|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Глава 13. Он целует меня и с осуждением, и сожалением, и злостью, и все это каким-то образом закутано в нежностьОберн
Он целует меня и с осуждением, и сожалением, и злостью, и все это каким-то образом закутано в нежность. Когда наши языки встречаются, это лишь временная отсрочка от осуществления нашего «прощай». Мы оба тихо дышим, потому что это именно то, как должен чувствоваться поцелуй. От прикосновения его губ к моим, подкашиваются колени. Я целую его, хотя знаю, что этот поцелуй ни к чему не приведет. Он ничего не исправит. Он не простит, не исправит ни одну из его ошибок. Также знаю, что это может быть последний раз, когда я так себя чувствую, и не хочу отказать себе в этом. Он обнимает меня, скользит рукой по моей шее и по волосам. Гладит мою голову, и кажется, будто он пытается запомнить каждый момент, который чувствует в этом поцелуе, потому что знает, что после того, как мы остановимся, это все, что у него останется. Память об этом. Мысль о существовании этого «прощай» начинает злить меня. Он дал мне надежду, а затем позволил Трею ее отнять. Поцелуй между нами быстро становится болезненным, и не в физическом плане. Чем больше мы целуемся, тем больше понимаем, что теряем, и это больно. Знание того, что это, возможно, единственный шанс, когда я наткнулась на одного из немногих людей в этом мире, кто может заставить меня так чувствовать, и я уже вынуждена от него отказаться, пугает меня. Я так устала постоянно терять тех, кто мне дорог. Он отстраняется и смотрит мне в глаза с болезненным выражением. Перемещает руку с моей головы к моей щеке, проводит большим пальцем по нижней губе. - Уже больно. Его рот снова встречается с моим, и поцелуй кажется мягким, как бархат на моих губах. Он медленно поворачивает голову, пока его рот не оказывается прямо у моего уха. - Это все? Так все закончится? Киваю, хотя это последнее, что я хочу делать. Но это конец. Даже если бы он полностью изменил свою жизнь, его прошлое все равно будет влиять на мою собственную жизнь. - Иногда у людей нет второго шанса, Оуэн. Иногда все просто заканчивается. Он морщится. - У нас не было даже первого шанса. Я хочу сказать ему, что это не моя вина, что это его вина. Но знаю, что ему это и так известно. Он не просит меня дать ему еще один шанс. Он просто расстроен, что все уже закончилось. Он прижимается ладонями к стеклянной двери позади меня, удерживая меня в своих объятиях. - Прости меня, Оберн, - просит он. - У тебя и так много проблем, и я совсем не хотел еще больше усложнять тебе жизнь. Он прижимает свои губы к моему лбу, а потом отталкивается от двери. Он делает два шага назад и мягко кивает. - Я все понимаю. И мне жаль. Не могу больше видеть боль в его глазах или принять признание в его словах. Я тянусь за спину, отпираю дверь и ухожу. Я слышу, как закрывается дверь позади меня, и это становится моим самым нелюбимым звуком на свете. Подношу кулак к своему сердцу, потому что чувствую именно то, что он говорил, как он чувствует, когда скучает по кому-то. Не могу понять, ведь я познакомилась с ним только несколько недель назад. «Есть люди, которых ты встречаешь, чтобы узнать, а есть люди, которых, встретив, ты уже знаешь.» Меня не волнует, как долго я его знаю. Мне плевать, что он солгал мне. Я разрешаю себе грустить и жалеть себя, потому что несмотря на все то, что он сделал в прошлом, никто не заставлял меня чувствовать себя так, как сегодня это сделал он. Он заставил меня почувствовать гордость за то, какая я мать. Только поэтому я плачу и не чувствую себя виноватой из-за нескольких слез при прощании. Я на полпути домой, и как только я уже начинаю умирать от жажды последних слез, которые позволю себе пролить за это «прощай», ко мне подъезжает автомобиль и медленно ползет рядом. Искоса оглядываюсь и понимаю, что это полицейская машина. Я останавливаюсь, когда Трей опускает окно вниз и наклоняется через спинку сиденья. - Садись, Оберн. Я не спорю. Открываю дверь и забираюсь внутрь, и он едет в сторону моей квартиры. Я чувствую его настроение, которое мне совсем не нравится ощущать. Не пойму, он ведет себя как ревнивый парень или слишком заботливый брат? Технически, он ни один из них. - Ты только что была в его студии? Я смотрю в окно и думаю о том, как ответить. Он поймет, что я вру, если скажу «нет», а мне нужно, чтобы Трей доверял мне. Из всех людей в мире, мне нужно, чтобы именно Лидия и Трей видели, что все, что я делаю, я делаю для ЭйДжея. - Да. Он задолжал мне денег. Я слышу его тяжелые вдохи, как он вдыхает и выдыхает. В конце концов он съезжает на обочину и паркует машину. Не хочу смотреть ему в лицо, но я вижу, как он закрывает свой рот рукой, разочарованно сжимая челюсть. - Я сказал тебе, что он опасен, Оберн. Он смотрит прямо на меня: - Ты глупая? Я достаточно выслушала его. С размаху открываю дверь машины, выхожу и захлопываю ее. Прежде, чем я успеваю сделать хотя бы три шага, он оказывается прямо передо мной. - Он не опасен, Трей. Он - наркоман. И между нами ничего нет, я просто ходила за оплатой моей работы в его студии. Трей исследует мое лицо, более чем вероятно, в попытке увидеть, вру ли я ему. Я выдыхаю и опускаю глаза. - Если бы что-то было, я провела бы в его студии больше пяти минут. Я проскальзываю мимо него и иду к своей квартире. - Иисус, Трей. Ты ведешь себя так, будто у тебя есть повод для ревности. Он снова оказывается передо мной, заставляя меня остановиться. Он молча смотрит на меня несколько секунд. - Я ревную, Оберн. Мне сразу же приходится проглотить комок, который образовался в горле. Кроме того, я продолжаю смотреть на него, ожидая, что он заберет назад слова, которые только что сказал, но он этого не делает. Он смотрит на меня и в его взгляде ничего, кроме искренности. Он брат Адама. Он дядя ЭйДжея. Я не могу. Это Трей. Я обхожу его и продолжаю свой путь. Мы всего лишь в квартале от моей квартиры, так что меня не удивляет, когда я слышу, как он идет в шаге позади меня. Я иду и пытаюсь осмыслить последние два часа моей жизни, но это немного трудно, когда ревнующий брат моего мертвого парня преследует меня. Дохожу до двери, отпираю ее и разворачиваюсь к нему лицом. Глаза Трея, как ножи нацеленные в меня, колют меня. Я собираюсь сказать ему «спокойной ночи», когда он поднимает руку и опускает ладонь на дверной косяк рядом с моей головой. - Ты когда-нибудь думала об этом? Я точно знаю, что он имеет ввиду, но все равно играю в неведение. - О чем? Его взгляд падает на мои губы. - О нас. Нас. Я и Трей. Я могу честно сказать, нет, я никогда не думала об этом. Но я не хочу ранить его чувства, поэтому не отвечаю. - Это имеет смысл, Оберн. Я качаю головой, почти категорически. Я не собиралась быть такой упорной, но именно это я сейчас чувствую. - Нет смысла, - отрезаю я. - Ты брат Адама. Ты дядя ЭйДжея. Это его запутает. Трей делает шаг вперед. Его близость чувствуется иначе, чем когда Оуэн делал шаг в мою сторону. Близость Трея заставляет задыхается, будто мне нужно пробить дыру в атмосфере, чтобы просто вдохнуть. - Я люблю его, Оберн. Я единственный достойный отец для твоего малыша, - втолковывает он. - Он живет в моем доме с мамой, и если бы ты и я были вместе... Я немедленно выпрямляюсь. - Надеюсь, ты не используешь моего сына в качестве оправдания, почему я должна встречаться с тобой. Гнев в моем голосе удивляет меня, поэтому я знаю, это удивляет и Трея. Он проводит рукой по волосам и смотрит, недоумевая, что сказать. Его взгляд смещается дальше по коридору, пока он пытается найти ответ. - Слушай, - успокаивает он, снова встречаясь со мной взглядом. - Я не пытаюсь использовать его, чтобы стать ближе к тебе. Я знаю, как это прозвучало. Я просто хочу сказать... в этом есть смысл. У нас есть смысл. Я не отвечаю, потому что все, что он говорит, имеет смысл. Лидия верит, что Трей лучше, чем кто-либо в мире. И если бы Трей и я были бы вместе... - Подумай об этом, - продолжает он, давая мне время на ответ. - Мы можем начать медленно. Посмотрим, сможем ли мы подойти друг другу. Он убирает руку с дверного косяка и отступает, давая мне возможность дышать. - Мы поговорим об этом вечером в воскресенье. Мне нужно вернуться к работе. Обещай мне, что будешь держать свою дверь закрытой? Я киваю, и ненавижу себя за это, потому что не хочу, чтобы он думал, что я согласилась на все, что он сейчас сказал. Но... это имеет смысл. Он живет в одном доме с ЭйДжеем и Лидией, и единственное, чего я хочу - это проводить больше времени со своим сыном. Я в том положении, где меня не волнует, чего это будет стоить, лишь бы получить побольше времени с ЭйДжеем. Мне просто нужен он. Я так скучаю по нему. Мне не нравится то, что я обдумываю его предложение. Я не чувствую к Трею даже части того, что я чувствовала к Адаму. И не могу сравнить это с тем, что я чувствую к Оуэну. Но он прав. Он приблизит меня к ЭйДжею. И я чувствую себя нужнее ЭйДжею, чем что-либо или кто-либо во всем мире. Я сделаю все возможное, чтобы вернуть сына. Все, что угодно.
Перед тем, как я переехала сюда, Лидия заверила меня, что в Далласе с пробками было все не так плохо. Когда я спросила, сколько времени потребуется, чтобы добраться из моей тогда еще потенциальной квартиры в ее дом, она сказала: “О, это не дальше, чем десять миль.” Она забыла упомянуть, что десять миль в Далласе - это хорошие сорок пять минут езды на такси. Большинство вечеров я еще даже не заканчиваю работать до семи. Когда я сажусь в такси, чтобы направиться в ее дом, ЭйДжея уже укладывают спать. Из-за этого она говорит, что неудобно, когда я навещаю их в будние дни. “Он становится беспокойным», - упрекает она. Поэтому воскресные ужины и любой другой день недели, на который мне удается ее уговорить позволить мне приехать - это все, что у меня есть с моим сыном. Конечно, я растягиваю воскресенья так надолго, как могу. Иногда я появлюсь в обед и не ухожу, пока он не начинает отключаться. Знаю, это ее раздражает, но я правда не хочу вредничать. Он мой сын, и я не обязана спрашивать разрешения, чтобы навестить его. Сегодня был исключительно долгий день с ним, и я наслаждалась каждой секундой. Как только я проснулась этим утром, я приняла душ и вызвала такси. Я оказалась здесь после завтрака, и с тех пор ЭйДжей не покидал моих рук. После того, как мы закончили ужинать, я отвела его к дивану, и он заснул у меня на коленях на середине мультфильма. Обычно я мою посуду и убираю после обеда, но в этот раз даже не предлагаю. Сегодня вечером я просто хочу держаться за своего мальчишку, пока он спит. Я не знаю, пытается ли Трей доказать мне, что он может быть домашним, или хочет, чтобы я увидела его в несколько ином свете, но он действительно взял и вымыл всю кухню. Звук такой, будто он загружает и запускает посудомоечную машину. Я смотрю наверх, когда он появляется в дверях между кухней и гостиной. Он прислоняется к дверному косяку и улыбается при виде нас, обнимающихся на диване. Он тихо наблюдает за нами, до тех пор, пока Лидия не заходит в комнату и не разбивает этот мирный момент. - Надеюсь, он недолго спал, - корит меня она, не спуская глаз с ЭйДжея в моих руках. - Когда ты разрешаешь ему засыпать так рано, он просыпается посреди ночи. - Он заснул несколько минут назад, - успокаиваю ее. - Он будет в порядке. Она садится на один из стульев рядом с диваном и смотрит на Трея, который все еще стоит в дверях. - Ты сегодня работаешь? - спрашивает она. Трей кивает и поправляет себя. - Да. На самом деле мне нужно идти, - говорит он. Он смотрит на меня: - Тебя подвезти? Я перевожу взгляд на ЭйДжея в моих руках, еще не готовая его оставить, но неуверенная, стоит ли мне начать то, что я собралась сделать, когда ЭйДжей все еще спит у меня на коленях. Я набралась смелости и решила поговорить с Лидией о нашей договоренности, и сегодня, кажется, именно то время. - На самом деле я надеялась поговорить с мамой кое о чем, прежде чем уйти, - заявляю я Трею. Я чувствую, как Лидия смотрит на меня, но не могу ответить взаимностью на ее взгляд. Думаете, что прожив с ней так долго, я не должна ее так бояться? Однако, трудно не бояться того, у кого вся сосредоточена вся власть над тем единственным, что вы хотите в этой жизни. - Что бы это не было, это может подождать, Оберн, - отрезает Лидия. - Я устала и Трей должен приступить к работе. Я пропускаю свою руку через волосы ЭйДжея. У него волосы отца. Мягкие и тонкие, как шелк. - Лидия, - начинаю я тихо. Смотрю на нее, и мой желудок скручивает, а мое сердце стучит где-то в горле. Она затыкает мне рот каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней об этом, но я должна с этим покончить. - Я хочу поговорить с тобой об опекунстве. И я буду очень признательна, если бы мы могли поговорить об этом сегодня вечером, потому что меня убивает не видеть его столько, сколько я привыкла. Когда я жила с ними в Портленде, то видела его каждый день. Опека не была тогда вопросом, потому что я каждый день приходила домой из школы, в один дом с моим сыном. Хотя Лидия и принимала окончательные решения по поводу всего, в чем участвовал ЭйДжей, я все еще была его матерью. Но поскольку она забрала его и переехала в Даллас несколько месяцев назад, я чувствовала себя наихудшей матерью в мире. У меня нет возможности видеть его. Каждый раз разговаривая с ним по телефону, я реву, когда вешаю трубку. Я не могу ничего сделать, но чувствую, что расстояние, которое она образовала между нами, преднамеренное. - Оберн, ты можешь видеть его в любое время, когда захочешь. Я отрицательно качаю головой. - Но только это, - замечаю я. - Я не готова к такому. Мой голос слаб, и я ненавижу, что говорю сейчас, как ребенок. - Тебе не нравится, когда я бываю на школьных вечерах и ты даже не позволяешь ему провести ночь со мной. Лидия закатывает глаза. - Не зря, - обвиняет меня она. - Как я могу доверять людям, с которыми ты проводишь время в своем доме? В этот раз в твоей спальне - подсудимый. Мой взгляд падает на Трея, и он сразу разрывает зрительный контакт со мной. Он знает, что рассказать ей о прошлом Оуэна тоже самое, что вбить клин между ЭйДжеем и мной. Он может видеть злость на моем лице, поэтому делает шаг в гостиную. - Я уложу ЭйДжея спать, - сообщает он. По крайней мере, я благодарна ему за это. Не нужно, чтобы ЭйДжей проснулся и услышал какой разговор происходит вокруг него прямо сейчас. Я опускаю руки, когда Трей берет ЭйДжея и в этот раз поворачиваюсь лицом к Лидии. - Я бы не позволила ему остаться с ЭйДжеем в одной квартире, - говорю я в свое оправдание. - Он даже не был бы в моей квартире, если бы я знала, что ты придешь с ЭйДжеем. Ее губы поджаты, а глаза - узкие щели неодобрения. Я ненавижу то, как она смотрит на меня. - О чем ты спрашиваешь, Оберн? Ты хочешь, чтобы твой сын ночевал в твоей квартире? Ты хочешь, чтобы он видел тебя каждую ночь перед сном, а потом взбесился до такой степени, что не захотел идти спать? Она встает, раздраженная. - Я вырастила этого мальчика с рождения, поэтому ты не можешь ожидать, что я буду хорошо себя чувствовать, пока он будет с совершенно незнакомыми людьми. Я тоже встаю. Она не возвышается надо мной и не заставляет меня чувствовать себя неполноценной. - Мы вырастили его с рождения, Лидия. Я была на каждом его шаге взросления. Он - мой сын. Я его мать. Я не обязана спрашивать у тебя разрешения, когда хочу провести с ним время. Лидия смотрит на меня, надеюсь, поглощая мои слова и принимая их. Она должна увидеть, как она несправедлива. - Оберн, - объясняет она, фальшивая улыбка на ее лице, - я растила детей и знаю, как важен распорядок и график для развития ребенка. Если ты хочешь навестить его, это прекрасно. Но мы должны выработать более последовательный график так, чтобы это не влияло на него негативно. Я тру лицо руками, пытаясь сбросить разочарование, которое чувствую. Выдыхаю и медленно опускаю руки на бедра. - Негативное влияние? - возмущаюсь я. - Как может отрицательно сказываться его собственная мать, заправляющая ему одеяло каждую ночь? - Ему нужна последовательность, Оберн... - Это я и пытаюсь ему дать, Лидия! - восклицаю я. Как только повышаю голос, я замолкаю. Я никогда не повышала голос на нее. Ни разу. Трей возвращается в комнату, и Лидия переводит взгляд с него на меня. - Пусть Трей отвезет тебя домой, - приказывает она.- Уже поздно. Она не говорит «до свидания», или даже не спрашивает, окончен ли разговор. Она выбегает из комнаты, как будто только что довела все до логического завершения, не важно, закончила я или нет. - Тьфу! - реву я, полностью неудовлетворенная тем, как прошел разговор. Я не только не сказала ей, что хочу, чтобы мой сын жил со мной, я не смогла даже решить хоть что-то в свою пользу. Она всегда учит “последовательности” и “распорядку”, когда я пытаюсь вытащить его из постели среди ночи, чтобы поесть блины. Все, чего я хочу - это видеть своего сына чаще, чем она мне позволяет. Я не понимаю, как она может не видеть, насколько сильную боль мне это причиняет. Она должна быть благодарна, что я хочу выполнять свою роль матери. Уверена, есть люди в такой же ситуации как она, которые любят своих внуков, а родителям на них насрать. Я разрываюсь от своих мыслей, когда слышу смешок Трея. Я поворачиваюсь к нему лицом, и вижу его улыбку. Никогда в жизни я не хотела стереть улыбку с чужого лица так сильно. Если бы было более неподходящее время для смеха, чем сейчас, мне бы не хотелось это увидеть. Он видит, что я не в восторге от его смеха, но все равно не сдерживается. Он качает головой и лезет в шкаф за одеждой. - Ты просто наорала на мою мать, - говорит он. - Ничего себе. Я сердито гляжу на него, а он прикрепляет кобуру на свою полицейскую форму. - Рада, что моя ситуация тебя забавляет, - решительно перебиваю его. Прохожу мимо него и выскакиваю за дверь. Когда я достигаю его машины, забираюсь внутрь и захлопываю дверь. И когда остаюсь одна в темноте, я начинаю рыдать. Я позволяю себе плакать так сильно, как могу, пока не вижу Трея, выходящего из дома через несколько минут. Я немедленно останавливаю слезы и вытираю глаза. Он закрывает дверь машины, а я отворачиваюсь к окну. Надеюсь это очевидно, что я не в настроении для разговора. Думаю, он понимает, что разозлил меня, потому что не говорит всю дорогу до моего дома. И даже когда на дорогах нет пробок, на то, чтобы добраться уходит двадцать минут. И все это время стоит тишина. Мы подъезжаем к моей квартире, он выходит из машины и следует за мной внутрь здания. Я все еще злюсь, когда дохожу до двери, но моя попытка сбежать в квартиру, не сказав ему «до свидания», не срабатывает, когда он хватает меня за руку и заставляет обернуться. - Прости, - извиняется он. - Мне было смешно не от твоей ситуации, Оберн. Я качаю головой и чувствую напряжение, образовавшееся в челюсти. - Я просто... Я не знаю. Никто никогда не кричал на маму и мне это показалось забавным. Он делает шаг ближе ко мне и поднимает руку к дверному косяку. - Фактически, - уточняет он, - я вообще-то думал, что это было сексуально. Я никогда не видел тебя в гневе. Мои глаза встречаются с его. - Ты серьезно сейчас, Трей? Клянусь Богом, если и был какой-то шанс когда-нибудь увидеть его привлекательным, он просто испортил все это своим комментарием. Он закрывает глаза и делает шаг назад. Поднимает руки в знак капитуляции. - Я не имел в виду ничего плохого, - протестует он. - Это был комплимент. Но ты, очевидно, не в настроении для комплиментов, так что может поговорим в другой раз. Быстро отсалютовав ему, я разворачиваюсь и закрываю за собой дверь. Проходит несколько секунд, прежде чем я слышу, как Трей зовет меня по имени за дверью. - Оберн, - зовет он тихо. - Открой дверь. Я закатываю глаза, но разворачиваюсь и открываю дверь. Он стоит в дверях, скрестив руки на груди. Выражение его лица изменилось на сожалеющее. Он прижимается головой к дверному косяку, и это напоминает мне о той ночи, когда Оуэн стоял в точно такой же позе. Мне гораздо больше нравилось, когда Оуэн стоял здесь. - Я поговорю с мамой, - предлагает Трей. Эти слова заставляют меня остановиться и обратить все свое внимание на него. - Ты права, Оберн. Ты должна больше времени проводить с ЭйДжеем, а она только создает трудности. - Поговоришь с ней? В самом деле? Он делает шаг ближе, все еще стоя в дверях. - Я не хотел расстраивать тебя, - признается он. - Я пытался заставить тебя почувствовать себя лучше, но похоже, меня повело немного не в ту сторону. Не злись, ладно? Я не знаю, что сделать, чтобы ты на меня не злилась. Я проглатываю его извинения и качаю головой. - Я не злюсь на тебя, Трей. Я просто... - я медленно вдыхаю и выдыхаю. - Просто твоя мать разрушает мою жизнь время от времени. Он приятно улыбается. - Я знаю, что ты имеешь в виду, - соглашается он. Отталкивается от дверной рамы и осматривает коридор. - Мне нужно вернуться к работе. Поговорим позже, ладно? Киваю и искренне улыбаюсь. За то, что он готов поговорить с Лидией, мне стоит улыбнуться разок или два. Он делает несколько шагов назад, прежде чем развернуться и уйти. Закрываю дверь в квартиру после того, как он исчезает за углом коридора. Я оборачиваюсь, и мое сердце подпрыгивает к горлу от того, что вижу, как Эмори стоит в нескольких футах передо мной. Держит кошку. Очень знакомую красивую кошку. Я указываю на кошку Оуэн. - Это, что... - я опускаю руку, совсем запутавшись. - Как? Она смотрит на кошку и пожимает плечами. - Оуэн заходил около часа назад, - говорит она. - Он и записку оставил. Я отрицательно качаю головой. - Он оставил свою кошку? Она разворачивается и идет в сторону гостиной. - И записку. Он сказал, что ты знаешь, где найти. Иду в свою комнату, сразу же опускаюсь на колени и залезаю в палатку. На одной из подушек лежит сложенный лист бумаги. Беру ее, ложусь, а затем раскрываю. Оберн, Я знаю, это много просить тебя подержать Оуэн, но мне было не с кем ее оставить. У моего отца аллергия на кошек, и, возможно, это главная причина почему я завел Оуэн. Харрисона не будет в городе до вторника, но если хочешь, можешь потом оставить ее у него. Я знаю, что сказал уже достаточно, но мне действительно очень жаль. Ты заслуживаешь того, кто сможет дать все, что тебе нужно, и прямо сейчас этот кто-то не я. Если бы я знал, что однажды ты зайдешь в мою дверь, я бы все сделал по-другому. Все. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.026 сек.) |