Глава 23. Жертва

«Эту дорогу осилит идущий,
Тот, кто от слабости стал всемогущим».
(Otto Dix «Пыль»)

Придя в себя, я ощутила, как меня сжимают сильные руки. Мне хотелось пошевелиться, открыть глаза, но на это совершенно не было сил. Я безвольно обмякла в крепких объятьях, прижалась щекой к его груди и пыталась выровнять дыхание. Перед глазами все еще плясали лучи зеленого света, а на теле чувствовались прикосновения тех мерзких существ, которые едва не затянули меня в бездну. Я пыталась отогнать прочь эти воспоминания, но в сознании вновь и вновь ясно возникали опухшие и уродливые трупы, которые поднимались из воды и, извиваясь, ползли ко мне, разбрасывая по сторонам куски отпадавшей от них плоти. При одной мысли об этом я громко всхлипнула и еще сильнее вцепилась в Тома. Там, где мы находились, было тепло, трещал камин, но я до сих пор чувствовала ледяной холод озера и сырость пещеры, а в носу оставался мерзкий запах гнили и падали, словно у меня перед лицом держали кусок тухлого мяса. Мертвецы, пещера, смерть Регулуса – пережитые ужасы захлестывали меня с новой силой, и даже присутствие Тома не помогало забыться. Из глаз текли слезы, я вытирала их о рубашку Тома и жалась к нему так, будто боялась, что вот-вот появится еще один мертвец и потянет меня за собой.
- Белла, - послышался нежный шепот Тома, и я вздрогнула.
Затем он твердо взял меня за плечи, силой отстранил от себя и заставил поднять голову. Слезы застилали глаза, но мне удалось разглядеть на его лице выражение заботы и волнения.
- Ты вся дрожишь, Беллс, тебе нужно принять душ, чтобы согреться и… отмыться от этого, - Том показал мне руку, перепачканную какой-то слизью.
При виде ее меня передернуло, снова захотелось расплакаться, но я сильно стиснула зубы, стараясь окончательно не потерять самообладания. Только теперь я поняла, что с ног до головы перепачкана гноем и слизью мертвецов. Это было столь отвратительно, что я больше не могла ни секунды стоять на месте – так мне хотелось поскорее раздеться и оказаться под струями воды. Рассеянно взглянув на Темного Лорда, в сторону смежной со спальней ванной комнаты. Не закрывая дверей, я зажгла несколько свечей и до упора открыла кран с горячей водой. Стянула с себя плащ, платье, белье и залезла в ванну, дрожа и подставляя свое тело потокам. Руки, ноги, волосы, лицо – все было в этой мерзости, и я отчаянно пыталась ее оттереть, но почему-то не получалось. Казалось, что грязь просто въелась в меня, и от этого становилось еще хуже.
У меня было странное, необъяснимое состояние, словно я была во сне, но никак не могла проснуться, и я чувствовала, что просто-напросто близка к истерике.
Из глаз все сильнее текли слезы, я закусила губу, чтобы сдержать стон. Почему в моем сознании постоянно всплывали эти ужасные картины? Почему я никак не могла успокоиться? Зачем Темный Лорд решил убить Регулуса именно таким способом? Что мой кузен забыл в этой пещере? Для чего Том взял меня с собой? Хотел, чтобы я посмотрела, как умирает мой брат, хотел показать, что случается с предателями? Неужели он сомневался в моей верности? От этой мысли меня затрясло еще сильнее – ведь это значило, что я не так дорога ему, как считала, и он может при необходимости запросто пожертвовать и моей жизнью. Но ведь он спас меня от мертвецов, а ради кого-то другого даже не пошевелил бы пальцем… Или он помог мне лишь потому, что была такая возможность и это не мешало его планам?
Меня по-прежнему знобило, я никак не могла согреться даже под горячей водой. Продолжила попытки отмыть с себя слизь, но она лишь скатывалась, никак не желая отлипать от моей кожи. От этого становилось еще хуже, и я была готова закричать от бессилия, отчаяния и боли.
И еще через несколько секунд я поняла, что действительно рыдаю в голос, больно хватая себя за волосы, до крови кусая губы. Сквозь шум воды я услышала скрип двери, шаги, и вскоре надо мной нависла тень. Я подняла затуманенный взгляд на Темного Лорда, который теперь стоял прямо передо мной. Я закрыла глаза и расплакалась еще сильнее, приложив руку ко рту, чтобы не закричать. Том тут же притянул меня к себе, и теперь я рыдала, уткнувшись лицом в его живот, сминая пальцами его рубашку, пачкая ее слизью и забрызгивая каплями воды. Он гладил меня по волосам и что-то говорил, но что именно, я не слышала – то ли из-за шума воды, то ли из-за собственных всхлипов. У меня была настоящая истерика, и я впервые позволила себе так откровенно разрыдаться при Томе, совершенно позабыв, что он ненавидит слезы.
Хотелось столько сказать ему, но я не могла; хотелось одновременно и оттолкнуть его, показать, что я зла на него, что мне страшно находиться с ним рядом. И в то же время я так боялась, что он уйдет, оставив меня наедине с моими мыслями и кошмарами, поэтому я вцепилась в него, не желая шевелиться и не давая ему отойти.
- Зачем, Том?.. – прошептала я сквозь слезы.
- Он угрожал моей неуязвимости и жизни, - последовал ответ.
Мне становилось трудно дышать и казалось, что я вот-вот могу задохнуться. Словно почувствовав это, Темный Лорд крепко взял меня за плечи и отстранил от себя. Я хотела было прильнуть к нему снова, но он продолжал удерживать меня на расстоянии.
- Не уходи, пожалуйста, - с мольбой в голосе прохрипела я.
Темный Лорд помолчал некоторое время, затем провел рукой по моему плечу.
- Я никуда не собираюсь уходить, Белла, - произнес он. Его голос звучал холодно, твердо и одновременно устало.
Я недоверчиво взглянула на Тома. Мне стало страшно – что, если он разочаруется во мне из-за этого нервного срыва? Что, если больше не захочет видеть меня?
- Правда? – прошептала я.
Вместо ответа Том нежно коснулся рукой моей щеки, а потом потянулся за мочалкой и стал отмывать меня от грязи. К моему удивлению, у него получалось довольно быстро, и я послушно позволяла ему касаться себя, постепенно успокаиваясь и согреваясь. Волосы Тома растрепались, рубашка промокла от летящих во все стороны брызг, а на щеках выступил такой непривычный для него румянец.
Только сейчас, наблюдая за ним и уже более отвлеченно осмысливая все события этого вечера, я осознавала весь тот ужас, который испытывали перед ним все остальные. Этот человек был способен на все, мог отдать любого на растерзание живым мертвецам, а мог поступить и более гуманно, применив Смертельное проклятье. Мне становилось не по себе при воспоминании о том, как равнодушно и спокойно он наблюдал за смертью Регулуса, и я начинала бояться, что когда-нибудь в его немилость впадет еще кто-то из дорогих мне людей. Что, если этим кем-то станет Нарцисса? Или Руди? Ведь тогда мне придется выбирать между Томом и ними. И больше всего меня пугало то, что я догадывалась, в чью пользу будет сделан выбор - ведь я не смогу оставить Тома, он для меня важнее кого-либо другого. Неужели это такая сильная любовь? Или это уже одержимость, паранойя? Неужели я готова ради Темного Лорда пожертвовать жизнью всех, кого когда-либо любила? Похоже, так и было, и это ужасало.
Я следила за ним, за его спокойными движениями, взглянула на его бесстрастное лицо и снова тихонько заплакала – уже не от страха, но от боли. Так не хотелось верить, что я люблю монстра, так хотелось видеть перед собой любящего, слегка высокомерного, но такого родного Тома, который ради меня был готов на все. Его прикосновения обжигали кожу; хотелось, чтобы он снова стал человеком, чтобы не было войны, чтобы был жив Регулус, чтобы я не была замужем…
Я по-детски спрятала лицо в руках и отрывисто всхлипывала, сидя в углу большой черной ванны. Потом вдруг почувствовала, что прикосновения Тома стали не такими формальными, как мгновение назад, а ласковыми и трепетными. Он взял меня за плечо, обнял, прижал к себе, коснулся губами виска, провел пальцами по мокрым волосам.
- Ну все, Беллс, хватит, теперь все хорошо… - прошептал он мне на ухо, и в его голосе я смогла узнать того прежнего, такого родного Тома.
- Какая же я дура, - прошептала я ослабевшим от рыданий голосом. – Это я во всем виновата… Если бы я не была такой глупой раньше, сейчас все было бы иначе… Скажи, Том, что мы делаем друг с другом? Неужели мы не можем жить, как прежде? Почему?..
- Ты ни в чем не виновата, Беллс, ни в чем, - шептал он мне на ухо. – Все хорошо…
Том прижимал меня к себе, совершенно не обращая внимания на то, что его одежда промокла насквозь, а я плакала на его плече. Он целовал мои щеки, слизывал с них слезы, тихо говорил что-то, но я не слушала. Казалось, он чувствовал себя немного неловко, ведь прежде ему вряд ли доводилось успокаивать плачущую женщину. Но, тем не менее, сейчас это ему вполне удавалось.
Когда я перестала так часто всхлипывать, Том выключил воду, потянулся за полотенцем и стал бережно вытирать с моего тела капельки воды. Я снова задрожала, и он поспешил укутать меня, после чего осторожно взял на руки и понес в комнату. Там было тихо и полутемно – свет исходил лишь от нескольких тонких свечей и пылающего камина. Должно быть, в помещении было очень жарко, но я этого не чувствовала. Как бы я ни прижималась к Тому, меня трясло все сильнее. Страх и шок от того, что мне пришлось пережить за последние часы, никак не желали уходить.
Темный Лорд положил меня на кровать и на миг отстранился, но я уже была готова закричать, лишь бы только он никуда не уходил. Я схватила его за руку, не желая отпускать, и Тому пришлось сесть рядом со мной, продолжая прижимать меня к себе. Он стянул с себя насквозь промокшую рубашку, и теперь я касалась телом его оголенного торса и снова упивалась запахом его кожи. Сейчас мне стало значительно уютнее, и, казалось, я наконец смогла забыть обо всех кошмарах, просто наслаждаясь его близостью и теплом. Том поцеловал меня, медленно и нежно, словно пытаясь поцелуем забрать весь негатив, скопившийся в моей душе. Так хотелось, чтобы это было действительно так, чтобы от его ласк стало легче, но с каждым нежным прикосновением слезы с новой силой текли из моих глаз.
Я так сильно любила его и одновременно ненавидела эту любовь, что не могла спокойно дышать, и из всех сил впивалась в его губы, царапала сломанными ногтями его спину и шептала, как люблю его. Возможно, из-за этого Том должен был презирать меня, ведь он терпеть не мог все, что было связано с любовью… И в то же время нуждался во мне так же сильно, как и я в нем.
Он провел рукой по моей талии, и на этот раз я дрожала вовсе не от холода и не от страха, а от желания и нетерпения.
- Милорд… - выдохнула я ему в губы.
Том целовал мое лицо, нежно обнимал меня и покачивал, словно маленькую девочку, и мне казалось, что весь мой мир и смысл жизни сосредоточен в нем и его теплых прикосновениях. Я распахнула полотенце, в которое до сих пор была укутана, и приникла к Темному Лорду всем телом, давая понять, что он может сделать со мной все, что захочет, и я этому не воспротивлюсь. Это и пугало одновременно, ведь рядом с ним я полностью теряла способность думать и держать себя в руках.
Почему только рядом с этим человеком я становилась такой слабой, уязвимой, в то время как другие знали меня как жестокую, хладнокровную и бесчувственную женщину? Одно лишь присутствие Тома делало меня похожей на хрупкую девочку, которая нуждалась в защите, опеке и тепле. Неужели это то, что Темный Лорд всегда считал слабостью, которую дает нам любовь?
- Беллс, я… - начал Том, отстранившись от моего лица и внимательно глядя в мои глаза.
Я поспешила приложить руку к его губам и обнять его еще крепче.
- Ничего не говори, пожалуйста, милый… Продолжай дальше… - прошептала я и стала целовать его шею, водить руками по широким плечам.
Я чувствовала на языке привкус его кожи, а его запах пленил меня, заставляя забыть обо всем на свете.
- Не бойся ничего, моя хорошая, - прошептал он мне на ухо. – Я всегда буду с тобой и не причиню тебе вреда…
Том обнял меня за талию, прижал к себе, его пальцы стали блуждать по моему телу, коснулись бедер, проникли в меня. С моих губ сорвался негромкий стон, я невольно улыбнулась, после чего снова приникла к Тому с жарким поцелуем. А он продолжал ласкать меня, бережно и в то же время властно, как всегда, давая понять, что мое тело полностью принадлежит ему.
Я обняла его за шею, расставила ноги, а он умостился между ними, уже готовый оказаться во мне. Мои руки потянулись к его разгоряченной плоти, пальцы легко сжались вокруг нее. Дыхание Тома стало сбивчивым, прерывистым, казалось, что он вот-вот закричит от предвкушения и нетерпения. На миг мне стало любопытно – сколько он может продержаться? Но я решила этого не проверять, а лишь поспешно придвинулась к нему бедрами, позволяя войти в себя как можно глубже. Мое тело обхватило его член, Том издал то ли вздох, то ли стон и тут же начал двигаться. Он был на удивление нежным, как когда-то в первый раз, будто боялся, что от одного резкого движения я могу рассыпаться, как хрустальная статуэтка. Я подалась бедрами навстречу Тому, желая более резкого обхождения, и он тут же понял меня – его толчки стали увереннее, сильнее, даже грубее. Том не прекращал покрывать меня поцелуями, его руки сжимали мои груди, теребили соски, а я лишь тяжело дышала и стонала, запустив пальцы в его влажные волосы.
- Беллс, - вырвалось из его губ между прерывистыми вдохами.
А я не могла отвести от него взгляда – Том казался мне богом, идолом, его глаза, тело и губы сводили меня с ума, и ощущения от его близости были непередаваемыми.
Наконец я почувствовала долгожданную сладострастную дрожь, заполняющий все тело жар и не сдержала вскрика. Мне показалось, что Том усмехнулся. Я была уверена, что он испытывает то же самое, и это дарило мне еще большее наслаждение. Его тело напряглось, руки сжали меня в объятьях еще сильнее. Едва он успел выйти из меня, я ощутила на своих бедрах теплую жидкость. Я обессилено прошептала его имя, силясь восстановить дыхание.
Темный Лорд лег рядом, накрыв одеялом, обнял меня за талию, и коснулся губами виска. Странно, но я больше не стыдилась показывать перед ним свой страх и боль.
- Почему? – прошептала я. – Почему ты так поступил с ним?
Мой шепот пронзил ночную тишину, и я сама не узнала своего голоса – так жалобно он звучал. На миг я невольно напряглась, испугавшись, что эти интонации не понравятся Милорду. Он провел рукой по моему телу – от низа живота до ключицы, словно пытаясь меня успокоить, но я лишь нервно вздрогнула.
- Было несколько причин, - тихо ответил Темный Лорд.
Я открыла рот, чтобы спросить, каких именно, но вовремя осеклась. Темный Лорд не был обязан передо мной отчитываться, ведь по сути дела я была его слугой и не должна была подвергать сомнению его поступки. Но ведь Регулус был моим братом…
- Он слишком много знал, - произнес Том ледяным голосом. – Он оказался сообразительнее, чем я мог предположить. Его нельзя было оставлять в живых.
Темный Лорд резко замолчал, а я не осмеливалась сказать что-либо, понимая, что это не мое дело. Но я не могла не догадываться, что это как-то связано с той магией, которую изучал Том после нашего с ним разрыва. Это было чем-то большим, чем просто Темная Магия, и мне совершенно не хотелось вникать в это.
- А еще он посмел прикоснуться к тебе, - послышался голос Тома.
В его словах прозвучало столько презрения и злости, что я поежилась. Кто бы мог подумать, что Темный Лорд так ревнив! Но оказалось, что он действительно сходил с ума от ревности – возможно, сам того не сознавая.
- Это было ошибкой, - несмело прошептала я.
Потом нашла его руку и переплела наши пальцы. Мне казалось, что этот жест хоть немного докажет ему мою любовь и преданность. Том тут же сжал мою ладонь – так сильно, что мне стало больно.
- К тебе никто не смеет прикасаться, кроме меня, - процедил он.
Я не смотрела на Тома, но боковым зрением уловила, что в его глазах будто бы отразились багровые вспышки. Мне стало страшно.
- Ты - моя, - прошептал он мне на ухо, и теперь его голос был полон страсти. – И я не собираюсь тебя ни с кем делить.
Я нерешительно повернулась к Темному Лорду и всмотрелась в его лицо. Оно ничего не выражало, и от этого было жутко – как можно говорить такие вещи и при этом оставаться бесстрастным?
- Том, ты забыл, что я замужем? – прошептала я, поднимая руку, украшенную обручальным кольцом. Даже в темноте оно словно светилось, змея на гербе рода Лестрейнджей поблескивала изумрудами.
- Кажется, ты сам настоял на том, чтобы я оставалась женой Рудольфуса, - заметила я.
Неужели в моем голосе прозвучал упрек? Но Том внезапно усмехнулся.
- Это ненадолго, - сказал он. – Скоро и он не будет иметь права даже взглянуть на тебя. Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне, пусть даже мне придется удерживать тебя силой.
Эти слова внесли ясность в мои мысли и одновременно напугали. Я, наконец, поняла, что Темный Лорд никогда, ни по каким причинам не откажется от меня. Но в то же время я с каждой минутой убеждалась, что он вовсе не такой идеальный, каким всегда мне казался. Теперь я видела его в совершенно ином свете. Жестокий, безжалостный, неумолимый… А ведь прежде я не понимала, почему волшебники боятся даже произносить его имя. Он действительно был ужасающим человеком. А я так беспечно находилась рядом с ним, искала встречи, спокойно лежала с ним в одной постели, совершенно не сознавая, что он – чудовище. Впрочем, и я не была святой. Но я-то убивала ради него и сама была готова отдать за него жизнь…
«Я тебе обещаю, Беллатрикс, что рано или поздно ты все равно станешь моей. И тогда за меня ты будешь готова отдать тысячи жизней, в том числе и свою. Поверь, Белла, я редко ошибаюсь. Когда-нибудь ты будешь стоять передо мной на коленях и хвататься руками за полы моей мантии, пытаясь заработать снисхождение. Вот тогда ты поймешь, какой я на самом деле».
Много лет назад, когда Том Риддл сказал мне это, я лишь посмеялась над его словами.
Я придвинулась ближе к Темному Лорду и попыталась улыбнуться.
- Нет надобности удерживать меня рядом с собой силой, - прошептала я ему на ухо, касаясь губами его щеки. –Я всегда буду любить тебя, ты же знаешь… Вот только могу ли я быть уверена, что все будет хорошо?
- Главное, тебе не стоит сомневаться во мне, - ответил он.
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Том обнимал меня, и его прикосновения были такими нежными, что мне не верилось, что завтра он снова навесит маску самого жестокого волшебника и будет убивать, пытать, плести политические интриги. А я буду его правой рукой. Возможно, моя любовь стала для меня вечным клеймом, но разве можно было что-то изменить?

Поиск по сайту: