Содержательная организация дискурсов

Если использовать статический подход в семиотике, который предполагает, что знак имеет три отношения: отношение знака к другому знаку- это область синтактики, отношение знака к человеку – это область прагматики, отношение знака к объекту действительности – это область семантики. Минимальной конструктивной единицей текста является предложение, обозначающим которого выступает ситуации: состояния, свойства, процесса и действия. Состояние, процесс и действие – это три типа ситуаций, имеющих репрезентацию в логических структурах в ментальном пространстве субъекта. Эти три базовых логических структуры инвариантны и имеют много форм реализации в языке. Особенность человеческой психики состоит в способности обобщать все многообразие жизненных ситуаций до нескольких логических типов, которые лежат в основе всего многообразия языковых форм реализаций. Наиболее популярным в когнитивной науке оказывается понятие сценария или скипта. Участники сценария выполняют различные функции или роли.

В лингвистической семантике различают роли или функции актантов или участников ситуации:

– агенса (одушевленный актант намеренно и контролируемо управляет ситуацией),

– объектива (одушевленного или неодушевленного предмета, пассивно участвующего в ситуации), – инструмента (контролируемый неодушевленный предмет в ситуации действия),

– локатива (предмета со значением местоположения),

– бенефактива( одушевленного предмета, имеющим что– либо в собственности),

– экспериенсера (одушевленный предмет, испытывающий какое– либо эмоциональное или информационное состояние),

– сила (неодушевленное событие, оказывающее воздействие на окружение, иногда называемое каузативом).

В лингвистике нет единодушного мнения относительно количества семантических ролей или падежей. Число колеблется от двух до 50. Все многообразие форм предложений образуется от конечного числа семантических примитивов или ролей в ихкомбинации друг с другом. Конфигурация этих семантических ролей составляет тот содержательный инвариант, благодаря которому образуется система языка. В данном случае парадигма форм предложений, потенциальная счисляемость которых, позволяет работать системам искусственного интеллекта. Семантикой обладают слова, референтами которых выступают предметы или признаки. Референтами предложений выступают динамические или статические ситуации. Семантика текста представлена когнитивными сценариями, называемые в когитологии скриптами и фреймами. Эти типы сценариев восходят к архетипам как глубинным бессознательным первообразам, которые развертываются в сознании и создают основу для интерпретации экзагенных и эндогенных стимулов.

В теории языка уже имелись предпосылки в виде падежно-ролевой модели для построения семантической теории фреймов. Некоторые исследователи (М. Минский, 1979; П. Уинстон, 1980:В. В. Богданов, 1982) усматривают даже аналогию падежной рамки, которая составляет семантическую основу предложения, со структурой фрейма/скипта как семантической основы текста. Действительно, предикатно-аргументная модель есть логическая структура предложения. Она предполагает, что предикат занимает вершинное положение и задает набор аргументов (терминалов), каждый из которых имеет субкатегоризации (маркеры)-своеобразные фильтры, пропускающих слова с определенными семантическими признаками. Однако слабость такой аналогии заключается в том, что фрейм является:

– во-первых, когнитивной структурой и первоначально не ориентированной на лингвистические структуры;

– во-вторых, информационная структура фрейма перекрывает падежные рамки пропозиций,

– в-третьих, фреймы принадлежат к относительно «жесткой семантике».

Это значит, что фрейм развертывается через логические структуры пропозиции. Их сцепление жестко детерминировано. Необходимо учитывать, что разные виды знаний могут иметь и различные способы формализации (ср.: процедурное знание, например, в виде программ, планов, алгоритмов, а декларативное – в виде сетей, фреймов, матрицы и др.).

В науках, затрагивающих проблему знаний, работают с такими понятиями, как схема, фрейм, скрипт, сценарий, план, которые служат для обозначения различных видов знаний. Так, схема определяется как наиболее абстрактное определение активной организации прошлого опыта, по мнению Е. Миллер, Д. Галантер, К. Прибрам, У. Найсер, которая может иметь вид набора правил для создания или описания прототипа, понимаемая как « средняя тенденция».Понятие схемы сложилось в психологии, тогда как в теории искусственного интеллекта понятию схемы соответствует фрейм. Однако и он трактуется учеными по - разному.

Существует широкое понимание фрейма в концепциях М. Минского, И. Уилкса, Ч. Филлмора, Е. Чарняка, т.е. когда все виды знаний имеют фреймовую организацию. Будь это простые или сложные события, материальный объект или состояние. Однако широкой трактовке фрейма противостоит более узкая, при которой фреймы ориентированы на внутреннее устройство знания, а «планы и скрипты отражают человеческие потребности в интеракции». Для Р. Богранде, фрейм – это дескрипция чего-либо, тогда как для Ч. Филлмора – это «специфическое лексико-грамматическое обеспечение, которым располагает данный язык для наименования и описания категорий и отношений, обнаруженных в схемах [1983]. В основе многообразных трактовок лежат различные признаки, образующие оппозиции:

1) фрейм – явление языковое-когнитивное;

2) фрейм представляет знания об объектах – о событиях, либо о событиях и об объектах;

3) фрейм – знания о предметной деятельности (отношение субъект – объект);

4)фрейм - знания о социальной интеракции (отношение субъект – субъект).

Однако на основе противопоставления процедурной и декларативной форм знаний целесообразно было бы противопоставлять три вида знаний:

– знание о мире событий, предметов (фрейм),

– знание о социальном взаимодействии (скрипт, сценарий),

– знание о том, как организуется деятельность (план).

Планы, фреймы, скрипты – это разновидности схемы как универсального способа организации опыта. План оказывается тем интегральным знанием, которое подчиняет фреймы и скрипты. Исследование данного вида знания (метазнания) дало бы ответ на вопрос, сформулированный авторитетным специалистом в области искусственного интеллекта Н. Нильсоном, который видит прогресс интеллектуальных систем, если они будут располагать знанием о том, когда и как использовать другое знание. В прикладных целях это противопоставление оказывается менее релевантным, что объясняется представлением о том, что «общность свойств информации убеждает в существовании единых средств представления».

Фреймовая модель обладает признаками психологической реальности, т.е. она строится не в вакууме теории, а на специальных экспериментальных ситуациях, как одного из современных требований к построению теорий Т. ван Дейка и В. Кинтча. Эти признаки были разработаны как в психологии, так и в информационных системах. Фрейм в виде графа (сети) может характеризоваться: иерархичностью, оппозицией, редукцией, ядерностью

Причем при формировании моделей внешнего мира действует принцип этажной переработки информации, т.е. когда верхний уровень иерархии является сверткой нижнего уровня. Это соответствует представлению о том, что в памяти происходит укрупнение, обобщение событий по некоторым логическим принципам, с точки зрения ряда ученых Н.Д. Гордеева, В.П.Зинченко, Р.М. Грановская структуры фрейма приводит к активации всей структуры. Это подтверждают опыты Р. М. Грановской и группы Ф. Кликса, в ходе которых было установлено, что процессы обнаружения и сличения признаков заменяются обнаружением и сличением одного укрупненного признака. Экономия функции памяти опирается на внутрипонятийные и межпонятийные отношения. По данным опытов, время узнавания зависит от объема процесса сравнения между наборами признаков, комплексности и степени абстракции категории, типичности, количества понятийных отношений.

В психологии имеют относительно единый взгляд на процесс формирования у человека модели мира, суть которой сводится к тому, что перцептивная и лингвистическая информации представлены при кодировании «в одном и том же концептуальном формате», с точки зрения А. Павио, одного из основателей когнитивной психологии. Структура языка, структура реального действия и содержательный механизм восприятия образа построены аналогично и определяются единой общей когнитивной системой – считают А. В. Беляева и Е. С. Самойленко. Универсальность фреймовой модели, по мнению В. Д. Глезера, проявляется в том, что между «пространственными и логическими отношениями есть аналогия (скорее общий принцип организации). Ячейки сети фрейма могут быть заполнены любыми номинациями и не только зрительными, но и обобщенными более высоких порядков». Для лингвистов этот факт оказывается важным в том смысле, что концептуальные структуры развертываются через пропозициональную семантику: «предложения не хранятся в пропозитивной форме, а интегрируются в семантическую репрезентацию». Таким образом, семантика текста и предложения имеет двухмерное строение. Одно измерение касается ментальной репрезентации в виде фрейма. Его языковым аналогом выступает инвариантная семантическая структура как его второе измерение.

Фреймовая организация знаний, хранящихся в памяти, позволяет решать проблемы, связанные с пониманием и восприятием. Восприятие – это процесс категоризации, в ходе которого организм осуществляет вывод, относя сигналы к определенной категории. Как отмечал А. Н. Леонтьев, восприятие имеет свойство осмысленности или категориальности. Доступность этой категории зависит от ожиданий индивида в отношении вероятности наступления определенных событий в окружающей среде, от требований поиска, обусловленных потребностями организма. Каждый человек строит вероятную модель окружающего мира. Эта деятельность организма по минимизации неожиданности происходящего (упорядочение хаоса).По мнению Р. Клатцки [1978], синтезированный внутренний стимул сопоставляется со стимулом, поступающим извне, и результаты этого сопоставления определяют распознание.

Поступающая информация может быть фрагментарна, человек же восстанавливает недостающие элементы, например сообщения, с помощью кода, которым связана сохранившаяся часть этого сообщения. При этом фиксация смысла сообщения осуществляется в нервной системе путем активации широких структур вербальной сети. По сути дела, структура фрейма эквивалентна категориальности в понимании Д. Брунера или схеме в понимании У. Найссера. Последний считает, что схемы суть предвосхищения, через них прошлое оказывает влияние на будущее; уже усвоенная информация определяет то, что будет воспринято. Экспериментальные данные Брэнсфорда и Фрэнкса подтверждают общую тенденцию функционирования когнитивных процессов, ”Информация из различных предложений... объединяется в некую абстрактную форму, и эта абстракция запоминается человеком лучше, чем конкретная форма”как считает Солсо, (1996). Данные когнитивные схемы или программные паттерны лежат в основе не только генерации речи, моторных программ, но и всей ментальной активности человека.

Нельзя забывать, что для современной науки о человеке характерен стратификационный подход, согласно которому существуют различные уровни организации информации, от биохимического, физиологического до психологического. На психическом уровне единицей организации информации выступает образ. Однако конкретная самоорганизующая система обладает специфическим для нее способом кодирования информации. И, как справедливо отмечает Д. И. Дубровский, одно и то же свойство воспроизводимо на разных по своим физико-химическим характеристикам субстратах. В настоящее время пока еще нет надежных физиологических и биохимических данных ни о носителе долговременной памяти, ни о структуре. Наиболее вероятным механизмом хранения информации является удержание долговременных следов на молекулярном уровне и то, что нейроны, несущие информацию о событии, объединены в ансамбль. Единицей нейронного уравнения выступает в концепции У. Найсера схема, которая позволяет нам не только воспринимать текущее событие, но и удерживать информацию о событии, имевшем место в прошлом. Близкого понимания схемы придерживается У. Чейф. Он основным признаком в ней считает стереотипность. Этот глобальный признак и есть суть константности восприятия, своего рода способ сохранения инвариантности содержания различных чувственных образов одного и того же объекта, достаточный для опознания этого объекта в разных пространственно-временных ситуациях. Инвариантность образа есть свойство одной из высших функций мозга – «способность к предметному восприятию» видит В.Д. Глезер.

Итак, с помощью фреймовой модели пытаются объяснить когнитивные процессы, протекающие в человеке. Лингвисты же берут эту модель как один из способов представления семантической репрезентации «мира–текста». Фреймовая модель позволяет объяснить также процесс понимания текстов, благодаря тому, что человек при восприятии по отдельным элементам (терминалам) строит гипотезы (ожидания), т.е. прогнозирует вершину фрейма. Под ожиданием следует понимать сцены, которые упорядочены в специальной памяти, по мнению Р. Шенка. Если начальным элементом оказывается имя фрейма, то оно прогнозирует возможное развертывание – наборы слогов. Это укладывается в рамки новой парадигмы в психологии, т.е. отход от стимульной к активной парадигме. В рамках последней «построение образа внешней реальности есть:

– во-первых, актуализация той или иной части уже имеющегося образа мира,

– во-вторых, это есть процесс уточнения, исправления.

Мы ищем нужные нам признаки стимульного поля, а не занимаемся поиском подходящих значений для стимулов, навязанных нам извне». Опираясь на эти представления, группе Р. Шенка удалось создать интегральную понимающую систему, достоинством которой явилось отсутствие модульности, т.е. отсутствие противопоставления семантики и синтаксиса в пакете знаний.

Фреймовая модель семантики позволяет наметить один из возможных путей решения проблемы формализации знаний, а также выяснить способы взаимодействия когнитивных модулей знаний, интенций, оценок, верований в процессе понимания и порождения текстов. Данная модель составляет основу когнитивного подхода к анализу содержательной стороны текста и открывает перспективы построения когнитивной типологии текстов.

В рамках когнитивного подхода выделяется ряд категорий, которые определяют его специфику. Во-первых, структура знаний, реализуемая в тексте, оказывается неоднородной. С одной стороны, это знания об объективном мире (декларативные знания), с другой – это знания о том, как использовать декларативные знания в нарративной деятельности (процедурные). Ван Дейк и В. Кинч называют их суперструктурами или нарративными паттернами.

Сами же декларативные знания в тексте оказываются неоднородными. Вслед за М. Веттлером, целесообразно различать так называемые рецепты и ретуши. Под рецептом понимается репрезентация стереотипных комплексных событий или ситуаций, хранящихся в семантической памяти [1980 ]. Ретушь же содержит все признаки, которые не встречаются в рецепте. Эти знания, хранящиеся в эпизодической памяти, составляют индивидуальный опыт человека. Знания–рецепты и знания–ретуши могут быть формализованы в виде скриптов или фреймов. Однако ведущим для понимания текстов выступают знания–рецепты как универсальная база. Рецепты как бы задают рамки семантической сети, активируемых в памяти знаний, и рамки возможного вплетения ретушей.

Как в художественных (литературных), так и в обыденных рассказах ретуши как отклонения от рецепта имеют определенный интервал, что и является зачастую предметом повествования. В связи с этим возможна гипотеза, согласно которой чем больше отклонений, тем выше эпизодичность и соответственно интерес рассказа. Конечно, данная гипотеза нуждается в проверке на широком анализе материала.

Как отмечалось, фрейм/скрипт имеет свою организацию, терминалы которой связаны многообразными отношениями, присущими концептуальной памяти. К числу этих отношений можно отнести такие, как:часть–целое,причина–следствие,атрибут–субстанция,класс–метакласс и др.

В скрипте/фрейме один из узлов является ведущим. Это, как правило, терминал, отражающий динамический аспект в событии.

На примере рассказа В. В. Вересаева «Юбилей» можно проиллюстрировать семантическую организацию текста и алгоритм его анализа. Первый ша г в анализе концептуальной организации рассказа заключается в установлении скрипта «юбилей», который реконструируется на основе опроса информантов и толковых словарей. Концепты в сценарии составляют семантический минимум, позволяющий идентифицировать событие.

Такой семантический минимум для скрипта «юбилей» составляют терминалы на первом уровне: (0) Ритуал, (1) Повод (юбилей). Таким образом, скрипт «юбилей оказывается включенным в суперскрипт «празднование». Причем скрипт «юбилей» выступает как один из модусов существования указанного суперсрипта. К таким модусам можно отнести «день рождения», «поминки», «свадьба», «вечер дружбы», «праздничный прием», «новогодний вечер» и др. Модусы существования суперскрипта «празднование» обусловлены национально-этическими особенностями, нормами и конвенциями того или иного общества.

Рис 22. Скриптовая модель события «юбилей»

На втором уровне когнитивной структуры число терминалов увеличивается: (1.1) виновник, (1.2) темпоральная причина; (0.1) место, (0.2) участники, (0.3) процедура (банкет). Каждый из указанных терминалов развертывается на третьем уровне следующим образом: (1.1.1) человек, (1.1.2) организация; (1.2.1) круглая дата, представляющая интерактивный цикл начала или конца события; (0.1.1) общественное, т.е. клуб, ресторан, красный уголок на предприятии, (0.1.2) индивидуальное, т.е. дом, природа; (0.2.1) коллеги, (0.2.2) друзья, (0.2.3) родственники; (0.3.1) стол, терминал, включающий еду, напитки, разговоры участников; (0.3.2) поздравление (тосты) – структура тоста (обращаться, указывать на качество виновника торжества, одобрять, выражать свои чувства, высказывать пожелания). Все указанные терминалы могут быть представлены в виде графа или семантического дерева с маркировкой каузальных связей между терминалами.

Второй шаг в анализе направлен на установление списка пропозиций в тексте, которые понимаются как элементарные единицы смысла. Общее содержание текста представлено набором пропозиций, к которому относятся как пропозиции, отражающие знания–рецепты, так и знания–ретуши. Соответственно обозначим пропозиции рецепта через «А», а ретуши через «Б». Не получившие формальной реализации пропозиции в тексте получат маркировку «А⁰», т.е. это нулевая репрезентация пропозиций. Исходный текст имеет следующий вид:

«Слонялся по залам клуба подвыпивший господин. Зашел в один зал: длинный стол, уставленный яствами и винами, цветы, сидят люди; речи какие-то, звон стаканов. Девица у дверей куда-то отлучилась, и господин прошел беспрепятственно. Одно место с прибором оказалось свободным. Сел. Сладким потоком лились речи. «Скажите, пожалуйста, по какому случаю собрание?» Сосед удивленно поглядел: «Банкет». «В честь кого?» «В честь Ивана Ивановича Иванова. Сорокалетний юбилей». «Юби...ю...ю... Юбилетний сорокалей?.. Он что, кажется, ранний сорт помидора вывел?» «Что Вы! Писатель он». «Пи-са-тель?.. Как его звать-то?» «Иван Иванович». «Господин председатель, прошу слова... Дорогой Иван Иванович! Рад приветствовать Вас с сорокалетием Вашего славного служения русскому слову! Мы все выросли на Ваших произведениях, мы все учились на их правде, добру и красоте...» Гром рукоплесканий, крики: «Правильно».

«Вы всегда высоко держали знамя, Вы всегда были верны завету великого нашего поэта:

Сейте разумное, доброе, вечное!

Сейте! Спасибо вам скажет сердечное

Русский народ!

Я думаю, что выражу единодушное мнение всех здесь присутствующих, если скажу: позвольте мне от лица русского народа отвесить Вам низкий поклон...» Рукоплескания долго мешали оратору продолжать. Раздавались крики: «Правильно! Вы выразили общее мнение! Браво!» «...отвесить Вам, дорогой Иван Иванович, низкий поклон и сказать, спасибо Вам! Разводите и впредь помидоры с таким же успехом, как разводили до сих пор, и пусть еще не мало скороспелых сортов этого полезного овоща перейдет в потомство с Вашим славным именем... Ур-ра!!»

В данном тексте реализуется скрипт «юбилей», в составе которого можно выделить подскрипт «говорить тост». Таким образом, можно развести пропозиции двух видов знаний ретуши и рецепта.

Соотношение числа пропозиций рецепта и ретуши указывает на степень эпизодичности описываемых событий. Можно вычислить коэффициент эпизодичности. Он будет равен соотношению числа пропозиций ретуши к общему числу реализованных в тексте пропозиций 42/61 = 0,68. Коэффициент может быть вычислен для каждого супер- и субскрипта. Он указывает на степень отклонения от рецепта.

В связи с этим допустима такая гипотеза: чем выше этот коэффициент, тем меньше степень ожиданий у реципиента и соответственно интерес рассказа, но более низкая степень запоминания. Запоминается лучше то, что уже было в семантической памяти реципиента – рецепты.

Это подтверждают данные эксперимента. Суть его заключается в следующем: рассказ В. В. Вересаева предлагалось прослушать, никаких установок на запоминание не давалось.

Через месяц предлагалось воспроизвести содержание рассказа. Воспроизведение соответствовало скрипту «юбилей».

В приведенном тексте процент распределения пропозициональной репрезентации тех или иных терминалов не одинаков.

Так, терминал «виновник» 1.1 представлен двумя пропозициями А⁰₉, А₁₁, терминал 1.2 – причина – одной пропозицией А₁₀. Основной акцент сосредоточен автором на развертывании 0 терминала. Он развернут через 8 пропозиций.

Причем терминал «процедура», его часть «поздравление» оказывается в центре внимания и составляет 40% от всех пропозиций рецепта, реализованного в тексте.

Третий шаг в процедуре анализа направлен на раскрытие семантической когерентности, т.е. на способы взаимодействия пропозиций двух сфер знаний рецепта и ретуши. Основным способом связанности выступает временная последовательность логики деятельности (выпить, слоняться, заходить, увидеть, услышать, сесть и др.). Каждое действие имеет свою схему, которая задает определенную перспективу ожиданий.

Однако глубина настоящего анализа определяется не всей когнитивной картой, активизируемой эксплицированными пропозициями, а терминалами скрипта «юбилей». Для рассказа, как и для других форм речевой деятельности, характерна реализация принципа pars pro toto, т.е. явление семантической метонимии, когда элемент или когда часть замещает целую пропозицию. Связанность последних обеспечивается принадлежностью пропозиций к одному и тому же терминалу скрипта.

Связанность пропозиций рецептов и ретушей обеспечивается за счет включения элемента рецепта в пропозиции ретушей. Так, в пропозиции Б₂ значение локальности как элемента рецепта является составным компонентом пропозиции ретуши. Связывание пропозиций обеспечивается предикационным механизмом, сращивающим пропозиции или развертывающимся вокруг одного субъекта, или накладывающим пропозиции друг на друга.

Четвертый шаг в анализе направлен на реконструкцию авторской стратегии. Стратегию характеризует выбор автором языковых средств, способ развертывания рецепта как исходной базы для понимания текста.

Интенция автора входит в нарративную структуру и определяется Ван Дейком как «мораль». В рассказе акцент смещен на развертывание субскрипта «тост–поздравление», остальные терминалы развернуты до необходимого минимума категоризации событий. Мораль не дается автором эксплицитно, а может быть реконструирована. В указанном тексте она вводится путем нарушения референтности ожиданий.

Предварительно автором введена информация, что юбиляр – писатель, но ожидаемые поздравления в заключительной фазе поздравления не оправдываются. Вместо ожидаемого пожелания писателю писать хорошие произведения появляется: «Разводите и впредь помидоры с таким же успехом, как разводили до сих пор...». Мораль выводится реципиентом, но она не имеет однозначной интерпретации, ср.: Писать произведения – лучше разводить скороспелые сорта полезных овощей. Косвенно может указываться на талант писателя. Однако автор оставляет за собой право зигзага и интерпретации, введя информацию о главном действующем лице (подвыпивший господин). Вывод может касаться и степени опьянения действующего лица.

Поиск по сайту: