ГЛАВА 2. Темнота рассеялась. Приподнявшись на локтях, Вадик огляделся

Темнота рассеялась. Приподнявшись на локтях, Вадик огляделся. Они лежали у обочины всё той же дороги в высоких пыльных кустах. Настало утро. Где-то на горизонте уже вставало заспанное солнышко.

- Эй, - Вадик чувствительно ткнул кулаком Мухе под рёбра. – Вставай, приехали.

Муха приоткрыл правый глаз, нащупал рукой лежащий рядом рюкзак. Шумно вздохнул. На дороге раздался цокот конских копыт. Вадик осторожно выглянул из кустов и увидел, как мимо проехала роскошная карета, из занавешенного окна которой высовывалась изящная женская ручка в перчатке с кружевным платком.

Внезапно карету ощутимо тряхнуло, видимо, под колесо попал камень и, завороженный зрелищем Вадик увидел, как белый кружевной платочек, словно бабочка, выпорхнул из тонкой женской ручки, плавно опустившись на землю. Вадик дернулся, собираясь покинуть кусты, но был схвачен за шиворот окончательно пришедшим в себя Мухой.

- Ты куда это, придурок, собрался? - прошипел ему на ухо друг. – Засветить нас хочешь?

Вадик грубо оттолкнул друга и снова полез из кустов наружу. Воровато огляделся и ловко сцапал практически невесомый в руке платочек. А Муха в кустах уже забивал свой первый утренний косяк.

- Ух, блин, - глупо хихикал он. – Как меня сейчас пропёрло, хочешь затянуться?

Вернувшийся в кусты, Вадик отрицательно покачал головой.

- Ну и дурак, - беззлобно ответил Муха, делая вторую затяжку.

Платок был странным. Тонким и надушенным какими-то необычно нежными парфумами. В нижнем его уголке имелись две вышитые золотом буквы «К» и «Ш», видимо, обозначающие инициалы прекрасной владелицы.

- О, - сказал Вадик, бережно нюхая платочек. – Кажется, я влюбился.

- Чего? – не понял Муха. – А, это бывает. На затянись, и у тебя сразу всё пройдёт.

Вадик в ответ лишь фыркнул:

- Да что ты вообще понимаешь в высоких чувствах.

- Да уж побольше твоего, - ответил Муха. – Держи косяк.

Вадик отвернулся, спрятав кружевной платочек в задний карман джинсов.

- Ну и чё будем делать? – спросил Муха, докурив косяк. – Сейчас я даже не уверен, что мы на Земле.

- Будем ловить попутку, - ответил Вадик. – В город нам возвращаться нельзя, вон, кажется, что-то подходящее едет.

Друзья выглянули из кустов. По шоссе действительно ехал чёрный шестисотый «Мерседес», оставляя за собой серый клуб придорожной пыли.

- По-моему, я где-то уже видел эту машину, - поскрёб макушку Муха, подняв большой палец.

Замедлив ход, машина остановилась у кустов и из неё вышел здоровый двухметровый амбал в малиновом пиджаке и с толстой золотой цепью на шее. Друзья переглянулись.

- А где хряк? – спросил Муха. – Ведь прошлый раз за рулём, кажется, был хряк.

Вадик пожал плечами. А амбал тем временем обошёл свою машину кругом, проверил колёса, постучав по ним ногой, протёр тряпочкой лобовое стекло, почистил дворники.

- Эй, - крикнул ему Муха, взваливая на плечо рюкзак. – Уважаемый, вы нас не подвезёте?

Амбал обернулся. Несколько последующих секунд на его лице отражался мучительный процесс мыслительной деятельности.

- Чяво? – наконец переспросил он.

- А разве вы нас не помните? – влез в разговор Вадик. – Вы ещё дорогу у нас спрашивали, как проехать на эту, свинобойню.

- Чяво? – не понял амбал.

- Короче, мужик, - не вытерпел Муха, нервно оглядываясь на дорогу. – Ты нас подвезёшь или как?

- А что, валяйте, - ответил браток, садясь обратно в шестисотый. – Подкину вас до третьего круга.

- Третьего круга чего? – спросили друзья, забравшись на заднее, просторное сидение «Мерса».

- Третьего круга Ада, - ответил браток, тронув машину с места.

Вадик судорожно сглотнул.

- То есть как Ада?

- А вот так, - ответил браток, после чего грустно добавил. – Замочили меня давеча из базуки, вот я своим ходом и добираюсь. Хорошо хоть «Мерс» разрешили взять, а то бы пешком драпал в Чистилище. Таких как я барыг, знаете, сколько сидит в очереди, суда дожидаясь.

- А тебя ж чего отпустили? – удивился Муха.

Браток усмехнулся:

- Так ведь надо знать, кому в Чистилище на лапу давать. Я же не лох какой-нибудь. У меня всё здесь уже схвачено, слышали о банке «Титаник»?

Друзья согласно кивнули.

- Так я его директором был, пока не замочили, сволочи. На даче с топ-моделью подстерегли, так ту дуру даже в Чистилище не взяли, не знаю, где она сейчас валандается.

Ехать в машине было приятно, тихо шуршал работающий двигатель, а кондиционер наполнял воздух в салоне прохладой и запахом жасмина.

- Но вы не думайте, - продолжал разглагольствовать браток. – Те козлы, что меня замочили, не долго землю топтали. Через неделю, смотрю, сидят в Чистилище, как голубчики: у каждого по две дырки в виске и контрольная во лбу.

Браток весело заржал.

- Мой кореш, совладелец по банку, их всех заказал. Правда, и сам не уберегся - тоже сидит сейчас в Чистилище, в очереди, под трёхтысячным номером.

- Э, мужик, - вдруг испугался, Муха. – Ты ведь учти, нам ни на какой суд не надо, мы ещё не умерли.

- Да ну? – удивился браток. – А рожи у вас синюшные. Ну да ладно, не моё это дело, может, вы клей нюхаете, высажу вас у ворот третьего круга.

В общем, больше они не беседовали. Браток включил магнитолу и всё оставшееся время слушал истошные вопли Мэрилина Мэнсона.

Пейзаж за окном машины начал меняться. Болото по правой стороне закончилось, и вместо него потянулась высокая матовая стена из чёрного кирпича.

- А что за ней? – отважился спросить Вадик, удручённый мрачным зрелищем.

- За стеной, что ли? – переспросил браток. – А хрен его знает, вроде как третий круг Ада, но туда никого из грешников не пускают: судят и сразу в первый переправляют.

Машина затормозила у высоких окованных железом ворот.

- Ну всё, приехали, - браток два раза просигналил и ворота стали медленно расходиться в стороны. – Вылезайте, дальше вы сами, пешком, а у меня здесь дела, кое-кому опять на лапу придется давать, чтоб котёл был получше, попросторней, да масло, чтоб не дешевка какая-нибудь и девочек нужно, чтобы подсадили погрудастей, желательно моделей «Плейбоя», благо все они в Аду сидят. Ну, короче, бывайте.

И друзья с открытыми ртами увидели, как шестисотый «Мерс», не спеша въехал за ворота, где у дежурной будки стояло странное лохматое существо с копытами, хвостом и в белой каске с надписью «НАТО».

- Привет, братан, - крикнул ему глава банка «Титаник». – Шеф у себя?

Забавный чертёнок кивнул, и ворота бесшумно закрылись, обдав друзей запахом серы.

- Слышишь, - Муха пихнул Вадика локтём в бок. – Ты успел рассмотреть, что там за воротами было?

- Вроде завод какой-то, - пожал плечами Вадик. – А может военная база…

***

Было уже за полдень, когда они, наконец, увидели вдалеке диковинный город. Высокие башни, остроконечные шпили, крепостные стены: всё это говорило о том, что он никак не мог относиться к нормальной реальности и потому, скорее всего, представлял опасность.

- Давай туда не пойдем, - благоразумно предложил Вадик, но Муха лишь презрительно усмехнулся.

- Что, трусишь, братело? Ну что ж, в таком случае я пойду туда сам.

Это испугало Вадика ещё больше. Остаться одному в этом бредовом мире, нет уж, дудки, лучше пускай будет средневековый город, чем четвёртый или там десятый круг Ада.

Вскоре стало ясно, что в городе идёт какой-то праздник. На остроконечных башнях висели яркие флажки, слышался весёлый гомон радостной толпы и, время от времени, что-то весьма торжественно-помпезное трубили горнисты.

- Слышь, мужик? – спросил Муха пьяного в дрезину не то эльфа, не то гнома, не то несчастную жертву аборта, валявшуюся в кустах невдалеке от города. – А чё тут такое у вас происходит?

Гном поднял непропорционально большую голову и, стянув с неё широкополую шляпу, внимательно посмотрел на друзей, забавно принюхиваясь картошкообразным носом.

- Не ходите туда, - ответил он, после чего, икнув, громко отрыгнулся. – Ох, и крепкий же пунш варят эти эльфы, – кряхтя, добавил гном, гладя плешивую макушку.

- Так мы не поняли? – снова спросил его Муха. – Что у вас в городе происходит?

Гном удивлённо приподнял лохматые брови.

- Что происходит? Хм, король Вольдемар проводит смотр женихов для своей дочери принцессы Клавы.

- А в чём этот смотр заключается? – заинтересованно спросил Вадик.

- Ну, как, - гном с блаженной улыбкой почесал о пенёк спину. – Нужно что-нибудь спеть, сплясать или рассказать анекдот, а затем ответить на три коварных вопроса принцессы.

- Каких вопроса? – переспросил Вадик.

Гном прищурился:

- Ты что дурак?

Вадик пожал плечами.

- Естественно, они каждый раз меняются, - продолжил гном. – Но зато, прошедший сие испытание и правильно ответивший на все вопросы юноша, станет принцем, наследником королевства и мужем прекрасной принцессы Клавы Шифер.

- Как ты сказал? – переспросили друзья.

Запнувшись, гном несколько секунд буравил их своими маленькими глазками.

- Да пошли вы, - крикнул он. – Ходят тут всякие, спать мешают, – и полез обратно в кусты.

- Вот же козёл бородатый, - сказал Муха. – Ладно, идём в город, может выясним ещё чего.

Вадик, достав из кармана кружевной платочек, мечтательно взглянул на праздничные башни замка.

- Я хочу поучаствовать в смотре женихов, - громко заявил он.

- Что? – челюсть у Мухи отвисла.

В кустах громко заржал пьяный гном.

- Ты что совсем сдурел? – Муха обалдело уставился на друга. – На фига тебе эта принцесса?

Но раз принявшего решение Вадика, уже отговорить было невозможно.

***

Зарегистрировавшись в здании городской мэрии, Вадик получил там железную фишку с тринадцатым номером и красный расшитый золотом камзол.

- Ух ты, круто, - восхитился Муха, осматривая преобразившегося друга. – Неужели бесплатно дали?

- Угу, - подтвердил Вадик, поудобней устраивая на боку ножны со шпагой.

- Может и мне пойти записаться? - задумался Муха. – Кстати, а ты под каким именем собрался свататься?

Вадик смерил приятеля высокомерным взглядом:

- Под именем герцога Анаша Шейна.

- Анаш Шейн? – развеселился Муха. – Так это тот немец, что новый вид маковой соломки селекционировал. Так ведь он вовсе не герцог был, а булочник. В пекарне работал, кренделя с маком продавал. Его потом за эти кренделя на десять лет посадили.

Но Вадик не обращал на насмешки друга ни малейшего внимания. Поправив атласный берет, он двинулся к королевскому дворцу.

- Интересно, - размышлял вслух Муха. – А что потом делают с не ответившими на все вопросы женихами?

Видя нового претендента, народ почтительно расступался, а какой-то полупрозрачный эльф даже сунул Вадику под мышку изящную цитру.

- Исполни им что-нибудь из раннего «Секс Пистолз», - шептал на ухо другу Муха. – Жаль только, что примочки нет, а то мы бы её к цитре подключили.

В приёмном зале как раз заканчивал петь двенадцатый претендент.

Старый король Вольдемар, очень сильно напоминающий впавшего в маразм Рональда Рейгана, кемарил на троне, рядом с которым в золотом кресле сидела принцесса Клава, но, к сожалению Вадика, её лицо скрывала белая вуаль.

Отплясав и отпев, двенадцатый претендент, отложив в сторону волынку и преклонив колено, стал ожидать трёх решающих вопросов. Как всегда в этот момент ропот в зале стихал, и придворные с напряжением начинали следить за развитием драматических событий. Чувствовалось, что претендент несколько трусит, во всяком случае, пот из под берета тёк у него ручьями.

В зале повисла тишина.

Посапывающий на троне король вздрогнул и, не просыпаясь, сквозь сон промямлил:

- Всех заговорщиков казнить, а их головы развесить на городской площади…- и снова захрапел.

Засуетившиеся стражники, тут же кого-то выволокли из зала. Когда вопли арестованных затихли в глубине замка, принцесса шевельнулась. Застывшего посредине зала претендента, казалось, чуть не хватил удар, но на ногах он всё же удержался.

- Чего он так боится? – недоумевал Вадик.

А Мухе страшно захотелось забить сейчас косяк, но во дворце сделать это он постеснялся.

Наконец принцесса приятным мелодичным голосом задала свой первый вопрос:

- О, ответь мне, смельчак, решивший попросить моей руки. Что это такое: днём оно под печкой сидит, а ночью в небе летит?

Претендент затравленно заозирался. Придворные, как могли, полушёпотом, начали подсказывать ему возможные варианты ответов.

- Это…- не уверенно промямлил претендент. – Это…

- Ну, смелее, смелее…- мелодично поторопила его принцесса.

- Это таракан, - выпалил претендент и попятился подальше от трона.

В зале снова повисла напряжённая тишина.

- Нет, - ледяным тоном ответила принцесса. – Это летучая мышь.

В ту же секунду плиты пола под двенадцатым женихом разошлись, и он с диким воплем полетел куда-то вниз, увлекая за собой гудящую волынку. Затем из открытого люка послышалось утробное рычание, хруст и кто-то с аппетитом, приглушённо урча, зачавкал.

- Вау, - сказал Муха, протискиваясь в толпе испуганных придворных к середине зала. – Ну прямо как в ужастике Стивена Квина «Обглоданные кости».

Плиты пола медленно сошлись, став на место.

- Следующий, - уставшим голосом произнёс разодетый, словно павлин, человек в напудренном парике и стукнул посохом в пол.

Взгляды придворных сосредоточились на Вадике.

- Ты это, - горячо шептал ему возбуждённый Муха. – Главное, держись от середины зала подальше.

Вадик решительно вышел вперёд.

- Итак, - сказал павлинообразный человек с посохом, видимо, распорядитель праздника. – Вы будете петь, танцевать или расскажите анекдот?

- Расскажу анекдот, - гордо ответил Вадик, отшвырнув жалобно взвизгнувшую цитру в сторону.

Муха взялся за голову.

- Короче, - начал Вадик. – Обсасывает Колобок лисьи косточки и хрипло так говорит: «Теперь я пирожок с мясом».

Видимо, в этом месте все должны были засмеяться, но этого не произошло. Зато на троне снова проснулся престарелый король Вольдемар и, взглянув в зал, весело захихикал:

- Ой, я не могу, неужели вы их казнили? Ведь это была шутка…

Тут то зал и грянул раскатом заливистого смеха.

Смеялись все, даже Вадик с Мухой. Исключением из правил стала лишь неподвижная принцесса да прожорливый обитатель подвалов королевского дворца. Отсмеявшись, король дал знак продолжать праздник и снова сладко захрапел. Принцесса в золотом кресле шевельнулась. Зал затих.

- О, ответь мне, смельчак, решивший попросить моей руки, - мелодично сказала она. – Что это такое: маленькое, зелёное, по болотам прыгает, квакает?

- Танк, - не задумываясь, ответил Вадик.

Придворные в зале буквально онемели, такого самоуверенного претендента они ещё ни разу не видели. Принцесса вздрогнула и каким-то нервным голосом произнесла:

- Ответ верен.

Хор ликующих голосов пронёсся над залом.

Муха показал другу поднятый вверх большой палец.

- Вопрос второй, - дрожащим голосом продолжила принцесса. – Ответь мне, что это такое: белое, пушистое, по полу бегает и всё время шебуршит?

- Это м… м… - Вадик задумался. – Это… Шебуршунчик.

Принцесса снова дернулась, словно её ударило разрядом тока.

- Ответ верен, - странным голосом произнесла она.

Придворные опять радостно заголосили. А некоторые из них даже пустились в пляс. Перекрывая их голоса, Муха басом запел: «Оле, оле, оле, оле!!!». Вадик усмехнулся, поправляя шпагу.

- Ну что ж, принцесса, - нагло заявил он. – Я жду третьего вопроса.

Принцесса медленно встала с кресла:

- Ответь мне, - голос её дрожал. – Два кольца, два конца посредине гвоздик, что это?

Вадик хмыкнул:

- Мужик с прибитыми ко лбу гвоздём очками. Жмурик, короче.

Принцесса обессилено упала обратно в кресло:

- Ответ верен.

Придворные что-то запели нестройными голосами. А в подземелье королевского дворца недовольно взревел, оставшийся без тринадцатого блюда, прожорливый монстр.

- Дорогая, этот молодчик тебя обижает? – разбуженный криками, спросил король Вольдемар, недружелюбно глядя на Вадика. – Можно я его казню?

- Не надо, папа, - ответила принцесса. – Это мой… мой будущий муж…

***

О свадьбе герцога Анаша Шейна и принцессы Клавы Шифер раструбили на всё королевство. Многие прославленные рыцари спешили в столицу, дабы лично поздравить престарелого короля и молодого жениха с невестой, в результате чего в лесах расплодилось страшное количество драконов, оставшихся без присмотра, чьё поголовье на время перестало контролироваться.

- Эх, погуляем на славу, - сказал Муха, развалившись на роскошной кровати в личных покоях жениха.

Сам жених пребывал в последнее время в некотором затруднении, касающемся непосредственно его невесты.

- Что за фигня, блин, - сказал он Мухе, пинком сгоняя того с кровати. – Прошло уже два дня, а я ни разу не видел её лица.

- А зачем тебе оно? – удивился Муха. – Во время брачной ночи всё равно темно будет, а утром сам знаешь на кого женщины похожи: засыпаешь с Памелой Андерсон, а просыпаешься с Томми Ли.

- Идиот, - пробормотал Вадик, примеряя у зеркала мантию из горностая.

- А что такое, разве есть какие-то причины для волнений?

- Да в том-то и дело, что нет, - вертелся у зеркала Вадик. – Но что-то меня в этом предстоящем браке беспокоит, словно, заноза в заднице, а вот что именно, сказать определённо не могу.

- Может ты Катьку вспомнил? – предположил Муха.

Вадик дёрнулся.

- Никогда, слышишь, - закричал он. – Никогда не при каких обстоятельствах не напоминай мне о ней.

В следующую секунду двери покоев резко распахнулись и в спальню ворвались вооружённые стражники, скрутив Муху, они поставили его на колени и приготовились отсечь голову.

- Господин, он только что оскорбил вас, - с почтением сказал один из стражников. – Позвольте казнить наглеца.

Вадик задумался, теребя начинающую отрастать мушкетёрскую бородку.

- Пожалуй, - медленно произнёс он. – На первый раз я его прощаю.

Стражники почтительно поклонились и, отпустив Муху, покинули спальню.

- Ну, спасибо тебе, - прошипел Муха, потирая ноющие запястья, – герцог.

Вадик лучезарно улыбнулся:

- Не за что, братело…

***

Свадьба была назначена на воскресенье. И когда этот день, наконец, настал, настроение Вадика, которое и так нельзя было назвать мажорным, окончательно испортилось. Гнетущие предчувствия не давали ему покоя.

- Да что ты бузишь, - удивлялся Муха. – Целое королевство тебе останется, когда дедок к праотцам отойдёт. А жену эту свою, принцессу Клаву, в башню заточишь, в эту как её, слоновой кости, а сам себе гарем заведёшь из придворных куртизанок.

Но эти успокоительные речи жениху помогали мало.

- Не нравится мне всё это, ох как не нравится, - неустанно повторял Вадик, блуждая по лабиринтообразным покоям королевского дворца.

В том, что всё происходящее с ним не что иное, как очень большой, порядком затянувшийся глюк, он по-прежнему не сомневался. Но вот чей? Теперь Вадик был точно уверен, что глюк этот не его и не Мухин. Тогда чей? Он снова и снова задавал себе этот вопрос. Ведь тогда в подъезде их было всего двое и шприца было два, хотя и странных, квадратных. От подобных мыслей начинала болеть голова, и ему ничего не оставалось, как воспринимать окружающую действительность такой, какой она есть…

Короче, погуляли на славу.

На свадьбе было съедено колоссальное количество всяческой бегающей и летающей снеди, выпито целое море эльфийского пунша и гномьего рома. Народ отрывался, как мог. Правда, нескольких пришлось повесить, для острастки, чтобы остальные, веселясь, не перегибали палки, и не срыли в потоке веселья королевский дворец. Хотя король был и стар, но он оставался по-прежнему мудрым, и поэтому плахи и виселицы всегда были у него под рукой, готовые к немедленному употреблению. Такая политика была жестокой, но справедливой, и потому народ очень любил своего короля, следуя старому правилу: «Не зарывайся».

Плясали, в общем, до самого вечера, но даже после торжественного венчания, супруга герцога наотрез отказалась показывать своё лицо.

- Ты хоть брюнетка или блондинка? – вопрошал принцессу пьяный Вадик, ища случай заглянуть Клаве под вуаль. – Ну покажи личико, что тебе стоит.

Но принцесса была холодна и неприступна, как айсберг в океане.

- Эх, - горестно восклицал герцог. – Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки…

Но он ещё не знал, как жестоко ошибался в этом своём суждении. Когда дело вплотную приблизилось к полуночи, то бишь к брачной ночи, Вадик откровенно начал трусить.

Отыскав в королевской конюшне развлекающегося с пышнотелой крестьянкой Муху, молодожён вызвал его на срочный мужской разговор.

- Ну ты, по-моему, вообще опупел, - возмутился Муха, натягивая штаны. – Ты чего людям жизнь портишь. Думаешь, раз наследник целого королевства, так тебе всё можно?

- Сделай мне одолжение, Муха, ну пожалуйста, - проигнорировав гневную тираду друга попросил Вадик. – Ну что тебе стоит, я тогда по гроб жизни твоим должником буду.

Муха задумался: иметь в вечных должниках наследного принца было довольно выгодно, хотя с другой стороны…

- Постой, секундочку, а что это за одолжение, о котором ты меня просишь?

Вадик замялся:

- Ну, оно довольно деликатного характера, - неопределённо ответил он.

- А точнее?

- Ну, я хотел бы, как бы это сказать, чтобы ты провёл первую брачную ночь с принцессой вместо меня.

Глаза у Мухи после этого заявления чуть не вылезли из орбит.

- Это исключено, - гневно отрезал он. – Я вижу, ты окончательно тут помешался… До завтра… Брунгильда на сеновале меня, наверно уже заждалась.

И сказав это, Муха гордо удалился обратно в конюшню.

- Вот же сволочь, - процедил сквозь зубы огорчённый герцог. – Ну я тебе это ещё припомню…

Поиск по сайту: