорд, поспешив отступить назад от расплывающейся лужи крови, в которой лежали какие-то внутренние органы.
Я тогда стояла рядом с ним и делала все, лишь бы не потерять сознание от омерзения. Насколько я знаю, зал от крови отчищали те, кто был с провинившимся парнем на проваленном задании. После же они шепотом рассказывали, что делали это вручную. Тогда я окончательно убедилась, что Волдеморт – опаснейший волшебник, который не знает жалости и сострадания. И Рудольфус был прав, когда говорил, что Лорду чуждо все человеческое, а я была так глупа, что не поверила ему. Но возвращаться к мужу я не собиралась, ведь это значило показать свою слабость, зависимость от него, и вряд ли бы подобное порадовало Темного Лорда. Я старалась во всем угождать Темному Лорду, чтобы он был доволен мной; возможно, это было из-за того, что я до сих пор чувствовала за собой вину за поступок, совершенный много лет назад. Хотелось хоть немного остудить в нем ту ненависть, которая время от времени вспыхивала в его глазах. Наверное, это были самые ужасные минуты моей жизни – когда стоишь лицом к лицу с самым опасным человеком и никак не можешь ему противостоять. Хотя, признаться, я и не пыталась, ведь главным было доказать ему свою преданность, и плевать, каким способом.
Но если рейды и собрания я выдерживала спокойно, то частные занятия становились для меня настоящим мучением. Было так невыносимо на протяжении нескольких часов в день находиться наедине с Темным Лордом, одновременно боясь его и желая каждой клеточкой тела. Поначалу из-за этого мне было невозможно сосредоточиться, и несколько первых занятий не обошлись без применения Круциатуса, после чего мне приходилось упорно делать вид, что я совершенно нормально себя чувствую. Это было так же трудно, как и сдерживаться от взглядов и как будто бы случайных прикосновений к его руке. Я знала, что это разозлит Лорда еще сильнее, и, возможно, его гневные реплики станут последним, что я услышу в своей жизни. Честно говоря, я совершенно не страшилась смерти, просто у меня все еще оставались глупые и бессмысленные надежды на то, что, возможно, когда-нибудь я вновь буду нужна ему. Пусть не так, как женщина, но хотя бы как верная слуга. Наверное, только это придавало мне сил жить дальше и бороться за свои желания.
Ночами я разучивала сложнейшие заклинания темной магии, днем участвовала в рейдах вместе с остальными Пожирателями Смерти, а по вечерам шла в кабинет Темного Лорда, где мы могли часами отрабатывать одно и тоже, пока я не смогу сделать это идеально. Зачастую, если я делала что-то неправильно, заклинания отражались в меня же, и это было одним из стимулов совершенствовать свои навыки. Почти всегда это были малоизвестные боевые заклинания, довольно тонкие и доступные далеко не всем, и я почему-то была уверена, что вряд ли кто-то кроме меня удостоился чести получить эти знания от самого Темного Лорда. Возможно, это было из-за былого близкого знакомства, а, возможно, из-за того, что он видел во мне какие-то скрытые таланты. Но он ни разу не похвалил меня, казалось, что он никогда не будет доволен моими успехами. Если же я, наконец, оттачивала какое-то заклинание, то Лорд лишь сухо кивал и начинал рассказывать о других премудростях Темных Искусств.

Жизнь постепенно входила в новое русло, а я пыталась создать хотя бы видимость повседневности. Было так трудно привыкнуть ко всем переменам, учиться жить по-новому – без Рудольфуса, с равнодушием и холодностью Темного Лорда. Я до сих пор не могла поверить, что он находится рядом, а я не могу поговорить с ним, прикоснуться к нему, заглянуть в его глаза. Поначалу я пыталась как-то сдерживать свои чувства, пыталась собрать все свои силы, чтобы жить прежней жизнью, но в какой-то миг отчаялась быть сильной и независимой. Наверное, я просто от всего устала и больше не могла притворяться. И зачем, если Темный Лорд и так обо всем знает?
Тем временем, с каждым днем становилось все холоднее и холоднее, все реже появлялись лучи солнца, вместо которых за окном теперь царствовали ветра и дожди. Каждую ночь мне приходилось засыпать под шум ливня и каждое утро, глядя в окно, видеть низкое серое небо. Я уже настолько привыкла к этим сырым и холодным дням, что не обращала на них внимания, хотя порой казалось, что если бы хоть на мгновение появилось солнце, то мне было бы легче пережить еще один день. Хотя под конец октября у меня появилось столько дел и обязанностей, что у меня больше не было времени задумываться о своих переживаниях (не считая, конечно, встреч с Темным Лордом).
Почти каждый день приходилось выходить на рейды, которые заключались или в обычном разгроме маггловских районов, или в неожиданном нападении на группы авроров, поставивших себе цель помешать планам Темного Лорда. Немного реже Волдеморт отдавал распоряжения, связанные с Орденом Феникса. В такие дни приходилось работать не покладая рук, так как это была третья сила в войне, которая боролась с нами независимо от Министерства Магии. Само же Министерство с каждым днем все больше и больше слабело, ведь большинство самых влиятельных людей поддерживали Темного Лорда. Министр Магии Нобби Лич должен был вот-вот подать в отставку – много кто считал, что он не в силах справляться со своими обязанностями и в какой-то степени война – это его вина. Нам же были выгодны как уход Министра, так и господствовавшее среди волшебников мнение, что напряженная обстановка в стране – вина неорганизованности теперешней власти. Часть волшебного сообщества поддерживала Темного Лорда, другая часть боялась и была готова жить по новым законам, лишь бы только их семьи были в безопасности. В последнее, конечно же, мало кто верил, так как не было ни одного дня, когда бы над одним из домов Великобритании не возникала Черная Метка. Но при этом у Темного Лорда появлялось все больше и больше сторонников, и не только в Великобритании.
Как мне стало известно, Долохов отслеживал ситуацию в России и имел немалую долю влияния на тамошние власти – говорили, что у себя на родине он пользовался немалым уважением. Также я только недавно узнала, что Рабастан, родной брат моего мужа, не путешествует по Европе, как я считала прежде, а налаживает связи с французскими волшебниками. А однажды на собрании появился болгарский волшебник по имени Игорь Каркаров, который, видимо, на родине был очень влиятельной персоной. Когда все стали расходиться, он еще долгое время беседовал с Темным Лордом о Болгарии и Великобритании и о том, что эти страны на данный момент сотрудничают наиболее тесно.
А еще в последнее время у меня образовалась тесная и регулярная переписка с моим младшим кузеном Регулусом. Летом он закончил Хогвартс и теперь усиленно «искал себя в жизни». Видимо, он подозревал, что я имею отношение к Пожирателям Смерти, и теперь искал любой способ узнать о них как можно больше. Я, конечно же, старалась поменьше распространяться о деятельности Темного Ордена, но все же Регулус упросил меня похлопотать за него. Хотя в основном ничего делать мне не пришлось – ведь Блеки всегда пользовались уважением в магическом обществе, а Темный Лорд, как мне показалось, был рад принять в свои ряды еще одного чистокровного волшебника. Теперь Регулус получал задания от Лорда и действовал под моим командованием, так как в последнее время я довольно часто стала руководить боевыми группами. Однажды, когда мой двоюродный братец особо успешно уничтожил члена Ордена Феникса, Темный Лорд отметил, что до получения Метки Регулусу осталось совсем немного.

В середине октября у меня появился новый повод для волнения – Рудольфус куда-то исчез. Поначалу, не увидев его в зале собраний, я посчитала, что он был просто не в состоянии туда прийти, ведь, судя по нашей последней встрече, у Руди сейчас был не самый лучший период в жизни. Через несколько дней после своего первого задания у Темного Лорда я все-таки решилась отправиться в Лестрейндж-Холл, чтобы забрать кое-что из своих вещей. Нарцисса, конечно, пыталась меня от этого отговорить и послать своего домашнего эльфа, но что-то заставило меня появиться там лично. Когда я переступила порог своего дома, мне тут же показалось, что я нахожусь в совершенно чужом мне месте. Там было темно и холодно, в камине одиноко лежало несколько застывших углей, что тут же наводило на мысль, что после моего ухода этот очаг никто не разжигал. Окна были закупорены, и в помещении стоял неприятный затхлый запах грязной одежды, пыли и огневиски. Не успела я задуматься, откуда возник такой букет ароматов, как мой взгляд упал на диван перед камином. Там сидел Рудольфус, держа в руках полупустую бутылку огневиски, и смотрел на меня пьяным взглядом, полным боли и обожания. И почему-то мне вдруг от этого стало еще холоднее, чувство одиночества нахлынуло с новой силой. Так хотелось подойти к нему, забрать эту проклятую бутылку, обнять, сказать, что все будет хорошо и что я никуда не уйду. Я было сделала шаг в сторону мужа, как в сознании тут же возникло лицо Тома, вспомнился тот мнимый поцелуй… Отвернувшись от Рудольфуса, я зашагала в свою комнату. А весь оставшийся день, находясь в Малфой-Меноре, я я отчаянно старалась сдержать слезы.
А потом я и вовсе перестала видеть Рудольфуса. Поначалу я думала, что он не появляется на собраниях из-за запоя, но он не стал являться и на рейды. Со временем я стала переживать, хоть и никак не хотела этого признавать. Мне не хотелось думать о Рудольфусе, а тем более о том, что с ним могло что-то случиться, но с каждым часом эти мысли овладевали мною все сильнее и сильнее. Также я не могла не замечать, что с того момента, как пропал Руди, настроение Темного Лорда значительно улучшилось. Несмотря на всю свою строгость, он несколько раз похвалил меня на занятиях, а когда Розье упустил свою жертву, за которой наблюдал несколько недель, Волдеморт даже не стал его наказывать, просто приказав убраться с его глаз. Лорд что-то задумал – все это поняли и поэтому казались еще более настороженными.
Мне же почти все время приходилось проводить в Логове (так прозвали свой штаб Пожиратели Смерти), и я каждую минуту вздрагивала от любого шороха, надеясь, что покажется Рудольфус – живой и невредимый. Но этого не происходило. Порой я даже начинала думать, что в этом замешан Темный Лорд, ведь ему ничего не стоило убить моего мужа, тем более я знала, что Волдеморт как минимум испытывает к нему неприязнь. Но вот только что такого мог сделать Рудольфус, чтобы навлечь на себя такой гнев Темного Лорда?
Я старалась отбросить эти мысли, хоть это и было так трудно. И все равно в какой-то момент Люциус не смог не отметить, что со мной что-то происходит, и он явно начал догадываться о причинах моего волнения.
- Тебе не стоит так переживать, Белла, это тебе только помешает, - полушепотом сказал он, поймав меня перед одним из рейдов.
Я лишь вопросительно посмотрела на Малфоя, не в силах произнести ни слова.
- У тебя на лице написано, что ты думаешь о Руди, - пожал плечами Люциус.
- Да что ты такое говоришь, Люц, я…
- Белла, не нужно притворяться, я ведь тебя знаю, - произнес Люциус. – С Руди все в порядке, он на задании Лорда.
На миг мое сердце перестало биться, дыхание участилось.
- Где? – одними губами прошептала я.
- Я не знаю, - кажется, Люциус действительно говорил правду. – Слышал только, что это очень важно. И не знаю, когда он вернется…
Слова Малфоя, конечно же, в какой-то степени успокоили меня, но не полностью. Конечно, хотелось верить, что с Рудольфусом ничего не случилось, но тревога никак не желала проходить. А что, если Лорд отправил его на верную смерть? Или вдруг Руди разоблачат авроры?
Но внутренний голос тут же осекал мои глупые мысли, напоминая, что Рудольфуса для меня больше не должно существовать. Он предал меня, а значит…
В тот вечер я вернулась в Малфой-Менор раньше, чем обычно, так как была слишком уставшей и не годилась даже для самого простого урока с Темным Лордом. Меня, конечно, удивило то, что он не разгневался моей рассеянности, а просто перенес занятие на следующий день. В какой-то степени меня это расстроило, ведь я могла бы несколько часов пробыть наедине с ним.
Аппарировав на крыльцо Малфой-Менора, я тут же поспешила скрыться в доме, чтобы не попасть под холодные капли дождя. В холле, как всегда, было тепло, полутемно и пахло лилиями (Нарцисса всегда любила эти цветы и украшала ими дом). Вот только теперь привычную тишину старого дома нарушали необыкновенные звуки фортепиано – нежные и печальные, словно кто-то плакал, и эти звуки исходили из его сердца. Скорее всего, так и было. На какой-то миг я замерла – так была поражена этой музыкой, ведь прежде я не слышала ничего прекраснее этих звуков. Но откуда они?..
Стараясь двигаться бесшумно, я на вошла в гостиную и увидела Нарциссу, сидящую за белым роялем. Сказать, что я была поражена, – значит не сказать ничего. Я, конечно, помню, как в детстве Нарцисса брала уроки музыки, как это подобает любой благородной леди, но чтобы она могла вот так вот играть…
Я стояла в темном углу около двери и смотрела куда-то в пустоту, слушая нежные звуки. В голове почему-то тут же хороводом пронеслось множество воспоминаний, стало так грустно, но в тоже время тепло и приятно. Кажется, это называется «сладкой грустью»? Почему-то захотелось жить дальше, чувствовать себя счастливой и бороться за это счастье. Возможно, когда-нибудь у меня все-таки появится шанс все наладить? Но вот только что? Я сама не знала, чего хотела, – возвращения Рудольфуса или прояснения отношений с Томом. Ведь первый был рядом со мной столько лет, а о встрече со вторым я мечтала на протяжении всего этого времени…
И вдруг музыка резко оборвалась. Я тут же повернула голову в сторону Нарциссы – она смотрела на меня таким взглядом, словно только что совершила что-то постыдное и запрещенное. А я лишь улыбнулась и направилась к сестре.
- Нечего смущаться, это было великолепно, - произнесла я.
- Я… - Цисси покраснела и смущенно отвела взгляд. – Прости… Я просто увлеклась…
Она поспешила встать со скамьи, но у нее тут же выпал клочок пергамента, который медленно лег к моим ногам. Цисси кинулась к нему, но я оказалась проворнее, схватив листок. Он был исписан мелким небрежным почерком, и он показался мне смутно знакомым. И прежде чем Нарцисса выхватила у меня записку, я успела прочитать несколько последних слов «С любовью, Р.Л.».
Цисси поспешила спрятать пергамент, я же ошарашенно посмотрела на сестру, не в состоянии произнести и слова. Кажется, я только что держала в руках любовное послание, адресованное моей сестре! И, судя по тому, как Цисси покраснела, я была уверена, что она долгое время это скрывала, а сейчас была попалась с поличным.
- От кого это, Цисси? – тихо спросила я, не менее шокированная, чем моя сестра.
- Это… Какая тебе разница, Белла? – голос Нарциссы звучал непривычно резко.
- Просто… - я осеклась. Действительно, разве это мое дело? Но ведь я думала, что знаю о Нарциссе все, а оказалось…
Прежде я считала ее тихоней, правильной и послушной девочкой, а выяснилось, что это была очередная маска. Получается, что у нее есть любовник, а ведь я считала Нарциссу и Люциуса примером идеальной семейной пары. И кто такой этот таинственный Р.Л.? Инициалы моего мужа…
Но нет, это не может быть Рудольфус! Ни он, ни она не способны на такую подлость. Да и почерк в письме совершенно не принадлежал моему мужу… Но кто же тогда?..
- Прости, Белла, я хочу немного отдохнуть, - голос Нарциссы вывел меня из раздумий.
Она улыбнулась мне, как ни в чем не бывало, и пошла в сторону лестницы. Я же осталась стоять посреди гостиной, все еще удивленно смотря вслед сестре.

Поиск по сайту: