ЕДА И СОН

221

поток чувств вызывает к существованию сознание. Во вре­мя сна происходит обратное. Заход солнца соответствует потоку чувств, направленному из верхней части тела в область, которая расположена ниже диафрагмы. Такой взгляд помогает прояснить употребление выражений «по­грузиться в дремоту» или «провалиться в сон». Пробужде­ние часто переживается как восход, восхождение или вы­ныривание из глубины.

Нормальное погружение в сон переживается как чувство тяжести в глазах, в голове и в членах. Засыпаю­щему человеку становится трудно держать глаза открыты­ми, а голову в вертикальном положении. Он чувствует, что ноги не держат его. Он зевает. Зевоту обычно истол­ковывают, как потребность в кислороде, поскольку это дей­ствие сопровождается одним-двумя глубокими вздохами. Но кроме того, это попытка тела высвободить нормаль­ное напряжение нижней челюсти, чтобы фасилитировать расслабление всего тела. Когда человек приходит в дре­мотное состояние, тревожность снижается, поскольку чув­ства отступают с периферии тела, и ощущение органов и мышц слабеет. Если тревожность повышена из-за напря­женной ситуации, погружения не происходит.

Переход от дремоты ко сну происходит как «опус­кание», которое начинается с головы и стекает на тело. В первой стадии засыпания человек сознает свое тело. Он чувствует его тяжесть, то есть его субстанцию и мас­су. Он чувствует ноги и ступни и очень часто ощущает болезненные места. Его дыхание углубляется и становится более целостным. Оно все больше напоминает дыхание ребенка или животного.

Во второй стадии сознавание тела более или ме­нее постепенно сходит на нет. Этот процесс начинается с поверхности и затем распространяется вглубь, постепен­но охватывая все тело. Образ тела бледнеет. Если сон не наступает быстро, то человек может сознавать внутрен­ние органы, особенно сердце, и ощущать пульс в разных частях тела. Эти ощущения могут становиться яркими, когда чувства уходят от поверхности и внимание обраща-

ется вглубь. В какой-то момент свет сознания гаснет и всякое восприятие прекращается.

Не позволяющая уснуть тревожность, как прави­ло, возникает на второй стадии. Она, с одной стороны, связана с тускнеющим сознанием и ощущением погруже­ния, а с другой — с восприятием внутренних органов. Ощущение погружения и сознавание биения сердца или пульса служит сигналом опасности для многих людей, вы­зывая у них тревогу, которая фокусирует внимание на глубинных телесных ощущениях, усиливающихся в ноч­ной тиши так, что они начинают казаться очень громки­ми. Человек не может заснуть, пока этот «шум» не пре­кратится.

Тот, кто страдает бессонницей, переживает подоб­ные ощущения не всякий раз. Пытаясь избежать тревоги, которую он испытал в определенных случаях, он начина­ет бессознательно бороться против погружения в свое тело. Сам того не сознавая, он сохраняет сознание яс­ным, и его тревожность трансформируется в страх, что он не сможет заснуть. Поскольку каждый случай тревож­ности является сигналом опасности, у человека, конечно, будет возрастать напряжение и усиливаться тревожность.

Сознание, в процессе развития, по словам Э.Ной-мана¹⁵ создает категории дня и ночи, света и темноты, ума и тела. Эго, которое возникает из сознания, ассоции­руется с днем, со светом. Сознание противопоставляется ночи, темноте, то есть бессознательному и телу. Если эго диссоциировано с телом, оно отступает от идентифика­ции с ним и помещает себя выше, как представителя Я (self). Тело с его атрибутами ночи и тьмы становится «не Я» (nonself) или смертью. Погружение в бессознательное во время сна символизирует опускание в гробницу. Угаса­ние сознания пробуждает страх смерти и активирует одер­жимость смертью, которая лежит в сердцевине шизоидно­го отклонения.

Одна моя пациентка рассказала мне свой сон: «Я отчетливо переживала реальность смерти — что такое быть в земле и находиться там, пока не исчезнешь.

222

Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА

ЕДА И СОН

Затем она добавила: «Я поняла, что это произой­дет со мной, как и со всяким другим человеком. Девоч­кой я не могла заснуть, потому что тревожилась, что умру во сне и проснусь в гробу. Я была бы в ловушке; выхода не было бы. Во сне я так тревожилась, что думала сойду с ума. Потом я проснулась».

Сны о смерти или умирании нередки. Каждое че­ловеческое существо сталкивается с осознанием своей кон­чины. Но это знание о смерти не вызывает тревожности у человека, у которого силен инстинкт или чувство жиз­ни. Когда же, как у шизоида, формирование импульсов редуцировано или ослаблено, тревожность, возникающая из-за подавленных чувств, привязывается к мысли о смер­ти. Это естественно, поскольку смерть означает потерю чувствительности. Шизоид компенсирует свой страх смер­ти чрезмерным акцентом на сознании и эго. Эго-созна-ние или эгоизм заменяет телесное чувствование.

Сон имеет еще одну интерпретацию, которая до­полняет его обычный смысл. Сон — это символическое возвращение в утробу, регрессия в бессознательное состо­яние, которое включает в себя и мысль о смерти, по­скольку гробница и утроба — связанные между собой об­разы. Образ из сновидения моей пациентки о том, что она просыпается в гробу, можно интерпретировать, как попадание в ловушку, которой становится утроба. Из нее нет выхода, в то время как маточный спазм уменьшает приток кислорода к плоду. Недостаток кислорода, как уже отмечалось раньше, составляет физиологическую основу для паники, взрослые изображают это как «попадание в ловушку, из которой нет выхода». Все организмы реагиру­ют на попадание в ловушку паникой, а каждое пережива­ние паники вызывает сбой дыхания. Это взаимоотноше­ние объясняет, почему шизоид, который знаком с ощуще­нием паники, возникшей из-за невозможности глубоко дышать, видит во сне ловушку, почему она ассоциируется с маткой, а та, в свою очередь, с могилой.

Состояние между жизнью и смертью — это суще­ствование в неизвестности. Это типичное шизоидное со-

стояние, когда человек находится «ни там и ни тут». Он ни взрослый, ни ребенок, он не укоренен в реальности, но отчаянно цепляется за сознание. Для шизоида день — это борьба за выживание, а ночь навевает на него бес­сознательный ужас. Он часто видит ночные кошмары, ког­да цензор, стерегущий рассудок, расслабляет свою бдитель­ность, и темные силы тела одерживают верх. Временами пациенты говорят, что боятся заснуть, потому что снови­дения, которые они переживают, ужасны. Но ужас, кото­рый можно визуализировать, то есть опускание в бессоз­нательное и неизвестное в момент засыпания, еще страш­нее, чем ночные кошмары.

Страх неизвестности возникает из страха эго, ко­торое боится тела и происходящих в нем процессов. У животных, эго которых относительно неразвито, страха неизвестности и страха перед засыпанием практически нет. Животные живут телесной жизнью в блаженстве сво­его неведения о смерти. Человеческое существо, которое страдает от самосознания и сознавания смерти, приходит в равное с животным состояние, когда пребывает в бес­сознательном раю. Оно может возвращаться в блаженное состояние по крайней мере во сне, но его страх тела и паника, возникающая из страха потерять контроль эго, преграждают путь. Чем больше отодвинут человек от сво­его тела, тем сильнее его стремление к сладкому забве­нию глубокого сна, но тем страшнее для него путь от пробужденного состояния ко сну.

Каждое действие, которое приводит человека в бо­лее глубокий контакт с его телом, переносит контроль от эго к телу. Удовлетворяющее сексуальное переживание, конечно, наиболее естественное и сильное снотворное. Здоровый человек засыпает немедленно после оргазма, если половое взаимодействие произошло в ночное время. Сон, который следует за сексуальным взаимодействием, обычно бывает глубоким и освежающим переживанием. Приятный секс приносит такой результат, потому что приводит человека к более тесному контакту с собствен­ным телом, принося чувства в его нижнюю часть. Удов-

224

Поиск по сайту: