Типология диалогических дискурсов

Одной из актуальных проблем в лингвистической прагматике является построение типологии диалогических дискурсов. Данная проблема имеет объективные сложности, заключенные в самом объекте исследования в многоаспектности языкового общения. Предпринимались попытки классификации речевого общения в опоре на различные критерия является построение типологии диалогических дискурсов.

Предпринимались попытки классификации речевого общения в опоре на различные критерии. Так, Х.. Гайснер в качестве критерия берет коммуникативную функцию общения, на основе которой выделяет пять классов диалогов:

1) фатические диалоги служат для поддержания социального контакта в обществе;

2) риторические диалоги направлены на измерение социально-экономического бытия;

3) эстетические диалоги позволяют интерпретировать действительность;

4) терапевтические диалоги устраняют функциональные помехи субъектов коммуникации;

5) метакоммуникативные диалоги позволяют осуществить рефлексию коммуникативного поведения.

Однако для Х. Гайснера это скорее классификация форм устной коммуникации, чем нахождение факторов, отражающих особенности построения диалогических дискурсов.

В качестве таксономических признаков могут выступать сами категории дискурса. Сюда относят содержание темы диалога и динамику речевого обмена репликами. Так Г.И. Бубнов выделяет 4 класса на этой основе:

1) нейтральный диалог-беседа с сохранением дистантности и с уменьшением дистантности между партнерами;

2) диалог-унисон с нейтрально-абстрактной тематикой;

3) диалог-дискуссия с нейтрально-абстрактной тематикой;

4) событийный диалог с личностно-бытовой тематикой.

Коммуникативный процесс осуществляется как последовательность коммуникативных актов, каждый из которых выполняет определенную функцию в коммуникативном обмене: функция запроса информации, выработка единого фонда значений /когниций/ осуществляется в виде запроса о согласии-несогласии. Коммуникативное действие может выполнять функцию побуждения к действию, регуляции потока информации, выражения намерения и. т. д.(Васильева, 1985). Данная тенденция намечена уже у М.М. Бахтина, когда выделяются интенции, направленные на получение информации, регуляцию активности участников коммуникации и обмен информацией в форме утверждения, убеждения, предположения.

В основу разбиения на типы коммуникативных паттернов, по нашему мнению, может быть положен глубинный интенциональный фактор. Тогда выделяют три класса диалогов, которые, конечно же, не покрывают всего многообразия образцов человеческой коммуникации. В. Франк различает “ комплементарный тип диалога”, который характеризуется дефицитом информации у одного из партнеров и “ компетитивный диалог” с конкуренцией мнений и стремлений партнеров, тогда как с помощью “ координативного диалога” партнеры выравнивают субъективные интересы и притязания. Ценность подхода В. Франка заключается в том, что исследователь пытается проследить связь между типом диалога и его конкретным интеракционным воплощением(Frank, 1985).

Некоторые исследователи пытаются соединить в одном синтетическом факторе языковые и интеракционные признаки, как это делает А.Н. Харитонов. В таком случае речевое повеление получает бинарное членение, т.е. выделяет два глобальных типа диалога: информационный тип диалога, характеризующийся разрывом знаний между партнерами, и интерпретационный тип диалога, в котором налицо сравнение интерпретаций действительности партнерами по овладению.

Иногда в качестве классификационного фактора берется признак симметрии - асимметрии понимаемый в широком смысле этого слова. Такого рода попытку предпринимал И. Швиталла. Правда, детальное изучение получил асимметричный тип диалога (Schwitalla, 1979). Симметричность предполагает информационную и социальную эквивалентность коммуникантов. В теории коммуникации различают симметричную коммуникацию, когда партнеры симметричны в социальных позициях. Взаимодополняющие социальные позиции партнеров осуществляются в комплементарной коммуникации.

Анализ существующих подходов типологизации языкового общения показывает, что наиболее релевантными критериями их классификации может выступать интенциональный фактор. В диалогическом дискурсе объективируется результат взаимодействия партнеров. В зависимости от социальной сферы степень жесткости организации речевых образцов оказывается различной. Так, в производственно-институционной сфере дискуссии соответствует спорам в семейно-бытовой сфере. Причем данные понятия охватывают скорее динамическую сторону речевого обмена в диалогическом дискурсе, нежели его субстанциональную, т.е. содержательную структур. Остальные критерии ориентированы на поверхностные элементы в диалоге: тема, дистанция между партнерами, характер протекания обмена репликами и др. Однако глубинные образования - потребность вступления в диалог могут, вероятно, составлять как раз исходный критерий разграничения различных классов речевого взаимодействия. В диалоге такого рода потребность выступает в виде макроинтенций, в которых синтезируется социальная активность субъектов. Макроинтенции выступают в диалоге чем-то объктивируемым и могут выводиться из социальных мотивов. Ведь в деятельностном подходе анализ структуры деятельности субъекта должен начинаться с того момента, когда из числа актуальных потребностей выделяется доминирующая потребность. На основе имеющихся представлений о мотивах деятельности человека можно выделить четыре класса социальных мотивов.

На основе интенциональных различий можно предложить классификацию. Потребность в диалоге может быть представлена экспрессивной макроинтенцией. Суть ее заключается в опредмечивании причин дискомфорта личности, поиске поддержки и соучастия у партнера по общению, а также поддержании контакта посредством развлечения партнера. При этом коммуниканты опираются на эмоционально-аффективный вид связи, предполагающий близкую дистанцию между ними, или на рационально-рефлексивную связь в окказиональной сфере (случайно знакомые партнеры). Такого рода диалогические дискурсы, по нашему мнению, образуют аффилятивный тип диалогического дискурса. Он характеризуется личностно-ориентированной тематикой общения, экспрессивным типом речевых действий (сожаление, радость, выражение солидарности, разочарования, раздраженности и др.), контактивным типом речевых действий (согласия, сомнения, несогласия, отказа, обращения, приветствия и др.), а также доверительным типом межличностных отношений.

Познавательная потребность реализуется в эвристической макроинтенции, которая в диалогическом дискурсе опредмечивается через вопросительные иллокуции. Такого рода языковое общение можно определять как диалог-интервью. Данный образец диалогического дискурса может быть самостоятельным; например, наведение справок, допрос подсудимого, интервью репортёра, а также входить составной частью в комплексный диалогический дискурс. Главным признаком диалога-интервью является наличие разрыва в информации между партнерами. Данный тип дискурса может включать в себя комплексные образцы действий /рассказ, пояснение, описание, аргументацию/. Эвристическая макроинтенция может реализоваться не через собственный образец дискурса, а косвенно, когда один из партнеров хочет узнать больше о другом партнере, не давая понять это другому партнеру. В таком случае зачастую прибегают к интерпретационному диалогу. Посредством данного типа диалога реализуется координативная макроинтенция, которая отражает потребность субъекта в идентификации и выделении его в социуме. В этом типе диалога осуществляется обмен интерпретациями субъектов, который может протекать в форме дискуссии при соблюдении принципа кооперации или в форме спора-ссоры при нарушении этого принципа. При этом сопоставляются ценностные ориентации, знания из определенной предметной сферы, эмоциональные переживания.

Интерпретационный тип диалогического дискурса имеет место как в коммуникации, ориентированной на отношение, в результате которой поддерживаются, расширяются либо, наоборот, сворачиваются отношения между партнерами, так и в предметной коммуникации, в результате которой формируется общая понятийная платформа для осуществления совместной деятельности.

Потребность в нормировании деятельности фиксируется в регулятивной макроинтенции, к которая лежит в основе инструментального типа диалогического типа дискурса. В производственно-институциональной сфере это получение задания или распоряжения, инструкции и. т. д. Как правило, в иллокутивный состав данного типа дискурса входят побуждения с различной степенью императивности. В качестве разновидности этого инструментального паттерна можно рассматривать коммуникацию, где побуждение имеет мягкую степень императивности, реализуемую посредством стратегий убеждения. Склонение же партнера к чему-либо посредством жесткой императивности опирается на стратегии упреков, одергиваний, запретов, что обусловливает часто конфликтную разновидность интерперсональной модальности речевого взаимодействия.

Рис. 10 Типология дискурсов

Итак, коммуникация осуществляется благодаря четырем типам или паттернам диалогических дискурсов /аффилятивного, интерпретационного, диалога-интервью, инструментального/. В одном диалогическом дискурсе могут реализоваться несколько макроинтенций и соответственно типов диалога. В таком случае мы имеем дело с комплексным коммуникативным процессом. Человеческое общение, как известно, имеет полифункциональный характер. Это, вероятно, может объясняться тем, что, вступая в общение, партнеры могут не осознавать/рефлектировать/ все мотивы их социальной активности, что вполне соответствует отечественной концепции психологии. Как показывает анализ протоколов аутентичных дискурсов, выделенные четыре типа диалога, как абстракции определенного порядка, встречаются крайне редко. В реальной коммуникации взаимодействуют несколько образцов диалога. Например, сочетание аффилятивного образца с диалогом-интервью обусловлено тем, что один образец создает условия для реализации другого паттерна. Выделенные типы могут протекать в форме беседы или спора, дискуссии. В стратегических целях коммуникант может манипулировать образцами коммуникативного поведения. Так, для маскировки интереса к определенной информации коммуникант вместо диалога-интервью может использовать интерпретационный образец для достижения своей цели. Такого рода использование зависит от черт языковой личности и ситуации общения.

Функции дискурсов в коммуникации перекликаются с функциями языка. Так социальная функция языка обеспечивает процесс социализации, вхождение в общность, а также пробуждение архетипов через социально унаследованный код. Интеллектуальная функция языка достигается посредством номинализаций и предикации как двух основных интеллектуальных механизмов в решении познавательных и коммуникативных задач. Личностная характеристика языка проявляется в возможности самовыражения и саморегуляции. При этом язык является тем средством, когда достигается осознание собственного «Я».

Рис. 11. Функции языка

Поиск по сайту: