Наше настоящее — это прошлое, отраженное, опрокинутое в наши дни

Не разумом и достойной жизнью одержал верх сионизированный капитализм, а алчностью — алчностью людей. И подозревать — не подозревал, сколько же людей охвачено страстью «иметь». Маленькие капиталистики с капиталом в «рупь двадцать» (в таком разе встаёт вопрос: а случаен ли в России Ельцин?)...

Разложили народ своим делом — мелким сквалыжным интересом, который вознесли на высоту, много большую, нежели забота о родной земле.

Разорвали единый организм государства на части, разбазарили, присвоив за гроши, созданную народом в надрывном труде промышленность, не платят зарплату, лакействуют перед богатыми странами и даже отдельными денежными тузами, творят безобразия, посеяв жуткую безнаказанную преступность и всеобщую тупую безнадёжность — и всё сие бесстыже нарекают прогрессом и демократией, а себя реформаторами. А народ несёт их на своих плечах и несёт, поглощённый своей нуждой и сквалыжными интересами...

Вся победа демократии обернулась большим количеством чванливых царьков, которые сыпью обсыпали русскую жизнь.

Нищая, размётанная на куски ельцинская Россия — радость для нескольких миллионов людей и горе, погибель, проклятия — для десятков миллионов. Это прямое следствие событий февраля 1917-го, скрытый, непознанный смысл тех предвесенних дней. Россия стала размываться (это было неизбежно, это было заложено) в интернационализме, в безнациональном пространстве остова великого прежде государства русских, а затем в демократическом рынке, в болтовне и всеобщей продажности.

И ещё об останкинском телевидении.

Американцы после первой и быстрой волны осуждения вьетнамской войны перестроили своё кино и литературу на её восхваление. Героизация американских солдат и самой идеи продолжается и доныне.

Российская демократия же продолжает позорить на останкинском телевидении ту землю, на которой живёт, всячески и с нескрываемым злорадством обыгрывая, к примеру, чехословацкое вторжение. И так по любому поводу выволакивается груда грязи, которой мажут страну и народ.

Понятно, почему это происходит. Силы, которые вдохновляют останкинскую «телебашню» на дух не русские, чужие русскому народу и его истории, тем более национальному достоинству. Им приятно топтать национальное самолюбие народа. Не ИХ народа.

Остаётся повторить. Всё зло невозможно без массовой поддержки людей. Следовательно, нужно растлить, растлевать людей. А это означает, что всё в искусстве следует рассматривать именно с данных позиций: в растление или нет.

Поиск по сайту: