Глава 30. Страшная боль пронзила все его тело, его грудь, его сердце

Страшная боль пронзила все его тело, его грудь, его сердце. Он упал на пол, содрогаясь.

«Нет, этого не может быть. Она даже не дотро­нулась до меня, но она убивает меня своим взгля­дом».

Но он не умер. Боль достигла своей высшей точ­ки и спала. Волк завыл. Он начал кататься по клетке, ударяясь телом о железные прутья, ощу­щая, как кровь пульсирует в жилах. Аманда подошла и присела около клетки.

— Джеми, я люблю тебя. Я пыталась вознена­видеть тебя, на у меня ничего не вышло. Я любила тебя так долго — и по-настоящему.

Джеми почувствовал, как тело успокаивается, принимая обычные, привычные очертания — очертания волка. Тяжело дыша, он смотрел на Аманду.

— Не сердись на меня, — прошептала она. — Я всегда любила тебя и хотела, чтобы ты был моим.

Я знаю, что ты не любишь меня. Но это ничего. Со временем ты привыкнешь и полюбишь, потому что я буду ухаживать за тобой. Он зарычал.

— Я сразу поняла, что ты волк, — сообщила она. — Тебя выдал клык на шее. Он был в точно­сти такой, как клык из той легенды. А я всегда в нее верила.

Он оскалил зубы.

— Не беспокойся насчет папиного тела. Я сде­лаю все, что надо. Я понимаю, почему ты убил его. Он обидел тебя и твою семью. Но больше тебя уже никто не обидит. Никогда. — Аманда вздохнула. — Ты, наверное, сердишься из-за Лоры. Я тебе все расскажу. Я начала потихоньку давать ей яд с то­го дня, как ты у нас появился. Каждый вечер пос­ле ужина. В тот самый первый вечер ты от нее глаз не мог отвести, и я приревновала.

Он громко зарычал.

— Конечно, это неправильно. Но ее так легко было отравить. Она вечно притворялась больной, чтобы ничего не делать. И поэтому, когда ей дейст­вительно стало плохо, никто не поверил, — де­вушка придвинулась к клетке. — Я была так сча­стлива, когда ты сделал вид, что хочешь на мне жениться. Но когда ты выбрал Лору, я чуть не умерла от горя.

«Ее надо было убить еще тогда, на водопаде, — осознал Джеми. Но теперь уже поздно. У него больше не будет такой возможности. Никогда».

Он поднял глаза к ее горлу — на шее билась тон­кая голубая жилка. Только ему никогда не дотя­нуться до этого горла. Аманда в полной безопасно­сти.

— Мне очень жаль, что ты не любишь меня, — сказала она тихо. — Мне жаль, что пришлось превратить тебя в волка. Я представляла нашу с тобой местную жизнь совсем иначе. Но теперь уж ничего не попишешь. Сделанного не воротишь. Джеми содрогнулся. Именно так сказала ему когда-то Древняя Женщина. Сделанного не воротишь. Он припомнил другие слова, сказанные ему старухой: только настоящая любовь способна пре­вратить его в волка. Но как может Аманда любить по-настоящему, если он не отвечает ей взаимностью?

- Я понимаю, ты на меня сейчас сердишься, — указала Аманда, поднимаясь и направляясь к двери. — Но я ведь говорила, что когда-нибудь ты бу­дешь моим. — Она вошла в кухню и потянула за собой дверь. — И вот теперь ты мой. Навсегда.

За решеткой

Навсегда.

От этих слов кровь заледенела в моих жилах.

Аманда закрыла за собой дверь. Я заходил по клетке.

Взад — вперед. Вперед — назад. Пленник без надежды на спасение. Запертый в теле волка. Навсегда.

Поиск по сайту: