|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Культура связующих звеньевЯ часто задаюсь вопросом, что означает для меня слово «культура», и постепенно убеждаюсь в том, что это аморфное понятие включает в себя три больших культуры: первая — это культура государства, вторая — культура индивидуума, и есть еще некая «третья культура». Мне кажется, каждая из этих культур так или иначе прославляет определенные ценности. Не только добрые начала в общепринятом смысле этого понятия. Прославляются также радость, сексуаль- ное влечение, прочие формы наслаждения. На индивидуальном уровне, хотим мы того или нет, прославляются насилие, отчаяние, тревога, разрушение. Прославлением я называю утверждение этих явлений, желание сделать их общеизвестными. Государство прославляет что-то с помощью культуры, чтобы защитить определенные ценности: в древнем Египте знание мирового порядка, включавшее в себя материальное и духовное, не могло быть выражено словами, но оно утверждалось через акты культурного прославления. В наше время подобное прославление, увы, стало невозможным. Старые общества в силу объективных причин утратили свою животворную силу, а новые постоянно оказываются в ложном положении. Изменив общественное устройство, они пытаются сделать за год, пять или десять лет то, чего древний Египет достиг за века, и тем самым компрометируют свои благие намерения. Общество, которое пока еще не стало единым целым, не может выразить себя целостно в культурном отношении. Его положение не отличается от положения отдельных художников, которые, желая и чувствуя необходимость утверждать что-то положительное, на самом деле могут выразить лишь свое смятение и тревогу. В этой ситуации самые яркие явления художественной и культурной жизни основываются на неприятии той худосочной продукции, которую политики, теоретики, догматики хотели бы выдать за свою культуру. Возникает феномен, характерный для двадцатого века: подлинная культура всегда находится в оппозиции по отношению к официальной и жизнеутверждающее начало, так необходимое людям, оказывается пустым. Настороженно относясь к официальной культуре нового общественного устройства, необходимо так же критически взглянуть на культуру, протестующую против ее фальши. Эта культура выдвигает на первый план протест отдельных личностей. Личность всегда может замкнуться на себе, и вполне объяснимо желание либералов поддержать ее. Но со временем понимаешь, что и эта культура очень ограниченна. Она прославляет индивидуума. Утверждение своего права прославлять свои потаенные мысли и утонченные чувства так же ущербно, как и утверждение права на прославления фальши официальной культуры. Только тогда, когда личность представляет собой всесторонне развитого человека, прославление такого человека приносит блестящие результаты. Только тогда, когда общество едино и им правит человеческий разум, официальное искусство способно отражать что-то истинное. Такое случалось несколько раз на протяжении всей истории человечества. Что сегодня важно, так это сохранять настороженное отношению к понятию «культура» и не принимать эрзац за истинное. И официальная культура, и противостоящая ей культура личности обладают большой энергией и имеют на своем счету завоевания, но та и другая основаны на ограниченном миропонимании. Тем не менее они оказываются жизнеспособными, потому что отражают интересы определенных групп и лиц общества. Всякое человеческое объединение хочет завоевать симпатии общества и с этой целью пропагандирует себя через культуру. Художники, представляющие оппозиционную культуру, преследуют свои интересы — им важно заставить публику уважать то, что отражает их внутренний мир. Когда я провожу грань между официальной культурой и культурой протестующей личности, я не имею в виду противостояние западноевропейских и восточноевропейских стран. Различие между официальной и неофициальной культурой существует в любом обществе. К сожалению, ни та, ни другая культура не способны выполнить роль, которая уготована подлинной культуре, — искать правду. Что значит «поиск правды»? Одно можно сразу сказать о понятии «правда» — оно не поддается четкому определению. Есть избитое английское выражение: «Ложь видна с первого взгляда». И это справедливо — всякая неправда принимает очень ясную и определенную форму. В любой культуре жесткость формы связана с утратой содержания. Поэтому культурная политика теряет свое истинное назначение, когда она становится программной. Сходным образом, как только общество пытается сформулировать свою программу, сразу обнаруживается неправда. Из формулировки уходит то живое и неуловимое, что называют правдой, точнее говоря, уходит «острое чувство реальности». Наша потребность в этом странном, дополнительном измерении человеческой жизни, которое называют расплывчатым словом «искусство» или «культура», всегда связана с возможностью расширить на короткий миг границы нашего повседневного восприятия реальности. Краткий миг совершаемого нами открытия дает новые силы. Но миг этот проходит. Что нам остается делать? Снова искать возможность приоткрыть правду, до которой мы никогда не доберемся. Момент повторного пробуждения опять длится мгновение, он проходит, но потребность в нем не исчезает. Вот тут и появляется это загадочное нечто, называемое культурой. Это то, что я называю «третьей культурой», явление без названия и определения, дикая и неуправляемая стихия. Она подобна Третьему миру, динамичному и непредсказуемому, к которому все время приходится приспосабливаться, где общественные отношения постоянно меняются. Мои театральные опыты последних лет позволили мне многое понять. Суть нашей работы в Международном центре театрального исследования заключалась в том, чтобы собрать актеров разных традиций и культур и найти единый театральный язык. Едва ли не каждый актер, приходивший к нам, находился во власти штампованных представлений о собственной культуре. Он думал, что является представителем некой особой культуры. Постепенно выяснилось, что за культуру он принимал чисто внешние национальные приметы, истинная же его культура и сама его индивидуальность находят выражение в чем-то другом. Чтобы остаться верным себе, ему нужно было освободиться от так называемых фольклорных элементов, которые эксплуатируют все страны, создавая народные ансамбли и пропагандируя как бы национальную культуру. Правда возникала каждый раз тогда, когда разрушались стереотипы. Я буду более конкретным. Нам было ясно, в каком направлении двигаться в наших театральных экспериментах. Прежде всего надо было поставить под сомнение все то, чем располагает театр и что ограничивает его возможности, заточая его в пределы определенного языка, стиля, социального класса, здания и типа публики. Мы стремились установить отношения между людьми различных культур и обнаружить звенья, связующие их. Ибо третья культура — это культура связующих звеньев. Это сила, способная противостоять раздробленности нашего мира. Необходимо обнаружить взаимосвязи там, где они не видны и как будто утрачены, — я имею в виду отношения человека и общества, одной расы с другой, микрокосмоса и макрокосмоса, человека и машины, видимого и невидимого, отношения между различными категориями, языками, жанрами. Каковы эти отношения? Только культурные акции дают возможность изучить и понять эти важные вещи. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.003 сек.) |