Строительство Петровского завода и формирование заводских рабочих кадров

Итак, в августе 1703 г. А.Д. Меншиков отправился к месту будущей стройки заводов, а 29 августа на правом берегу реки Лососинки, в глухой и безлюдной местности, состоялась закладка, а в сентябре началась постройка доменного, молотового и оружейного завода, который сперва получил название Шуйский (по месту своего нахождения), а затем был переименован в Петровский. Строителем завода стал московский рудознатец Яков Власов, которому в 1701 г. было пожаловано звание мастера горнозаводского дела. Власов был направлен в Олонецкий уезд с несколькими учениками из солдат.

Добыча руды и заготовка угля, так же как и заготовка материалов для постройки завода, а затем и строительные работы производились силами местного населения в порядке повинности. На постройке Петровского завода в период с 1 сентября по 17 октября ежедневно трудились в среднем 102 плотника, 15 кузнецов, 166 подводчиков с лошадьми и около 900 пеших работников. Большая часть рабочих занималась рубкой леса и заготовкой дров, предназначенных для выжигания угля, работала на заготовке и подвозе строительных материалов для доменных печей, производственных и жилых зданий. Плотники работали на постройке первой плотины для домны и молотовой, строили заводские и жилые помещения, кузнецы ковали к плотинам и «доменному строению» гвозди и другие металлические связи и скрепления. Все работники должны были являться с хлебными запасами, а плотники и кузнецы со своими снастями.

Затраты рабочей силы на постройку Петровского завода в 1703 г. (в человеко-днях, по данным взятым из отчета заводской администрации)

Таким образом, исходя из минимального расчета – 4 коп. в день пешему и 8 коп. в день конному, получим, что стоимость работы одних только приписных крестьян за первые полтора месяца строительства обошлась бы казне в 2550 рублей (в случае если бы работы оплачивались). Строительство заводских мастерских продолжалось и в 1704 г., однако, сведениями о человеко-днях приписных крестьян за этот период мы не располагаем.

Железная руда для завода была найдена с помощью местных крестьян еще до начала строительства. Сначала источники сырья находились в районе Шуйского погоста, затем заготовка руды производилась в Толвуйском погосте, а также за Онежским озером. В 1704 г. в Андомском погосте вниз по реке было найдено руды «многое число». Также руда была обнаружена в Вытегорском погосте в трех местах. Крестьяне доставляли заготовленную руду к Онежскому озеру, где ее перегружали на карбусы и отправляли на заводы. Грузоподъемность каждого карбуса составляла 5000 пудов и более. Например в 1704 г. из Толвуйской губы отправили 1 карбус, из Толвуйского погоста за Онежским озером – 30 карбусов, из Тубозерской волости – 10 карбусов, из Кузарандской волости под деревней Загорье – 4 карбуса, под деревней Гавковой, в Торосоурочище – 16 карбусов, в других урочищах – 50 карбусов.

Во время строительства Петровского завода необходимое для постройки и оборудования железо доставляли со старых заводов: Кедрозерского, Устрецкого, Лижемского. Сооружение первой плотины на Лососинке началось в сентябре 1703 г. Воды реки должны были поступать к вододействующим механизмам, обслуживающим доменные печи, вертельни, оружейные и молотовые мастерские. Вместе с плотиной велось строительство доменных печей и устраивались фурмовые трубы для подачи к печам воздуха. В конце октября начали изготавливать чан для литья пушек, приступили к постройке поварни и жилых помещений. В начале следующего, 1704 г. начали строить «меховую избу» (мастерская для изготовления мехов), пушечную вертельню (для сверления пушек), доменный двор и «фурменную избу» (для изготовления форм для литья). Первую пушку, отлитую на заводе, испытали уже в январе 1704 г., а с января по конец марта этого же года отлили 15 трехфунтовок и 45 шестифунтовых пушек. О начале работ на Петровском (а также Повенецком) заводе 25 января 1704 г. сообщила газета «Ведомости»: «В Олонецком уезде, в Шуйском и в Толвойском погостех и в Шекинской волости найдена железная руда и двои заводы заведены великие. И всяких запасов, к железному делу надлежащих, приготовлено многое число. А железо явилося изрядно в деле». 22 мая 1704 г. А.С. Чоглоков доложил об отправке с Петровского и Повенецкого заводов первой партии пушек для Олонецкой верфи.

Во второй половине 1704 г. приступили к постройке и оборудованию молотовой, оружейных мастерских и кузниц для производства холодного и ручного огнестрельного оружия. Это стало вторым производственным профилем завода, объем которого расширялся по мере возрастания потребности в оружии не только для флота, но и для сухопутной армии. В августе 1704 г. Меншикову был отправлен отчет, в котором сообщалось, что на Петровском и Повенецком заводах на фрегаты и шнявы «в готовности и в отпуске» 708 трех- и шестифунтовок, а также 15 000 ядер к ним.

В 1705 г. были построены еще две плотины – на озерах Лососинном и Маш озере. Смысл постройки этих сооружений заключался в поддержании в реке Лососинке уровня воды, необходимого для производства. Работа была выполнена с помощью привлечения крестьян из ближайших погостов (около 250 плотников и 1000 работников). Кроме того, в 1705-06 гг. было продолжено строительство кузниц, оружейных мастерских, а также хозяйственных и служебных строений. По обе стороны Лососинки у самого устья построили 2 пристани, длиною 200 сажен, укрепленные на заполненных камнями срубах. Здесь же были построены кладовые и амбары. Неподалеку от завода велось строительство рабочей слободы, гостиного двора, церкви («осьмигранная», круглая, с четырьмя уступами, круг оных уступов балясы точеные, покрытые по уступам тесом (6,5*6,5 саж.) высота до спицы – 11 саж. Длина спицы – 8 саж. 24 окна.).

Над оборудованием завода трудились рабочие бывших заводов Бутенанта. На Устрецком и Лижемском заводах для Петровского завода изготовили мехи к домнам и для молотовой, 2 больших молота вместе с хомутами к ним, тяги к 4 мехам и другие меховые снасти, сто прутов полосного железа на горновые связи, клещи, ломы, топоры и т.д. С этих же заводов на Петровский завод первым делом отправили мастеров по изготовлению пушек вместе с чертежами, в начале 1704 г. с Устрецкого завода были отправлены молотовый мастер Бенк и плотинный мастер Меншак, угольный мастер Иван Кошель с подмастерьями. В мае 1704 г. для постройки кирпичного завода прибыли уже кирпичные мастера Куприян Самылин, Герасим Лаптев и Анисим Галактионов, а в июле того же года приехал меховой мастер Амон. Поскольку занятых срочным заказом на Олонецкой верфи якорных мастеров было прислать невозможно, то изготовление якорей для карбусов поручили кузнецам Шуйского погоста, которые уже имели подобный опыт в изготовлении карбусных якорей для заводов Бутенанта.

В начале 1704 г. Меншиков приказал передать в ведение олонецкого вице-коменданта А.С. Чоглокова Фоймогубскую молотовую, где перековывали чугун и изготавливали инструменты. Пушечную вертельню было поручено оборудовать мастеру Шалину со старых заводов, а для оковки вододействующих валов прибыл кузнец Сидор Пургин, до этого занятый на изготовлении «снастей» для иностранных мастеров. Пока молотовая на Петровском заводе еще не была оборудована, выплавлявшийся чугун отправляли на старые заводы. Так, в марте 1704 г. из присланного на Кедрозерский завод чугуна там выковали 200 пудов железа. Затем было прислано еще несколько тысяч пудов чугуна. Одновременно с этим на Петровском заводе очень спешили с оборудованием молотовой, чтобы успеть к ожидавшемуся в конце 1704 – начале 1705 г. визиту губернатора Меншикова. Поэтому в октябре 1704 г. для достройки молотовой и изготовления соответствующих инструментов прибыли молотовые мастера Устрецкого завода Ян Берг и Яков Бланк.

Таким образом, можно констатировать, что заводы Бутенанта и их квалифицированные кадры сыграли значительную роль на первом этапе существования Петровского завода. Опыт этих мастеров вместе с навыками олонецких «умельцев» очень пригодились уже в самом начале строительства при постройке таких объектов как плотина и связанные с ней вододействующие установки (колесницы, лари и т.д.) Славившиеся своим мастерством олонецкие плотники, значительно ускоряли ход работ, что выгодно отличало Петровский завод от условий строительства на первых казенных заводах Урала, где мастера по постройке плотин пришлось вызывать из центра, а мастера и подмастерья без него «ни в какое дело не вступали».

В августе 1706 г. Чоглоков докладывал Меншикову о состоянии дел на новых заводах: «На заводех твоих: Петровских, Алексеевских, Повенецких все благополучно. И дела доменные, и в молотовых, и якорных, и пушечные, и оружейные, и укладные, и шпажные, и палерные, и стволов оружейных и иных дел водою точильные, и эфесных и всяких стальных мелочей, и проволочной железной и медной заводы управляютца и из русских у всех дел учатца».

Подводя итог рассказу о постройке Петровского завода, необходимо еще раз отметить, что строительство нового казенного предприятия, ставшего одним из крупнейших металлургических и металлообрабатывающих заводов своего времени, не потребовало от государства никаких капитальных вложений, поскольку производилось в порядке повинности. В одном из своих отчетов об использовании олонецких крестьян в качестве рабочей силы для строительства заводов, заводская администрация отмечала свою неспособность определить стоимость всего строительства, поскольку крестьяне «работали… все с своими припасы, безденежно… А в цену та работа не положена».

В процессе строительства Петровского завода встал и вопрос о формировании рабочих кадров для него. Здесь прежде всего следует заметить, что в отличие от первых казенных уральских заводов, рабочие кадры которых формировались за счет заводов центра России, в отношении Петровского завода положение обстояло иначе, поскольку существовала возможность перевода на него квалифицированных специалистов с перешедших в казну заводов Бутенанта. До 40 доменных, дощатых, пушечных, якорных, молотовых и угольных мастеров в разное время были переведены на новые Олонецкие заводы. Однако конечно же этого было недостаточно и для организации новых отраслей металлургии и металлообработки (например, изготовление проволоки, холодного оружия) были переведены иностранные и русские мастера с других заводов, а также наняты новые за границей. Так, в 1704 г. на Олонецкие заводы Сибирский приказ прислал трех саксонских мастеров: специалиста по организации вододействующего производства проволоки Андрея Нитцеля с годовым окладом в 300 рублей, мастера по производству пистолетных замков Ивана Вулфа с окладом в 200 рублей в год и мастера по изготовлению шпажных и эфесных ножен Ивана Фридриха с годовым окладом 180 рублей. В 1705 г. из Пруссии прибыли 8 мастеров-оружейников с тремя подмастерьями. Из них два ложевых, три замочных и ствольных мастеров и подмастерьев, точильный шпажный и эфесный. Также на Олонецкие заводы правительство направляло иностранцев и русских мастеров с частных и казенных заводов других областей России. Например, в феврале 1704 г. Ингерманландская канцелярия направила на Петровский завод с Ченцовского завода Нарышкина доменного мастера Андрея Гурыля и с Угодского завода В.Меллера иноземного пушечного мастера Ивана Борисова и русского доменного Ивана Яковлева. По указу Меншикова этим квалифицированным специалистам сохранили их годовой оклад в 150 и 100 рублей в год соответственно, а в 1705 г. на Петровский завод прибыли их подмастерья Дмитрий Герасимов и Михаил Зотиев. По приказу Меншикова в декабре 1704 г. Оружейная палата направила на Петровский завод 100 тульских кузнецов-оружейников и 10 ложевых мастеров, причем эта партия была отобрана из лучших мастеров и учеников Тульской казенной оружейной слободы. Вместе со специалистами были отправлены и кузнечные и оружейные «снасти». А в мае 1706 г. Ингерманладской канцелярией было взято из села Павлова (вотчины князя М.Я. Черкасского) для отправки на Петровский завод 34 оружейника.

По условиям договоров с иностранцами, они были обязаны обучать работавших у них русских своему ремеслу. Так, в контрактах, подписанных с оружейниками из Дании, Пруссии и Саксонии подчеркивается, что они приняты на службу «для научения мастерству русских людей». Однако, в реальной жизни не все иностранцы выполняли подобные условия, бывали и случаи, когда среди приехавших в Россию встречались и те, кто выдавал себя за специалиста, а на деле оказывался недостаточно квалифицированным. Так А.С. Чоглоков писал коменданту Яковлеву о мастере про пушечного мастера Депрея с Петровского завода: «Депреева литься пушки не стоят с пробы… в дуле против калибра гораздо больше, а в стенах от того стало тоне. И для того он от литья отказан». Иностранец Кребс, заявивший, что является оружейным подмастерьем и принятый на завод с окладом в 5 рублей в месяц в итоге сознался, что никогда «того мастерства и не делывал» и был уволен. Пришлось уволить и двух датских «специалистов» по фузейным замкам – В. и Я. Грепели, которые были отпущены обратно «в свою землю». В тоже самое время значительное количество иностранцев оказались действительно хорошими мастерами и в течение двух десятилетий оставались на Олонецких заводах на руководящей работе.

Значительную роль при формировании рабочих кадров сыграло население Олонецкого уезда, значительная часть которого, как было уже отмечено, являлась мелкими товаропроизводителями. Правительство предписывало заводской администрации набирать учеников из местного приписного населения, а молодые крестьяне, с детства привыкшие работать в кузницах или домницах, хорошо подходили для ученичества в различных цехах. Например, из рекрутского набора 1708 г. на заводы взяли 160 человек. Всем рекрутам давалась подмога от «мира» в размере одного рубля, затем сермяжный кафтан и баранья шуба. Прибыв на завод, они записывались в рекрутские списки и получали солдатское жалованье. Бывали среди рекрутов и взятые по найму на год, с условием прислать замену, «мир» платил таким людям от 15 до 30 рублей в год и 3 четверти муки и круп. Но обычно, такие наемные «рекрутные солдаты», отработав год на заводах, оставались там навечно. Встречались и случаи найма сразу на вечную службу. Ученичество получило дальнейшее развитие и во втором десятилетии XVIII в. Например, указом Петра I от 1 марта 1719 г. предписывалось набрать из местного населения «на Петровские заводы и в науку к оружейным и прочим делам» 300 человек, а на запрос о жаловании для них Петр распорядился «Давать по науке: ученикам – ученичье, а кто явится в своем мастерстве – по препорции». Освоение различных профессий было в особенности доступно для детей заводских рабочих, проживавших в заводском поселке. Так, при перечислении рабочих различных специальностей встречаются «кузнеческие дети», работающие вместе со своими отцами. 29 января 1724 г. появился указ «кузнеческих и прочих мастеров детей определить в науку к разным заводским делам и давать им жалованье».

Кроме рекрутских наборов были и другие способы пополнения трудового коллектива из местного приписного населения. Например, заводская администрация приглядывалась к временным работникам, присылавшимся на завод по разверсткам и отбирая наиболее квалифицированных плотников, кузнецов, углежогов, задерживала их для постоянной работы. Кузнец Шуйского погоста деревни Пертнаволок Потап Юрьев в 1708 г. поставлял на Петровский завод выработанный им уклад, а с октября того же года «тот кузнец взят на медные заводы к горным делам» с окладом 1 рубль и 2 четверика ржи в месяц. Кузнец Лаврентий Степанов работал на Петровском заводе с 1703 г., в 1708 г. он точил пилы, заготовлял медные драгунские приборы, паял шпажные и багинетные наконечники. В 1711 г. среди заводских угольных мастеров числились крестьяне Шуйского погоста Василий Автомонов и Яким Степанов, работавшие у жженья заводских угольных куч с основания Петровского завода. А приписной крестьянин Шуйского погоста Василий Антонов, работавший на Петровском заводе с его основания «у каменного доменного печного дела» в 1711 г. подал челобитную, в которой сообщал «и был я у того дела восьми годов безвыходно, своими припасы, а жалованья и корму мне нисколько не давалось», поскольку его хозяйство за время работы на заводе «оскудало», а его брата забрали в солдаты, то кормится Антонову было уже нечем, и он просил, чтобы его работу оплачивали.

Поскольку металлообрабатывающие цехи новых заводов нуждались в большом количестве не только высококвалифицированных специалистов, но и в рабочих более низкой квалификации, то уже в 1703 г. было дано распоряжение Ратуши бурмистрам разных городов о присылке посадских кузнецов. По первому наряду 12 кузнецов было прислано с Вологды, Твери, Суздаля, Костромы, Переяславля Залесского и Вязниковской слободы. В 1705 г. из тех же городов прибыло 36 человек. По приказу Меншикова от 20 сентября 1706 г., требовалось 500 новых кузнецов для Олонецких заводов «для умножения оружейного дела» «со всех городов, сел и волостей ратушского ведения». Это соответствовало разверстке по 1 кузнецу со 113 дворов. Кузнецы должны были быть высланы «з женами и з детьми» и быть снабжены кузнечными инструментами. Теоретически каждый кузнец должен был получить от «мира» 20 рублей «в дорогу», «на корм», но в реальности многие получали по 10-16 рублей, а то и меньше. Были жалобы на то, что бурмистры присваивали часть денег, а тех, кто требовал их полностью держали в земской избе «за караулом на цепи и в железах». По разным причинам далеко не все из кузнецов приезжали с семьями. И, несмотря на требования Ратуши высылать лучших кузнецов-оружейников, нередко в наряд попадали умеющие ковать лишь «крестьянскую всякую мелочь» и «оружейному делу необученные» поскольку посадский мир зачастую нанимал для отправки на Олонецкие заводы кузнецов из бедноты, а настоящие оружейные мастера, предпочитали оставаться дома. То, что на местах широко практиковался наем работников из бедноты «на вечное житье» в кузнецкую работу на Олонецкие заводы свидетельствуют и документы. Найм оформлялся подрядными записями, которые вручались провожатым нанятых кузнецов для передачи заводской администрации. Вот одна из таких записей: «Лета 1707 г. июля в 30 день романовец, посадцкий человек Афонасей Алексеев сын Балуев, дал сию на себя запись любимским земских дел бурмистром и все любимцом посадцким людем в том, что против указу в.г.[1] порядился я, Афонасей, у них, бурмистров, в кузнецы в указное место на Новопетровския железныя заводы з женою своею и з детми на вечное житье или куды в.г. укажет. А рядил я, Афонасей, у них, бурмистров, и у посадцких людей себе на работу и на всякия против указу кузнечныя снасти и на съесныя припасы и на подводы и на всякия протори шестьдесят рублев денег. И те рядныя деньги взял я, Афонасей, у них, бурмистров, и у посадцких людей наперед все сполна. И быв мне, Афонасью, в тех указных местях за тою рядою у кузнечного дела, не пить и не бражничать и зернью не играть, и с воровскими людьми не водитца и остановки кузнечному делу не учинить и ис тех указных мест от того кузнечного дела никуды не збежать, жить вечно з женою своею и з детьми и убытка их, бурмистров, и всех посадцких людей никакова не довести. А буде я, Афонасей, против сей записи в чем не устою или кузнечному делу учиню какую остановку, и на мне, Афонасье, и на жене моей и на детях в.г. пеня. А пени, что в.г. укажет».

Такие же разверстки, как в отношении кузнецов, применялись правительством для плотников, каменщиков, мастеровых других профессий при строительстве Петербурга, флота, дорог, каналов и т.д.

Однако наряду с принудительными формами мобилизации, использовался и принцип добровольной записи. Например в 1704 г. на всех городских воротах Москвы был прибит царский указ, объявлявший, чтобы «из Москвы и из городов и из уездов всякого мастерства и ремесла люди, хто похочет, шли на Олонецкие железные заводы для работы и записывалися в Ингерманландской канцелярии, а им учинено и дано будет ево, великого государя, жалованье, смотря по их работе». При этом нельзя сказать, что от желающих работать на Олонецких заводах москвичей не было отбоя, по сохранившимся данным число добровольно записавшихся в работу ограничилось 11 людьми. Необходимо помнить, что принцип добровольности характеризовал лишь момент поступления на работу, но не распространялся на дальнейшую деятельность, т.е. об уходе с заводов по собственному желанию не могло быть и речи. В случае бегства к добровольно записавшимся применялись те же меры, что и к рекрутам. Таким образом, вся последующая пожизненная «государева служба» на военных заводах ничем не отличалась от службы людей, взятых по принудительному рекрутскому набору в армию.

Краткие биографичекие данные о рабочих Петровского и Кончезерского заводов, представленные в Берг-коллегию в 1731 г. дают дополнительный материал по формированию рабочих кадров. Так, из 100 рабочих большинство попало на заводы по рекрутским наборам – это крестьяне Олонецкого уезда и других районов государства, значительная группа была принята в 1712 г. в местную ланд-милицию, а затем, через несколько лет, послана на различные заводские работы, в основном в качестве молотобойцев. Только 3 крестьянина Кижского погоста поступили на работу «по прошению своему», остальные – «по указу». Большинство молотовых мастеров и подмастерьев ранее работали на заводах Бутенанта, куда поступили «по прошению своему», «самоохотно», но на Олонецкие заводы перешли «по указу». В 1731 г., в связи с сокращением работ на Олонецких заводах, дальнейшая судьба всех рабочих решалась Берг-коллегией, независимо от их желания.

Данные о социальном составе рабочих четырех Олонецких заводов в первом десятилетии XVIII в. приведены ниже в таблице:

1.4

Поиск по сайту: