ГЛАВА 6. Восемнадцатого брюмера ровно в два часа дня, король Вольдемар торжественно отрёкся от престола, передав бразды правления королевством в руки своей

Восемнадцатого брюмера ровно в два часа дня, король Вольдемар торжественно отрёкся от престола, передав бразды правления королевством в руки своей несравненной дочери Клавы Шифер.

- Теперь дело стало за малым, - довольный развитием событий сказал волшебник Черноног, снова встретившись с друзьями. – Сумасшедшего дедка нужно упечь в монастырь и организовать мне свидание с принцессой.

Вадик с Мухой устало кивнули:

- Устроим, без проблем, вот только…

- Что только? – переспросил волшебник. – Мне кажется, вы сейчас скажете нечто, что меня в вас сильно разочарует.

- А ладно, - махнул рукой Вадик, – забудьте, сами как-нибудь разберёмся.

- Ну, как знаете, - ответил Черноног, забираясь на своего птеродактиля. – Жду от вас в ближайшее время новостей.

И он улетел.

- Ох, чует моё сердце, - заныл Муха, – поймает нас участковый, как пить дать поймает. Я вчера у королевской конюшни следы видел, оставленные протекторами милицейского бобика.

- Да, проблемка, - кивнул Вадик. – Хоть к эльфам драпай.

- А что, это идея, - согласился Муха, но тут же приуныл, вспоминая слова сбежавшего гнома по поводу своей, мягко говоря, нестандартной внешности.

На небольшой опушке вечернего леса кроме них двоих и небольшой кучки, оставленной на память не то Черноногом, не то его птеродактилем, никого не было.

- Ну что ж, - вздохнул Вадик, – пора идти ловить экс-короля Вольдемара. Сегодня ровно в девять вечера, согласно им же самим выписанному указу, он утопиться в Лох-несском озере, повесив себе на шею тележное колесо.

- Что ж идём, устроим засаду, - предложил Муха, после чего друзья направились к озеру.

Муха первым заподозрил неладное, увидев в пробелах между кустами неясный, но явно искусственного происхождения свет. Сбавив темп, друзья осторожно подкрались к озеру. А у озера на самом берегу стоял до боли знакомый жёлтый милицейский бобик с синей полосой на боку, ярко зажжёнными фарами, освещая часть берега и оранжевые плавки в красный горошек, делавшего не то зарядку, не то исполняющего какой-то туземный танец, участкового Гопстопова.

- Вот он гад, - зашептал Муха. – Купаться надумал. У… пузо наел на казенных харчах.

- Ты это потише, Склифосовский, - цыкнул на друга Вадик.

Положение было хреновым. Очень хреновым. С минуты на минуту мог появиться, обуреваемый суицидными мыслями король Вольдемар с тележным колесом на шее.

- Когда поют солдаты, - напевал под нос участковый, похлопывая себя по волосатым ляжкам, – спокойно дети спят.

- Думаю, от такого пения дети не только проснутся, - усмехнулся Муха, – но и потом до конца своей жизни заикаться будут.

Взяв слишком высокую ноту, участковый дал петуха и испуганно оглянулся, не слышал ли кто этого его вокального конфуза. Друзья пригнули головы, а участковый весело хихикая, прыгнул, словно беременный бегемот, в воду.

- Может бобик угнать? – предложил Муха, задумчиво пожёвывая травинку. – Или одежду спереть?

Вадик испуганно посмотрел на друга:

- Ты что, он нас и голяком без всякой машины поймает, ты же знаешь Гопстопова, его самая любимая книжка «Тарзан» Берроуза.

- М-да, - согласился Муха, – не годится.

Поиск по сайту: