|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Глава 21. Я сижу с ним на кровати, пытаясь переварить все, что он рассказал, но получалось с трудомОберн
Я сижу с ним на кровати, пытаясь переварить все, что он рассказал, но получалось с трудом. - Я просто..., - качаю головой. - Почему ты не рассказал мне все это с самого начала? Почему не сказал, что Трей знал, что это были не твои таблетки? Оуэн вздыхает и сжимает мои руки. - Я хотел, Оберн. Но я едва знал тебя. Рассказав правду хоть кому-нибудь, я мог поставить под угрозу карьеру моего отца. Не говоря уже о том, что Трей угрожал проблемами, а мои сложности с отцом не должны влиять на тебя, это последнее, что я хотел. Если бы я не думала о том, чтобы порвать с Треем ранее, сегодняшним вечером, я определенно решила бы расстаться с ним сейчас. Не могу поверить, что он поставил Оуэна в такую ситуацию лишь потому, что почувствовал угрозу с его стороны. Все это время, я пытаюсь увидеть хорошее в Трее, но начинаю сомневаться, что оно в нем вообще есть. - Я чувствую себя идиоткой. Оуэн категорически качает головой. - Не будь к себе так строга. Я должен был сказать тебе раньше. Я собирался, но после того, как узнал, что у тебя есть сын, понял, как много поставлено на карту. Все усложнялось, потому что было слишком поздно для меня вернуться и сказать, что таблетки не мои. Да и Лидия с Треем не позволили бы тебе быть с кем-то, вроде меня. Мы застряли. Я падаю на кровать и кладу руки на живот. Уставившись в потолок, понимаю, что запуталась гораздо сильнее, и теперь, не знаю, что мне делать. - Я не доверяю ему. Не после этого. Не хочу, чтобы он находился рядом с ЭйДжеем, но если я попытаюсь подать в суд, Лидия придет в ярость. Она будет использовать мои встречи с ЭйДжеем против меня, и я никогда с ним больше не увижусь. Реальность сложившейся ситуации наносит свой удар, и я, подняв руки вверх, прижимаю ладони к глазам. Не хочу плакать. Хочу оставаться спокойной и найти способ, как из этого выпутаться. Оуэн опускается рядом со мной на кровать. Положив руку мне на щеку, он вынуждает меня посмотреть на него. - Оберн, послушай меня, - говорит он, глядя на меня с полными искренности глазами. - Если мне придется рассказать правду отцу и вызвать Трея в суд, я сделаю это. Ты заслуживаешь того, чтобы присутствовать в жизни ЭйДжея. Но если мы и дальше будем позволять угрозам Трея влиять на наши решения, он никогда не остановится. Он никогда не позволит нам быть вместе и будет делать все возможное, чтобы держать тебя подальше от ЭйДжея, если ты откажешься быть с ним. Такие как он, упиваются властью над людьми, но мы не должны ему это позволить. Он смахивает мою слезу большим пальцем. - Все. Что бы не придется сделать, мы сделаем это вместе. Я никуда не уйду. И не разговаривай с Треем без меня, хорошо? Его слова наполняют меня смесью облегчения и ужаса. Так хорошо знать, что я не одна, однако, мысль о противостоянии с Треем пугает меня. Но это только в данный момент. Мы разберемся с этим как взрослые люди, и я буду бороться с ним в суде. Я не остановлюсь, пока не выиграю. Оуэн притягивает меня к себе и тихо держит меня в своих объятиях, пока я не засыпаю. Меня будит звук льющейся воды, я сразу же оглядываю наш номер, в попытке собраться с мыслями. Когда туман в голове рассеивается, а события прошедшего дня возвращаются в мою память, я неожиданно ощущаю, как ко мне приходит спокойствие. Это удивительно - не понимать, как ты одинок и напуган, пока рядом не появляется тот, кто поддержит тебя. Оуэн многим пожертвовал ради своего отца, и теперь делает то же самое для меня. Он именно такой мужчина, на которого должен равняться ЭйДжей. Я проверяю свой телефон и обнаруживаю несколько пропущенных звонков от Трея. Не хочу, чтобы у него появились подозрения и он снова вернулся в мою квартиру сегодня вечером, поэтому я решаю напечатать ему сообщение. «Мне нужно побыть одной, Трей. Мы поговорим завтра, обещаю». Не хочу, чтобы он думал, что я сержусь на него. Хотя на самом деле это не так. Я просто хочу, успокоить его до тех пор, пока мы с Оуэном не сможем противостоять ему вместе. «Хорошо». Получив ответ, вздыхаю с облегчением и убираю телефон. Встаю и иду в ванную, но останавливаюсь, когда вижу Оуэна через зеркало в прихожей. Дверь в ванную слегка приоткрыта, как и занавеска душа. Я мельком вижу, как он моет волосы, и мне этого достаточно, чтобы понять: лучше быть там вместе с ним, чем здесь одной. Вдруг начинаю нервничать, не знаю почему. Мы делали это раньше. Снимаю рубашку и оставляю ее на туалетном столике, следом за ней идут джинсы. Смотрю на себя в зеркало и смущаюсь, увидев растекшуюся тушь под глазами. Вытираю ее и делаю шаг назад. По всему телу слабые синяки от борьбы с Треем, и это почти заставляет меня изменить свое решение о том, что я собираюсь сделать. Но я не хочу отступать. Трей достаточно долго держал нас с Оуэном на расстоянии, так что я полностью избавляюсь от этих мыслей. Не хочу думать о Трее до тех пор, пока мы не встретимся с ним завтра. Иду в ванную и останавливаюсь в непосредственной близости от двери. Снимаю лифчик, а затем и нижнее белье. Думаю, стоит ли включить свет. Единственный раз, когда я была с Оуэном, было темно, так что я практически не ощущала неуверенности. Но, тем не менее, он никогда не видел меня вот такой. А я никогда не видела его. Именно эта последняя мысль придает мне мужество, необходимое, чтобы войти в комнату. - Оберн? - слышится из душевой. Он сомневается, я ли иду к нему, поэтому предполагаю, это доказывает, что сегодня ночью мы оба дошли до грани. - Я, - отвечаю я, закрывая за собой дверь. Из-за занавески появляется голова. Улыбка, которая, как правило, не сходит с его лица, пропадает, когда он видит всю меня. Мои щеки мгновенно начинают пылать, я протягиваю руку и щелкаю выключатель рядом со мной. Я думала, что смогу сделать это, но нет. Кроме Адама, никто не видел меня обнаженной при свете. До этого момента я не понимала, как сильно мне не хватает уверенности в себе. Слышу, как он смеется, но в темноте не видно его лица. - Сделай две вещи, - произносит он твердым голосом. - Включи свет. И иди сюда. Я качаю головой, хотя он не может этого видеть. - Я подойду, но не стану включать свет. Я слышу, как открывается занавеска и мокрые ноги ступают по кафельном полу. Прежде чем осознаю, рука обхватывает мою голую талию и загорается свет. Его улыбающееся лицо прямо перед моим. Он оставляет свет включенным, поднимает меня и несет в душ. Оказавшись в душевой, я немедленно прикрываю все, что могу, руками. Он отступает на шаг назад, пока мы не оказываемся в полуметре друг от друга. Не могу не заметить насколько уверенно он держится, стоя совершенно голый передо мной. Он имеет право быть уверенным. А я… не настолько. Он отклоняет голову назад достаточно для того, чтобы смыть мыло с волос и одновременно не лишиться возможности смотреть на меня. Его глаза блуждают по мне, в то время, как он полощет волосы с довольной улыбкой. - Знаешь, что я люблю? - спрашивает он. Я держу руки перед собой, прикрываясь, и пожимаю плечами - Я люблю, когда ты моешь мои волосы, - отвечает на свой вопрос он. - Не знаю почему. Просто мне хорошо, когда это делаешь ты. Я улыбаюсь. - Ты хочешь, чтобы я вымыла тебе волосы? Он качает головой и отворачивается, чтобы ополоснуть лицо. - Я уже вымыл их, - сообщает он, как ни в чем не бывало. Ничего не могу с собой поделать, но я разглядываю ее сзади. Безупречный. Я напрягаюсь еще больше, зная, насколько не безупречна я. Я чувствую себя такой из-за низкой самооценки, а не потому, что притворяюсь застенчивой ради комплиментов. Я - девушка, родившая ребенка, а тело после родов выглядит совсем иначе. Мой живот покрыт тонкими белыми линиями, а над тем, что должно быть самым привлекательным местом для мужчин, прямо посередине, находится шрам от кесарева сечения Я даже не буду рассказывать о том, что беременность делает с грудью. Закрываю глаза, просто думая об этом. - Это похоже на то, как кто-то делает тебе бутерброд, - уточняет Оуэн. Мои глаза мгновенно открываются. Он видит замешательство на моем лице и смеется. - Когда ты моешь волосы, - поясняет он. - Так же и с бутербродами. Я мог бы использовать те же самые ингредиенты и сделать точно такой же бутерброд, как кто-то другой, но по какой-то причине на вкус намного лучше тот, который сделан не мной. Так же с мытьем волос. Лучше, когда это делаешь ты. И выглядят они потом лучше. Я, вот тут, практически трясусь от нервов, а он обыденно обсуждает бутерброды и шампуни? Он делает шаг вперед, кладет мне руки на локти, притягивая к себе, пока я не оказываюсь под водой. - Я хочу вымыть твои, - заявляет он, хватая маленькую бутылку шампуня, которая уже наполовину пустая. Он наклоняет назад мою голову и запускает в волосы руки, пока они напитываются водой. Я не похожа на него. Не могу стоять с открытыми глазами, пока его руки находятся в моих волосах, так что позволяю им закрыться. Он вспенивает мои волосы, и я не знаю от чего мне приятнее - от его пальцев, массирующих кожу головы, или от того, что часть его упирается мне в живот. - Успокойся, - уговаривает он, начиная промывать волосы. Я не могу расслабиться. Я не знаю, как это делается. Как будто понимая это, он придвигается ближе. И действительно, чем он ближе ко мне, тем непринужденнее я себя чувствую. Вот когда он стоит в метре от меня и разглядывает, вот тогда я начинаю нервничать. Он начинает втирать в мои волосы кондиционер. Он абсолютно прав. Мне и раньше мыли волосы другие люди в процессе обучения в школе стилистов. Это приятно, похоже на массаж. Но сейчас - это больше, чем массаж. Его руки гораздо больше, чем просто руки. Его губы мягко прижимаются к моим, и он целует меня. Его руки двигаются от волос вниз к рукам, убирая их с моего тела и оборачивая вокруг его талии, пока мы вместе не оказываемся под струями воды. Я, наконец, открываю глаза и смотрю прямо на него, а он в это время начинает смывать кондиционер с моих волос. - Прекрасные ощущения, да? - интересуется он со слегка злорадной усмешкой. Я улыбаюсь. - Не хочу больше мыть себе волосы сама. Он целует меня в лоб. - Подожди, ты еще мои бутерброды не пробовала. Я смеюсь, и нежность, которой искрятся его глаза при звуке моего смеха, вызывает во мне абсолютное понимание - это то, чего я хочу. Самоотверженность. Это должно быть основой всех отношений. Если человек действительно заботится о вас, он будет получать больше удовольствия от того, что вы чувствуете благодаря ему, а не от того, как он чувствует себя, благодаря вам. - Я хочу, чтобы ты кое-что узнала, - произносит он, покрывая поцелуями мою шею. - И я говорю это не ради того, чтобы тебе полегчало. Одна из его рук скользит вверх по моей талии, пока не достигает груди и не задерживается там. - Я говорю это, потому что хочу, чтобы ты поверила в это. Он отстраняется от моей шеи и смотрит прямо на меня. - Ты очень, очень красивая, Оберн. Везде. Каждая твоя часть. Снаружи, внутри, когда ты подо мной, на мне или нарисована на холсте. Его глаза впиваются в мои, и я закрываю их, потому что в том, как он смотрит, слишком много искренности. - Так прекрасна, - шепчет он. Он начинает прокладывать поцелуями путь вниз от моего горла, тепло его дыхания дразнит мою грудь. Он берет ее в рот, я издаю мягкий стон. Кладу свои руки ему на затылок, не открывая глаз. Надеюсь, что в конечном итоге мы окажемся в постели, иначе мне грозит свалиться здесь от головокружения. Он скользит руками по моей талии и бедрам, а его губы не начинают следовать за их движениями. Когда его язык касается моего пупка, я задыхаюсь. Отчасти из-за ощущений, отчасти потому, что я хочу, чтобы он прекратил двигаться в том направлении, куда он движется. Не хочу, чтобы он оказался возле той части меня, которой я так стесняюсь. Он перемещается, пока не оказывается передо мной на коленях. Он больше не целует меня, обхватив руками мои бедра. Я чувствую дыхание на животе, и то, что ничего не происходит, заставляет меня раскрыть глаза от любопытства и посмотреть вниз. Он смотрит прямо на меня. Нежно улыбаясь, поднимает руку и проводит пальцами по шраму, проходящему по моему животу. - Это, - заявляет он, глядя на него. - Это самая прекрасная вещь из всех, что я когда-либо видел на женщине. Слезы жалят глаза. Я отказываюсь плакать в тот момент, когда, как мне кажется, я официально влюбилась в этого человека. Его губы касаются живота и нежно целуют мой шрам. Он начинает продвигаться вверх по моему телу, пока не выпрямляется и не становится передо мной, глядя в глаза. - Сколько дней мы виделись друг с другом с тех пор, как встретились? - вдруг спрашивает он. Мне хочется рассмеяться над хаотичностью его мыслей, потому что это моя любимая черта в нем. Пожимая плечами, отвечаю: - Не знаю. Четыре? Пять? Он медленно качает головой. - Если посчитать сегодня, то семь, - сообщает он, скользя рукой по волосам. - Так скажи мне, Оберн. Как возможно то, что я уже в тебя влюбился? Он ловит ртом мой вздох, поднимает меня и выносит из душа, направляясь прямиком в постель. И на этот раз, я не теряюсь в его прикосновениях. Я не теряюсь в его поцелуе. Я не теряюсь в ощущениях, когда он проникает внутрь меня. Я совершенно не чувствую, что потерялась в нем. Потому что я впервые ощущаю, что меня действительно кто-то нашел.
- Я припаркуюсь в гараже, - предупреждает он. - Возьми мой ключ и заходи через заднюю дверь. Он останавливает автомобиль, я открываю дверь, чтобы выйти. Перед этим, он хватает меня за руку и притягивает к себе. Наши губы встречаются, его поцелуй, как надежда на большее. - Я приду через секунду, - обещает он. Я устремляюсь к черному входу его мастерской. Вставляю ключ в замок, закрываю его так быстро как могу и устремляюсь вверх по лестнице. Наконец, оказавшись в его квартире, я могу вздохнуть с облегчением. Не знаю почему, но мне опасаюсь, что Трей будет ждать меня. Меня просто приводит в замешательство то, что он ничего не написал мне с прошлой ночи, когда я сказала ему, что поговорю с ним сегодня. Либо он предоставляет мне необходимое пространство, либо знает, что я что-то затеваю. Кошка Оуэн появляется у моих ног, я беру ее на руки и уношу за собой на кухню. Ставлю ее на столешницу, в то время как сама тянусь за бутылкой вина. Пережив такие два дня, мне определенно нужно выпить. Уверена, что Оуэн тоже будет не против, поэтому наливаю еще один бокал и слышу, как он входит позади меня. Он обнимает меня сзади и притягивает к себе. Я отклоняю голову назад, укладывая ее ему на плечо и переплетаю наши руки. Как только касаюсь его, мои глаза распахиваются, а рот открывается, в попытке закричать, но меня обрывают, прошептав на ухо: - Даже не можешь определить чьи мужские руки тебя обнимают? От голоса Трея все мое тело застывает. Его хватка вокруг моей талии усиливается. Вот теперь, я ощущаю разницу. Разницу в росте. Разницу в руках. Разницу в объятиях. - Трей, - хриплю я, неуверенным голосом. - Оставь это, Оберн, - шипит он мне в ухо. Развернув меня, он толкает меня к холодильнику, прижимая руки. - Где он? Я сглатываю, радуясь про себя, что он не знает, где Оуэн. Возможно, Оуэн услышит его и будет в состоянии обезопасить себя. Качаю головой: - Не знаю. Его глаза кипят от гнева, и он усиливает хватку на моих руках. - Не уверен, что стерплю еще одну ложь с твоей стороны. Где он, мать твою? Зажмуриваю глаза, отказываясь отвечать. Его губы резким движением накрывают мои, я пытаюсь оттолкнуть его. Он отстраняется и наносит мне удар. Мои ноги мгновенно подкашиваются, но он удерживает меня от падения. Его рот возвращается к моему уху. - Позови его. Я не подчиняюсь. Он хватает рукой меня за затылок и сжимает. - Зови его, - повторяет он. Я открываю рот, чтобы послать его подальше, но вдруг слышу голос Оуэна. - Отпусти ее. Я осторожно открываю глаза. Улыбка на лице Трея, когда он слышит голос Оуэна, пугает меня гораздо больше, чем то, что только что произошло между нами. Он притягивает меня к себе, разворачивает и прижимается грудью к моей спине. Сейчас мы оба смотрим на Оуэна. Оуэн стоит всего в паре метров, не имея в руках ничего, кроме сотового телефона и ключей от машины. Его глаза лихорадочно оглядывают меня с головы до ног, в поисках травм. - Тебе больно? Я качаю головой, но Трей все еще крепко держит меня. Оуэн тверд и неподвижен, наблюдая за Треем со столь близкого расстояния. - Чего ты хочешь, Трей? Глубокий смех поднимается из горла Трея. Он опускает голову ко мне, медленно пробегает костяшками пальцев по моей челюсти. - Ты уже запятнал собой то, что я хочу, Оуэн. Я вижу, как на Оуэна накатывает ярость, и мои глаза сразу же расширяются от страха. Я качаю головой, пытаясь заставить его успокоиться. Последнее, что ему нужно - еще один повод для ареста. Он находится на испытательном сроке, и Трей явно надеется, что он нападет на полицейского. - Оуэн, не делай этого. Он хочет, чтобы ты ударил его. Не делай этого. Трей прижимается щекой к моей щеке, и я смотрю, как глаза Оуэна внимательно следят за тем, куда движется рука Трея. Он опускает ее вниз по моему горлу, между грудями, по моему животу. К тому времени, как его рука останавливается у меня между ног, я чувствую подступающую к горлу желчь. Мне приходится закрыть глаза, потому что по взгляду Оуэна становится очевидным - он не будет просто стоять и смотреть, позволяя Трею делать это. Слышу, как он делает выпад вперед, прямо перед тем, как меня отбрасывает в сторону. Я падаю на пол, и к тому времени, когда я оборачиваюсь, Оуэн уже ударил Трея. Трей хватается одной рукой за столешницу для поддержки, а другой тянется за пистолетом. Оуэн становится передо мной, оглядывая меня, убеждаясь, что со мной все в порядке. Я не могу вымолвить ни слова, хотя хочу сказать ему, чтобы он развернулся, убежал, спрятался. Но ничего не выходит. Оуэн берет мое лицо обеими руками и говорит: - Оберн, спускайся вниз и вызови полицию. Трей смеется. Оуэн замечает, как в моих глазах зарождается новый страх. Он оборачивается и заслоняет меня своим телом, отталкивая меня подальше от Трея. - Вызвать полицию? - издевается Трей, продолжая смеяться. - И кому они поверят? Наркоману и шлюхе, которая забеременела в возрасте пятнадцати лет? Или полицейскому? Ни Оуэн, ни я не произносим ни слова, позволяя сказанным Треем словам повиснуть в воздухе. - Ах да, давай не будем забывать о контрабанде, спрятанной тобою по всей студии. Так что так. Я чувствую, как напрягается каждая мышца в теле Оуэна. Трей подставил его. Он ворвался в студию не воровать вещи, а подкидывать. Я зажимаю в кулак рубашку Оуэна, опасаясь худшего. - Чего ты хочешь, Трей? - спрашивает Оуэн с поражением в голосе. Он достиг своей критической точки с Треем, и это не хорошо. - Я просто хочу, чтобы ты убрался с моего чертового горизонта, - рычит Трей. - Ты для меня - заноза в заднице с самого первого дня нашей встречи, и с каждым разом ты надоедаешь мне все сильнее. Он делает несколько шагов, приближаясь, и Оуэн отталкивает меня дальше, по-прежнему заслоняя своим телом. - Оберн должна быть матерью этому мальчику, а он нуждается в таком отце, как я. А пока ты промываешь ей мозги, это никогда не случится, - Трей смотрит через плечо Оуэна, прямо на меня. - В один прекрасный день, ты поблагодаришь меня за это, Оберн. Трей подносит ко рту рацию. - Участок шесть, - вещает Трей. - Объект взят под стражу за нападение на офицера. - Что? - кричу я. - Трей, ты не можешь так поступить! Он же на испытательном сроке! Трей игнорирует меня и начинает проговаривать в рацию адрес. Оуэн поворачивается ко мне: - Оберн. Его глаза серьезны. Сфокусированы. - Скажи все, что он захочет, чтобы ты им рассказала. Если он говорит правду и действительно спрятал траву моей студии, я сяду в тюрьму на долгий срок. Пусть меня арестуют за нападение - это гораздо меньшее обвинение. Я поговорю с отцом утром, и мы подумаем, что делать дальше. Я отказываюсь соглашаться с тем, что он говорит. Он не сделал ничего плохого. - Если я просто расскажу им правду, то у тебя не будет проблем, Оуэн. Он закрывает глаза и выдыхает, практикуя терпение в явно неподходящей ситуации. Когда он снова открывает глаза, они кажутся еще более сосредоточенными. - Он зол. Трей знает, что произошло между нами, и хочет отплатить за это. И он прав. Они никогда не поверят нам. Не с моей историей. Мои глаза начинают гореть. Стараюсь оставаться такой же спокойной, как он, но у меня не получается. Особенно сейчас, когда Трей оттаскивает его от меня. Оуэн кладет руки за спину и Трей надевает на них наручники. Оуэн совсем не сопротивляется, а я рыдаю с такой силой, что не могу даже попытаться остановить это. Я следую за ними вниз по лестнице, минуя студию, выхожу из парадной двери и направляюсь в полицейский автомобиль Трея. Он заталкивает Оуэна на заднее сиденье, поворачивается к мне, затем открывает пассажирскую дверь. - Садись, Оберн. Я отвезу тебя домой. Сажусь, но только потому, что я не позволю Оуэну провести хотя бы еще один чертов день в тюрьме незаслуженно. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.031 сек.) |