АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 8. В маггловском Лондоне в связи с надвигающимся Рождеством народа на улицах было раза в два больше обычного

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

В маггловском Лондоне в связи с надвигающимся Рождеством народа на улицах было раза в два больше обычного. Нескончаемые людские потоки вливались в магазины, очереди в театры и кино концами выхлестывали на улицу, машины запруживали четырехполосные дороги, продвигаясь со скоростью двадцать миль в час; из окон автомобилей выглядывали дети, елки и собаки.

- Вот теперь и понимаешь преимущества воздушного транспорта, - сказал Гарри, не испытывавший на своем «ягуаре» никаких проблем с дорожными пробками.

Он над ними просто пролетал.

Сидящий рядом Драко опустил стекло со своей стороны, высунул голову, глянул вниз, на далекую блестящую ленту автомобильных крыш, – находился «ягуар» сейчас на уровне двадцатого этажа небоскребов; оценив вид, Малфой втянулся обратно в салон и фыркнул:

- Подумаешь. Можно было полететь на метлах, в карете или на гиппогрифе – да на чем угодно!

- И куда бы ты их дел, умник? С собой в ресторан взял? – Гарри хихикнул. – Мальчик с метлой*!!!

Драко треснул соседа палочкой:

- Еще слово, и я тебя этой метлой отдрючу, когда мы вернемся.

- Ой-ей, - Гарри увернулся от удара, но кончиком ему все же оцарапало ухо, - не трогай водителя, Малфой: врежемся сейчас в небоскреб, и будет тебе Американская Трагедия, дубль два или «башни-близнецы возвращаются, привет Лондону от Нью-Йорка».

- Я тебе говорил, что ты трепач? – спросил Малфой спокойно.

- Хм. В первый раз такое слышу. Все остальные называли это жизнерадостностью, умением общаться с собеседником и не лезть за словом в карман.

- Трепло, - презрительно сказал Драко, но глаза у него смеялись.

 

Они опустились в тупичке рядом с рестораном, где в первый раз вместе обедали (в первый и последний - услужливо подсказала память), и Гарри, объехав несколько припаркованных машин, вырулил на оживленную улицу.

- На машине чары невидимости? – спросил как можно более естественным тоном Драко.

- В воздухе – автоматические, - усмехнулся Гарри, подрезая пытающийся выехать вперед темно-синий «Пежо», весь зализанный и чопорный, с четырьмя раскосо смотрящими на мир передними фарами. Гарри оглянулся, с наслаждением поймав ненавидящий взгляд водителя в темном костюме и галстуке в синюю полоску.

Знай наших!

- Это же куча денег! Во сколько она тебе обошлась? – не сдержался Малфой, отбросив, наконец, показное равнодушие.

- В 75 тысяч галлеонов, - небрежно, но внутренне ликуя, ответил Гарри.

Он точно вписался в зазор между «Доджем» и «Фольксвагеном» на парковке, оставив с боков расстояние ровно по 20 дюймов, и осторожно приоткрыл дверцу со своей стороны.

Так. Вылезать, видимо, придется, продираясь.

- Пижон, - буркнул Драко, резко отвернувшись.

- Мелкий завистник, - парировал Гарри. – Ты выходишь или нет?

Большая часть столиков в маленьком зале была занята, а на тех, которые были свободны, стояли таблички: «Столик заказан». К счастью, менеджер ресторана благоволила блондину: они заранее договорились по телефону, что им предоставят столик на час, но если люди, заказавшие стол, придут пораньше, Гарри и Драко придется уйти.

Внутри было темно и уютно: в ресторане закрыли окна для создания атмосферы интима и романтики; лишь на стенах помаргивали гирлянды разноцветных ламп, да над столами трепетали огоньки свечей. Гарри и Драко сели друг против друга, поглядели друг другу в глаза. Официантка щелкнула зажигалкой, зажигая их свечу, и неровное желтое пламя заплясало по лицам, рассеивая полумрак, выхватывая острые черты лица Драко, его впалые щеки, треугольный подбородок, высокий лоб, нескрываемый светлой челкой…

- Что? – спросил Драко, пошевелившись под взглядом Поттера.

- Ничего, - смутился Гарри, сообразив, что уже с минуту, наверное, пялится на Малфоя.

Он неловко уставился на салфетницу, чувствуя, что Драко его внимательно рассматривает.

- Десять минут назад заказали, - пробормотал Драко, глянув на цифры на экране мобильника. – Еще минут двадцать ждать.

Он повернул голову, высматривая официантку, и Гарри получил возможность любоваться его четким профилем. Профиль – это, пожалуй, самое красивое, что было в Драко: он был ровным и почти прямым, выделялся только нос; лоб же, скулы и подбородок находились на одной линии, и эта неестественная геометрическая правильность вызывала желание схватить за острый подбородок, разворачивая к себе, притянуть и целовать, целовать…

С классической красотой лицо Драко не имело ничего общего. Но была какая-то странная притягательная сила в его резких чертах, особенно привлекательных, когда Малфой улыбался высокомерно, глядя на мир свысока.

Официантка принесла бокалы и вино, поставила их на стол и снова исчезла. Драко убрал пробку, разлил вино по бокалам, кивнул Гарри:

- С наступающим?

Гарри приподнял бокал, глядя на Малфоя, пригубившего свое питье, отсалютовал и выпил одним духом. Глаза блондина изумленно расширились:

- Поттер… - прошептал он с почти священным ужасом, - это же Домен де ля Романе Конти 2001 года из Бургундии… Букет… вкус… аромат…

Гарри, почувствовав, что его, кажется, обвиняют в отсутствии хорошего вкуса, моментально огрызнулся:

- Ну, извини!

Раскаяния в его голосе было не больше, чем жалости в сердце у василиска; Драко молча посмотрел на любовника и развернулся, махнув официантке:

- Девушка, принесите нам бокал для виски и одну бутылку «Джонни Уокер». Один бокал и одну бутылку – вот для этого молодого человека. Вино он больше не пьет.

 

В ожидании заказа они сидели и выпивали – каждый свое. Гарри одолел уже две порции виски из бутылки и теперь беспокойно покручивал в пальцах вилку – ему хотелось налить еще, но при Драко было неудобно.

- Ты потратил на эту машину большую часть своего состояния? – Малфой потягивал свое вино с километровым названием невыносимо долго, до сих пор не осилив толком даже первый бокал.

Большую часть времени он просто держал бокал в руке, и Гарри с тоской смотрел на серебряное кольцо с гербом Малфоев на безымянном пальце. На гербе был изображен выпуклый меч, обвитый лилией – символом чистоты и невинности (а также французского королевского рода), и выгнувший спину стилизованный горностай.

- Хммм, - неопределенно протянул Гарри. – Ммм… да.

Интересно, это сильно неприлично – наливать себе, когда сосед еще не допил?

- И много у тебя после этого осталось?

- Ну-у… я потратил все деньги, оставленные мне родителями, и еще пришлось докладывать свои сбережения.

- И что на это сказала Джиневра Уизли? – Драко шел по следу безжалостно, словно чутьистая гончая.

- Она это не одобрила, - Гарри скользнул быстрым взглядом по лицу любовника и посмотрел в зал: ближайшими их соседями оказались две разнополые парочки и девушка, потягивающая мартини через соломинку, с начала вечера сидящая за столиком в полном одиночестве.

Все шло как-то не так… Совсем, абсолютно не так.

Он ждал… большей романтичности, что ли?

- Блеск, - Драко наконец-то поставил бокал на столик. – Впервые одобряю реакцию кого-то с фамилией Уизли. Ты удивительно непрактичен, Гарри.

- А тебе-то что? – сразу же ощетинился Поттер. – Вас это касается – то, как я трачу свои деньги?

Драко опустил глаза и промолчал. Он теребил краешек салфетки, не глядя на аврора.

- Каково твое финансовое положение? – спросил он через минуту, разрывая тяжелое молчание.

Гарри прикусил губу: направление, которое принял их с Драко разговор, вызывало у него удивление и глухое раздражение.

- А твое? – задал встречный вопрос он.

- Я получаю зарплату стажера, пока работаю здесь, в Англии. Это 250 галлеонов*. Как дипломату мне будут платить только за границей. У меня есть трастовый фонд в 460 тысяч галлеонов, но я получу право им распоряжаться только после 25 лет. Состояние моего отца оценивается в 850 тысяч галлеонов, матери – в 300 тысяч, но в любой момент наследства меня могут лишить. Одежда, проживание, пропитание – все это за счет родителей, если я с ними рву, мне придется рассчитывать только на свою зарплату, - Драко произнес все это сухо, ровным голосом, и лишь в конце запил тираду глотком вина.

Теперь настала очередь Гарри прятать глаза.

– Ммм… У меня зарплата 380 галлеонов в месяц, 100 галлеонов я перечисляю дочери. Больше у меня ничего нет… а, еще министерская квартира.

Официантка наконец-то принесла заказанные блюда, и Гарри всерьез удивился при виде миниатюрных тонких ребер на огромной тарелке.

- Мерлин мой, что это? Ребрышки домовых эльфов?

- Что за фантазии, Поттер? Думаешь, я бы стал есть домовых эльфов? – поморщившись, ответил Драко. – Это Agnelet, ребра ягнят 30 дней от роду. Попробуй: мясо тает во рту.

- Тридцати дней?!! Честное слово, нет хуже зверя, чем человек.

- Да? По-твоему, лучше поить барашка вином и кормить из рук редкими фруктами, чтобы он стал вкуснее, а затем зарезать – собственноручно, не электрическим разрядом, чтобы мясо не утратило нежность, - и подать к столу?

- Перестань говорить такие вещи, - пробормотал Гарри. – Я не хочу переходить до конца жизни на морковку и шпинат.

Он решил, что теперь самое время выпить; потянулся к бутылке, но остановился на полпути, услышав насмешливое:

- Начальная стадия алкоголизма, а, Гарри?

- Ничего подобного, - ответил он с досадой, отдернув руку.

Драко намазал на ломтик сыра горчицу и мед: Гарри проследил за действиями Малфоя расширившимися глазами, но, черт побери, это действительно были горчица и мед!

Затем Драко взял ложечку и насыпал сверху очищенные орехи из маленькой чашки, поднес все это к губам…

Гарри пронаблюдал до конца за медленным исчезновением шедевра кулинарии, за слизыванием прилипших орехов с губ…

- А, думай, что хочешь, - выпалил он, отрываясь от созерцания и наполняя бокал.

Виски Гарри закусил сыром, но без всяких извращений.

Драко тем временем приступил к разделыванию какой-то скользкой морской гадости, и Гарри поспешил уткнуться взглядом в свой бокал.

- Не хочешь попробовать? – перед носом у аврора оказалась вилка с наколотым на нее кусочком студня – Поттер отмахнулся, отпрянул назад, проскрипев ножками стула по полу. – Очень вкусно.

Глаза Драко дьявольски сверкали – видимо, изводить сотрапезника доставляло ему несравненное удовольствие.

- Кушай сам, - ядовито ответил Гарри, - я, пожалуй, лучше попью.

Малфой, вынужденный оставить попытки приучить Гарри к континентальной кухне, быстро потерял к еде интерес: отковырнул от одного блюда, от другого, откинулся на спинку стула, промокая губы салфеткой.

- Этот дом на Гриммаулд-Плейс… Он ведь твой? – спросил он, продолжая разговор.

Гарри посмотрел на виски в своем бокале; в свете свечи оно отливало медово-желтым.

- Официально. А так там живут Ремус с Тонкс.

- Но он ведь твой, - продолжал настаивать Драко.

Аврор внимательно рассматривал замысловатый вензель на рукоятке вилки: тот оказался всего лишь листьями дуба и желудями, но все равно это было красиво.

- Да. И что? – медленно проговорил Гарри.

- Ты можешь поселиться там. А Люпины пусть перебираются в министерскую квартиру.

Вилка зазвенела, с силой ударившись о фарфоровую тарелку:

- Люпины никуда не будут перебираться. Тонкс, если ты забыл, дочь Андромеды Блэк. А Ремус – лучший друг Сириуса. И моего отца - тоже.

Драко вздохнул, скомкал и бросил на тарелку салфетку.

- Ладно, Поттер, не психуй. Я просто спросил. Разговор у нас сегодня… не выходит. Давай этим вечером не будем больше говорить на… практические темы. Мир?

Гарри протянул руку, сжал ладонь Драко и сказал тихо:

- Мир.

Драко развернулся к залу, высматривая официантку:

- Девушка, принесите счет!

 

«Мерлин Трижды Величайший!!!» - подумал Гарри, неверяще глядя на итоговую сумму, вновь и вновь пробегаясь по колонке цифр.

Он просто не верил, что какое-то вино, название которого давно выветрилось у него из памяти, может столько стоить. Утонченная французская кухня с мясом невинных младенцев скалилась ему с бумажки двузначными числами, и Гарри начал соображать, не пора ли спросить, где здесь находится мужской сортир.

Тех маггловских денег, которые он с утра снял в Гринготтсе для приобретения не волшебных подарков, и пока что не потратил, явно было маловато.

- Сколько не хватает? – насмешливо спросил Драко, сразу поняв суть терзаний любовника.

- Все в порядке, я сейчас, - заявил Гарри, вставая. – Я сейчас заплачу…

- Ладно, не пыжись своим гриффиндорским благородством, - фыркнул Малфой. - Я в состоянии сводить своего парня в ресторан.

Он расплатился за двоих, дал чаевые, получил сдачу и кивнул любовнику:

- Ну что, пойдем?

Тот окинул взглядом стол, на котором стояли недопитые бокалы, недоеденная еда в тарелках, дорогое вино, почти нетронутое, половина бутылки виски…

- Пошли, - Гарри решительно сгреб бутылки, заткнув им горлышки свернутыми салфетками, - только выпивку с собой возьму. После допьем.

- Гарри, - Драко не знал, плакать ему или смеяться, и как убедить не позориться этого зеленоглазого придурка, – остатки из ресторана с собой не уносят…

- За такие деньги, - заявил Поттер, крепко держа вино и виски в руках, - я им весь их ресторан вынесу.

 

Они вышли на улицу, дошли до парковки, и Гарри расплачивался, прижимая бутылки к груди одной рукой, а потом открывал дверцу машины таким же способом, и Драко, давясь от смеха, процитировал громко:

- Человек все может вынести… В этой жизни нет ничего невыносимого!

- … подбадривал себя грабитель, таща на спине несгораемый шкаф, - отозвался Гарри, усаживаясь в «ягуар». – Этот анекдот, Малфой, бородатый, как дедушка Мерлина. Садись, опаздываем на квиддичный матч.

- Матч? – переспросил Драко, оказавшись в машине.

Они с Поттером наскоро поцеловались, от Гарри несло виски и еще чем-то, маггловским и диким, и он по-прежнему держал одной рукой бутылки.

- В четыре часа. Мы как раз успеем, - он вставил ключ в замок зажигания, начал выруливать со стоянки.

- Ты уверен, Поттер, что…

Машину тряхнуло, послышался глухой звук удара, траурно взвыла сигнализация – «ягуар» столкнулся с темно-зеленым «доджем» справа.

- … что ты не пьян, - закончил Драко, когда Гарри чертыхнулся.

Поттер дал газа, проехал чуть-чуть вперед, выровнял машину и снова переключился на задний ход. Выбравшись из ловушки – Драко все это время хохотал, как ненормальный, выплескивая в смехе реакцию на все нелепости сегодняшнего дня, - Поттер остановился, опустил стекло и высунул палочку:

- Силенцио! Репаро! Обливиате!

Сирена «доджа» заглохла, вмятина на боку расправилась, причем краска на этом месте стала насыщенной и яркой, какой была, наверное, сразу после выхода машины с завода, глазеющие и вертящие головой магглы потеряли к происшествию интерес и пошли своей дорогой, а Поттер, только что нарушивший одно из главных правил собственного департамента, вдавил педаль газа в пол до упора.

«Ягуар» взревел, прянул вперед, летя по шоссе, словно серебристый металлический дракон, а Драко рядом с водителем всхлипывал обессилено, утирая слезы, но стоило ему взглянуть на раздосадованную Поттеровскую физиономию, как он вновь заходился в приступе смеха.

 

На матч они опоздали: Гарри перепутал название населенного пункта, и когда они разобрались в ошибке и опустились на луг деревни Тейн (вместо деревни Тонг), все спекулянты-перепродавцы уже свернули лавочки по торговле билетами, а сам матч шел уже целых 20 минут.

- Поедем на концерт, - предложил Драко. – В шесть часов начинается вечер Эудиана Паллмери, здорово было бы сходить.

- Кто это такой? – лениво поинтересовался Гарри, еле удерживаясь от того, чтобы положить голову на руль.

Полбутылки виски все-таки начали действовать.

- О, это знаменитый пианист, настоящий виртуоз, маэстро! – с жаром воскликнул Драко. – В Лондоне он дает всего три концерта. Я год назад слушал его в Риме. Играет он и правда блестяще… Даже божественно.

- Ну, если ты так говоришь, тогда действительно стоит послушать, - согласился аврор. – От тебя похвалы дожидаться дольше, чем милостыни от гриннготского гоблина.

- Я просто хвалю только достойных людей, - Драко пихнул Поттера в бок.

- Странно, почему ты тогда не слагаешь мне оды…

- Ты считаешь, что ты достойный человек?

- А ты считаешь, что нет?

- Поразительная самоуверенность, мистер Поттер.

- Ну, неужели я мало сделал для этого мира?

- Ооо… Все, с сегодняшнего дня ввожу в расписание час для размышлений на тему: «Что Поттер сделал для неблагодарного человечества…»

- Только не планируй его на вечер и на утро – забей место для секса.

 

«Ягуар» кружил вокруг переполненной стоянки; Гарри отчаянно пытался высмотреть, где бы ему припарковаться.

- Ну вот тебе и преимущества воздушного транспорта, - нудил рядом Драко, - «куда ты их возьмешь, куда ты их возьмешь», лучше спросил бы, куда ты его поставишь.

- Заткнись, Драко, - отозвался Гарри. - Заткнись, или я тебе врежу.

Драко замолчал, а Гарри проехал до угла, огляделся, завернул – и поднял машину в воздух.

- Надеешься сверху высмотреть свободный участок два на полтора? На который никто почему-то не позарился и не поставил туда свой гроб на колесах? – не выдержал Малфой.

Гарри поморщился, но ничего не ответил.

Несколько минут полета, и они опустились на крышу Национальной галереи: Гарри вытащил палочку, наложил заклинание незначимости, вылез из автомобиля. В кафе на крыше все столики были, конечно, заняты, причем лондонцев было столько же, сколько туристов. После того, как решением Парламента вход в музеи сделали свободным, лондонцы стали захаживать сюда так же часто, как в парки на пикник.

Под картинами назначали свидания и деловые встречи: Гарри встречался тут с Роном и Гермионой пару раз: один раз с четой Уизли «под Босхом», второй - с одной Гермионой «под Фра Филиппо Липпи». Правда, оказалось, что никто из них не имеет четкого представления о творчестве этих художников… но они все равно нашли друг друга благодаря вежливым и предупредительным музейным работникам.

- Что ты делаешь, дементор бы тебя подрал? – спросил Драко растерянно, опуская стекло.

Гарри прошелся между столиками, высматривая, не собирается ли кто-нибудь уходить… Точно, мужчина и женщина средних лет, судя по языку общения - немцы, поднялись и направились к лифту, оставив на столике после себя пластиковый мусор. Гарри дождался, пока официантка уберет со стола, и наложил на место пролонгированный «Мизерус».

Драко все-таки вышел из автомобиля, догнал Гарри, оглянулся:

- Невидимость? Но ведь я вижу и тебя… и машину.

- Не беспокойся, - Гарри левой рукой небрежно обнял Драко за талию, притянул к себе. – Это одно заклинание… Люди нас видят, но не замечают.

- Это как? – Малфой высвободился, с подозрением уставившись на Гарри.

- Незначимость. Они не фиксируют то, что видят, как странное, - нетерпеливо объяснил аврор. – Пойдем, покатаемся на «Глазе Лондона».

Он схватил Драко за руку и потянул за собой, но, вспомнив об одной вещи, точнее, о двух забытых в машине вещах, развернулся и взмахнул палочкой:

- Акцио бутылки!

- Мерлин, Поттер, ты сегодня точно спятил! Проблем с Министерством захотелось?

- Каких проблем? Я имею право применять заклинания в служебных целях.

- О. С каких это пор удовлетворение сексуальных потребностей относится к функциям аврората?

- Быть удовлетворенным личной жизнью – это моя должностная обязанность. Я не должен срываться на задержанных, подозреваемых и законопослушных британских магах, - возразил Гарри. – Даже если они такие вредные, как ты.

Он поставил бутылки на стол, взял в ладони лицо Драко и крепко поцеловал блондина, заглушая дальнейшие возражения и споры.

 

- Так что же это за заклинание? – спросил Драко, оказавшись в лифте. – Я о таком никогда не слышал.

Гарри поморщился, ответил неохотно:

- Его изобрели Фред и Джордж. Конечно же, не слышал – оно не зарегистрировано в Комитете по чарам. Печальный опыт с Explodo их научил.

Explodo было первым серьезным и опаснейшим заклинанием, придуманным Фредом и Джорджем: идею им подсказали маггловские террористы и взрывы. Взорвать explodo можно было, что угодно, но разрушительные последствия целиком и полностью зависели от силы и мощи колдуна. Если ребенок мог устроить громкий «ба-бах» только коробке со спичками, то Волдеморт, например, мог поднять на воздух железобетонный мост.

Заклинание быстро распространилось как среди авроров, так и среди Упивающихся: Министерство не включило его в категорию Непростительных, потому что Explodo легко можно было отбить с помощью «Протего» или заставить срикошетить другим заклинанием… Но уж если оно попадало, то с 98%-ной точностью гарантировало смерть. 2% можно было списать на чудо и необыкновенную удачливость «объекта».

Почти у всех авроров, воевавших с Упивающимися, это заклинание было усвоено на уровне рефлекса: оно здорово выручало, да что там, спасало жизни при неожиданных нападениях и просто в бою, когда нет времени подумать, что именно применить, нет времени оценить обстановку и нет возможности захватить противника в плен.

«Мизерус», конечно, был не настолько опасным, но дел можно было натворить и с ним. Поэтому, когда Драко спросил: «Ты меня ему научишь?», Гарри резко ответил:

- Нет. Извини.

Он беспокоился, что Драко обидится и будет дуться, но тот только пожал холодно плечами и отвернулся.

Они спустились на Трафальгарскую площадь, прошли мимо колонны Нельсона, пересекли еще несколько улиц – Гарри все время ожидал, что Малфой вот-вот заноет, как он устал, и тогда они аппарируют… ну, или просто возьмут такси, – но Драко шел спокойно, с любопытством рассматривая народ, медленно дефилирующий с камерами и фотоаппаратами мимо исторических достопримечательностей (туристы), и спешащий, ни на кого и ни на что не оглядываясь, с пакетами в руках (лондонцы).

 

«Глаз Лондона» возносился над городом оком чудовищного великана: у Гарри он вызывал странные ассоциации с исполинским реквизитом в кинематографе, декорацией к какому-нибудь апокалипсическому фильму, у Драко, по-видимому, тоже возникли свои ассоциативные цепочки, он хмыкнул:

- Поистине циклопическое сооружение… - и тихо засмеялся одному ему понятной мысли.

На вопрос, над чем он смеется, он отрезал:

- Неважно, Поттер, это не твоего ума дело.

Гарри проглотил оскорбление, решив, что Драко просто решил отыграться за тайну «мизеруса». Смешно… Гарри что, не знает, кто такие циклопы? К Опасным Созданиям согласно классификации Министерства они не относятся, но хороший опытный аврор все равно должен их знать.

Это такие мелкие вредители с тремя глазками (одним ложным), шурующие в чуланах с ингредиентами для зелий и подгрызающие корни растений в теплицах.

Мимо очереди – длинной, растянувшейся вдоль Темзы злобной упитанной змеей, молодые люди прошли, не останавливаясь. Не остановили их и возле окошечка кассы, и на контроле; они присоединились к группе из тридцати человек и вместе со всеми влезли в стеклянную капсулу.

Проникнув внутрь незаконным способом, юноши еще и заняли два удобных кресла**, не обращая внимания на растерянных молодых американцев, бродивших по кабинке, не понимая, каким образом им не досталось места, и, в конце концов, начавших громко возмущаться уровнем британского сервиса.

- Все стоит в полтора раза дороже, чем в Нью-Йорке, - жестикулировал парень в зеленой бейсболке, обвиняюще уставив руку с банкой пива в сторону Вестминстерского аббатства, - а культуры никакой!

Драко засмеялся, дернув Поттера за рукав:

- Эй, защитник прав магглов, может, встанешь, место уступишь?

Гарри молча высвободил ткань из захвата и всучил Малфою его бутылку с вином.

Вид отсюда был потрясающим: капсула медленно поднималась, словно плыла в насыщенном темно-фиолетовом воздухе: смог ли это был, сумерки перед наступлением темноты или какое-то другое атмосферное явление, но колдовской фиолетовый флер накрыл все вокруг, упал на реку, крыши зданий, мосты, перечеркивающие Темзу, фонари на мостах; все это сверху казалось маленьким и незаметным, все сливалось с жутко красивым, затканным фиолетовыми тучами небом. Умолк американский турист, стихли разговоры, и охотники за достопримечательностями забыли на миг о своих фотоаппаратах, уставившись на раскинувшуюся перед ними размытую панораму огромного города.

Здесь, вверху, был ветер, раскачивавший их капсулу, здесь был скрип металлических конструкций и ярды и ярды до земли. Такие ощущения можно было испытать только на гиппогрифе, но Гарри не летал на гиппогрифе над Лондоном.

На метле – да, но на метле надо было держаться, а это требует большого внимания, на автомобиле – да, но там совсем другой обзор…

Драко придвинулся, прижался плечом к Гарриному плечу, и Гарри захотелось взлететь, вскинув руки, в этот плотный густой воздух, закричать что-нибудь, прыгать над городом, танцуя, чувствуя, как волосы развевает ветер, стать единственным ярким пятном на этой приглушенной картине…

Они прокатились десять (или двенадцать, никто не считал) раз, допили свои бутылки прямо из горлышка и сидели, обнявшись, ни о чем не думая, - просто смотря.

Наконец, Гарри зашевелился, решив, что пора возвращаться, посмотрел на Драко, захмелевшего с вина, оценил свое состояние... да, вряд ли они сейчас дойдут до места, где оставили машину.

- Держись за меня, - попросил он Драко,

господи и это он лучший аврор который знает что аппарировать в пьяном состоянии категорически нельзя запрещается запрещается запрещается

и аппарировал.

 

На крыше музея Драко немного пришел в себя; по крайней мере, глядел пободрее, изучая обстановку, и сам пошел за Поттером к столику. Столик так и остался незанятым: чары незначимости действовали безупречно. Малфой сел на стул, вытащил мобильник, чтобы взглянуть, сколько времени, но, так и не запомнив цифры, сунул телефон обратно в карман.

- Так откуда у тебя маггловская вещь? – спросил Гарри, вернувшийся с подносом с кофе и нормальной английской едой.

В очереди он, конечно, не стоял – запрыгнул за стойку и взял все, что понравилось, а деньги оставил возле кассы.

Малфой потянулся к стаканчику с кофе:

- Удобно, - коротко ответил он.

- Раньше ты не жаловал магглов, - заметил Гарри, принимаясь за пастуший пирог – картофельную запеканку с мясом и рыбой. – А теперь так много о них знаешь…

- Это моя работа, - Драко откинулся на стуле, прихлебывая кофе и смотря в даль.

Там в последних жалких остатках робкого вечернего света еще был виден Нельсон в своей бронзовой треуголке.

- Я должен знать все об обычаях и менталитете народа той страны, где работаю.

- «Эти странные англичане»? – ухмыльнулся Гарри, пародируя названия карманных туристических сборников.

- Более чем, - ответил Драко всерьез, не принимая шутки.

Кто из них качнулся к другому первым, они так и не поняли. Просто в следующий момент они уже целовались, отчаянно, яростно, прикусывая губы.

Гарри оттолкнул Драко первым, это он помнил точно.

- Ты когда-нибудь занимался любовью в присутствии посторонних, глядя на колонну Нельсона и в сумеречное небо? – глухо спросил он.

Драко отрицательно покачал головой.

- Хорошая возможность исправить, - Гарри расстегнул штаны. – Иди сюда.

Это был восхитительный контраст: прохладный окружающий воздух и обжигающие прикосновения кожи к коже, Драко выгнулся на коленях у Гарри, мучительно застонав, когда Гарри в него вошел, и они двигались в четком едином ритме, глядя на Трафальгарскую площадь, но не видя ее, а люди проходили мимо их столика, как ни в чем не бывало, как будто трахающиеся на крыше в кафе молодые люди встречались также часто, как воркующие голуби, и Драко насаживался на Гарри, заведя руки назад и держась ими за спинку стула, а Гарри протянул вперед руку и сжал упругую плоть. Он услышал крик и закричал сам, почувствовав теплое семя на пальцах, схватил Драко, дернул его на себя, опуская и приподнимая, догоняя свой оргазм, и, наконец, откинулся, запрокинув голову, чудом не упав, изливая счастье в долгом крике.

Придя в себя, он целовал Драко в шею, прижимался губами к плечам и лопаткам, скрытым тканью рубашки. Драко повернул голову, его серые глаза были подернуты поволокой недавно пережитого наслаждения, а лицо было мягким и расслабленным. Гарри поцеловал его в губы, уже не требовательно, а спокойно, и Драко приоткрыл рот, отвечая.

- А ты знаешь, что у тебя губы мягкие после любви? – поинтересовался Гарри, салфеткой вытирая рубашку Драко.

- Не размазывай, хуже будет, - поморщился тот. – Нет, не знаю.

- Они у тебя мягкие. А обычно твердые, сухие и жесткие. Наверное, ты по жизни собран и зажат, а секс тебя расслабляет, - размышлял Гарри вслух.

- Наверное, - ответил Драко.

На Лондон опустилась ночь, и на Трафальгарской площади зажглись электрические фонари.

 

(7 часов спустя).

Гарри шел по Трафальгарской площади, невидимый, хотя на нем не было никакой мантии-невидимки. Ярко светило солнце, и вокруг были люди, которых он знал.

Джинни сидела на лавочке в обнимку со смуглым черноволосым молодым человеком, арабом по внешности. Рядом на качелях (какие качели на Трафальгарской площади? Но во сне Гарри знал, что это нормально, как нормальны и разбросанные прихотливо песочницы, и стоящие повсюду турники, - это была страна победившего детства) качалась Ольди, держа в руках корзиночку с уменьшенными игрушками.

Рон и Гермиона стояли, держа за руки двух мальчиков пяти и семи лет: один из мальчиков был рыжий, второй – потемнее, каштановолосый.

Ремус Люпин бросал палку, и Сириус с лаем кидался за ней, а Тонкс радостно смеялась, вися на руке своего мужа и преданно заглядывая ему в глаза.

Билл и Флер в песочнице возились с двумя малышами, помогая строить им огромный осыпающийся замок.

Чарли обнимал за талию свою подружку, высокую девушку с огромным, округлившимся животом, - Мелисса забеременела?

Краем глаза Гарри узнавал и других людей: Мэдисон и Рубестусов, Барри Блэйзека и Лейта Колбрека с женой, Кингсли Кандальера, Панси Паркинсон в строгой деловой мантии; в поле зрения на секунду мелькнул даже Милтон Фриз в полосатом сюртуке и цилиндре, которые в реальной жизни никогда не носил; все они были счастливы, все улыбались, прогуливаясь мимо колонны Нельсона, сидя на скамеечках под раскидистыми ясенями, и Гарри шел сквозь толпу, свободный и никому не нужный. Он сделал свое дело; он освободил их от Волдеморта, и теперь они влюблялись, флиртовали, гуляя по залитой солнцем главной площади Англии, воспитывали детей и радовались жизни.

Лишь один человек сидел на скамеечной спинке в полном одиночестве, вне этой круговерти. Его ботинки пачкали грязью с подошв сиденье; он охватил руками колени и смотрел прямо на Гарри со странной, грустной улыбкой.

Это был Драко Малфой.

Гарри подошел к нему и остановился напротив. Он откашлялся, в глубине души неприятно пораженный, что на этой площади есть люди, выключенные из общего веселья. Гарри чувствовал себя невидимым духом-хранителем, несущим всем счастье и добро.

Печальные серые глаза Драко, слишком умудренные, слишком понимающие, разрушали Гаррино ощущение легкости и воздушности.

Гарри спросил:

- Разве это хорошо – пачкать ногами скамейку?

Драко, не спуская с него глаз, улыбнулся и пожал плечами:

- Не знаю. Разве это плохо?

- Придут другие люди, - Гарри оперся одной рукой о спинку скамьи. – Они сядут и испачкаются. Это испортит им настроение.

Драко понурился, свесив руки меж расставленных колен.

- А ты считаешь своим долгом следить за тем, чтобы все были счастливы? По-твоему, человек должен быть счастлив?

- Конечно, - ответил сбитый с толку Гарри, не понимая, как обычный разговор о правилах поведения выродился в философский диспут. – Человек рожден для счастья…

- Для простого животного счастья? – непонятно спросил Драко. – Есть, спать и трахаться? Рожать детей?

- Чем все это плохо? – огрызнулся Гарри.

- Страдания делают человека человеком, - покачал головой Драко, и его светлые волосы взметнулись, упав на лицо и закрыв завесой глаза. - Человек рожден для того, чтобы страдать.

- Чушь! Слезь со скамьи! – подумав немного, крикнул Гарри и с силой дернул Драко за руку, стаскивая вниз.

 

Он проснулся, вынырнул из сна разом. Задыхаясь, потянулся за палочкой, засветил слабенький огонек и посмотрел на часы.

Глубокая ночь.

Рядом мирно сопел Драко, уткнувшись лицом в подушку. Гарри кинул взгляд на встопорщенные на затылке светлые волосы, и улегся назад на свою подушку, по шею укрывшись одеялом.

Сон оставил неприятное, тягостное впечатление.

Счастливые люди – это животные? Человек должен страдать?

Гарри потерся лбом о наволочку, закрыв глаза. Под веками полыхал багровый пожар, дневная усталость и недосып отзывались сильной резью, похмелье подбавляло в букет ощущений сухость и жжение.

И почему-то хотелось плакать.

Наверное, потому, что он перепил, и теперь ему не уснуть до утра, находясь во власти противной, тягостной, доводящей до испарины похмельной слабости, не поддающейся никакому перечному зелью.

[* - отсылка на Девушку с веслом:)]

[** - обменный курс галлеонов на фунты стерлингов на одном из британских сайтов – 9,8 ф.с. за один галлеон. При расчетах заработной платы и состояния Малфоев я исходила из этой цифры].

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.032 сек.)