Глава 30. МАЛЕНЬКАЯ АРЕНА

Я увидел две круглые платформы. На них стояли одетые в классические белоснежные платья девушки. Ошейников на них не было. Вместо них сверкали дорогие украшения и браслеты. На головах девушек красовались небольшие короны. Я отметил простоту и изящество царственных головных уборов. Девушки походили на убар. Между тем, судя по тому, как ниспадали платья, нижнего белья на них не было. Руки девушек были схвачены тонкими цепочками и прикованы к торчащим из платформ железным столбикам. В ногах у каждой лежал открытый ошейник и полоска шелка.

Одна из них раньше звалась госпожой Тиной из Людиуса. В свое время Рэм сделал ее рабыней. Второй была Арлин.

Между платформами был насыпан мелкий золотистый песок.

Напротив моей клетки стояла клетка с Рэмом. Я не видел его с тех самых пор, когда метель разлучила нас во льдах.

Я очень обрадовался, что Рэм жив. Возможно, его сохранили для этого развлечения.

Клетку с Рэмом открыли, он вышел на песок, и ему тут же вложили в руку короткий меч.

Он несколько раз рассек им воздух и отошел на край арены. На середину засыпанной песком площадки вышел человек в черно-коричневом одеянии.

Рэм посмотрел на меня.

– Желаю удачи, – сказал я.

Он улыбнулся.

Я оглядел небольшой амфитеатр. Зрителей было человек сто. Некоторые заключали между собой пари.

Я знал, что Рэм умеет драться. Правда, я не знал, насколько хорошо.

Позади моей клетки, на высоте двадцати футов, в стену было встроено зеркало. Зачем оно могло понадобиться в таком месте, я не представлял.

Скорее всего, за ним сидели кюры.

Человек в центре арены обратился к двум бойцам. Говорил он недолго.

Правила были предельно просты. Как на войне.

Когда на кону стоит женщина или слиток золота, состязание становится интереснее. Дело, конечно, не в женщинах и не в золоте. Просто мужчинам это нравится.

Бойцы разошлись.

– Каждый ставит правую ногу на деревянную планку, за которой насыпан песок, – скомандовал стоящий в центре арены человек.

Рэм и его противник исполнили приказ. Они стояли и смотрели друг на друга с противоположных краев посыпанной песком арены.

– Бой! – крикнул судья и вышел из круга.

Рэм был действительно великолепен. Другой парень тоже неплохо дрался, но состязания, как такового, не получилось. Через несколько минут Рэм уже вытирал лезвие о тунику лежащего у его ног противника.

Я работал быстрее Рэма, но его скорость удивляла. Такую редко можно встретить даже у воинов. Что бы он про себя ни говорил, уверен, что до ссылки на Телетус он носил алую тунику.

– Отличная работа, воин! – крикнул я.

Рэм приветственно помахал мечом.

Тину отстегнули от железного столба, и она бросилась к нему, но едва не напоролась на выставленный клинок. Рэм не хотел, чтобы она прикасалась к нему в одежде свободной женщины. Он показал мечом на платье, корону и украшения. Тина моментально разделась и опустилась перед ним на колени. Он швырнул ей кусок шелка, лежащий рядом с открытым ошейником. Девушка набросила его на себя, после чего Рэм грубо затянул ошейник на ее шее. Потом он притянул ее к себе, но вокруг уже сгрудились арбалетчики с оружием наготове. Рэм рассмеялся, оттолкнул рабыню и вернулся в клетку. Тину водворили обратно на платформу. Теперь она стояла на коленях, вместо тоненькой цепочки руки заковали в грубые невольничьи кандалы.

Стражник отворил дверь моей клетки и протянул мне короткий меч.

Оружие было хорошо сбалансировано. Такое и стоит немало.

К огромной своей радости, я увидел, что с другой стороны на песок выходит сам Друсус.

– Давно я хотел с тобой повстречаться, – сказал он.

Я пытался оценить его силу, манеру передвигаться, движение глаз. С виду он казался медлительным, но я хорошо знал, что нерешительный или заторможенный человек не сделает карьеру в его касте. Убийц готовят тщательно и жестоко. Черную мантию надо еще заслужить. Отбор кандидатов суров. По слухам, только один человек из десяти выдерживает предъявляемые мэтрами касты требования. Предполагается, что неудачливых курсантов убивают, дабы полученные в ходе обучения знания не становились достоянием кого попало. Выйти из касты невозможно. Обучение проходит в парах, которые постоянно состязаются между собой. Дружба поощряется. На заключительном этапе подготовки напарники сражаются между собой. До победы. Считается, что убивший друга человек начинает лучше разбираться в оттенках черного цвета. Убивший друга не станет жалеть врага. У человека не остается ничего, кроме золота и стали.

Я посмотрел на Друсуса.

В убийцы принимают ловких, сильных и хитрых парней. Думаю, предпочтение отдается эгоистичным и жадным. Затем из этого сырья делают гордых, целеустремленных, безжалостных мужчин, практиков черного дела, верных принципам, о которых большинство людей и не догадывается.

Друсус смотрел на меня.

Я помнил, что он учился на убийцу и остался жив.

Мы стояли в середине арены, слушая, что говорил нам судья.

Неожиданно клинок Друсуса полетел прямо мне в сердце. Я отбил удар. Я был к нему готов.

Судья растерялся. Рэм издал возмущенный вопль. Девушки завизжали. Зрители оцепенели. Два или три человека с галерки одобрительно загудели.

– У тебя хорошо получается, – сказал я Друсусу.

– У тебя тоже, – ответил он.

Судья пожал плечами, вышел из круга и произнес:

– Пусть каждый поставит правую ногу на деревянную планку, за которой насыпан песок.

Мы исполнили его требование.

– Ты уже договорился с сообщником, чтобы он ударил меня в спину? – спросил я.

Лицо Друсуса не отразило никаких эмоций.

– А лезвие ты не догадался натереть ядом?

– Моя каста не пользуется ядами, – проворчал он.

Похоже, вывести его из равновесия не удастся. А жаль. Мне очень хотелось его разозлить и спровоцировать на неподготовленную атаку.

– Бой! – срывающимся голосом крикнул судья.

Мы сошлись в центре арены. Клинки соприкоснулись.

– Я учился фехтованию в Ко-ро-ба, – сказал я.

Мечи лязгнули еще раз.

– Ты сам-то откуда?

– Неужели ты думаешь, что я стану с тобой говорить? – прошипел он. – Нашел дурака.

– У убийц, насколько я помню, родины не бывает. Это большая потеря.

Я отразил его выпад.

– А ты быстрее, чем я думал, – сказал я.

Наши клинки снова скрестились, после чего мы оба вернулись в обороняющуюся позицию.

– Некоторые полагают, что каста убийц выполняет определенную общественную функцию, – произнес я. – Люди думают, что вы стоите на службе правосудия. По-моему, это нелепость. Вы готовы служить кому угодно. – Я смотрел в лицо Друсуса. – У вас вообще есть хоть какие-нибудь принципы?

Он бросился вперед, но в последний момент замешкался. Я не воспользовался его ошибкой.

– Похоже, ты действительно устал от жизни, – заметил я.

Он испуганно отступил назад.

– Открываешься, приятель, – усмехнулся я.

Он в самом деле открылся и понял, что я это увидел. Сомневаюсь, чтобы зрители уловили такие нюансы. Их можно заметить только под определенным углом.

Теперь пришла моя очередь атаковать. Друсус ушел в глухую защиту. Трудно достать человека, который умеет обороняться. Я заметил, что на лбу у него выступили капельки пота.

– А правда, – спросил я, – что ради черной мантии вы должны убить лучшего друга?

Я сделал несколько откровенных выпадов, и Друсус легко отбил мою атаку.

– Как его звали? – спросил я.

– Курнок! – заревел Друсус и бросился на меня.

Я швырнул Друсуса на песок и упер клинок в его затылок.

– Вставай! – сказал я. – Теперь мы будем драться всерьез.

Он прыжком поднялся в стойку. Тогда я продемонстрировал ему и всем собравшимся технику фехтования на горианских мечах.

Публика замерла.

Окровавленный Друсус шатался. Перебитая рука безвольно болталась, хотя пальцы еще сжимали рукоятку оружия.

Я посмотрел в зеркало на стене. Теперь я не сомневался, что это прозрачное в одном направлении стекло, за которым сидят кюры. Я поднял меч и поприветствовал невидимых зрителей. Затем повернулся к Друсусу.

– Убей меня, – произнес он. – Я дважды опозорил свою касту.

– Все будет быстро, – пообещал я и поднял меч – Считай, что ты заплатил долг старому другу Курноку!

– Это был первый раз, когда я предал свою касту, – произнес Друсус.

Я посмотрел ему в глаза.

– Бей! – сказал он.

– Я тебя не понял, – нахмурился я.

– Я не убивал Курнока, – тихо сказал Друсус. – Он плохо дрался, и я не смог себя заставить,

Я отдал меч судье.

– Убей меня! – заорал Друсус.

– По-твоему, воин неспособен на милосердие? Не думай, что это привилегия убийц.

– Убей меня! – хрипло произнес он и рухнул на песок. Он и так долго простоял с такими ранами.

– Для убийцы этот тип слишком слаб, – проворчал я. – Уберите его.

Друсуса утащили. Арлин отстегнули от железного столба.

Она гордо спустилась с платформы и подошла ко мне. Потом, не говоря ни слова, девушка сбросила с себя платье, драгоценности и корону, сбегала к платформе за ошейником и шелковой повязкой, после чего вернулась и опустилась передо мной на колени.

Я потуже затянул ошейник и привязал к нему шелковую полоску.

– Это мой господин! – гордо произнесла Арлин, поворачиваясь к аудитории.

К нам уже спешили арбалетчики.

– Ступай в клетку, – проворчал судья.

– Смотрите! – крикнул, кто-то из зрителей.

Под зеркалом загорелась и погасла красная лампа.

– Отлично! – воскликнул судья.

Стражники снова открыли клетку Рэма. Ему вручили меч. Мне тоже вернули мое оружие.

Рэм бросил меч в песок.

– Это мой друг, – сказал он. – Я не буду с ним биться.

– Подними меч, – произнес я, глядя на зрителей.

– Я не собираюсь с тобой сражаться! – повторил он. – Пусть лучше меня убьют!

– Не сомневаюсь, что так они и поступят, – сказал я, – Подними меч!

Рэм перехватил мой взгляд.

– Им хочется увидеть море крови, – проворчал он.

– Не будем их разочаровывать, – сказал я.

Рэм посмотрел на меня, после чего, к вящему восторгу публики, поднял оружие.

– Ты не должен с ним сражаться, господин! – крикнула вдруг Арлин.

– Не смей с ним драться! – завопила Тина.

Стражники схватили Арлин и оттащили ее к железному столбу. Там ее заковали в невольничьи кандалы. Она, как и Тина, опустилась на колени.

Рабыни горько заплакали.

– Успокойся, – сказал Рэм Тине.

– Успокойся! – крикнул я Арлин.

– Пусть каждый поставит правую ногу на деревянную планку! – загнусавил судья.

Я посмотрел на скамьи. У шестерых стражников были арбалеты, остальные были вооружены такими же, как у нас, короткими мечами.

Мы с Рэмом подняли мечи и поприветствовали друг друга.

– Бой! – скомандовал судья.

Я ринулся на скамьи, круша мечом направо и налево. Главное – достать стражников с арбалетами. На противоположном конце амфитеатра рубился Рэм.

Поднялся невообразимый шум. Я всадил клинок в чью-то грудь. Второй арбалет с треском упал на каменные ступени. Какой-то стражник вскинул оружие, и я изо всех сил рубанул его по шее. Два человека повисли у меня на руках. Кто-то толкнул меня в спину, и я полетел на скамьи. Со всех сторон слышался лязг оружия. Отчаянно визжали девушки.

Мимо моей головы с отвратительным шипением пролетело что-то дымящееся. Снаряд ушел в песок, спустя мгновение раздался взрыв. Песок и щепки полетели во все стороны. Я высвободил одну руку и тут же проткнул мечом пытавшегося скрутить меня человека. Кажется, Рэму приходилось туго. Я бросился назад, на арену. Двое стражников с мечами попытались меня остановить. Одного я достал, второй отскочил в сторону. На Рэма наседали сразу четверо. Я подоспел вовремя. Четыре удара, и Рэм смог перевести дух.

Мимо пролетел еще один снаряд. Я видел, как он ударился в стену и взорвался. В месте попадания осталась приличная дыра. Еще одна стрела вонзилась в скамью. Спустя мгновение прогремел взрыв, и от скамьи остались одни щепки. Передо мной мелькнуло лицо растерявшегося судьи. Я полоснул по нему мечом. Из потолка повалил белесый газ. Я рубанул стоящего у дверей стражника и попытался вырваться из зала. Стальная дверь была прочно заперта. Я кашлял и задыхался. Арлин и Тина хрипели от удушья. Рэм бешено крутился на месте, разя всех, кто оказывался поблизости. Дым заволакивал все помещение.

– Выпустите нас! – кричали зрители, барабаня кулаками и рукоятками мечей в запертую дверь.

Тина и Арлин потеряли сознание и повисли на прикованных к столбикам цепях. Какой-то человек зашатался и рухнул в проход между рядами. Я увидел, что стражник целится в меня из арбалета, бросился на песок, откатился в сторону и огляделся. Рядом лежал арбалет. Я схватил оружие и попытался направить его на тускло поблескивающее в белесом дыму зеркало. Странно: дым был белый, а перед глазами плавали черные круги.

Арбалет вываливался из ослабевших рук.

Потом я потерял сознание и упал в песок.

Поиск по сайту: