Заключенное пари

Источник: http://potter-slash.ru

Предупреждение: насилие, принуждение, экстремальная жестокость, изнасилование, откровенные описания постельных сцен, нецензурная лексика, смерть второстепенных персонажей, пытки; некоторые сцены написаны в жанре эрогуро (eroguro), акцентированном на проявлении крайних форм сексуального насилия, вызывающих отвращение у большинства людей. (Прим. Гуро или ЭроГуро - разновидность хентая, обычно это эротические сцены с расчленёнными или выпотрошенными телами, каннибализм, отрезание конечностей, извращённые убийства, некрофилизм и тому подобное).

Размер: макси.

Примечание: Никакой коммерческой выгоды от использования персонажей, сюжета и т.д. и т.п. не предусматривается.

Глава 1

Заключенное пари

В последнее время Гарри пребывал в нервозном состоянии, был раздражительным и грубым. Неумолимо приближалась дата финальной игры Гриффиндор-Слизерин, которая должна была определить чемпиона этого года. Победа для Гарри была делом чести – если они проиграют Слизерину, никто и никогда не позволит ему забыть, что именно он был капитаном команды, уступившей Кубок.

Он понимал, что слизеринцы объективно сильнее – им всегда предоставлялось лучшее время для тренировок, а очень часто богатенький Малфой оплачивал аренду спортивного поля, и они могли тренироваться дополнительно. Команда противника была лучше экипирована, опять-таки благодаря Малфою, то есть его папаше – члену Попечительского Совета школы, вполне законно и официально финансировавшему спортивную команду, в которой играл его сын. У слизеринцев всегда были самые лучшие метлы – каждый год Малфой-старший обеспечивал команду последними моделями сверхскоростных Нимбусов. А у Гарри в команде некоторые игроки были вынуждены пользоваться школьными развалюхами, на которых невозможно развить приличную скорость. Последний Нимбус был только у него, и, если учитывать, что Малфой был весьма посредственным ловцом и оказался в команде только благодаря щедрому папе, Гарри был уверен, что сумеет обойти хорька и поймать снитч. Случись это в начале игры – Поттер был бы счастлив. Но не всегда золотой мячик появлялся так быстро, иногда приходилось несколько часов летать над полем в его поисках, а в это время шла ожесточенная игра, которая могла привести к тому, что уже никакой снитч не спасет положение. Кроме того, у Малфоя перед Гарри было одно преимущество – слизеринец выполнял только функции ловца, ему не приходилось отвлекаться ни на что другое, а Гарри был еще и капитаном, который, кроме того, чтобы играть самому, следил за игрой всей команды. А значит, существовала реальная угроза того, что Малфой его опередит.

Команда Гриффиндора состояла практически из одних новичков, только Кэти Белл, семикурсница, была из прежнего состава и играла уже несколько лет. Всех остальных Гарри отобрал в этом году. Джинни Уизли и Демельза Роббинс – охотницы – отлично сработались и всегда забивали красивые голы, принося команде заслуженные очки. Уход из школы близнецов Уизли стал серьезной потерей для Гриффиндорской команды – они были отличными загонщиками и работали четко и слаженно, так что у Гарри возникли проблемы с подбором тех, кто мог бы их заменить. После изматывающих отборочных испытаний, в результате которых Поттер лишился одного зуба и получил мячом по голове, были выбраны Ричи Кут, который хоть и выглядел слабоватым, но отбивал очень хорошо, и невысокий, коренастый третьекурсник Джимми Пикс – он-то и заехал по голове Гарри бладжером, яростно отбивая его битой.

Но самой большой проблемой стал вратарь Рон Уизли. Рон играл очень нестабильно и сильно страдал от неуверенности в себе. Стоило ему поймать первый мяч – хорошая игра была обеспечена, тогда Уизли умудрялся взять самый трудный гол, но если он хоть раз ошибался, и квоффл влетал в их кольца – рыжий начинал нервничать и мог запороть всю игру. И чем ближе был решающий день, тем больше Уизли мучили страхи и заскоки, а его лицо приобрело стабильный зеленоватый оттенок, какой бывает у женщин в интересном положении, страдающих хроническим токсикозом. Гарри выбивался из сил, стараясь поднять боевой дух своего товарища, но все было бесполезно.

Острый интерес к предстоящему матчу охватил всю школу, и, как уже издавна сложилось, ученики каждого факультета считали своей священной обязанностью травлю команды соперников, стараясь при встрече с противниками посильнее их запугать. В эти дни игрокам со слабой нервной системой лучше было вообще не появляться в школьных коридорах или ходить в сопровождении толпы своих фанатов, иначе они немедленно подвергались нападкам и унизительным оскорблениям, а бывали случаи, когда специально провоцировались драки, и игрок, вместо того, чтобы выходить на поле, в день матча оказывался в больничном крыле. И на этот раз давление со стороны слизеринцев было особенно жестким. Они не брезговали никакими средствами, чтобы вывести соперников из строя. Едва заметив кого-то из команды Гриффиндора, они начинали громко репетировать оскорбительные куплеты, специально сочиненные про каждого в отдельности, на стенах то и дело появлялись непристойные надписи в адрес гриффиндорцев, естественно, основная их масса предназначалась Гарри, и если Рона они высмеивали как бездарного вратаря, то почему-то все насмешки над Поттером относились не к его игре в квиддич, в которой – все знали – он лучший ловец, нет, высмеивалась его личная жизнь, то есть полное отсутствие таковой. В самых людных местах появлялись пошлые картинки, изображавшие капитана гриффиндорцев мастурбирующим, на эту же тему распускались грязные сплетни, например, что у Поттера нет девушки, потому что он импотент, потом по школе пошел в ход скабрезный анекдот, в котором Гарри и Рон представлялись геями. Эту тему живо стали муссировать, и даже выдвигались предположения, что косорукий Уизли попал в команду лишь потому, что спит с капитаном. В тот же день появились новые картинки, изображавшие капитана и вратаря Гриффиндора в позах, подразумевающих гомосексуальный акт. Гермиона во главе факультетской команды поддержки выбивалась из сил, уничтожая подобную живопись по всей школе, но она снова и снова возникала. От всего этого Рона постоянно тошнило, и даже Гарри, привыкший к насмешкам и издевкам, временами выходил из себя и однажды едва не ввязался в магическую дуэль с Малфоем. Неизвестно, чем бы это могло закончиться, но своевременное появление профессора Снейпа предотвратило угрозу смертоубийства, в результате чего Гриффиндор был лишен ста баллов, а Слизерин отделался словесным замечанием. У Гарри от злости потемнело в глазах, и только огромной силой воли он удержался от того, чтобы не выпустить проклятие в самого Снейпа.

На фоне всего этого – жесткого прессинга, постоянных издевок и оскорблений, унизительных анекдотов и комических куплетов – команды готовились к решающему матчу. Делом чести Гриффиндора было побить Слизерин и в очередной раз вырвать у него квиддичный кубок. Делом чести Слизерина было отыграться за прошлые поражения и завоевать кубок, который они не могли получить уже несколько лет, не смотря на то, что Люциус Малфой обеспечивал их всем необходимым для победы.

Болельщики Гриффиндора тоже не оставались в стороне, и хотя они не использовали такие грязные приемы, как сплетни и распускание слухов о личной жизни игроков, самым популярным оскорблением в адрес слизеринцев было обвинение их в продажности. Естественно, больше всего доставалось Малфою, про которого на каждом углу кричали, что он еще на втором курсе купил себе место в команде, и если бы не деньги его папаши, хорька уже давно погнали бы из состава. Такие высказывания тоже приносили определенное смятение в стан слизеринцев, и больше других нервничал Драко Малфой, даже не оттого, что оспаривался его спортивный талант, парень боялся в очередной раз разочаровать своего отца и увидеть его презрительный взгляд, после которого он чувствовал себя полным ничтожеством и неудачником. Разочарование и презрение отца было самым страшным для Драко Малфоя…

– Мы должны вырвать эту победу у Гриффиндора, – в очередной раз произнес Драко, прохаживаясь по общей гостиной Слизерина, в которой собралась не только вся команда, но почти все студенты шестого и седьмого курса, составляющие группу поддержки.

– У них одни новички в команде – Уизли вообще придурок, наши болельщики легко выведут его из строя, – пожимая плечами, ответил Вейзи, охотник и лучший бомбардир Слизерина. – Я без проблем его уделаю.

– Наша самая большая проблема – Поттер, – продолжая расхаживать взад-вперед, рассуждал Малфой.

– В основном, это твоя проблема, Драко, – сказал Урхарт, капитан слизеринцев. – У тебя будет преимущество перед ним, Поттер как капитан вынужден следить за игрой и время от времени подлетать к своим игрокам, чтобы дать им указания, а ты будешь занят только тем, чтобы первым заметить снитч и взять его. Нотт тебе в этом поможет и постарается сделать все, чтобы сбить Поттера с метлы. В это время мы с Вейзи и Харпером проведем мощную атаку на рыжего нищеброда под свист и речевки наших болельщиков, от которых Уизли заблюет все поле.

– Все это замечательно, просто великолепно, Урхарт, теоретически, – огрызнулся Малфой. – А практически мы уже проиграли Гриффиндору один матч в этом году и если мы не возьмем Кубок, отец прекратит финансирование команды! Об этом он и написал мне в письме, которое пришло сегодня.

Все присутствующие погрузились в тягостное, унылое молчание – перспектива лишиться спонсора не радовала.

– Мы должны победить, мы должны сделать Гриффиндор, – в сотый раз заявил Малфой, и, устав наконец-то метаться по гостиной, присел на диван рядом с Блейзом Забини, поразительно красивым брюнетом, о котором повально грезили все хогвартские студентки – от первого курса до седьмого, от Слизерина до Гриффиндора. Спорт Забини не интересовал вообще, но, тем не менее, он посещал подобные сборища, потому, что дружил с Малфоем.

– Драко, тебе нужна Чистая Удача, чтобы опередить Поттера, – манерно растягивая слова и лениво наблюдая из-под полуприкрытых век за тающим в воздухе ментоловым дымом своей сигареты, произнес Забини.

– Блейз, ты не хрена не понимаешь в квиддиче! – рявкнул Драко, нервы которого были в этот вечер на пределе, после того, как он получил сову с письмом отца.

– Да, квиддич меня не интересует, – снова выпуская струю дыма, согласился Забини, – зато меня интересуют Зелья, и я думаю, что именно Чистая Удача сможет принести победу нашей команде, если для вас это так принципиально важно.

– Что за бред ты несешь? – раздраженно спросил Малфой. – Какая чистая удача и при чем тут Зелья?

– Все, ребята, Забини больше не наливать, – усмехнулся Урхарт.

– Малфой, я тебя умоляю, – надул губы Блейз, проигнорировав реплику капитана, – неужели ты до сих пор не понял такую простую вещь, которая способна обеспечить тебе победу над Поттером? Чистая Удача – это зелье «Феликс Фелицис».

– О, черт! – пораженно произнес Малфой – в его голове стремительно заметались мысли о том, как привести в исполнение гениальный план Забини, который сможет обеспечить их команде гарантированную победу над Гриффиндором.

– Но это же незаконно и запрещено всеми правилами, – нерешительно сказал Ник Харпер, охотник.

– Ник, ты рассуждаешь как гриффиндорец, – отрезал Урхарт, которому идея Забини тоже очень пришлась по душе, потому что даже он сам до конца не верил в победу своей команды – гриффиндорцам, и в частности Поттеру, всегда неимоверно везло.

– А разве кто-нибудь когда-нибудь проверяет школьные команды на применение запрещенных зелий и заклятий? – лениво поинтересовался Забини.

– Ты прав, Блейз, никто и никогда, – подтвердил Малфой с хищным блеском в глазах. – Мы должны добыть зелье «Феликс Фелицис», это наш единственный шанс поиметь Гриффиндор и Поттера.

– Да, идея не плохая, но есть одно «но», ребята, – сказал Вейзи, бомбардир. – У нас нет этого зелья, и вряд ли кто из нас его сможет приготовить за такой короткий промежуток времени, а профессор Слизнорт говорил, что в случае ошибки при приготовлении «Феликс Фелицис» последствия могут быть весьма трагическими.

– Приготовить зелье правильно вряд ли кто из нас сможет, это точно, может, стоит обратиться к декану? – поинтересовался Теодор Нотт.

– Нет, профессору Снейпу об этом не слова, – заявил Малфой.

В гостиной поднялся шум – слизеринцы, стараясь перекричать друг друга, возбужденно обсуждали возникшую проблему.

– Я вас умоляю… – пьяно протянул Забини, в очередной раз наливая себе в стакан мартини.

– Добыть «Феликс Фелицис» особого труда не составит. Старина Слизнорт просто обожает меня и, думаю, будет безумно счастлив, если в ближайший вечер я загляну к нему на рюмку чая.

– Забини, если ты это сделаешь и обеспечишь финальную победу нашей команде, мы всем факультетом будем тебе благодарны.

– Урхарт, я это делаю не из-за тщеславия, – спокойно ответил Блейз, стряхивая пепел прямо на пушистый зеленый ковер, – а потому, что мне скучно, а это хоть какое-то развлечение в этой чертовой школе.

Гарри с Роном направлялись на завтрак в Большой зал. Их окружали человек десять гриффиндорцев из числа квиддичных фанатов, чтобы в случае чего дать достойный отпор слизеринским гадам. Гарри уже с утра начал всеми средствами внедрять в Рона уверенность в его выдающихся вратарских способностях, морально подготавливая друга к завтрашней игре, но Уизли продолжал жутко психовать и никак не мог взять себя в руки.

– Рон, слушай, мы размажем слизеринцев по стенке как кусок зеленого говна, – Поттер возбужденно размахивал руками, шагая рядом с Уизли. – Ты лучший вратарь, Рон, ты берешь некоторые голы круче, чем сам Оливер Вуд. Тебе просто надо собраться, сконцентрироваться на завтрашней игре. Мы ведь уже делали это в начале года, мы поимели этих змеенышей и сейчас поимеем. Надерем им задницы!

– На последней тренировке я играл как мешок с драконьим дерьмом, – глухо сказал Уизли.

– Забей ты на это – последняя тренировка не в счет. Я тоже был не в форме. Но завтра мы должны показать класс. Мы их порвем, Рон.

– Угу, – без энтузиазма подтвердил Уизли, но, увидев стремительно приближающуюся к ним Гермиону, в сопровождении нескольких активистов, сразу же приободрился, выпячивая грудь и напыщенно задирая подбородок.

– Привет, парни, – быстро поздоровалась Гермиона, – смотрите, что у нас уже готово, – она протянула Гарри два значка: на одном был изображен герб их факультета, а замысловатым шрифтом было написано «Гриффиндор над стадионом - и он будет чемпионом». Со второго значка широко улыбался капитан команды, ниже было написано «Гарри Поттер», затем изображение и надпись трансформировались, и появлялся оскаленный рычащий хищник и надпись «Гриффиндорский лев». – Ну, как? – восторженно спросила Гермиона. – Я всю ночь колдовала над ними!

– Э-э-э… ну…– озадаченно почесал затылок Гарри. – Вот «Гриффиндор – чемпион» – это хорошо, очень патриотично, мне нравится. А вот «Гарри Поттер – Гриффиндорский лев»…

Э-э-э… Герми, может, давай без этого, а?

В этот момент раздался щелчок фотоаппарата, и вспышка на миг ослепила Гарри.

– Колин, твою мать, ну сколько можно?! – рявкнул Поттер на светящегося от счастья Колина Криви.

– Как это «без этого»? – возмутилась Гермиона. – Я эти значки уже всем фанатам раздала, по три штуки. Мы еще флаги наколдовали с таким же лозунгом, плакаты и воздушные шары. Это же наш главный слоган!

– Даже на воздушных шарах успели написать «Гарри Поттер – Гриффиндорский лев»? – кисло поинтересовался Гарри, которому от такой бурной деятельности Гермионы начало сводить зубы.

– Шары первым делом, выпустим их над стадионом перед началом игры, – подтвердила староста Гриффиндора. – А еще вот, посмотри, что сочинили ребята, завтра это будет греметь на наших трибунах, – и она протянула Гарри пергамент, скрученный трубочкой и перевязанный красно-золотой лентой.

Поттер развернул свиток и быстро пробежал его глазами:

Гриффиндор, смелее в бой!

Знай, что мы всегда с тобой!!!

Дерзкая воля к победе зовёт,

Гарри Поттер команду ведёт,

Красное с золотом море ревёт:

Гарри ВПЕРЁД!!! Поттер ВПЕРЁД!!!

Море фанатов, волна за волной,

Сравняем Слизерин с землёй!

– Ну, как? – с волнением поинтересовалась Гермиона.

– Э…, ну первая речевка мне очень понравилась, – возвращая ей пергамент, кивнул Поттер. – Про Слизерин тоже мощно задвинули, а вот здесь…, э-э, …может лучше звучать будет так:

Красное с золотом море ревёт:

Рональд ВПЕРЁД!!! Уизли ВПЕРЁД!!!

– Так, по-моему, гораздо лучше рифмуется, – добавил Гарри, заметив, как рыжий горделиво выпячивает грудь. – Ну, я думаю, тут есть над чем поработать…

– Нет, Гарри, – категорично отрезала Гермиона, – ничего переделывать не будем!

– Послушай, Герми… – пытался поспорить Поттер, но вдруг с другой стороны коридора донесся гул многочисленных шагов, и, не успев еще обернуться на звук, Гарри уже услышал ненавистный голос, манерно растягивающий слова:

– Я же говорил вам, парни, что дерьмом завоняло, и оказался прав – такую вонь издают грязнокровки, – произнес Драко, остановившись напротив толпы гриффиндорцев.

Малфой как всегда находился в сопровождении Крэбба, Гойла, Забини, Урхарта и еще дюжины слизеринских болельщиков и восторженных фанаток. Последние, после слов Малфоя начали глумливо морщить носы и доставать платочки, распространяющие тошнотворно-сладкий запах духов. Рон от злости покрылся красными пятнами, и, вынимая волшебную палочку, шагнул в сторону слизеринцев. Гарри опустил руку ему на плечо и тихо произнес:

– Малфой пытается спровоцировать драку. Держи себя в руках, дружище.

Рон зло засопел и замер на месте, с ненавистью глядя на слизеринцев, а те в свою очередь, не сговариваясь, дружным хором заорали:

Рон Уизли нищеброд,

Полудурок и урод!!!

Лицо Рона стало темно–бордовым, кулаки сжались, и если бы Гарри и еще несколько человек вовремя не удержали гриффиндорского вратаря – кровопролития было бы не миновать.

– Спокуха, Рон, я с этим разберусь, – произнес Гарри и, поворачиваясь к слизеринцам, ехидно ухмыльнулся:

– Очень талантливые стихи, ребята. Стесняюсь спросить, и кто же этот гениальный поэт, написавший такие проникновенные строчки? Могу предположить, что только Винс Крэбб, чьи мозги окончательно обволокло жиром, мог создать нечто настолько гениальное. А вы ребята, с вашими выдающимися умственными способностями, наверное, недели две заучивали это. Хотя нет, две недели, для таких тупых уродов это слишком маленький срок. Недели три – на каждую строчку – в это я еще могу поверить…

Гриффиндорцы весело заржали, а некоторые слизеринцы выхватили палочки, но пока из последних сил сдерживались, чтобы первыми не развязать драку.

– А ты, Потти, оказывается, у нас остряк-самоучка, – прищурился Урхарт.

– Я считаю, что хамов надо ставить на место, – ответил Гарри, с вызовом глядя на слизеринцев, которые снова начали самодовольно скалиться.

– Ну вот, завтра и посмотрим, кто на каком месте окажется, – презрительно сощурив глаза, протянул Малфой.

Гриффиндорский лев хорька

Разорвет на потроха!

– в один голос гаркнули гриффиндорцы, заставив Гарри недовольно поморщиться, а Малфоя покраснеть от злости.

– На вашем месте я бы не был так уверен в завтрашней победе, – холодно произнес блондин, сдерживая ярость.

– Боюсь тебя разочаровать, Малфой, но в своей завтрашней победе мы полностью уверены, – ответил Гарри. – Я не торгую местами в своей команде, а набираю людей, которые действительно хорошо играют, независимо от того, есть у них деньги или нет. А тебе, Малфой, я не доверил бы даже сдувать пыль со своей метлы.

– А тебе, Поттер, я не доверил бы даже слизывать грязь с моих ботинок, – прошипел Драко.

Гарри стиснул палочку, направляя ее на Малфоя.

– Прекратите! – закричала Гермиона, вставая между ними. – Чего ты добиваешься, Малфой? Хочешь спровоцировать драку, чтобы Гарри наказали и отстранили от завтрашней игры? Не выйдет! А ты, Гарри, держи себя в руках!

Поттер кивнул головой, опуская палочку, но, продолжая с ненавистью смотреть на белобрысого слизеринца, произнес:

– Завтра мы вас размажем, Малфой!

– Спорим, Поттер, что квиддичный кубок будет наш, – вдруг усмехнулся Драко.

– Кубок никогда не будет вашим, – Рон Уизли сжал кулаки, – Гарри лучший ловец, а ты, Малфой, купил место в команде за папашкины деньги, потому что завидовал Гарри.

– Это кто у нас тут начал тявкать? Предатель чистокровных и друг вонючек, – ухмыльнулся Урхарт. – Поттер может и не плохой ловец, да только ты, Уизел, как всегда обосрешься. Ходят слухи, что ты сам место в команде приобрел, потому что трахаешься со шрамоносцем, вот он и взял тебя в команду, чтобы иметь поближе к своей заднице!

– Ребята, нет! – закричала Гермиона, когда и Гарри, и Рон, одновременно кинулись в сторону слизеринцев.

Несколько гриффиндорских болельщиков успели их перехватить, и сейчас, и капитан и вратарь красно-золотых, удерживаемые своими фанатами, с ненавистью смотрели на улюлюкающих слизеринцев. Тут снова раздался щелчок фотоаппарата и вспышка на миг ослепила всех собравшихся.

– Криви, прекрати, твою мать! – заорал Поттер, стряхивая с себя руки удерживающих его фанатов. – А ты, Урхарт, еще раз раскроешь свою вонючую пасть – зубами потом срать будешь! А завтра, ублюдки, держитесь за свои гребаные задницы, завтра мы вас натянем по самые уши.

– Спорим, Поттер, что завтра мы вас уделаем? – усмехнулся Урхарт под одобрительный гул слизеринцев.

– Кишка тонка, змееныши, – ответил Гарри.

– Боишься проспорить, Потти? – с вызовом поинтересовался Малфой.

К этому времени в коридоре собралось уже достаточно народа, с интересом наблюдающего, кинутся ли капитаны враждующих факультетов друг на друга или дело закончится только словесными оскорблениями.

– Поттер слабак, – захихикали слизеринцы.

Гарри Поттер – ты слизняк,

Выпендрежник и мудак!

громко процитировали фанаты зелено-серебряных под одобрительный гул собравшихся в коридоре зевак.

– Ладно, Урхарт, давай поспорим. Я заявляю при всех, что завтра мы поимеем Слизерин, и в очередной раз возьмем Кубок, – произнес Гарри.

– Отлично, Потти, – усмехнулся капитан слизеринской команды, сжимая руку Гарри так, что она хрустнула. – На что заключаем пари?

– Э-э-э…, не знаю, – Поттер озадаченно потер руку, с недоумением глядя на одобрительно ухмыляющихся студентов, окружавших их со всех сторон.

– Предлагаю условие: капитан проигравшей команды выполняет любое желание победителей, –пристально глядя на Гарри, произнес Урхарт.

– Давай, Поттер, не ссы, принимай условия пари, – радостно загудели окружающие.

– Да, Потти сдрейфил, – заржал Винсент Крэбб, толкнув локтем в бок своего друга Грегори Гойла.

– Точно, Винс, обосрался Поттер, – ответил Гойл, – чувствуете, как говнецом завоняло?

– Говнецом от Грейнджер воняет, – засмеялся Малфой, – а от Поттера ссаньем.

– Мы принимаем условия пари, – рявкнул Рон Уизли, пытаясь заглушить взрыв смеха окружающих, – Завтра мы вам жопы порвем, ублюдки, а ты, Урхарт, языком будешь чистить наши сортиры.

– Заметано! – кивнул капитан слизеринцев, уступая дорогу Гарри, который молча прошел мимо, направляясь в Большой зал, под веселые смешки и язвительные комментарии, раздававшиеся со всех сторон.

– Гарри, завтра мы вырвем у них Кубок, – с боевым азартом произнес Уизли, к которому наконец-то пришла спортивная злость и уверенность в себе.

– Если проиграем – обосремся перед всей школой, Рон, – покачал головой Гарри. – Так что все зависит от тебя, смотри не облажайся, иначе языком чистить слизеринские сортиры придется мне, – мрачно произнес Поттер, вышагивая впереди толпы гриффиндорцев, которые дружно скандировали:

Слизерин – параша,

Победа будет наша!

Поиск по сайту: