Глава тридцать первая

О том, как противники Рейнеке пережили великий испуг, выражая свое недовольство освобождением лúса, а также о том, как Браун и Изегрим были схвачены и подверглись пыткам

"Итак, напрасен был весь наш труд.

В конце концов они нас сожрут, -

Медведю и волку шепнул Гинце-кот. -

Все получилось наоборот.

Рейнеке снова у них в фаворе,

А мы - в унижении и в позоре.

До чего омерзительное представление!

Это ль не светопреставление?!

Я потерял уже один глаз,

Второй бы не выбили в этот раз!"

Браун говорит: "Сомнений нет,

Все - скверно. Нужен дельный совет".

Тогда говорит волк Изегрим:

"Пойдемте с монархом поговорим!"

И в большой озабоченности и печали

Пред королем, королевой они предстали

И стали давать свои показания,

Не опасаючись наказания.

Тогда воскликнул великий король:

"Эй вы, сутяги! Оглохли, что ль?

Неужто мне вам говорить вторично

Все то, что я объявил публично?"

И он повелел их немедля взять,

Брауна с Изегримом связать.

"Вот - заговорщики! Вот - предатели!

К тому же - подлейшие подстрекатели!"

И все изменилось в один присест:

Недавние судьи пошли под арест,

А тот, кто был только что подсудимым,

Стал королю как бы братом родимым.

Но Рейнеке в путь собрался. Ему

Из шкуры медвежьей пошили суму:

У Брауна вырезали со спины

Кусок изрядной величины.

"Теперь, - прохвост говорит, - для дорожки

Неплохо бы мне получить сапожки".

Королева сказала: "Для пилигрима

Взять сапожки у Изегрима!

Пусть одной парой сапожек поделится!"

Долго нечего канителиться:

У Изегрима с передних ног

Содрали тотчас же пару сапог.

И, взявши отточенный, острый ножик,

У волчицы сапожки содрали с ножек,

Правда, уже не с передних, а с задних,

Но вполне удобных и весьма нарядных.

Поступили, правда, несколько круто,

Но у Рейнеке все четыре лапы обуты.

А как же, скажите, его не обуть?

Слишком далек да и труден путь.

Рейнеке благодарит повелителя,

Своего благородного покровителя,

Рейнеке благодарит венценосицу,

Которая так прекрасно к нему относится,

И обещает от сердца чистого

В Риме за них помолиться истово.

Глава тридцать вторая

О том, как содрали кожу с передних ног у господина Изегрима и с задних ног у госпожи Гирмунды для того, чтобы изготовить сапоги господину Рейнеке- лису, а также о том, как вырезали кусок шкуры со спины господина Брауна, чтобы изготовить для Рейнеке суму

Итак, Рейнеке, этот лжепилигрим,

Захотел, чтобы господин Изегрим

Снял сапоги с передних ног

И отныне больше ходить не смог.

Также с госпожи Гирмунды снял он сапожки:

Не в шутку вовсе, не понарошку,

И, нанеся ее задним лапам увечье,

Он к ней обратился с такою речью:

"Пожалуйста, уж не серчайте, мамаша.

Очень мне обувь сгодится ваша.

Ведь вы и ваш муж не щадили сил,

Чтоб я на виселицу угодил.

Но времена - глядите - меняются,

Сегодня не я, а враги мои маются.

Нет! Я нисколько на вас не сержусь,

Возможно, я еще вам пригожусь.

Родственным чувствам зная цену,

Сейчас я сапожки ваши надену.

Ведь вы - действительно мне родные,

Да и сапожки у вас недурные.

Но ждите скорого возмещения:

Часть мной полученного отпущения

Я - клянусь своей честью! - вам

С превеликой радостью передам.

Но сперва переплыть мне придется море".

Госпожа Гирмунда сказала в горе:

"Что ж, торжествуйте. Настанет час,

И вам господь отомстит за нас",

Изегрим сурово молчал,

Он Рейнеке даже не отвечал.

Рядом с Брауном лежал он связанный,

Ни за что ни про что королем наказанный.

Слава богу, хоть кот сбежал,

А то бы и Гинце здесь лежал.

Поиск по сайту: