Глава 3. Начало пути

Все началось на маленьких полях улицы Литтелтон Роуд в Сэлфорде. Я был одним из двухсот парнишек, болевших за «Манчестер Юнайтед». Я играл в полузащите и мечтал стать следующим Брайаном Робсоном. Но всегда сомневался в том, смогут ли селекционеры разглядеть мой талант в этом море юных футболистов. Нас было очень много. Мог ли я рассчитывать на успех в таких условиях?

Шел 1986 год. Год, который навсегда войдет в историю как год пришествия Алекса Фергюсона на «Олд Траффорд» и начало его революции. В этом году и я присоединился к «Юнайтед». Но начал я с самой низкой ступени молодежной системы клуба, так что, гордиться особо было нечем.

Однажды завуч записал нас на футбольный просмотр и, вопреки моим ожиданием, я, видимо, неплохо справился с заданиями, потому что спустя две недели мне пришло письмо с просьбой приехать в Тренировочный Центр «Манчестер Юнайтед». Это было волшебно, словно я получил золотой билет на шоколадную фабрику.

По понедельникам и четвергам после школы мой отец отвозил меня в Клифф, тренировочную базу, затерявшуюся где-то между крошечными домами Сэлфорда, где Бест и Чарльтон когда-то оттачивали свое мастерство. В то время «Юнайтед» тренировались уже на загородной базе в Каррингтоне, расположенной за огромными воротами, защищающими громадные поля и современную аппаратуру. В Клиффе же было всего одно поле на улице, да старенький спортивный зал, но это место всегда было священным для молодого поклонника «Манчестер Юнайтед».

Именно там, в Клиффе, я впервые встретился с Никки Баттом и Полом Скоулзом, которые пришли в команду спустя пару лет после меня. Оглядываясь назад, я понимаю, что Скоулзи и Батти никогда не были «неженками». Уже в том возрасте они вели себя по-взрослому.

Моим первым впечатлением о Батти тогда, в тринадцать лет, было то, что он был тверд, как гвоздь. Он имел не самые большие габариты, но ему всегда было все равно, кто перед ним, он просто сминал своего оппонента. В то время я был полузащитником и ужасно ненавидел сталкиваться с ним на поле. Он был устрашающей маленькой копией Роя Кина.

Талант Скоулзи, напротив, был менее заметен. Пол был слишком низким для своего возраста. Тогда, вы, естественно, никак не могли подумать, что наблюдаете за игрой парня, который вскоре станет одним из лучших в мире. Пол страдал от астмы и, порой, ему было сложно заниматься.

Сейчас мне кажется невероятным тот факт, что спустя 25 лет я по-прежнему играл со Скоулзи. Я не могу сказать, что мы понимали друг друга с полуслова, но все-таки мы стали отличными товарищами. Он никогда не был особо разговорчивым и никогда не тратил свои слова впустую, но в последние годы мы всегда встречаемся в одном и том же кафе в центре Манчестера в день матча и наслаждаемся разговорами. Теперь таков наш отдых.

Отношение Скоулзи к игре было всегда гениально простым. Он всегда считал, что футбол – это простая игра, усложненная идиотами. Многие могут часами говорить о составах и рассуждать о тактиках, а он просто говорил: «Дайте мне мяч и пойдемте уже на поле!»

Тренируясь со Скоулзи и Батти, я понял, насколько высоко установлена планка. Мне всегда казалось, что я существенно недотягиваю, хотя я был едва ли не лучшим в своем местном клубе «Бёри Юниорс», но все-таки они перешли к нам из гораздо более сильной школьной команды. Их обоих заметили в «Баундэри Парк» – лучшей детской футбольной команде района. В сравнении с ними я выглядел слишком робко. В конечном итоге, пытаясь соответствовать их уровню, я перешел в «Баундэри», несмотря на то, что мне пришлось отвернуться от своих друзей.

Тогда я не мог упустить ни единого шанса для прогресса. Например, Бен Тёрнли присоединился к нашей команде и мы не могли понять, он правоногий или левоногий футболист, потому что он великолепно играл обеими ногами. Каждый год нас пополнял новый урожай талантов, и каждый самородок пытался вытеснить тебя из состава.

Я играл на приличном уровне, но я действительно не знал, окажусь ли я числе счастливчиков в 14 лет, когда каждый из нас узнавал, предложит ли клуб нам специальный молодежный контракт, который позволял остаться в команде еще на два года. Я совсем не знал, чего ждать, когда отец сказал мне, что идет на встречу с Брайаном Киддом, главным тренером юношеской команды.

Моя игра постоянно улучшалась, и я не мог обвинить себя в отсутствии старания. Я прибавлял от тренировки к тренировке и не хотел останавливаться на достигнутом. Но я не знал, смогу ли я выпуститься из футбольной академии вместе со всей этой кучей игроков, практически каждый из которых был лучше меня. «Скоулзи и Батти, конечно же, возьмут», – думал я. У меня не было уверенности в том, что отец сможет обрадовать меня новостями.

Бывают моменты в жизни, когда ты смотришь назад и понимаешь, как все могло бы быть иначе, случись что-нибудь по-другому. Я не был из тех, кому судьбой предназначено стать профессиональным футболистом. Я прекрасно понимал это. Селекционеры «Манчестера» выхватывали каждого ребенка, имевшего талант. И в тот день моя жизнь могла пойти по совсем другому сценарию, такому, в котором нет места «Юнайтед», да и футболу вообще. Я также понимал, что абсолютно все не смогут попасть в клуб и с кем-то нужно попрощаться.

Мне кажется, я до сих пор вижу тот взгляд отца, который сидел в машине и ждал меня после школы. Я залез внутрь и сразу все понял. Он не мог скрыть улыбку. Я преодолел первый серьезный барьер в жизни. Я до сих пор помню, как я сидел на Стивен Стрит и ел свою картошку с соусом, а жизнь становилась лучше. Мне не просто предложили стандартный школьный контракт до 16 лет, но и дополнительные два года в академии клуба. 4 года в «Юнайтед» и зарплата в 29,50 фунтов в неделю.

Я не мог в это поверить. «Манчестер Юнайтед» хотел видеть меня в своей академии. Я не могу назвать себя эмоциональным человеком, но в тот момент я прослезился.

***

Я тогда не знал и не мог оценить то, что новый тренер планировал полностью перестроить молодежную систему клуба. Он хотел сделать упор на молодежь, он видел будущее клуба в собственных воспитанниках. Фергюсон следовал славным традициям Сэра Мэтта Басби, пытаясь построить команду на молодых доморощенных игроках.

Кто знает, что бы было, если бы Босс оказался недостаточно смелым или недостаточно дальновидным для того, чтобы вести такую политику. Он брался за работу в большом клубе, который выступал ниже ожиданий. Все хотели от него быстрых результатов и побед, а он запасся мужеством и терпением для того, чтобы построить прочную молодежную систему на долгие годы. А после у него хватило мужества и на то, чтобы ввести в основную команду талантливых детишек из академии.

Мастерским решением стало и назначение Брайана Кидда на пост главного тренера детской команды. Он был одним из тех героев команды, которая сумела выиграть Кубок Европейских Чемпионов в 1968 году. У Киддо был какой-то талант сделать так, чтобы ты чувствовал себя в своей тарелке. С самого начала он становился твоим партнером, ты всегда чувствовал его дружескую руку на своем плече. Мне всегда нравилось его дружелюбность и жизнерадостность.

Брайан Кидд и Эрик Харрисон были отличным дуэтом «хорошего и плохого» полицейских. По сравнению со всегда приветливым Киддо, Харрисон был злобным йоркширцем, но все же игравшим важную роль в наших тренировках. Чтобы сделать эту молодежь работоспособной, тренеры из основной команды тоже частенько привлекались к нам. Вся та мудрость и все то мастерство, которое я впитывал каждый понедельник и четверг, очень сильно помогли мне в будущем.

Помощник главного тренера, Арчи Нокс, часто посещал наши тренировки, иногда с ним был и сам Фергюсон. Он работал с раннего утра и до позднего вечера, до тех пор, пока мы не заканчивали играть в уже замерзшем футбольном зале. Арчи всегда уделял внимание деталям, что впоследствии помогло нам стать настоящими профессионалами.

Когда мы тренировались и в зал входил Арчи – ты чувствовал, что за каждым твоим движениям наблюдают. Он часто прерывал наши упражнения и начинал говорить. Его произношение было чисто шотландским и мало кто из нас хоть что-нибудь понимал до тех пор, пока он не заставлял нас нервничать и не кричал на нас – тогда каждое его слово звучало четко и громко.

Интенсивность наших тренировок была просто невероятной. Пас, пас, пас, снова пас. Получил – отдал. Если сделал что-то неправильно, то тебя заставят повторить. Это было действительно тяжело: и морально и физически. У нас не было времени ни на что. Делай правильно или повторяй сначала. Управляй своими пасами. Будь первым на мяче. Пасуй. Двигайся. Контролируй мяч. Мы получали навыки и необходимое мужество, для того чтобы взять игру на себя и двигаться быстро и строго. Мы все должны были делать на скорости. Кажется, я до сих пор слышу рев Арчи у себя над ухом: «Двигайся, размазня!»

Нам было очень непросто. А становилось еще сложнее, когда на школьных каникулах к нам приезжали толпы талантливых ребят, борющихся за место в нашей команде. Бэкхем приехал летом. Тогда ему было всего 14. Однажды, мы тренировались вместе, и сам Босс подошел и положил свою руку на плечо этому маленькому парню с гелем в волосах. Он носил новый модный спортивный костюм и занимался в лучших бутсах. Он выиграл футбольный турнир имени Бобби Чарльтона, но мы все равно думали, что он всего лишь напыщенный тип.

Он был настолько худеньким, что нам часто представлялось, как сильный ветер подхватывает и уносит его вдаль. На первый взгляд было трудно понять, что такого особенного в этом маленьком пареньке, но когда мяч оказывался в его ногах все становилось понятно: он мог отдать пас лучше, чем любой из тех, за чьей игрой мне доводилось наблюдать. Техника его передач была будто вырезана из учебника: все начиная от угла наклона тела и подкрутки мяча до некой неуловимой грации. Бэкс выглядел стильно. Он играл в полузащите, так же, как и я, так что одним конкурентом стало больше.

Робби Сэвидж, яркий парень из Уэльса, но напрочь лишенный чувства стиля, и Кит Гиллеспи, из Южной Ирландии, тоже оказались в команде после каникул, и вот так неожиданно, постоянно выходя в основе ранее, я оказался на скамейке и чувствовал себя опустошенным. Я постоянно принимал участия в матчах за команды до 15-ти и 16-ти лет до весны, но когда дело дошло до больших поединков меня не оказалось в составе.

Самый серьезный матч, который только мог быть, проходил с командой академии английской Футбольной Ассоциации. В эту команду входили лучшие молодые футболисты страны. Все самые известные тренеры и селекционеры пришли на тот матч, не был исключением и наш тренер. Я готовился выйти на замену, когда Райан Уилсон, более известный как Райан Гиггз, забил невероятный по красоте гол ударом через себя. Я помню, как похлопал ему – надеюсь, я похлопал – но в тот момент почувствовал определенную тревогу, которая не дает забыть о себе и посей день. Какой же красивый гол. Я не мог и мечтать забить что-нибудь подобное.

У меня никогда не было особого таланта или природного дара как у остальных, но я всегда успокаивал себя верой в то, что я был хорошо дисциплинирован и схватывал все на лету. Я всегда чувствовал себя главным, наверно это из-за того, что я был старшим братом. И я всегда усердно работал столько, сколько нужно, выполняя все, что мне сказали, и никогда не отлынивал от упражнений. Пришло время и мы все, Бэкси, Скоулзи, Батти, и другие игроки, отправились дальше, чтобы узнать, пригодимся ли мы «Юнайтед» и сможем ли мы подписать настоящие контракты с клубом в будущем.

Поиск по сайту: