Представление о семье и браке

На протяжении всего пребывания ребенка рядом с нами, в нашей семье мы формируем его представление о том, что такое семья. И какие только представления мы не формируем!

Проводя в первых классах школы тестирование, я часто просила детей нарисовать рисунок под названием «Моя семья». Именно в рисунке ребенок наиболее ярко выражает, показывает свое представление о семье, картинку того, что происходит в его семье. И каких только картинок я не видела!

Мама, моющая посуду, нарисованная в одном углу листа. Папа, читающий газету ‑ в другом углу листа. Ребенок ‑ в центре ‑ маленький и одинокий. Чувство оторванности, душевной отдаленности каждого человека. И таких рисунков ‑ подавляющее большинство.

Большая, мощная мама на полстраницы. Маленький, в рост ребенка папа. Ребенок, который жмется к бабушке, стоящей с ним в стороне от родителей.

Собака ‑ на весь лист. Или кошка. Или попугай. Это его семья. Так он чувствует. И как много таких «семей» у детей! И на мой вопрос: «А где же родители?» ‑ дети отвечают одно и то же: «Мама на работе. Папа на работе». Кошка или попугай ‑ вот те его члены семьи, которые всегда с ним!

И так мало рисунков, отражающих «нормальную», классическую картинку семьи: где три человека ‑ мама, папа и ребенок стоят рядом. Они держатся за руки. Ребенок ‑ в центре, между родителями, защищенный ими с двух сторон. В близости и безопасности.

Это отражает нужную ребенку реальность. Потому что ребенку нужны два родителя для чувства полной защищенности ‑ он в середине! ‑ в жизни. Ему нужны два родителя ‑ для полной и правильной идентификации себя. Для полноценной картинки того, что такое семья, отношения в семье.

Для детей представления и выводы, сделанные на основании собственных семей, становятся неким образцом, примером, моделью их будущей семьи. То, что они видят, они принимают за норму. Откуда им знать, что бывает по‑другому? Потом они узнают, получат и другую информацию ‑ наблюдая семьи соседей, одноклассников. Но вся первоначальная, самая важная информация закладывается именно в собственной семье.

В ней, наблюдая отношения между родителями, ребенок учится тому ‑ что такое отношения. Как мужчина может относиться к женщине. Как женщина относится к мужчине. В собственной семье ребенок получает представления, из‑за чего надо ссориться, какие претензии предъявлять друг к другу, как вести себя в конфликтах. В ней ребенок знакомится с тем, какие обязанности есть в семье у мужчины и женщины, как распределены роли. Что должен делать для семьи мужчина. Что должна делать женщина.

‑ По каким правилам живет ваша семья? ‑ спрашиваю я родителей на тренинге. И вижу недоумение на их лицах. Но именно эти правила и закладывают в понимание ребенка картину того, что такое семья, как в ней распределены роли, что можно и что нельзя, что нормально, в каких отношениях нужно находиться.

Вот как один ребенок описал правила своей семьи, распределение в ней ролей и обязанностей: «В моей семье четыре человека. Я, мама, папа и бабушка. Утром я встаю и ем завтрак, его готовит бабушка. Потом мы все уходим, а бабушка убирает за нами грязную посуду. Я прихожу из школы, и бабушка кормит меня обедом, потом я играю, потом мы с бабушкой делаем уроки. Потом приходит уставшая мама, потом приходит сердитый папа. Они со мной не играют, им не до меня. Потом мама делает что‑то по хозяйству, а папа отдыхает. Мама дает папе деньги, чтобы он купил продукты. Мама говорит бабушке, что готовить. Мама ругает бабушку, что та не так приготовила. Бабушка обижается, говорит ‑ вам не угодишь».

Какие представления о семье есть у этого ребенка? Все решает мама. Родителям не до него. Все обязанности по дому лежат на бабушке. И делает заключение, что можно быть неблагодарным к людям, которые о тебе заботятся.

Вот так, просто живя в семье, ребенок и формирует некое представление о том, что это такое, насколько это хорошо. Надо ли к этому стремиться, или ‑ надо этого избегать.

Отсюда ребенок и узнайт о чувстве долга, об ответственности, о браке и семье ‑ как несвободе, обязательствах, контроле друг над другом. Из семейной жизни родителей ребенок может сделать выводы о трудности совместного проживания мужчины и женщины, о трудностях взаимопонимания. В семье, от родителей он получает информацию о том, что такое любовь ‑ есть ли она вообще? Как долго длится? Как быстро кончается? Как она незначима, по сравнению с материальными вещами: «одной любовью сыт не будешь», «любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда…»

Даже когда дети вырастают, создают свои собственные семьи, их «знающие» родители продолжают учить их жить по старым правилам, существовавшим в их семьях.

‑ Почему ты ему стираешь носки, не балуй мужика.

‑ А почему твоя жена не сразу посуду моет, а накапливает…

‑ Ты ему все не рассказывай, будь хитрее.

‑ Сынок, все деньги жене не отдавай, этим бабам никогда не хватит.

И неважно, что молодые супруги сами чувствуют, знают, что им важнее заниматься любовью, а потом мыть посуду, что так приятно стирать для любимого, что хочется не только деньги ‑ всего себя отдать любимому человеку… Родители стараются передать им свою правду.

Дети часто не получают правильных, полноценных представлений о том, какой должна быть нормальная семья, потому что его родители действительно много работают, потому что много сейчас неполных семей, где женщина должна выполнять, играть материнскую и отцовскую роль в воспитании. Она должна быть мамой, она же должна быть и папой.

И эти две разные роли ‑ быть мягкой, доброй, по‑ нимающей, принимающей ‑ и быть оценивающей, контролирующей ‑ устанавливающей границы и запреты ‑ она не может играть одинаково хорошо. И сам ребенок иногда не знает, кто перед ним ‑ мама или папа. Нестабильность перехода из роли в роль отражается и на стабильности самого ребенка.

Осознавая «неправильность» неполной семьи для ребенка, многие мамы стараются любой ценой сохранить семью, терпят иногда ради этого унижения, плохое обращение с собой.

‑ Я только ради детей это терплю ‑ у ребенка должен быть отец… ‑ чаще всего говорят такие женщины.

Детям действительно нужен отец. Но отец ‑ это человек, который уважает и ценит детей и их мать, заботится о них, о семье, ограждает от опасностей, защищает их. Отец ‑ это опора, надежность, сила. Такой образец отца должны видеть дети.

И не должны видеть пример, образец недостойного обращения с женщиной, образец безответственности, жестокости. Дети не должны видеть ущербные, конфликтные отношения, потому что именно с этих отношений срисовывают они модель своих будущих семейных отношений. Но разве этого мы хотим? Разве хотим мы, чтобы они повторили наши жизни?

Именно в конфликтных отношениях у ребенка формируется представление о семье как о чем‑то плохом, тяжелом, страшном, в чем людям плохо, тяжело. Потом ‑ во взрослой жизни ‑ он будет испытывать неосознанный страх отношений, боязнь близости, избегание брака, семьи.

Реальность нашей жизни такова, что большинство семей, никем не наученные строить нормальные отношения, проходят этап конфликтов, сложностей. Поэтому ребенок, живущий в «нормальной» семье, проходит этап знакомства с тем, что семья, отношения ‑ это очень сложно, иногда мучительно, иногда тяжело.

Семилетняя девочка, живущая в такой вот конфликтной семье, где родители постоянно находятся в состоянии нестабильности, конфронтации, ссор, сказала мне однажды:

‑ Я никогда в жизни замуж не выйду!

‑ Да ладно тебе, ‑ сказала я, ‑ вот вырастешь, влюбится в тебя какой‑нибудь мальчик, и захочешь ты за него выйти замуж!

‑ Я этому мальчику сразу кулаком в морду дам, чтобы не влюблялся! ‑ с поразившей меня ненавистью сказала она.

И я, пораженная этой ненавистью, такой дикой в устах милой маленькой девочки, сказала мирно:

‑ Но ты вырастешь, сама влюбишься…

‑ Да я сама себе в морду дам, чтобы не влюблялась! ‑ прервала она меня.

И я ‑ не знала, что ей ответить! И подумала только ‑ как ужасно, что дети находятся в этих ситуациях конфликта. Как страшно, что иногда родители осознанно втягивают детей в эти ситуации, формируют образ врага в партнере другого пола. Формируют негативный образ самих отношений, брака, семьи.

Родители, которые понимают, что ребенок не должен видеть их конфликты, хотят скрыть ссоры, но ребенок их все равно чувствует. Чувствует напряженные интонации, видит напряженные лица, взгляды.

Но пытаясь это спрятать, мы формируем еще одно плохое, с тяжелыми последствиями для взрослой жизни ребенка представление, что о чувствах нужно не говорить, что нужно прятать плохие эмоции, держать в себе переживания, оставаясь с ними наедине.

Нам, взрослым людям, нужно самим учиться и учиться строить отношения, принимать другого человека, искать и находить с ним общий язык. Нам нужно учиться открытости, доверию друг к другу. Иначе как наши дети узнают, что отношения между мужчиной и женщиной ‑ прекрасны! Что они дают близость и защищенность. Что нет ничего важнее любви и взаимопонимания. Что семья в жизни каждого человека ‑ как основа, оплот, место, где тебя всегда ждут и любят. Как они об этом узнают ‑ если мы не покажем им этого?!

Глядя на нас, своих родителей, дети узнают еще одну очень‑очень важную вещь. Они узнают ‑ что такое мама и папа. Что такое родители. Что такое ‑ быть родителем.

И если мама иногда для них ‑ это вечно недовольная, орущая женщина, дергающая, шлепающая, критикующая, то такой мамой, вероятнее всего, и станут выросшие девочки. И если папа ‑ это какое‑то отстраненное, погруженное в работу существо или жесткий, критикующий человек ‑ дети возьмут для подражания эту модель.

‑ Не хочу два папы, ‑ сказал один мальчик маме, которая сообщила ему, что скоро она выйдет замуж, и у него, кроме его родного папы, появится еще один папа. ‑ Не хочу два папы, ‑ повторил он. ‑ Надо мной теперь два папы будут издеваться…

Однажды я наблюдала удивительную сцену. В вагон метро вошла мама с девочкой лет шести, они сели напротив меня. И так хороша была эта пара, что я ими залюбовалась. Красивая молодая мама, в шляпе, с распущенными волосами. Девочка ‑ тоже с распущенными волосами, в нежных кудряшках, в вязанной шапочке с полями, которые она постоянно поправляла, глядя на маму, чтобы, как у мамы ‑ поля у шляпы стояли. И их профили были похожи, только у девочки он был нежнее, мягче, у мамы ‑ более резкий, жесткий. И была эта славная девочка такой милой копией мамы, что я невольно улыбнулась.

Но вот девочка, пытаясь расстегнуть курточку, дернула больше, чем нужно, за молнию ‑ и молния разошлась. И мама в мгновение превратилась в какое‑то жуткое существо с перекошенным лицом и рванула девочку к себе, поставив ее перед собой, и начала дергать ее за эту молнию, и говорила ей что‑то злое, с ненавистью глядя ей в глаза. И говорила, и говорила, и дергала ее куртку и саму девочку. И девочка эта, поникшая сразу, сжавшаяся в комок, молча переносила эти рывки. Потом, отпущенная мамой, села рядом. И поля у шапочки поправила. И слезинку вытерла. И застыла, как каменное изваяние. А я, снова увидев ее профиль, ‑ поразилась, каким он стал жестким, похожим на мамин.

И подумала грустно: что узнала она сейчас о том, что такое мама, что такое ‑ быть мамой…

Поиск по сайту: