ГЛАВА 3. На кровати в покоях молодожёнов при желании мог разместиться целый гвардейский полк с конями и амуницией

На кровати в покоях молодожёнов при желании мог разместиться целый гвардейский полк с конями и амуницией. Вадик даже решил, что вполне сможет, как бы случайно, потеряться в этой кровати и блуждать до утра, таким образом, сдыхавшись на эту ночь от принцессы. Заливая своё супружеское горе крепким вином, герцог все-таки в начале первого ночи явился к брачному ложу, на котором восседала с по-прежнему закрытым лицом принцесса.

Клава явно нервничала, с нетерпением ожидая супруга.

Мысленно посмотрев на свой внутренний спиртометр, Вадик понял, что его уже давно зашкаливает, и потому смело приблизился к жене, намереваясь резким движением руки сорвать с неё проклятую вуаль.

- Нет, - возразила принцесса. – Я сниму её сама, милый.

От этого «милый» ноги у герцога чуть не подкосились.

«Вот же влип, идиот», - мрачно подумал он, «найду этого проклятого гнома и прикончу его, хотя нет, ведь он предупреждал нас, чтобы мы не ходили в город, чёрт».

- Эй, подожди, - закричал Вадик. – Вуаль снимать необязательно…

Но было поздно. Немой крик застрял в глотке герцога. Отшатнувшись от кровати, Вадик машинально перекрестился.

- Боже, - сказал он. – Если ты есть, забери меня отсюда.

- А тебя разве не предупредили, что я немолода? – удивилась Клава, слезая с кровати. – На прошлой неделе мне исполнилось семьдесят пять.

Заскулив, Вадик попятился к выходу из спальни. Принцесса была… нет, это невозможно описать словами. Сказать, что она была лысой, носатой и с усами это значит - ничего не сказать. Самое сильное впечатление на Вадика произвели усы: такой ужас он видел только раз, в каком-то порнографическом журнале для престарелых извращенцев.

В два солидных прыжка Вадик преодолел расстояние, отделявшее его от выхода из спальни и, сбив с ног двух любопытных гвардейцев, подглядывающих в замочную скважину, бросился бежать, оглашая дворец нечленораздельными воплями.

- Куда же ты, любимый, - закричала принцесса, бросившись вслед за молодым мужем. – Иди ко мне, я вся твоя.

Герцог бежал.

С архитектурой дворца он был знаком весьма смутно, тем более, что бежал он практически в полной темноте (чадящие факелы не в счёт). А во дворце начало твориться чёрт знает что. Учинённый Вадиком и его женой переполох, разбудил престарелого короля Вольдемара, которому спросонья почудилось, что начался очередной заговор.

- Всех повесить, всех, - кричал он, швыряя в гвардейцев личной охраны плюшевыми подушечками. – Я приказываю утопить восстание в крови, не щадить никого: ни женщин, ни домашних животных.

А Вадик бежал. Бежал, падая, путаясь в каких-то занавесях, сшибая по дороге непонятных людей. Всё вертелось, кружилось в хороводе дьявольского танца, а перед глазами стояли рыжие ужасные усы принцессы. Как он очутился в подземелье дворца, Вадик даже сам, спроси его кто, не смог бы точно ответить. Возможно, свернул случайно в темноте или подсознательно вёл себя в этом направлении, но так или иначе, от принцессы ему убежать всё-таки удалось.

Пока удалось.

В подземелье было на удивление светло и совсем не сыро. Аккуратная красная дорожка вывела Вадика в странное помещение, разбитое на тесные клетки, в котором он сразу узнал родные сердцу тюремные камеры, напоминающие далёкое, словно из другой жизни КПЗ, куда его не раз сажал участковый Гопстопов. Зрелище было унылым. Оно навивало на Вадика грусть, тем более что все клетки были пустыми, словно, заключённых совсем недавно отправили на электрический стул. Хотя, откуда он здесь мог быть? И Вадик поспешил скорее покинуть это неприятное место. Но оказывается, он ошибался, когда вдруг решил, что все клетки пусты. В самой последней из них, на соломенной подстилке, дрых ни кто иной как его старый знакомый, наглый, бородатый гном, встреченный давеча в совершенно непотребном виде на подступах к злосчастному городу.

- Эй, дядя, подъём, - громко крикнул Вадик, и голос его отозвался многослойным эхом.

Гном хрюкнул и захрапел пуще прежнего.

- Вот же скотина, - констатировал Вадик, схватившись за шпагу. – Ну я тебя щас.

- Э, ты чего, - вскочил гном, мгновенно проснувшись. – Что я тебе такого сделал?

- Ты почему здесь сидишь? – спросил Вадик, пряча шпагу обратно в ножны.

Насупившись, гном отодвинулся в угол камеры:

- А тебе то это зачем, много будешь знать, рано помрёшь.

- Не твоё собачье дело, - резко ответил Вадик. – И вообще, как ты, урод чертов, разговариваешь с наследным принцем?

- Ага, видели мы таких принцев, - усмехнулся гном. – В гробу и белых тапках. Ты ещё не знаешь, дурак, во что вляпался.

- К сожалению, уже знаю, - грустно ответил Вадик.

- Да ни хрена ты не знаешь, - продолжал ворчать гном. – Ты у принцессы уже сто шестнадцатый муж.

- Чего? – Вадик сделал круглые глаза. – А что стало с остальными сто пятнадцатью?

- То-то и оно, - хмыкнул гном.

- Нет, ты договаривай раз начал.

- А что мне, интересно, с этого будет?

- А вот возьму тебя и выпущу, - дерзко заявил Вадик.

Гном задумался.

- В общем, короче, принцесса она вообще не человек в прямом смысле этого слова, она… как же это называется… энергетический вампир. Если ты с ней м… м… проведёшь ночь, то состаришься лет на сорок, а она помолодеет.

- Вот же стерва, - с чувством сказал Вадик.

- Ну так, а я о чём, - согласился гном. – Давай теперь, выпускай меня.

- А за что всё-таки тебя сюда упекли? – снова спросил Вадик.

- Любопытному орку, знаешь что на базаре оторвали? – вопросом на вопрос ответил гном.

- Нос? – предположил Вадик.

- Нет, - гном покачал головой. – Ногу.

- Ну и что?

- Ну, в общем, - гном замялся. – Короче, я ему её и оторвал, за что и посадили.

- Тоже мне преступление, - усмехнулся герцог, снимая со стены ключи и отпирая камеру. – Тут подданных ни за что пачками на деревьях вешают, а ты говоришь, ногу оторвал.

- Да не совсем, - ответил гном, вставая с соломы и потирая поясницу. – Тот орк после этого начальника королевской гвардии укусил.

- А, ну это уже похуже, - кивнул Вадик. – Ладно, идём искать выход.

- А что его искать? – удивился гном. – Вот он, за той красной дверью.

- Ну, в таком случае, иди первым.

- Что, не доверяешь? – гном прищурился. – Ну что ж, не доверяешь и правильно делаешь.

Где-то совсем рядом послышались чьи-то быстрые шаги, а затем звонкий женский голос весело произнёс:

- Любимый, ты здесь?

Вадик задрожал:

- Боже, это принцесса, она меня нашла.

- Спокойно, - гном резко рванулся к красной двери. – Следуй за мной.

- Любимый, ты разжёг во мне страсть. Приди же и загаси её, - мелодично продолжала принцесса, но Вадик уже был по другую сторону красной двери.

***

- Мой тебе совет, - твердил гном, пока они спускались по какой-то спиральной лестнице. – Завтра, прямо с утра, немедленно постригись в монахи и отправляйся убивать дракона.

- Какого дракона?

- Да неважно, любого. Главное, что ты убьешь его ради принцессы.

- Что?

- Ну, типа, ради принцессы, - поправился гном. – А потом под шумок смоешься куда-нибудь.

- Но куда?

- Да не знаю я, может к эльфам, хотя с такой уголовной рожей они тебя точно к себе не возьмут.

- И что же мне делать? – от отчаянья Вадик чуть не заплакал. – Вляпался, блин, по самое здравствуйте.

- Вот-вот, - согласился с ним гном. – Не надо быть лопухом, ваше высочество. Вот на таких как ты лохах, всю жизнь другие и ездят.

- Ты это о ком? – не понял Вадик.

- Да так, - отмахнулся гном. – Это я образно выражаюсь, хотя и по сути.

- А почему мы идём вниз, а не вверх? – вдруг спросил Вадик, чувствуя исходящий от камней холод.

- А наверху спальня принцессы, - просто ответил гном.

- Ну и что? – не понял Вадик.

- Твоя спальня болван.

- О Боже, тогда пошли быстрее.

Но гном отрицательно покачал головой.

- Быстрее нельзя, - шёпотом сказал он. – Иначе нас почувствует Большой Хрум.

- Кто?

- Большой Хрум, - терпеливо повторил гном. – Это тот товарищ, что сожрал остальных двенадцать женихов-претендентов, которые были до тебя.

- Ни фига себе, и он тут живёт?

- Плавает, - гном указал пальцем на свои лохматые уши. – И всё очень чутко слышит даже во сне.

Спина Вадика под камзолом покрылась холодным потом, но лестница вскоре закончилась и они вошли в огромное помещение, представляющее собой гигантский бассейн, сплошь заросший водорослями, над которым был перекинут узкий, каменный мостик.

- Идём, - шепнул гном. – Только тихо, смотри, не нашуми, а то всем нам конец.

Проходя по мостику, Вадик увидел покачивающуюся на тёмной воде волынку, и вспомнил своего неудачливого претендента, идущего под двенадцатым номером. А ведь Вадик тоже вполне мог оказаться здесь. В желудке у Большого Хрума. Об этом не хотелось думать.

- Фух, - вздохнул гном, когда они пересекли мостик до конца. – Пронесло.

- Тебя бы так пронесло, - сказал кто-то рядом и побледневший Вадик увидел, как из темноты вышел, застёгивающий на ходу штаны, Муха.

- Ты… ты… что здесь делаешь?

- Да вот, - Муха с ненавистью посмотрел на приятеля. - Обожрался хурмы на твоей свадьбе дурацкой, да ещё пирожными с кремом закусывал, сорвалось, короче, свидание с Брунгильдой, чуть прямо там, на сеновале, не обделался.

- Ну, что ж, - сказал гном. – По молодости бывает.

- Эй, так ведь это тот алкоголик, которого мы у города встретили, - вспомнил Муха. – Ну что, папаша, ещё не допился до белой горячки?

- До чего? – не понял гном, сжимая здоровые кулачища. – А ну повтори, как ты меня назвал, гоблинское отродье.

- Успокойтесь, - встрял между ними Вадик. – Мы все сейчас находимся в большой опасности.

- Ты имеешь ввиду мой желудок? – переспросил Муха. – Не волнуйся, уже всё в порядке. Я пуст как сушеная тыква.

- Да нет, - Вадик поморщился. – Я не об этом. Э… гном, как тебя там зовут?

- Бонч-Бруевич, - коротко ответил тот.

- Как? – друзья переглянулись. – Как ты сказал?

- Как-как? – обиделся гном. – Как родители назвали, так и зовут. Бонч-Бруевич я из Малой Эльфийской долины.

- Короче, - затряс головой Вадик. – Расскажи ещё раз всё то, что ты мне поведал о принцессе.

Гном добросовестно всё повторил слово в слово, не забывая даже ругательные реплики.

- Ну, а я тут при чём? – удивился Муха. – Ты же на принцессе женился, не я.

- Но пропадать вместе будем, - заверил его Вадик. – Я, если что, тебя за собой потяну.

- Интересно, как?

- Не беспокойся, что-нибудь да придумаю.

- Вы ещё подеритесь, горячие эльфийские парни, - глухо засмеялся в бороду гном. – Кончайте трёп, нужно выбираться из подземелья, а то я тут с вами в этой сырости радикулит заработаю…

***

Когда они выбрались из подземелий королевского замка, настало утро. Не теряя времени, гном сразу повёл Вадика с Мухой окольными путями в монастырь, где герцога должны были постричь в монахи.

- А это будет не очень больно? – спросил Вадик, которому было жаль своей роскошной шевелюры.

- Но ведь тебе же не скальп снимать будут, а лишь ритуально обреют голову, - резонно возразил гном.

Окончательно рассвело. Вокруг простиралась, покрытая росою зелень. Пели какие-то птички и о плохом думать в такое прекрасное утро совсем не хотелось. К монастырю они вышли довольно неожиданно. В какой-то момент гном просто раздвинул густые высокие кусты, и друзья увидели в низине у голубой речки необычное разноцветное строение.

- Э, ты куда это нас привел? – Муха подозрительно посмотрел на гнома. – Это что, вьетнамский бордель?

Гном фыркнул:

- Это не бордель, а монастырь Линь-шао. Здесь герцога постригут в монахи, после чего он сможет отправиться в поход за драконом.

- А может быть, как-то можно обойтись без этого? - с надеждой спросил Вадик.

- Нет, - отрезал гном. – Другого выхода для тебя я не вижу. Выбирай: или принцесса, или обритие налысо.

Вадик вздохнул:

- Конечно, обритие.

- Тогда вперёд, - скомандовал гном. – Настоятель этого монастыря мой давний знакомый.

Миновав прекрасный сад камней, они спустились к речке, где их встретили двое монахов в чёрных кимоно.

- Ух ты, ниндзи, - восхитился Муха. – Кий я…

Монахи недоумённо посмотрели на гнома. Гном покачал головой, выразительно покрутив пальцем у виска. Монахи, зацокав языками, понятливо закивали. Муха хотел было показать им знаменитую комбинацию из трёх пальцев, но вовремя передумал, поскольку это вам не участковый Гопстопов, эти могут и обидеться. Сильно. С нанесением тяжких телесных увечий.

- Передайте настоятелю Пу Сину, - сказал гном. – Что я привёл вам одну овцу, сбившуюся с великого пути Дао, но одумавшуюся и вновь возжелавшую познать великую сущность бренного мироздания.

Поклонившись, монахи удалились обратно в монастырь.

- А у них тут гейши есть? – спросил Муха. – Развлекаются эти лысые как?

Гном укоризненно погрозил Мухе пальцем:

- Какие гейши в мужском монастыре? Думай что несёшь, тем более женщины, после принятия сана, монахов уже не интересуют.

Вадик хотел спросить почему, но не успел, потому что вернулись монахи. Снова поклонившись гному, они сообщили, что настоятель Пу Син ждёт их у себя в северном крыле «Мудрости».

- Ну, блин, и название, - развеселился Муха, раскуривая очередной косяк. – О, Микки Маус! Нет, вы видели, он только что мимо монахов пробежал.

Вадик отпустил другу подзатыльник:

- Не кури больше, придурок, а то под танк попадёшь.

- Ага, на погонах, - заржал Муха и упал как подкошенный, под цветущей сакурой.

Вадик посмотрел на гнома. Гном, потерев правый кулак, виновато развёл мускулистыми руками.

- Твой друг нам только бы мешал, - начал оправдываться он. – А так на воздухе полежит, цветочки понюхает, помедитирует.

Вадик лишь махнул рукой:

- Ладно, идём. Настоятель, наверное, нас уже заждался…

И они, предварительно сняв обувь, прошли в монастырь.

***

Настоятель Пу Син медитировал в позе смятого лотоса, и судя по одухотворённому выражению его лица, собирался с минуты на минуту вознестись в Нирвану, дабы пообщаться там с великим Буддой. Тем не менее, присутствие посторонних в своей келье он почувствовал безошибочно и, разомкнув веки, улыбнулся, словно плескающийся в ванночке ребёнок.

- Проходите, братья мои, садитесь, - мягким, приятным голосом сказал настоятель. – Кто же из вас, сбившаяся с пути овца?

- Ну, конечно же, не я, - взметнул кустистые брови гном. – Пу, ты меня удивляешь.

- Извини друг, - чуть наклонив голову, настоятель дотронулся правой рукой до груди, переведя взгляд на Вадика.

- Ты католик? – быстро спросил он, казалось, сканируя Вадика взглядом.

Вадик поёжился:

- Нет, я анархист.

- Хм, - настоятель задумчиво погладил подбородок. – Такая религия мне неизвестна, но окончание слова весьма похоже на «буддист». Что ж, ты нам подходишь. Отхожие места расположены на заднем дворе монастыря, чистить их будешь два раза в день, утром и вечером. Плата – еда и жильё, денег ты не получишь, выходной раз в месяц.

- Пу Син, - нахмурился гном. – Ты не понял, я хочу, чтобы этот молодой человек стал монахом.

- Но его лицо? – воскликнул настоятель. – Ведь он очень похож на гоблина.

- Ну, знаете, - Вадик резко вскочил с мягкой подушечки, но не удержав равновесия, свалился на пол. – Ой, ё…

- Ладно, я пойду на это, - наконец решил настоятель. – Но только ради нашей давней дружбы.

- Спасибо, - искренне поблагодарил гном.

Пу Син встал и, сделав знак Вадику, повёл его вглубь монастыря.

- А это не больно? – спросил Вадик, опасливо стреляя глазами по сторонам.

- Настоящий воин-мужчина, воин-монах не боится боли, - презрительно ответил настоятель, и кисточки на рукавах его одежды гневно затряслись.

«Странный он какой-то», - подумал Вадик «на евнуха в гареме похож».

- Что? – настоятель резко обернулся. – Ты что-то сказал?

- Нет, - опешил Вадик. – Я молчал.

Настоятель ещё немного для порядка посверлил его глазами, и они двинулись дальше. Попадающиеся им по пути монахи, при виде Пу Сина кланялись ему, почтительно прижимая руки к груди.

- Это здесь, - настоятель завёл Вадика в непонятную тесную комнатку, стены которой были затянуты тёмно красной тканью. – Жди, к тебе сейчас придут.

Комнатка Вадику не понравилась, особенно, ещё и тем, что дверь в неё запиралась на засов снаружи. Через несколько минут в ней появился маленький юркий монашек с деревянной коробкой, из которой он стал извлекать странные металлические предметы, вызвавшие у Вадика весьма нездоровые ассоциации.

- Эт-т-то что? – спросил он. – Эт-т-то зачем?

Зубы у него уже заранее стучали. Монашек мило ему улыбнулся:

- Сейчас сделаем тип-тип, и всё будет в порядке.

- Тип-тип? – переспросил Вадик. – А что это такое?

Но монашек ему не ответил, сосредоточенно извлекая из своей коробки всё более жуткие предметы, среди которых легко можно было узнать скальпель и хирургические зажимы.

- Э, мужик, ты кто такой? – внезапно прорезавшимся басом спросил Вадик, пятясь к стене.

Монашек удивлённо на него посмотрел.

- Извини, брат, - сказал он. – Но ты хочешь стать монахом Линь-шао или нет?

- Хочу, - несколько неуверенно ответил Вадик.

- Ну, тогда тебе не о чем волноваться, - заверил его монашек, доставая из своей коробки трепанационную пилу.

- А это для чего? – снова занервничал Вадик.

- Этим, - монашек любовно погладил зловещую железяку, – мы тебя сейчас обреем.

- А это не больно?

Монашек выглядел растерянным:

- Больно? – переспросил он. – А разве ты не воин?

- Ну, воин, - ответил Вадик, судорожно сглотнув.

Зубы у него уже не стучали, вместо них теперь дрожали ноги.

- Сядь, - скомандовал монашек.

Вадик подчинился.

И…

Было совсем не больно, видимо, монах не раз занимался подобным делом, и был своего рода профессионалом.

- А зеркало у вас есть? – спросил Вадик, ощупывая руками лысую, как дыня голову.

- А зачем тебе оно? – удивился монашек.

- Ну…- начал, было, Вадик, но не нашелся что ответить.

- Так, ну что ж, - сказал монашек, – в общем, обритие это так, формальность, а сейчас мы приступим к главному обряду нашего монастыря, без которого он немыслим.

- То есть? – не понял Вадик. – Разве это не всё?

- Конечно нет, - ответил монашек. – Сейчас мы сделаем тебе тип-тип.

Ловким движением руки он достал из вороха своих жутких инструментов здоровые ножницы.

- Тип-тип? – переспросил Вадик, мертвенно побледнев.

- Ага, - подтвердил Монашек. – Главное, всё сделать быстро, без лишней мороки и тогда будет совсем не больно. В общем, снимай штаны, брат…

***

Жуткий душераздирающий вопль потряс покои монастыря Линь-шао. Так могли кричать лишь черти в Аду у Яммы, случайно опустившие хвосты в кипящую смолу с грешниками. Не разбирая дороги, гном бросился на крик, сразу сообразив кому он может принадлежать. Но настоятель сам привёл трясущегося, словно в лихорадке, лысого герцога Анаша Шейна и с призрением подтолкнул его к выходу из монастыря.

- Ты, - холодным тоном сказал он. – Позор монастыря Линь-шао.

После чего резко развернувшись, Пу Син скрылся в своих покоях, дабы через медитацию восстановить расшатавшиеся нервы.

- Ну что ж, приятель, - гном по-дружески похлопал Вадика по плечу. – Не быть тебе монахом. Но ничего, мы что-нибудь ещё придумаем…

У входа в монастырь, под сакурой, сидел злой как морской ёж Муха, с распухшим до синевы правым ухом и, думая о вечном, созерцал прекрасный сад камней.

- А ну признавайтесь, гады, - сказал он, машинально выбирая взглядом камень поувесистее. – Чья это оплеуха?

Гном с Вадиком лишь недоумённо пожали плечами.

- Наверное, это была комета, - предположил Вадик, сочувственно смотря на друга. – Их много здесь летает. Монахи, медитируя, притягивают их усилием мысли.

- Да-да, - подтвердил гном. – Так сказал сам настоятель.

***

В королевский дворец они возвращались в подавленном настроении.

- Ну до полуночи, я думаю, ты пока в безопасности, - рассуждал гном, смешно дёргая себя за бороду. – Может к вечеру выход какой-нибудь да найдётся.

- Ага, как же, - скептически возражал ему лысый Вадик. – Ещё одной такой ночи я попросту не переживу. Может быть прямо сейчас сбежать?

- Нет, нельзя, - покачал головой гном. – Король Вольдемар из-под земли тебя достанет…

А вокруг дворца уже возводились новые виселицы.

- В чём дело, - высокомерно спросил Вадик одного из гвардейцев. – Что здесь происходит?

- Господин, - гвардеец почтительно коснулся королевского герба на своих доспехах, – вчера ночью был подавлен колоссальный мятеж. Заговорщикам удалось прорваться во дворец, но они были остановлены доблестными рыцарями под дверями спальни короля. Коварным планам не удалось свершиться.

«М-да», - подумал Вадик, потирая гладкий затылок, - «если дело так пойдёт и дальше, у меня совсем не останется подданных».

- Спасибо, ты можешь идти…

Снова коснувшись герба, гвардеец вернулся к посту у дворцовых ворот.

- Что случилось? – спросил гном, с неудовольствием осматривая стройку. – О чем ты с ним говорил?

Вадик, посчитав виселицы, приглушённо выматерился.

- У старого маразматика короля окончательно поехала крыша, - раздраженно ответил он.

- А кто в этом сомневался? – усмехнулся гном. – Я не удивлюсь, если в списках готовящихся к казни заговорщиков, обнаружится имя самого Вольдемара.

- Так ведь он же их составляет? – изумился Вадик.

- То-то и оно, - гном выглядел на фоне строящихся виселиц как-то по кощунственному довольным.

- Ты чего лыбу тянешь, недоросток, - взбеленился на него Муха.

Гном с уважением посмотрел на Вадика:

- Если бы не господин… э… э… герцог, висеть бы мне сегодня здесь вместе с этими бедолагами…

- Гонец, - внезапно закричали откуда-то слева. – Сюда едет гонец из южных земель.

Гвардейцы засуетились. Кто-то стал беспорядочно трубить в рог. Через минуту на дороге в королевский дворец появился чёрный всадник на взмыленной лошади.

- Дорогу королевскому гонцу, - хором закричали гвардейцы и плотники, возводящие виселицы бросились врассыпную.

Вадик, быстро сориентировавшись, поспешил в тронный зал, приказав друзьям следовать за ним. Король, как водится, мирно похрапывал на троне, а принцессы, Слава Богу, нигде не было видно. Когда в тронный зал вошёл запыленный гонец, король внезапно проснулся и, взглянув на него мутным взглядом, бросил короткое:

- Казнить.

Не успевшего промолвить и слова гонца тут же скрутила дворцовая стража и поволокла вон из зала.

- Король, какого чёрта? - взбешённо заорал Вадик, близко подступив к трону. – Ведь это гонец.

- А, это ты мой милый зять, - улыбнулся Вольдемар. – Ах какая у тебя стильная причёска. Я было чуть не перепутал тебя с Клавой. Эй, стража, верните его!

Несчастного парня поволокли обратно в зал.

- Я слушаю тебя, - сказал король, окончательно проснувшись.

- Сир, - гонец преклонил перед троном колено. – Мне велено сообщить, что в ваших южных землях бесчинствует чудовищный дракон-людоед, насланный вашим злейшим врагом волшебником Черноногом.

- Что? – взревел король, вскочив с трона. – Да как он посмел?

Вадик с надеждой посмотрел на тестя, ожидая, что вот сейчас, да прямо сейчас, дедушку и хватит Кондратий. Но он глубоко ошибся.

- Немедленно моего лучшего коня, - заорал Вольдемар, потрясая кулаками. – И мой верный меч Дуральдон.

Гном толкнул Вадика локтём в бок:

- Слышишь, герцог, хоть ты и лысый, но это твой шанс.

Гордо вздёрнув подбородок, Вадик сделал шаг вперёд.

- Нет, король, - громко крикнул он. – Дракона убью я и принесу его голову к ногам принцессы.

- Хм, вот и чудесно, - поразительно легко согласился Вольдемар, опустившись обратно на трон. – А я пока разделаюсь с заговорщиками.

Но в зал уже внесли в ножнах меч Дуральдон и ввели прекрасного вороного жеребца.

- Отдайте всё это герцогу, - приказал король и, повернувшись к Вадику, лучезарно ему улыбнулся. – Как ты считаешь, сообщить принцессе, что она стала вдовой сейчас или после того, как дракон тебя сожрёт?..

Вздрогнув, Вадик уже который раз за день мертвенно побледнел…

Поиск по сайту: